Вред абстракций. Опыт сюрреализма

В ночном полумраке проснулся я и
Притянул со стены циферблат.
Но стрелками в глаз огрызнулись часы.
О, этот их мертвенный взгляд!

Взревев от сверления по часовой,
Свернул я в обратный их ход.
И бросился прочь из глазницы пустой
В глазницу окна, на заход.

От скорости взлета развеялась мгла,
Явив в облаках синеву.
Под ней обнажилась холмами земля,
Земля превратилася в Ню.

Без тела не смог я разинуть свой рот,
На тело глазея без глаз.
И только решил совершить оборот,
Заметил знакомый анфас.

Огромный, пронзающий взор в вышине,
Прозрачного лика черты -
Ее изучал Он внимательно. Мне
Подумалось, быть позади.

Вкруг лик облетая, я видел как Он –
Всего открывалась мне суть.
Но Женщины видом был так поражен,
Что чуть не забыл тормознуть:

Поддернуто кверху весами бедро, -
Как если бы мяса ломоть,
С другого же бока - искусства тавро -
Застывшая мрамором плоть.

Оценкой такой возмутилась Она –
Взорвалась, разбилась на то,
С чем общие признаки Он признавал,
Глядя и не видя Ее:

Живым приумножился мир, плюс вокруг -
Экстракты Ее красоты.
Дивясь, в суматохе кружил я и вдруг
Мои затерялись следы...

Свидетель же сна между тем, строгий Кант,
Узрев наготу в первый раз,
Нисколько не дрогнул - сухарь и педант,
Обратно протиснулся в лаз.

"Что ж, так я и думал", сказал Он себе,
Шагая в абстракций плену.
А рядом влюбленный в него Кенигсберг
Часы подводил по нему…