Шаркающей походкой...

Шаркающей походкой, хотя ещё не старик, он спускался в магазин за водкой, поправляя на ходу седовласый парик,
И в заметно дрожащей кисти не совсем послушной руки, комкал деньги, как будто листья с дерева из страны, где живут  дураки.
Он знавал времена и получше, Каннов блеск и  Венеции карнавал, и не раз его сам Бертолуччи,  признавая талант, обнимал.
У богатых друзей на виллах и в  замках, утопая по щиколотку в  коврах, слушал похвальбу о богатствах и банках, не смущаясь корон на их головах,
И с подмостков,  встав у самого края,  и с экранов в затихший зал,  всякий раз чью-то  роль играя, он рождался и умирал.
Но случилась, однажды,   осень на душе (или просто   устал?) - от  хвалебных многоголосий часто плавится даже металл,
Захотелось вдруг стать  одиноким,  и на кухне, закутавшись в плед, не хватать ни самсунгов,  ни нокий, не выслушивать чьих-то бед.
Телефоные трубки подушкой накрыв и дисканто  звонка успокоив дверного, поспешил ощутить он  безмолвия  взрыв и блаженства испить посильнее хмельного…

Вот уже не звонят с иступлением в дверь, и мобилок затихли лужённые  глотки, он вчера бы ещё ни за что не поверил, что у славы-то век столь короткий,
Он, вначале подумал, что это от лени –  нет покуда на нём ни цепей, ни оков, только что-то предательски ноют колени и грозят, что оставят в стране дураков.

Шаркающей походкой, в  грязной рванине идёт он мимо вереницы пивных ларьков, идёт, наверное, и поныне, и присно и во веке веков...