Балаган, часть1. Колыбельные песни. Ольга Ланская

--- Наталье Никитичне Толстой ---

***
Если Вы меня  поймете
(Вы, конечно же, поймете),
То с собой меня возьмете
В дальний путь.

Будут вдребезги о травы
Разбиваться  чьи-то нравы 
И варить настой отравы
Будут в кухне Короля,
Но будет путь,
И буду я.

А точнее – будем мы!
И тогда нам не страшны
Злые тролли всей земли 
И вселенной – тоже.

Будут шпаги, замки, яд,
Шквальный ветер, звездопад,
Снегопад и листопад,
И - кусочек кожи,
На шагрень похожий...

***
Белый шарик, голубой,
Желтый шар и розовый...
За окном - морозыы-ы…
Шел октябрь, звеня, крича,
Громко в трубы грохоча,
И пришел ноябрь, ноябрь…

Белый шар, цветной флажок -
Кто бы мог сказать, дружок,
Что так краток праздник!
Впереди уже декабрь,
Новый год, как дирижабль,
И Пьеро-проказник...

Запах хвои, дождь огней,
Хоровод цветных друзей,
Конфетти, хлопушки –
Сказки ли, игрушки?..

КЛОУНАДА № 1

Я в этот мир пришла.
Не надо шапок кверху.
Ведь, в общем, наповерку
Беда невелика.

Вас чуть побеспокою
Своей глухой тоскою,
Быть может, вашей тоже -
Все люди так похожи!

Но только в этой схожести
Все ж не бывает тождества!
И очень может статься –
Мне в вас не затеряться,
Мне в вас не раствориться
Водою из копытца…

И перышко Жар-птицы –
Все очень может сбыться –
Под серенькой тряпицей
Так навсегда и останется.

***
О! Панцирь снимите же,
Мой незнакомец;
Откиньте забрало,
Так мало, так мало
Часов и минут –
Желанья засохнут,
Умрут.
И много столетий
Промчится потом.
И мы проклянем
Все вериги и плети
И долгие-долгие
Тысячелетья
Все будем жалеть
Ни о чем.
И в этом вся сущность
Всех вечных трагедий.

***
Всю ночь мело.
Гудело так, как будто
Конец настал,
И больше из снегов
Никто
и никогда уж
Не вернется…

А утром дворник,
Взяв свою лопату,
Проковырял средь звезд,
Упавших с неба,
Тропинку.
И по ней мы все пошли.
А вскоре стала она шире, шире
И, наконец, дорогой обернулась...

***
Час власти тишины.
С ним всходит моя  Муза.
Таинственна, как друза
Волшебств, пиров, войны.
Час власти тишины.

Присела. В черном шелке
Блестят осколки гроз.
Бледна, тонка.  Всерьез –
Глаз солнца,
словно в шоке.
Молчит, мерцает в шелке
Отшельников и роз.
Откуда ты пришла?
Где странствовала – тайна?
В каком былом изгнанье
Опять погружена?

Ночь, муза.  Тишина…

***
Эти зимние нарциссы,
Лапка ели ароматной -
День рождения настал.
Карнавал не состоится –
Я больна, чему тут сбыться?
Но всхожу на пьедестал…
Там, в неведомой мне дали,
Срок назначив, не сказали –
За меня мои считали
Декабри.
Все же этот день настал -
Я всхожу на пьедестал
Из вечерней,
День-рождественской
Зари…

***
Вы ушли,
И я не знаю,
Ждать возмездия ли, расплаты,
Может ночью полосатой
От снегов, любви, тоски,
Образ Ваш ко мне вернется
И ничто не отзовется.
Может точно, - будет так!
Но пока же, но пока же 
Плечи чьи возьмут поклажу
Одиночества?  И тяжесть
Не – любви?
Вы ушли…


13-е ЯНВАРЯ

Фосфоресцирует Луна
На трижды черном небосводе.
Тринадцатое января
Со мною в сговоре сегодня.

Ему всего минуты две.
Мы с ним совсем наедине.
Вот только третьим к нам Луна
Таинственно и властно входит.

Ну что же, примем,
Коль она совсем одна.
Совсем одна!

Вошла. Шуршат шелка одежд.
Присела тихо на диване.
Январь мой словно чем–то ранен,
Луна не поднимает вежд…

А он! О боже – белой стужей –
По лику бледному…
Глядит. И ничего
не говорит.
И ничего
не говорит…

***
У пристани волнуется толпа,
И смотрят девочки в глаза матросов.
Каким прозрачным светится вопросом
Пыльцы созревшей на лугу колпак!

О колпаки таинственные сути!
Мудрец скрывался под колпак шута.
Бессонницей какая маята
В ночные колпаки стучала ртутью?

