о том, что волнует меня этой весной

Тело помнит все посредством памяти, именно поэтому так сложно пережить телесное надругательство в разнообразных его формах, начиная с психологического и заканчивая непосредственно физическим надругательством  – изнасилованием. Помимо ущерба физического, который, относительно, проходит быстро – раны заживают, кости срастаются, рубцы и шрамы можно свести, (но и априори недопустимого (от того и весь абсурд нашей ненависти, неприязни  не к другому человеку, не к самому себе, а к следствию, течению и принципам жизни) в развитом, справедливом, миролюбивом и природно – уравновешенном мире) велик и всезначим для осознания жизни, существования, чувств и ощущений, которые стоят в основе нашего как искусственного, так и нигилистического мировоззрения, ущерб психосоматический, ибо только наша бессознательность, лениво используемая память и прочие ощущения фундаментируют все наши переживания, страдания, полученные извне, порочной законодательной системой, ее отпрысками – посредственной толпой, которая в свою очередь гендерно разветвляясь, представляет особую опасность трусливых превдоличностей, которые норовит причинить твоему телу урон, впоследствии выливающийся в ужасные осквернения, которые потом будут эстетической деградацией человека, тлением его души, сознательности, самостоятельности и правой сущности, преступления против природы человека, естественности в целом, унижение, пристыжение, в конце концов, грубое истребление.
Когда прочитано столько много книг наблюдателей, обывателей, действительно профессионалов своего дела и тех, кто прошел непосредственно через все унижения и гнетущее уничтожение, когда столько много сказано, продуманно, передумано, сложно придти к одному абсолютному истинному выводу, как искоренить ущерб, насилие тела, душ, мыслей, образованности и образования, неужели не придет того времени, когда насилие и зло самоистребится или хотя бы смолкнется перед всеобщей культуроактвизации нашей материальности и процессуальности.
Но народную, всенациональную и мировую проблему нужно решать локально посредством не запрета (грубость лишь укореняет грубость, что со временем становится обычным явлением, полностью социализировавшись) , а альтернативы, копании и перекапывании личностных аспектов, бытийных отвратностей и неприличностей против живой природы, находящейся  в нас и вокруг нас.
Посредственная кучка людей, трактующаяся современным обществом, по началу разграничивающая начала насилия и ненасилия, решила опосредственно узаконить насилие, как обычное, необходимое, самое главное, беспрецедентное, мол, никуда от него не денешься. И стоит только догадываться, какого приходится людям, сколько в них тревоги, сомнения, откровенного  жгучего страха перед тем, что насилие станет в последующем сущностью  “всего”, что насилие будет применено к ним не в единичном случае и без выгоды или права выбора, а в общепризнанном, типичном и каждодневном применении без оправданий и какого-либо самоуправства. Преступность законов против естественности сущности человека, против самой природы в целом, против прав и не навязанных свобод не обязывающего гражданина, прежде всего, мира, а потом уже идеологической организации – государства, просто ошарашивает, навлекает на отчуждаемость последнего, что у нас есть - уверенности в свои права, в свои жизни, в свое тратившееся нами время жить и собственное решение, когда и при каких условиях нам умирать. Вот подразумевается, говориться и действительно считается в СВЕТСКОМ (условно мать его) государстве, что православная религия является ГОСУДАРСТВЕННОЙ религией! Невозмутимо и бешено непонятно за кученочкой человеков, именующихся обществом (лучше бы стадством тогда уж) принимают эту злостную абстракцию, невежество к своей сущности за “так и надо”,”правильно же”, “как иначе”. Патологическая пассивность, пассующество перед не рамками законов, а перед самим собой вынуждает таких же неуверенных, фанатичных до бесправия собственной индивидуализации, фетиша соподчинения и атрофизации определенной ответственности человека перед человеком, перед личностью, перед индивидуальностью, перед прошлым, будущим, настоящим, идти за сомнительными людьми, говорящими с трибун про хлеб, братство и мир, а сойдя со сцены, убивают своих же товарищей, гражданинов своей страны, собой же выдуманного клана или идеологии в информационных, религиозных, эстетических, конформистских, межнациональных, народных, гражданских войнах, войнах за “правильное мнение”, “правильное место”,“правильную историческую расстановку”.
И самое главное сейчас – не избежать каторги тела, души, своей сущности, мыслей, обособленности и весомой самодостаточности, не бояться отрицать не принадлежащего тебе, тлетворно влияющего на всю переплывающую действительность из недолгого “настоящего” в неистребимое “будущего”, мнения, не искать на него же управу или такую же боевую силу, которая только устрашить врага, но не обезвредит, а искать другой выход, другое мнение, которое будет основываться на всеобщей свободе, естественности и до неприличности свободы и силы воли, что будет фундаментом уже неотвратного без лишней патетики, идеалистичности справедливого, пацифического общество, состоявшего из самобытных личностей, а не из атрофируемых человеков, смысл которых (хотя даже просто - обычное дело которых)  наносить ущерб телу, духу, мыслям, порабощать разум за шахматными шашками того, что “слишком важно”,”имеет смысл”,”это наше”,”это мое”,”это не так значительно, как …”  это всего лишь мысли не боящегося этого делать человека, которому еще придется столкнуться со всей предвзятой системой, системности и систематизацией, волной карателей и смертников, религиозных и комнатных моралистов, домостроевских ценноверещателями и прочими пустозвонящими и разворовывающими наш разум.