Введение в несочинённую поэму

Последнее время! Лукавое время!
Бузит ещё в нём поредевшее племя,
Но не попадает нога уже в стремя,
Не греет, а жжёт солнце лысое темя,
Зазря из яиц проливается семя,
И тянется жизнь - непосильное бремя.

А вспомним - ведь раньше бывало не так!
Где витязи, рыцари, гетманы наши,
Полки победителей, пылкость атак?
Бывал славянин в быстром натиске страшен -
И хищники, тати, поджавши хвосты,
Бежали бесформенно, словно скоты,
Их гнали, рубили, их в плен забирали,
Случалось, щадили, - но вновь они лгали,
Что больше не будут, опять нападали,
Опять неизменно своё получали.

К чему мы пришли? В головах перекрой,
Бред из телеящика, мрак и застой.
Нас столько стращали гражданской войной,
Резнёй, нестабильностью, разной мурой,
Что уж не поймёшь, кто тут свой, кто
чужой.

Но дело в другом - коль детей не рожать,
И если в утробах детей убивать,
Тогда и не будет нам Родина мать,
И некому будет её защищать,
И некому будет её поднимать,
Ответ за неё перед Богом держать.

Недаром обычно нашествиям всех
Языков, племён свойствен был неуспех:
Их было хотя бы кому отбивать -
Ведь русские люди умели рожать,
И строить умели, и воевать,
Не лишь, как теперь, языками трепать.

И вот результат: занимают уже
Российскую землю узбек и таджик,
Кавказа сыны и ещё кто-нибудь...
Доколе, родимые, будем тянуть?
Чего ещё ждать? Что китайцы придут,
Индийцы холеру с собой привезут?
Мы сами себе приговор, сами суд.