За тихой гаванью, в шелках...

За тихой гаванью, в шелках,
Она натягивала стропы,
Так безнадежно глядя в мрак,
Но набирая обороты.
Ее запястья были в кровь
Разодраны усталой верой.
На бедрах порваны чулки,
А волосы пропахли серой.
Ломая пальцы, сея страх,
Она поет небесным гласом.
Упрямство. Наглость. Прямота.
Ей стоило родиться Асом.
Звеня капелью, клекот песнь
Пробудит в памяти картины,
Лишь тон которых ужаснет,
Ведь ярче их игра сардины.
Она все тянет стропы вдаль,
Ступая в ил, забыв про нежность.
Преодолев всю тяжесть «ЭХ!»,
Ее девиз: «Долой беспечность!».
Она идет, втопив в трясину
Когда-то славные былины.
От льда в глазах остался прах,
Уж нет на нитке губ малины.
Она идет…Идет….Идет…
Уже не плачет, не смеется.
Все тянет, тянет, тянет их…
Но будет день – и ей вздохнется.
Отпустит стропы пальцев синь,
Те с грохотом сорвут все скалы.
Забьется сердце вдруг в глазах,
Там замерцает лед устало.
Он поползет легким ажуром
По веку, скуле, на улыбку…
Но ты проснешься, услыхав,
Как стропы отворят калитку.
21.03.15.