Я люблю

Солнце
по небу растеклось.
О тротуары
капли
разбиваются.
Я люблю,
когда разбито
стекло,
я люблю,
когда
нет рая.

Я люблю,
когда
нет
ни добра,
ни зла,
когда
все
люди
под одним небом.
Я люблю
умирающие
числа
и
снег
летом.

Да,
я люблю из ряда вон
выходящее,
затмения
люблю,
цветы
под
снегом;
и,
когда
ты дальше,
и,
когда
сшиты веки.

1.
Из домов
кирпичи
валят,
я облака
в объятия
заключил.
Мое
уродливое
морщинами
старит
ненависть
без причин.
Беспричинная
злоба
на себя
и окружающих,
мозг
в скорлупе
токает:
убить
меня
есть
желающие?
Меня
убьете,
а все эти
строки?
Они
останутся –
дышать,
танцевать
в воздухе,
на
моей
могиле
танцевать.
И
по вашим
пройдутся
после,
как
осенью
по
асфальту
листва.

2.
В тебе
вся моя
ругань,
все бессилье,
вся
нелепость
моих
идей.
Но,
если бы
тысячи
меня
спросили:
«чей ты?»
ничей.
Я
даже
себе
не
принадлежу.
Мое
«я»
валит
сквозь
поры.
Мне,
думаю,
не нужен
парашют,
я
прыгну,
обвязанный
шторами.
Кричит,
бесится.
Я держу его внутри.
Оно
лезет
сквозь
зубы.
Считаю:
один,
два,
три.
И вот:
я –
это
я,
такой же,
глупый и
грубый.

3.
За окном
деревья
горят –
это ваш
бог
гневается.
Я, наверное,
выйду
из
ряда
добровольных
смертников
и смертниц.
Мерещится
вашему
брату
гладь
вечной
ночью
и сладостные
песнопения
ангелочков.
Я же
темноту
бескрайнюю
вам пророчу
и личинками
съеденные
очи.

4.
Мне плохо.
Мне хочется
спрятаться
и любить,
как
когда-то
было.
Но,
что я могу?
Хвастаться
свинячьим
рылом.

Пить
до хрюканья
и отрыжки,
курить
до кровавого
кашля,
мять
в кармане
спички
и плевать
на себя
с башни.

Помнишь:
мир на ладони,
светлое
будущее.
И пусть
для всех
это –
чушь.
Судьба?
Нет:
сплав
рыб
с сушей,
террористический акт,
относительно
наших
душ.

5.
Создать
бы
книгу,
которая
смогла бы
выучить
людей
любить,
я
намозолил бы
восемьдесят
восемь
страниц.
Все
сокровенное
венами
на листы
вскрыть
одним
значимым
и морем
бессмысленных
лиц.

Измазать
бы стену
словом
«люблю»
на
всех
языках –
этакое
кохальное
полотно.

Но,
сердце
смеясь
стучится
в висках:
«любовь
умерла
давно».