Эскапические наработки

Стекло – пленительно,
лежащее в своих
кусочках.
Рассыпать капли крови,
будто
это ртуть,
и думать, как собрать обратно их,
недосягаемо.
Сидеть как позолоченная Будда
и делать вид,
что зверь познал твой дух,
что дух познал твой зверя,
и ты тупо глух.

Ты тупо не воспринимаешь
мебель,
кошку,
сидишь по-тайски на вещах.
Тебе, не то чтобы
в окне
заделать дырку,
тебе лень даже ложку
облизать.
Вот дождь.
Вот лужицы воды,
нахлынувшей
в гостеприимную квартиру.
Давай,
скажи,
что этому ты предан миру…


Ты наблюдаешь,
как наползают
друг на друга
черепашки,
с лилипутский кулачок.
В их рты
ты тянешь пальцы.
Крик из такого ниоткуда
вдруг раздается
в животе,
как из трубы…
И томно открывая
кожаные веки,
ты смотришь чуждого
в знакомом человеке.

Чуть различая
с собой
физические сходства
стоящего объекта,
предположишь,
что ты тоже человек.
Отметишь,
что он глуп,
и доля превосходства
модифицируется
в незримый
для супостатов оберег.
И призовут примкнуть
обратно
ближние к толпе,
однако, смысла
больше
даже в этом –
разбитом
несколько, стекле.

В мир связей,
сверлящих нейронные столбы,
вновь грянуть? –
А нет, спасибо.
Как-нибудь
в другой
протухшей жизни…
Сполна мы нахлебались,
что даже духом
не воспрянуть,
не окунувшись
в медитацию
и черепашьи мысли.
А обмотавшись вкруг
древесными цепями
да четки теребя,
мы держим связь
с иными
здесь мирами.

Подсолодив ухмылкой
шевелящихся
заключений рой,
да корке мозговой
сказав «спасибо»
за способность мыслить,
вернешься в позу «А»,
что значит – снова,
с головой
ударишься в систему,
где всё возможно
обессмыслить.
Где ничего
не губится,
не превозносится,
не бьется;
никто не любит,
не уймет,
не прикоснется.