Королева в черной вуали

Под сенью деревьев во мраке печали
Шла королева в черной вуали.
Ее бледные губы скрывали отчаянье
А в глазах лишь застыло скупое молчанье.
Ее впалые щеки - след от горькой утраты,
Ее черное платье все в лохмотьях, заплатах.
Эти серые сосны и стволы грубых вязов,
Величавые кроны столетних дубов
Похоронно молчали и, в глубокой печали,
Разделяли всю тяжесть ее вечных оков.
Заточение скорби, вековое проклятье,
Одинокие муки отражались в воде.
Над которой парила вдова в черном платье
Вся в лохмотьях, заплатах и рваной фате.
Ее верное сердце не смирилось с утратой
От того и блуждает по призрачной мгле,
От того ее черное платье в заплатах
По одной за столетье на грешной земле.
Ее тяжкие вздохи, и протяжные стоны
В завывание ветра слышны по ночам
Иногда он доносит звон упавшей короны,
Звон цепей и удар топора палача.
Был обманут и свергнут король, младшим братом,
Его предали верные люди увы.
И в последущий день перед самым закатом
На глазах у любимой был лишен головы.
В черном траурном платье убежала от стражи
И, укрывшись в лесу, поклялась отомстить.
Но погоню послав, обвинив ее в краже
Королевской короны, приказали убить.
Она долго блуждала в тенях мрачного леса.
Исцарапали ветки все руки ей в кровь.
За блуждающим светом шла, а может и бесом,
Что завел королеву в бескрайнюю топь.
Впереди лишь болота, сзади звуки погони
Нет дороги назад, а бежать нету сил.
И прижав свои бледные губы к короне
Без сомнений ушла в глубь коварных трясин.
Ее долго искали средь тумана и мрака,
Средь оврагов и сосен. Никаких нет вестей.
Но, дойдя до болота, заскулила собака
И пробрал дикий холод до самых костей.
Не вернулся никто из проклятой погони,
Что предатель во след королеве послал.
Ко дворцу воротились, лишь безумные кони
И слепая собака без ушей и хвоста.

Годы шли, постепенно все слухи смолкали.
И казалось забыли о дне роковом.
Ни стыда, ни вины, ни безмолвной печали.
Танцы, пляски и смех. Кровь смывали вином.
Безрассудство, распутность, обман и коварство.
От простого слуги и до лжекороля,
Все погрязли в грехе. Величавое царство
Превратилось в ничтожную горстку угля.
"Но недолго продлятся ваш смех и забава,
Всем воздасться по их совершенным ролям.
Опороченный трон, честь, богатство и слава
Все вернется во власть, моего короля".
С каждым днем в их веселье присутствовал ропот,
Привкус страха они ощущали в вине.
По ночам им казалось будто слышали шепот,
Словно бесы глумились в ночной тишине.
Шорох,поступь шагов и холодные тени
Отобрали покой и лишили их сна.
Но смеется над их суеверьем изменник,
Просит в чашу подлить дорогого вина.
Он не верит, но ближе сползаются тени,
Смех стихает от звона железных оков.
И шаги за стеной, словно каторжный пленник
Волочит цепь из звеньев семи смертных грехов.
Страх сковал по ногам и не двинется кто-то,
Запирать всюду двери король приказал.
В нос ударил сырой прелый запах болота
И вода просочилась под дверьми в тронный зал.

Весь дворец охватило туманом проклятья,
Закричала прислуга, утопая в воде.
Был заметен во тьме силуэт в черном платье
Весь в лохмотьях, заплатах и рваной фате.
Был трусливым предатель, не сдержал свои нервы.
На коленях простить он ее умолял.
Но сверкнул острый меч. Взмах руки королевы
Был ответом за смерть своего короля.
Еще долго слышны были крики и стоны,
Шорох платья и вой обезумевших псов,
Звон цепей и меча, звон упавшей короны,
Стук дверей, запирающихся на засов.
Но к рассвету все стихло и туман растворился.
Ничего не осталось, лишь безкрайняя топь.
В эту ночь из виновных никто не укрылся.
Совершилось возмездье за пролитую кровь.
И с тех пор над болотом нависло проклятье,
И клубится холодный туман над водой.
Над которой являлась вдова в черном платье
Вся в заплатах, лохмотьях и с рваной фатой.
Ее верное сердце не смирилось с утратой
От того и блуждает по призрачной мгле.
От того ее черное платье в заплатах
По одной за столетье на грешной земле.