Ученая ермолка на яйце
Пустых голов больших авторитетов,
И шапка-невидимка – для поэтов,
И клоунская маска на лице.

О колпаки благоразумий,
Скрывающие ото всех,
Что в скорлупе уж сгнил орех
И пустота под  ликом мумий!

Вы больше девочкам нужны!
Ночной минированной зоной
К кому–то тянется казненно
Текучее лицо луны…

***

Вчерашний день сиренево повис
Уж за окном.
Я вижу стол и спину.
И этот жест проплыл
И  невидимкой
Собратьев ждет,
Чтобы убраться ввысь.

И голос, всё сказавший год назад,
Витает где-то рядом, в переулке. 
Я, возвращаясь вечером с прогулки,
Прошла нечаянно сквозь слово "над".

О "горестно", как о порог, споткнулась,
Проткнув ногой, как облако, "люблю"...
А в это время в горло Королю
Обглоданная косточка ввалилась.

И выпала, случайно зацепив
За мочку уха.
Тихо почесавшись,
Сказал Король
С его всегдашней грацией:

"Я, Королева, очень терпелив,
Но этот вот припев про Аладдина
Все ускользает как-то мимо, мимо...
Напойте мне, а я Вам подпою!"

И вдруг запела Королева,
И уплыла от Короля.
Вчерашний день, смешав напевы,
Уселся сбоку от меня…

***
Все тише ночи странный тамбурин.
Замедленно - рука за сигаретой.
А в общем-то, совсем неправда это,
Что может человек побыть один.

Я не одна с собой наедине.
Так много нас внутри меня вместилось!
Вот Арлекин веселый на коне,
Аленушка на камне примостилась.

Канатоходец с белыми губами
Качнулся совершая поворот.
И Акробат, раскрашенный, руками
Себя за горло в петлю сальто рвет.

И ангелы, что изгнаны из рая, -
Во мне их крыл сгорающих беда,
И вербной почки желтые печали,
И лиственниц рожающих страда.

И таинств чьих-то трепетные звуки,
И запахи сухих морей Луны,
И одиночеств долгих валуны,
И лже-пророчеств призрачные руки -

Все это – я. И много сверх того.
А видишь ты кого-то одного…

***
Кварки квакают в лунных морях,
Задают концерт космический!
Кварки каркают просто так,
Знать характер у них комический.

Вот на скользком лунном луче
К нам врываются ночью душной.
Приземлятся на женском плече,
Шепчут что–то свое ушко...

Забеременели приведениями
Сновидения – ах!
Это кварки заведения
Открывают на пустырях.

В сердце пусто, в голове –
Кварки рядом!
Заполняют, что попустей
Тихим адом.

Но не все они безобразные –
Кварки разные!
Есть мечтатели, есть святоши -
Почитатели трудной ноши.

Что им стоит дом построить
И на блюдечке поднести -
Не грусти!

Только вместе с лунным лучом
Покидают, лукавые, дом...
А на месте ночной ворожбы –
Горстка пепла ли, пыли...
На свои моря без воды
Добрячки отплыли…

Не смотрите в окно лунной ночью:
Там разборчиво, даже очень
Кварки квакают.
Кварки квар–ркают!


ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ 1001-е

В белых шапках,
Красны лица –
На рябинах
Гномов рыльца…
Чуть качаются,
Усмехаются:
Мы повешенные?
Хи-хи!
Сколько в мире вашем здешнем
Че-пу–хи!

Гномы усмехаются,
Гномы развлекаются.
Лики темнокрасны.
Гномики, опасно!
Прилетят снегири,
Вас съедят до зари!..

Из–под снежных колпаков
Тише, тише,
По хрусталинкам слов –
Мышью
Пробежал чей–то вздох: 
– Ох!
И опять на ветерке
Спотыкаются.
Гном висит на волоске –
Улыбается!

МОНОЛОГ

"Слова…"
"Сова…"
А может, – "два"?
А может, даже - "дважды два"? 
Иль "олово"?
Нет, "Слово"…
Трепещет желтая трава
Надгробьями былого.

Я душным маревом иду,
Остановиться жаль мне.
Мне соловьиную дуду
Дед выстругал из пальмы.
А ветку срезал с тальника,
Где посочнее травы...
Пою. Пью струи родника.
А на губах - отрава.

Слова...
"Пустырь". Или "Земля"?
Иль - "Пустошь"?
Нет, "Пустыня"...
А, может быть, "Россия"? 

Слова...
Пустырь, или душа –
Все заселю собою.
Я знаю, словно дважды два, -
Поэт подобен Ною.
Пусть сгинет все,
Но если мир
Убережет поэта,
Все возродится...

…Сух и сир
Брел прародитель света…

Санкт-Петербург