Из поэмы любовь длиною в жизнь. у валюшки высокая

у Валюшки высокая грудь,
чистый взгляд и упругие бёдра.
довелось мне однажды взглянуть
как с колодца таскает вёдра.
коромысло через плечо,
плавный шаг,чтоб вода не плескалась.
куй железо пока горячо-
молодым не знакома усталость.
я сбежал по тропинке крутой
предложил ей посильную помощь.
-Будь любезен,займися водой,
я полью в это время овощ.
поливала она огород,
я наполнил пустые бочки
и усталый упал на живот,
головою уткнувшись в цветочки.
хорошо в аромате травы
под прохладой берёзовой сени.
глаз открыл у моей головы
две огромные ровные тени
-Что,устал?-на испей молока
а быть может холодной бражки?..
поразили меня мудака
загорелые мощные ляжки.
я,смущаясь невольно, отвёл
взгляд от этой манящей плоти.
-Слушай Витя пошли за стол,
показал ты себя в работе...
а затем началася пьянка:
с водкой,брагой,обильной жратвой...
у стола молодая полянка
закачалась передо мной.
заплясали какие то девки,
тут же пьяные мужики
напевают похабно припевки,
так что утки снялись с реки.
а потом завязалась драка:
я махался, пинали меня
обошлось без трупа однако
завершенье трудного дня.

а затем сеновал душистый
и сплетенье горячих рук.
трахать в сене любят садисты
деревенских горячих сук.
всё что колет,щекочет и жалит,
духота,и куриный маразм
деревенских б..ей заставляет
получать многократный оргазм.
её плотное,юное тело.
мой безумный страстный порыв
через час,через миг,то и дело
сотрясает экстаза взрыв.
исцарапанный и усталый
лишь под утро крепко уснул...
с той поры я люблю сеновалы
и шмелиный весёлый гул.
приезжая в деревню к деду
я к соседке всегда заходил,
получалось всегда к обеду,
и под утро лишь уходил.
мы с Валюхой в луга убегали,
мы ходили к реке и в леса.
нам деревья приют предлагали,
нам сулили луга чудеса.
охлаждала речная прохлада,
будоражил трав аромат,
и цветочной пыльцы помада
ей румянила пышный зад
мы катались в траве душистой,
к удивлению белок и птиц.
колокольчики неказисто
перед нами падали ниц.
её крепкая грудь дрожала
переполненная молоком.
"малыша она возбуждала
по головке водя языком.
я ей губы сосал до сини,
я ей бёдра ногами сжимал.
сомневаться в своём бессилье
я ей повода не давал.
я любил её терпкий запах-
запах пота,мыла,духов...
на сосновых упругих лапах
от любви умереть был готов.
единенье природы и плоти,
торжество первобытных чувств-
это самый крепкий наркотик
лаской сорванный с милых уст.
но нельзя до конца быть счастливым.
кто то лижет,а кто то сосёт...
в детстве я был смешным и сопливы,
а сопливым в любви не везёт.
у Валюшки был муж,были дети,
но меня привечали они...
много всяких чудесна свете:
ночь включает гнилые пни,
день сжигает прохладу ночи,
за годами уходят года...
но незримый великий зодчий
не устанет творить никогда.
одинаков набор деталей:
голова,две руки,две ноги...
но аналог найдётся едва ли
у принцессы и Баба-Яги.
среди пьяной тиши деревенской
и почти непосильных забот,
избалован нежностью женской
городской шаромыга и мот...
нас судьба развела с Валюшей,
мне бродяге снова в полёт...
после смерти влюблённые души
Серафим под крыло соберёт.