В безбрежье любимых имен

Не только затем, чтоб узнав, как бессильно забвенье,
былое избавить от грусти напрасных надежд,
а с тем, чтобы память, купаясь в слезах умиленья,
с обид сорвала густоту непрозрачных одежд,

чтоб боль не стиралась так просто, как ластиком строки,
и, став удивлённой, душа, обратилась назад,
и взор, устремлённый туда, где звенели истоки,
не умер в подножье искусственно мнимых преград,

затем, чтоб печаль не владела всевластно сердцами,
грехи отпустив, словно птицу из клетки изгнав,
затем, чтобы раны скорей запастали рубцами,
чем лезвие молнии, тучи в заплаты избрав,

нет, нет! не затем, чтоб за пятнами солнце пропало,
и плоский туман зАстил бело мои небеса,
о, нет! не затем, чтобы чудо избытком пугало,
не чтобы забыть, что в уродстве таится краса, –

живу… позволяя былому владеть настоящим
и, всё ж отдавая грядущему полную власть,
за болью иной улетая в безумье пьянящем,
мгновеньями счастья желая насытиться всласть…

И зренье, и слух обострённо, как не было прежде,
пытаются радость в печали земной разглядеть,
доверив и разум, и душу нескромной надежде –
о чём не сбылось, догадаться и что-то успеть.

А то, что нельзя, всё равно остаётся и длится,
никак не внимая холодному гласу времён.
И с этим «никак» невозможно ни жить, ни проститься,
одно узнавая в безбрежье любимых имён.

2 апреля 2001