Камень

В рассветном небе разгорался пламень.
На казнь вели беднягу. Он молчал.
Под общий смех я первым бросил камень,
Он поднял взгляд - и я его узнал.
Он - тот, кто нам вчера пророчил дали,
Где душам нашим вечным обитать.
Он - тот, кому вчера совет давали
Ради спасенья жизни замолчать.
Он говорил о равенстве, о братстве,
Он видел свет в последнем из людей,
А мы ему велели убираться -
Мы испугались собственных теней...
Он вышел в ночь из душного трактира,
Оставив нас наедине с собой,
И мы вдруг поняли - с ним вышли краски мира,
А мы - на дне колодца с липкой тьмой.
Я помню, мы немного помолчали,
И вышли нерешительно за ним.
Мы шли вслед за безумцем и кивали
Таким же нерешительным другим.
Он будто вел беседу с сАмой ночью,
Не требуя вниманья и похвал,
И свет от слов неукротимой мощью
Путь озарял и души согревал...
Безумца увела ночная стража.
Бесстрастно звякнули от кандалов ключи.
А мы взроптать не попытались даже,
Трусливо озираясь на мечи.
И разбрелись, поднять не смея взора,
По жалким жизням, по пустым домам,
И месяц нам светил с немым укором,
И ночь с презреньем вслед смотрела нам...

Домой вернулся поздно, злой и пьяный,
Мысль путалась в отравленном мозгу -
Пророк уже казался мне смутьяном,
За дело обживающим тюрьму.
И вот сегодня - казнь в лучах рассвета, -
Я камнем тем будто в себя попал, -
За что судили? за любовь? за тягу к свету?
За то, что всем спасенье обещал?!
Да что они - я сам из той же грязи.
Не мой ли камень с кровью у креста?
Не мой ли смех терялся в смехе мрази?
Я предал не пророка, а себя.
И, словно меч из раскаленной стали,
Мне душу ранил страшный его крест,
А он, покуда гвозди в плоть вбивали,
Для палачей просил прощенья у Небес.
О, если б час тот роковой вернулся, -
За жизнь пророка я б свою отдал.
Я клял себя, а Он мне улыбнулся
И тихо, лишь губами, прошептал:
"Я знал заранее, чем кончится дорога,
Ты каешься, а значит - все не зря.
Покаявшись, вы все придете к Богу,
И он простит - прости и ты себя."
И я б был рад, но только камень этот -
Он тяжким грузом лег на дно души
И навсегда отрезал мне путь к свету.
Я - мёртвый призрак, обреченный жить.
С тех пор сменились сотни поколений -
Я все брожу, забытый смертью, сквозь века.
Брожу, как тень, - без цели, без стремлений,
И мерю жизнь глазами старика.
Я помню крик с трибун и праздник с пляской:
"Христос воскрес, восславим же Его!" -
Те, кто у власти, лишь сменили маски,
Народ же мерил новое ярмо.
Я видел сотни раз, как круг смыкался,
Как вмиг святое обращалось злом,
Как человек, что в вере Богу клялся,
Шёл убивать под знаменем с крестом.
Так неужели нас не переделать?
СкОльким пророкам нужно влезть на крест,
Чтобы в добро мы научились верить?
В Добро, не ради милости Небес.
Всю жизнь во тьме мы ищем выход к свету,
Но лишь блеснет вдали -
Вдруг пятимся назад,
Боясь не то суда, не то ответа
На свой вопрос, что не решаемся задать.
Запутавшись в узлах двойной морали,
Отчаянно мы врем самим себе,
И, демонов повсюду изгоняя,
Не видим тех, что прячутся в душе.
Как часто любим мы о Боге спорить,
Забыв единственную значимую нить:
За нас страдал невинный - может, стоит
Хотя бы попытаться заслужить?
А может, просто стоит нам поверить
В самих себя - ведь верил в нас Христос?!
Забыв свой страх, открыть пошире двери
И свет впустить, что Он с Небес нам нес.
Я верю, что преобразится сцена,
И в век машин, забывший чудеса,
Мятежный разум вырвется из плена,
Сметет преграды, взмоет в Небеса
И с песней ангельскою в унисон сольется,
И воцарятся в мире радость и покой,
И наш Спаситель снова к нам вернётся,
И снова поведет всех за собой.
Быть может, он и мне вновь улыбнется,
Подойдёт и молча за руку возьмёт,
Злосчастный камень вытащив из сердца
Глаза мои уставшие сомкнет...

...а в чудо верить или нет - свободен каждый.
Мы все живём в плену кривых зеркал.
Но выбрав путь, задумайся однажды -
За наш рассвет ведь кто-то свой отдал...