Дух Левиафана и дух Тангейзера

Л – Ну как оно, ничего, брат?

Т – Плохо, брат – отвадили меня.

Л – Куда теперь?

Т – Эмиграция. Историческая родина. Устроюсь там как-нибудь. А, кстати, платят лучше. Проживу. А ты как?

Л – Поначалу, ты же знаешь, придушили слегка. Потом ничего – даже за границу выпустили. После хотели из меня икону сделать, но оставили в покое. Скучновато, конечно, теперь стало. Но я не жалуюсь. Являюсь не всем, а только если вызывают. Попрыгаю, покричу, постращаю. Ничего – жить можно. Честно говоря, завидую я тебе, брат. Ты тоже не вечный, но одно дело триста лет дудеть, и совсем другое дело моё – трах, бах и отыграл.

Т – Не скажи. Пуритане с нудистами в любой момент могут договориться и мне хана, а твоя мафия ни в жизнь не помирится.

Л – Слушай, а давай им вдвоём спляшем?

Т – Это как?

Л – Православные у нас ещё друг друга не убивали?

Т – Массово нет, кажись.

Л – Ты в Киеве кадилом маши перед Нац. Гвардией, а я в Москве буду добровольцев крестить.

Т – А нудизм где?

Л – Русские девки с Донбасса по всему миру побегут на заработки. Будет нудизм!