О, женщина, как много ей дано!

   Они о нас, а мы – о них

О, женщина, как много ей дано,
и ум, и красота, чего же боле?
Мужчин лишая мужества и воли,
ей миром, видно, править суждено?

Она легка, как светлый мотылёк,
всегда свежа, как вешняя прохлада,
но мало ей, грохочет канонадой,
всё чаще, как отбойный молоток.

Талантлива, достоинства полна,
и благородных помыслов без счёта,
но съесть кого-то иногда охота,
и помыслам своим всегда верна.

Когда она мила, горит рассвет,
когда мрачна, закат в большой пучине,
уж лучше скрыться в этот час мужчине,
особенно, когда она – поэт…
          *
А женщина иначе видит день,
и по-иному трепетную нежность,
в мужчине ненавидит стон и лень,
и вечную шальную безмятежность,

ему, подставив верное плечо,
готова ноши все взвалить на плечи,
гореть  всегда в его глазах свечой,
а он налево страстным взором мечет,

лишь по ночам, убрав и постирав,
стихи слагает, устремляясь к звёздам,
а он с утра, немытый нос задрав,
твердит, что вновь домой вернётся поздно.

От жуткой боли нечем ей дышать,
от бесконечных дел нельзя укрыться,
но что ему   безгрешная душа,
когда всегда в пуху и грязи рыльце?