Любовная сага о петухе мнящем себя беговой лошадью

На стремнине моих чувств, плазма в жилах закипает;
И любовь как мать искусств, хвост павлиний распускает.
Я, горланю, как петух, на зарю и на закаты.
У любви хороший слух. Я лечу в её палаты.
У неё пригожий дом. Много горниц, коридоров.
Сквозь Гоморру и Содом, презирая разговоры,
Я пою ей в ранний час, песнь, что жаворонки пели,
Мои чувства без прикрас, к ней навеки прикипели.

Но не знаю, как мне быть. Я пою, она не слышит.
По стремнине дальше плыть или броситься вниз с крыши?
Редки крылья петуха, нет Пикассовых окрасок,
Лишь кузнечные меха, для не кованых саврасок.
Я в горниле разведу чёрный уголь антрацитный,
Я любовь свою найду в жаркой массе монолитной.
На стремнине своих чувств, научу её руладам.
Из кровавых её уст получу свою усладу.

Но любовь как дым костра, лишь страстям своим послушна.
А взаимность как гора к альпинистам равнодушна.
Будет склон меня держать, буду я ползти к вершине.
Буду в пропасти лежать, пока плазма в жилах стынет.
Мне не прыгать петухом, не горланить на рассветы.
О хорошем и плохом мне не спеть своих куплетов.
Обошла меня любовь, жизнь – случайная подруга.
Стынет в жилах тела кровь. Я сошёл Савраской с круга.