Парижские мотивы

Пусть люди едут на Мальдивы –
Туда мне нет, друзья, дороги,
Зато парижские мотивы
Мои пронизывают строки.


   Приглашение в Лувр

Войди под грани пирамиды
И залы дивные дворцов.
Там дух  язычников, брамидов,
Племён исчезнувших творцов.

Шумерским шрифтом глыбы чтятся –
Нокаут истин без имён,
Что будто в головах теснятся
Меж древних каменных колонн.

Найди египетских сакральных
Собранье статуй, стел, гробов,
Следы культур материальных,
Посланья сгинувших веков.

На лестнице взметнётся Ника,
Одна в пространстве над толпой,
И Афродита в лёгких бликах
Из пены выступит морской.

Ищи в сокровищнице  фонда,
К чему в Париж свершил вояж,
Ту нишу, где одна Джоконда
Встречает взгляд тревожный наш.

И, мир приняв через искусство,
Средь знатоков, пустых зевак
Взгляни с мадонной безыскусно
На наших дней архипелаг.


     На  Монмартре

По улочкам богемного  Монмартра,
Под пологом каштанов от жары,
Влюблённые ходили мы когда-то,
Пропитанные духом де Пари.

Ах, это были сон и наважденье:
Резвился над пионами Амур,
И разбивал все цепи наслаждений
Шансоном незабвенный  Азнавур.

Художники Монмартра зазывали.
И мы, устав до полудня бродить,
Двойной портрет со смехом заказали-
На сумму, что сумели заплатить.

И мастер, бородатый, словно леший,
Нанёс углём полоски и штрихи,
Какой  была ты опьяненно-нежной,
А я - самодовольным и лихим!

Теперь, когда в груди одни утраты,
Вердикт выносят жизни времена,
Берём портрет, и в улочках Монмартра
Для нас цветёт роскошная весна!

Ах, это были сон и наважденье:
Резвился над пионами Амур,
И разбивал все цепи наслаждений
Шансоном незабвенный  Азнавур.



           Пикассо

Нашлись рисунки Пикассо
(Присвоил их мошенник старый) -
Париж! - Электрик и гарсон
В искусстве тоже не  отстали.

Пускай теперь искусствовед
Присвоит статус им и место,
В твореньях гения - Расцвет,
И это  подлецам  известно.


    Полёт над Парижем

Я прошу спуститься ниже -
Шар воздушный нас несёт.
Над Парижем, над Парижем
Совершается полёт.

Вот она, столица мира-
Увидать и  умереть!
От гламура и жуира
Крышу сносит. Очуметь!


Преимуществом обзора
Шар несётся, веселя,
 А внизу плетут узоры,
Елисейские Поля.
 
Над готическим  Нотр - Дамом,
Базиликой Сакре Кёр,
Над дворцами и мостами,
Узнаём  парижский  флёр.

В нём особенный, волшебный
Романтичный  вечный дух -
Всем довольно зрелищ,  хлеба,
И любви  - на каждых двух.

Тут все мифы без обмана,
Неснижаемый престиж.
Покупаем круасаны,
Кофе пьём. У ног - Париж!

Ничего от нас не спрятал,
Под  загадочный муар.
Перед ним снимаем шляпу:
Силь ву  пле.  Оревуар!



Мирей Матьё

Погрузила сразу в забытьё,
На «потом» проблемы отложила.
Каменщика дочь Мирей Матьё
Сердце вынув, залу подарила.

Ноты умоляли и рвались,
И любовь казалось непреложной,
Умирал без муки эгоизм
Истово и сладостно-тревожно.
Февраль 2015г.

  Монпарнас

Монпарнас не обойди вниманьем,
Любопытству отдавая дань.
Вплетены столичные преданья
В эту драгоценнейшую   скань.

В том плетенье перекрестье улиц -
Рен и Монпарнас  - бульваров грёз,
Встретились они и  разминулись,
Но остался узел вперехлёст.

Крест  ума, сердечного влеченья…
Музыкант, художник иль поэт
Начинал  с отсчёта  вдохновенья,
Получая здесь   ангажемент.

Здесь  всегда их ждало перепутье,
И  судьбы закручивалась нить,
И включалось чуткое за грудью,
Что никто не в силах отключить.

Марк Шагал, Готье и Модельяни,
Эрнст  Хэмингуэй, Золя, Бодлер.
Что такое наше щеголянье
Именами громкими в пример?

И в числе гулявших, гениальных,
Кто парижским светом осиян,
Из родных, для европейцев дальних,
Много нам известно россиян:
 
Царственная Анна, и… Марина,
Бунин, Гумилёв,  Алёхин,  Блок,
Самым разным  матушка  Мария
Здесь к спасенью строила чертог.


Монпарнаса древнее кладбище,
Именами блещущий гранит,
Так Париж последнее жилище
Гениев Земли боготворит.
4. 02. 2015


Влюблённый Поль Фор

О любви всегда молва бродила.
Да ещё когда влюблён поэт!
И в Париже, в « Клозери де Лила»,
Есть её неизгладимый след.

В то  кафе бесславный, неизвестный
Приходил поужинать Поль Фор
И  с одною девушкой прелестной
Всё не мог затеять разговор.

В кольцах пальцы, тонкие запястья,
Чёрный локон, розовость ланит,
А во взгляде столько нежной страсти,
Что без поцелуя  опьянит.

Он сидел напротив и украдкой.
Посылал смущенье  в зеркала,
А  она с девической  повадкой
Медлила и кофе свой пила.

Комплимент шептался утончённый
Зыбким отражениям её,
Но однажды мученик - влюблённый
Расчехлил охотничье ружьё.

Выстрел. Стёкла. Визгом неотвязным
Чопорный рассыпался собор.
- Лёд разбит, теперь хочу непраздный
С Вами повести я разговор, -

Так сказал. И спали с девы чары,
Будто бы очнулась ото сна,
И любовью, этим божьим даром,
Поделилась с юношей она.


Так  поэт - король экстравагантный
Поговоркой, что создал народ,
Расколол легко и грубовато
Отчужденье, зеркало и лёд.


А кафе поступок тот отважный
Превратил  в роскошный  ресторан -
Здесь  туристам двадцать раз  расскажут
За день удивительный роман.
 
               …
Ну, вот и всё! Гуляй, пожар.
Что я наделала с собою?
Любовью выжжена душа.
Как согласилась на такое?


Нет  виноватых предо мной.
Моё проклятие - терпенье.
О, как перетерпеть мне  зной
кострища адова горенья?

О, как мне жаль,
что ты, пожар -
немилосердней Люцефера,
о, как мне жаль,
что  я дошла
до понимания Бодлера.

«Цветами зла» была любовь,
но чтоб не оскорблять святыню,
всё молчаливее с собой
на эту тему я отныне.