На ранних электричках

               «В них не было следов холопства,
                Которые кладет нужда.»
                Борис Пастернак

Судьба друзей по свету раскидала…
Спокойней жить, коль хата - на краю…
Я в эпицентре грязного скандала
толпой вагонной стиснутый стою.
Тела здоровы - в душах пятна гнили.
Дожили - всем доступна колбаса!
Вагонную скамью заполонили
двух теток сумки, свертки, телеса!
Напор и злоба - наших лет примета.
Им воспарить над бытом не дано.
А я-то помню по стихам поэта
наш мир, каким он был давным-давно.
Он очень прост. И повод был обыден
для строк поэта: ехал налегке
в российской тесноте да не в обиде 
совсем иной народ в его строке.
Еще вдали маячила рутина
тупых чиновных толстозадых лет,
еще о вражьей сути никотина
Минздрав не тиснул надпись на кисет.
Делили на квадратики газету.
И стоило начать лишь одному -
и песням - коим нынче места нету -
легко лилось в махорочном дыму!
Когда страна была совсем иною,
хоть на Руси всегда хватало слез,
и в ранних поездах перед войною
читали книжки школьники взасос,
и каждый встречный другом был и братом,
и дружным хором пелись песни те,
когда вся Русь в победном сорок пятом
катила без обиды в тесноте
среди войной искромсанной природы,
солдаты, бабы, девки, пацаны,
такими ль представлялись наши годы
вам - пережившим ужасы войны!..
Витает в затхлом воздухе досада
на всё и вся, витает злость хамья.
Расселась Русь - нахальна, толстозада.
Тесна двоим трехместная скамья.