46. Василь Стус. На голубых по-царски небесах...

На голубых по-царски небесах
Ветла набухнувшая золотится,
И почка каждая, точно сосок девичий,
Бормочет на морозе: мой коха-
Коханый мой, неведомый. Тебя
Выглядываю я в колымской стуже,
Когда придёшь, дохнёшь теплом супружним,
Чтоб распустилась я и зацвела.
Ах, девонька, моя кохана, ты-то
Дождёшься вёсен – после зим предолгих,
Из почки каждой выглянет листок,
Спелёнут, как младенчик в рубашонке.
И точно так же мы весны дождемся.
Когда прольются сопки ледяные
Неистовыми водами. Когда
Колымский Дионис, набравшись в стельку,
Тебя в свои объятья загребёт
И понесёт, разбойник, до распадку,
Чтоб поднялось и тут всё, что живёт,
Чтоб пробивалось изо всех расщелин
Всё, что умеет жить. То добрый день,
Когда такое яростное солнце,
Когда все горы вольтовой дугою
Слепят мои глаза – то ли сияньем,
То ли слезами радости, я весь,
Взнесенный этой раннею весною,
Дай, Господи, - шепчу.


Вариант 22 июня 2017:

На голубых по-царски небесах
Желтеет забруневшая осина.
И почка каждая, точно сосок девичий,
Бормочет на морозе: мой коха-
Коханый мой, неведомый. Тебя
Выглядываю я в колымской стуже,
Когда придёшь, дохнёшь теплом супружним,
Чтоб я залистилась, чтоб зацвела.
Ах, девонька, моя зазноба, ты
Дождёшься вёсен – после зим предолгих,
Из почки каждой выглянет листок,
Спеленут, как младенец в рубашонке.
И точно так же мы весны дождемся.
Когда прольются сопки ледяные
Неистовыми водами. Когда
Колымский Дионис, набравшись в стельку,
Тебя в свои объятья загребёт
И понесёт, разбойник, до распадку,
Чтоб поднялось и тут всё, что живёт,
Чтобы тянулось изо всех расщелин
Всё, что умеет жить. О добрый день,
Когда такое яростное солнце,
Когда все горы вольтовой дугою
Слепят мои глаза – то ли сияньем,
То ли слезами радости, я весь,
Взнесенный этим провесня прозором,
Дай, Господи, - шепчу.




На голубих по-царьски небесах
Жовтiє набрунькована осика,
I кожна брунька, як дiвоча цицька,
Шепоче на морозi: мiй коха-
Коханий мiй, незнаний мiй. Тебе
Я виглядаю в цiй колимськiй стужi?
Що прийдеш i дихнеш теплом живлющим,
Щоб я залистилася, зацвiла.
Дiвча моє, моя любове, ти
Ще дiждеш весен – по зимi  предовгiй,
I кожна брунька вистромить листок
Спеленутий, мов немовлятко в льолi.
I ми – так само – дiждемо весни.
Коли проллються сопки скрижанiлi
Скаженими потоками. Коли
Колимський Дiонiс, як чiп, набравшись,
Тебе в своi обiйми загребе
I понесе, разбiйник, до розпадку,
Щоб сторчилось i тут живе живло,
Щоб вистромлялося з усiх розщелин
Усе, що прагне жити. Добрий дню,
Коли вгорi таке шалене сонце,
Коли всi гори, наче дуги вольтовi,
Заслiплюють мiй погляд – чи то сяйвом
Ачи сльозами вдячностi, я весь,
Пiднесений цим провесни прозором,
Дай, Господи, - шепочу.