Воспоминания Маргариты о Варфоломеевской ночи

Был теплый август, сонный млел Париж,
Тянулись улиц нити, словно змеи,
Ласкал закат каскады пестрых крыш,
И приближалась ночь Варфоломея.

Пробило восемь с церкви Сен-Жермен,
Летели кони вдаль, блистая сбруей
И поднимая пыль у грозных стен;
Все это - ложь, затишье перед бурей.

Конечно, должен следовать исход,
И нужно ждать интриги и огласки,
Когда сошлись католик, гугенот
На нашу свадьбу с Генрихом Наваррским.

А, впрочем, свадьба - только громкий звук,
Я все равно одна, печаль ли это?
Все как обычно - вечный холод рук
Не отогреть вином и летним светом.

Когда пробило полночь, комнат тишь
Претерпевала чувственные спады -
Стрельбой и громом жутким на Париж
Волны убийств обрушилась громада.

Бои везде, у всех особняков,
А под мушкет - и дети, и калеки.
''Убить их всех! Убить еретиков!"
Повсюду плач и крови льются реки.

Вы появились в страшный час убийц,
Каким-то чудом вырвавшись из власти
Их черных сил. Падя с порога ниц,
В бреду просили крова и участья.

Горели Вы, как праведный огонь,
Не покорившись им - порывам шатким, -
Терзали раны, сердце и ладонь
Пылали в адском жаре лихорадки.

Вас мучил вид разломленной судьбы,
Как все вокруг друг другу шлют капканы,
И со слезами трепетной мольбы,
Я промывала молча Ваши раны.

Кто сеял смерть, тот гибель и пожнет -
Я не приму подобного посева.
Мне все равно - католик, гугенот...
Должна ли быть такою королева?