В библиотеке

На паркетном полу отпечатками солнечных окон
На январских каникулах дерзко сияет весна.
Я снимаю с себя деревенского свитера кокон.
И слетают с запястий остатки дремучего сна.

Час сижу над дипломом – но время потеряно даром.
То качели под окнами, выйдя из спячки, скрипят.
То воркуют, слетев на карниз, голубиные пары.
И срываются вниз, где колышется солнечный сад.
               
Ты внезапно вошел. Я опешила. Ты не уехал?!               
Ведь с друзьями вчера собирал в Севастополь багаж.
Ты садишься со мною за стол с нерешительным смехом,
Успевая схватить покатившийся вдруг карандаш.

Уплывает паркет из-под ног – словно в трещинах льдины.
Только наша с тобой перекличка звенела вокруг.
Перекличка у нас во дворах началась среди вьюг.
Быть не может на свете решительней, ярче мужчины.
Ты один – словно солнце – зашел за полярный мой круг.
Долгожданным поступком разорван полярный мой круг.

Только наша с тобой перекличка – в садах и дворах.
Во дворах и в садах – только наша с тобой перекличка.
Во дворах и садах – только наша с тобой перекличка.
Ослепляют улыбка и взгляд дорогого мужчины.
Неужели и я наконец долетела на юг?











По-весеннему дышит на зимнем окне занавеска.
На каникулах все. Я в просторной "читалке" одна.
Луч блестит на паркетном полу ослепительно-резко.
И согретого воздуха в форточку входит волна.

Час сижу над дипломом – но время потеряно даром.
То качели под окнами, выйдя из спячки, скрипят.
То воркуют, слетев на карниз, голубиные пары.
И срываются вниз, где колышется солнечный сад.
               
Ты внезапно вошел. Я опешила. Ты не уехал?!               
Ведь с друзьями вчера собирал в Севастополь багаж.
Ты садишься со мною за стол с нерешительным смехом,
Успевая схватить покатившийся вдруг карандаш.

Пол паркетный плывет – словно в солнечных трещинах льдины.
Долгожданным поступком разорван полярный мой круг.
Все лучи на планете – в глазах дорогого мужчины.
Неужели и я наконец долетела на юг?






На паркетном полу отпечатками солнечных окон
В середине зимы ослепительно блещет весна.
Я снимаю с себя деревенского свитера кокон.
И слетают с запястий остатки дремучего сна.

Час сижу над дипломом – но время потеряно даром.
То качели под окнами, выйдя из спячки, скрипят.
То воркуют, слетев на карниз, голубиные пары.
И срываются вниз, где колышется солнечный сад.
               
Ты внезапно вошел. Я опешила. Ты не уехал?!               
Ведь с друзьями вчера собирал в Севастополь багаж.
Ты садишься со мною за стол с нерешительным смехом,
Успевая схватить покатившийся вдруг карандаш.

Пол паркетный плывет – словно в солнечных трещинах льдины.
Долгожданным поступком разорван полярный мой круг.
Милым смехом искрятся глаза дорогого мужчины.
Неужели и я наконец долетела на юг?


Рвется натиском жгучего солнца полярный мой круг.

Ослепляет
Уплывает и рвется
Долгожданное солнце – в глазах дорогого мужчины.

Ослепляют улыбка и взгляд дорогого мужчины.





По-весеннему дышит на зимнем окне занавеска.
На каникулах все. Я в просторной читалке одна.
Луч блестит на паркетном полу ослепительно-резко.
И согретого воздуха в форточку входит волна.

Час сижу над дипломом – но время потеряно даром.
То качели под окнами, выйдя из спячки, скрипят.
То воркуют, слетев на карниз, голубиные пары.
И срываются вниз, где колышется солнечный сад.
               
Ты внезапно вошел. Я опешила. Ты не уехал?!
А заглядывал в каждую дверь, обходя весь этаж?             
Ты садишься со мною за стол с нерешительным смехом,
Успевая схватить покатившийся вдруг карандаш.

Расстоянье меж нами такое, что
Я хотела было сократить дистанцию, но это  забыто.
В этот раз не давала тебе на денек свой конспект.
Мое солнце, тебя ли в свою захватила орбиту,
И поэтому ярко бликует потертый паркет?
И блестит по-особому счастливо серый паркет?