Шкаф, стол, окно и три стены

Чем больше я пишу, тем мозг сытней,
Тем голодней становится мое внимание...
То есть отсутствие его, верней.
Поэтово извечное страдание.

В коробке из четырех дверей
Закутаться под пледовым картоном
И в темноте из сотканных идей
Нырять под розово-янтарным сводом...

Но невзначай опустится карниз,
Как в сковородку бьются вместе яйца,
На голову тугую прямо вниз...
Очнись! И начинай бояться.

И ни один здоровый человек
Как бы он ни был добр или участлив,
Не кинется собакой, взявшей след,
Под плед, куда нырнул ее хозяин.

По головам идут замерзшие трамваи.
Порою взгляд толпы так осязаем...
Нет мест, где б не достали те руками.
Есть место не для ваших полушарий.

И снова поэчонок лег под крепость.
Как чертано давно, совсем один
Желает жадно поделиться всем на свете
С убожеством толпенных серых лиц...

Но прошенные гости вдруг ослепли,
Непрошенные места не нашли,
Заходят в комнату- а там портреты,
Шкаф, стол, окно и три стены.

Ни свода без конца и не без края,
Эрато не летает в простынях...
Ты скушный человек, поэт, однако.
Зарылся посреди своих Бумаг
И пишет им громадные посланья,
Зовет их то душой, то дневником,
То очерком глубинного сознания...
Бойся. Обречен.