Когда я выходил из прошлого

Когда я выходил из прошлого

 Моей самой большой страстью со второго класса было чтение. Помню, с тех пор я  любил рыться в книгах.  А вот писать я не умел ни в школе и ни после нее, пока не возникла надобность. В те годы у нас  было всего понемногу. Но ни после десятилетки и даже ни потом каких-то далеко идущих целей я перед собой не ставил. И никто из моих предков в этом отношении повлиять на меня не смогли, хотя они были большими начальниками. В 19 лет меня забрали в армию. Меня увезли так далеко от дому, что я попал на Север и два года служил в Архангельске. Вот здесь у меня впервые и возникла потребность писать.  Я насильственно быт оторван от привычных условий, и это во мне породило потребность в общении с близкими и знакомыми. Была ли у меня мечта стать писателем, поэтом, философом, актером или генералом? Никогда не было. Я даже после армии понятия не имел, кем я стану. С детства я был хорошим сказочником, интересным рассказчиком, играл на гитаре.  Хотел привлечь на себя внимание красивых девушек.Чтение развивало воображения, фантазию, мечты о любви и дружбе.
Наше время было интересное время. Мы встречались с девушками, дружили, проводили с ними дни и ночи на пролет, но как-то стеснялись друг друга, не могли приблизиться и так просто целоваться и обниматься, и находились всегда на дистанции. А чувства росли и влекли друг другу. После армии я без ума влюбился в девушку, тогда уже работавшую в киностудии. Она было прекрасной певицей, стройной балериной и художницей. А как танцевала! Все это меня как-то заворожило. Мои предки на будущий год меня готовили в вуз. И уже выбрали, в каком я буду учиться  и кем стану. Я тогда находился на попечении своих высокопоставленных дядей, занимавших тогда крупные должности в государственном управлении. И один из них решил забрать меня к себе в Моинкумскую область, за Чуйской долиной. А это было так далеко от Алма-Аты и от моей любимой. Пришлось мириться и следовать воле своих попечителей. И тогда на нашу долю оставалась переписка.
Мой дядя тогда работал первым секретарем райкома партии. И я жил в полном комфорте. Была у меня своя отдельная комната. Этого человека, как и его старшего брата, я очень любил. Согласился с ними. Но два года, которые я провел в армии, сильно изменили мой внутренний  строй. Я уже не был прежним. У дяди всегда была богатая библиотека, которая занимала целую просторную комнату. Она постоянно пополнялась. Я не знаю, кто в моей жизни сыграл такую важную роль, чтобы я мог определить  в тот период свое будущее.  Моя любимая балерина или библиотека дяди?
Имя моей любимой было Галя — Галия. Она  с родителями приехала из Кустаная. Ее отец был алкоголиком. Мать, забрав детей, вместе со своим любовником бежала в Алма-Ату. И при его помощи обосновалась в пригороде. Одна, старшая дочка, давно уже жила в Алма-Ате, куда ее определили после окончания  мединститута. Там была замужем и имела детей. А я после армии задержался у одного своего родственника и находился там по его плану, самостоятельных планов у меня не было. Я был волен только влюбляться. О боже, сколько у меня было родственников в одном только городе, не говоря о пригородах. Да какое это было время поистине свободного существования.  А остались ли сейчас родственные связи?
У Гали была своя подруга, они вместе закончили десятилетку. Я ее имя помню до сих пор – Гуля — Гульден. Она была влюблена в студента из философского факультета и увлекалась философией и постоянно с собой носила какую-то философскую литературу. И между моей балериной и ею постоянно заходил разговор на эту тему, мне совершенно непонятную. Разве только слово «философия»!  А Галя подражала своей подруге и хотела ей походить. Однажды она нас пригласила к себе в гости и познакомила меня со свои парнем.   Потом мы побывали у него на квартире, где он мне подарил одну философскую книгу.
Вообще я тогда уже был близок к литературе, но колебался, не видя в них смысла своей жизни.  А философия, которую мне подарили, впервые обещала мне раскрыть эту тайну моего бытия. Я потом даже удивился, как это я мог жить до сих пор, не зная о существовании философии. А в библиотеке дяди таких книг было полно  и раньше. Просто я к ним не обращал внимания. И вот это время созрело. За 8 месяцев, которые я провел в Фурмановке, оказывается, я написал своей любимой около 70 писем. И когда Галя мне вернула эти письма  на кануне моего отъезда в  Ленинград, дядя, который чисто случайно прочитал эти письма, был просто поражен. Они Галей аккуратно были пронумерованы. И дядя их мне не отдавал, пока не прочитал их полностью. Потом эти письма остались там и ходили по рукам. Дядя хотел их даже опубликовать.
Но Галя не восприняла мою душу из этих писем, и не захотела следовать за мной.  Она вышла замуж за художника,  развелась с ним через три года   и сейчас живет в Кустанае с сыном. Спустя годы, она писала мне письма в Ленинград. На летних каникулах я один раз с ней встретился в аэропорту в Кустанае.  Просто я хотел знать, как сложилась ее жизнь. Но благодаря общению с ней я в молодые годы определил себя и настоял на том, чтобы меня направили в Ленинград. Никакой инженерии и прочих профессии мне не нужно  было. И они впервые были вынуждены согласиться со мной.
Вот так я попал в Ленинград и выучился  там. Работал в Москве, в подмосковном городе Руза.  Потом вернулся в Казахстан.
Вот вся моя история.
Так что когда закончил вуз, мне ничего не было известно, и я не знал, куда идет мир  и кто я сам в этом мире. Когда я выходил из прошлого? Как раз в тот самый момент, когда в сознании люди возвращались в прошлое – к капитализму.  И этот период и назывался ПЕРЕСТРОЙКОЙ. Люди перестраивались к прошлому, возрождали прошлое при помощи денег, а я лихорадочно искал будущее, выходя из настоящего, отталкивавшего меня.