Странный сон о Федре и чужой столице

СТРАННЫЙ  СОН О ФЕДРЕ И  СТОЛИЦЕ

Тихо плачет Федра о былом,
Спит в пучине грозной Посейдон,
Где-то в измерении ином,
Есть свой остров, Минос, мир  и дом.
Как же далека она теперь,
Как печален няньки старой взор,
Утонула в пелене страстей,
И не видит нежность и укор.

Грозный Минос как всегда сердит,
Потому ей снится царь Тезей,
Он к Елене, а не к ней спешит,
И чем дальше жизнь, тем ей ясней,
Что не любит. Кто же любит жен?
Если там Медея все кружит,
Снится Федре очень страшный сон.
Но о ком он? Бедный Ипполит.

Все отверг мальчишка сгоряча,
Отомстить не хочет он отцу,
Не от страсти Федра горяча,
А от гнева  слезы по лицу.
И Елены обреченный смех,
И ее не любит царь Тезей,
И одна, чужая среди всех,
Федра бродит, и в судьбе своей

Видит лишь изъяны, это нить
Ариадны снится ей опять.
Но зачем выводит? Лабиринт
Должен схоронить его, как знать,
Не вернись оттуда царь Тезей,
И жила бы счастливо с другим.
Минотавр все  яростней и злей,
Только был бы он непобедим.

Ариадна плачет в долгих снах,
Говорит, что любит все равно.
Только Федра навсегда одна,
Спит  Тезей с Медею хмельной.
От бессилья рушатся миры,
Мифы создаются от тоски,
И она в безумии игры
Погубить хотела иль спасти?

Спит в пучине грозный Посейдон,
Где-то бродит бедный Ипполит,
Только о своем, ином, родном
Острове вновь Федра загрустит.
Что ей роскошь вечная Афин?
О столицах ль ей теперь мечтать?
Если ты раздавлена одним,
А второй стремится убежать.

Ничего и никого кругом,
Будь ты проклят, этот пошлый мир,
Нас спасет очаг и отчий дом.
Жаль, что ясно то в последний миг.
Обреченно смотрит на огонь.
И чужое сделать  ли своим?
Бездна, Посейдонова ладонь,
Падая, мы все еще летим….

Где-то в измерении ином,
Есть свой остров, Минос, кров и дом.
Тихо плачет Федра о былом,
Спит в пучине грозной Посейдон.