Что за женщины были
да в нашем селе?!
Демоницами они слыли!
Волоса по ветрУ
и в чём мать на метле…
Так они мужиков доводили.
И я рос не спеша
и смеялся с детьми,
что от голых то,
только потеха?!
Но заплакала мать,
и я понял, что здесь
интереса поболе чем смеха…
Да,
на то колдовство
были песни цыган,
Их тоска их задор и…
надеждам - обман.
Я в ночное пошёл
и открылося мне,
что цыгане не только поют,
но горячим отцам
и девицам лихим
свой приют,
свой приют отдают…
И уже
горячительней песня - вина,
когда в глотках
восторженный вой…
Я, тогда то,
увидел там батьку
и… он
отправлялся в палатку,
что в бой…
Ой, же, ой же старик!
Нет износу тебе -
угомона ты ищешь в семье…
Об увиденном я промолчал,
промолчал -
не сказав
и до смерти тебе…
И меня повело,
знать на выгул к коням…
Я губами росу ночи пил…
А потом и не знаю,
как всё подошло -
я младую и грудь пригубил.
Молодой был шельмец,
да учитель - отец!
Я в закаты летел и поля…
Мать тревожилась,
что ты, сынок, зачастил?!
… да с под ног уходила земля.
Я сказал только,
милой маманьке моей:
Я люблю припадать
к очам лунных ночей!
А к утру под глазами
разводы реки
говорили, что ночи
былИ не легки...
И я пьяным не был,
только, что не спроси
не отвечу:
толь было, ужели?!
А тела наши были, в ночи,
две свечи,
что в огне перелились…
сгорели…
Много минулось дней…
Птицей память летит…
В эти дивные сказки -
просторы…
Я уже поостыл,
многое пригубил…
Всё - молчание,
не разговоры!
4.2003-28.3.2015гг.
Свидетельство о публикации №115032900703