Мерсенарий

Порошком из ржавчины покрыто пространство, замкнувшее в кольцо горизонт. Наверху сияет последний уцелевший амулет племени, чье мясо испарилось с костей. Куда ни глянь – рана.

Тысячи побежденных распластались на равнине, призывая смерть.

Но стервятники покинули это место с грозовыми облаками.

Лишь воздух есть. Воздух и сияние, жгучее, белое, но не способное на убийство.
Солнце – сердце неба, не знающее любви к побежденным. Холодность проявляется в огне.

Загораются и гаснут глазницы бизоньего черепа. Устало улыбается раненый, прикованный цепями к скелету.

Воздух просачивается сквозь поры, но он более не может носить на себе крики. Воздух рухнул бы.

И чей-то огромный черный зрачок с серебряными искорками накрыл бы собою весь небосвод.

«Звезды – это слепые пятна на глазах мира», - ложится на бумагу строка, и кто-то, храня верность ненастью, проступившему на лице, тщетно зовет грозу.

Он знает: последние молнии стираются сейчас с его кожи.

Он знает и берет револьвер.

Песок ложится ржавым порошком на поверхность его сапог.

Останавливаясь в ярде от первого раненого, он взводит курок.

Раздается выстрел. Гремит эхо в далеких западных горах.

Костлявые руки отовсюду тянутся к человеку, и пуля – слово утешения – обращается к каждому.

Лишь однажды. Но этого достаточно.

К вечеру человек достигает другого края равнины.

Но края сошлись в кольцо.

Что будет делать он, когда закончатся пули?