Сад. Памятник Пушкину Опекушина. Открытие... Гл. 7

           Сад Александровский. Февраль 10  (23)    

      7. Открытие памятника Пушкину - А.М. Опекушина
        …и о судьбе памятника 

«Открытие памятника 6  июня 1880 года было “одним из незабвенных событий русской общественной жизни последней четверти прошлого столетия… После ряда удушливых в нравственном и политическом смысле лет… вдруг пронеслись струи чистого воздуха – все постепенно начало оживать. Блестящим проявлением такого оживления был и пушкинский праздник в Москве”. А.Ф. Кони.


                «Еще одно последнее сказанье —
                И летопись окончена моя,
                Исполнен долг, завещанный от Бога
                Мне, грешному. Недаром многих лет
                Свидетелем Господь меня поставил
                И книжному искусству вразумил…»
               
                Из монолога  Пимена в Чудовом монастыре –
                «Борис Годунов»- Пушкин А.С.


Сад Александровский наводит
На размышления… Вот тут – 
И «Александр Первый»! - вроде
Как тут и был...

Февраль. Метут
Снега, - бураном из былого! -
С усердьем старых русских зим,
Что хоронил живьём на Волге
Под Сталинградом тех, кто рыл
Могилу Дому Православья;
Что по Смоленской гнал в костры,-
Где до последня издыханья
«Отогревались».... - Говорил
Наш полководец старый: «Будут
Французы жрать ещё ворон»!
И до Смоленска уж друг друга –
Совсем не «поедом»,
…йдя вон!

…вот и не смыть побелки даже,
Покуда  тлеет хоть  в печи,-
Вернее,  в печке Русской нашей,
То, что румянит куличи;
Пока Хозяйскою рукою
Она наносится, как встарь,
На послетрещенность без сколов
/Взглянув в церковный календарь/
С небесной синькой,  без разводов,-
Да пусть и в несколько слоёв,-
До белизны и стен, и сводов
С любовью к Дому, Богу в нём!

И разрушал в Избе  ли, Хате
Февраль святыни день за днём,
Но – наготове и ухваты
В Москве! – Не так, Наполеон?

«Не сотвори себе кумира» 
Верно, как «древо – по плодам»….
И –  возводил народ всем мiром, -
Не оттого, что «Аз воздам!» -
Царей земных на пьедесталы:
Бо православный Русский Царь –
Защитник Веры, Церкви …славной,
Народа Божия! – …враг знал.... 
…и не дремал….

Отметить надо:
Двум монументам, что снесли, - 
Двум Государям Александрам –
Второму, Третьему, -  один
И тот же скульптор! – Опекушин.

   
         Открытие памятника А.С.Пушкину

                «Вот тебе, жена, подарочек,
                Что медвежия шуба в пятьдесят рублев,
                А что вот тебе другой подарочек,
                Трои медвежата по пять рублев».
               
                «Сказка о медведихе» - А.С.Пушкин
   

Но, есть сих рук один  ещё,-
Нет, не Царю, а просто:  Пушкин,   
Но – многотонный!  По его
Стоит проекту Гений в бронзе
Там, где Тверской бульвар в исток,-
Монастыря Страстного против
С колоколами, что в тот год
В «Уррра!» победное, ликуя,
Звонили первыми, когда
….де Бонапарт Москву пустую
Покинул! - Вот, где  «Александръ»!
Здесь –  «наше всё»*!

Молчали  пушки,
Когда всходил на постамент…

Июнь встречал! И было душно, -
Не от жары….

Убит  Поэт…               

И гром затеет в тучах свару,
И дождь слезою омочит
Дорогу к храму, где Макарий, - 
Во златоуст, – Митрополит,
Самостоятельным мышленьем
Что  был отличен  в пору ту,
Служил обедню.

Всхлипы…. Пенье…

…И вот по Божия рабу
Как отслужили панихиду,
Проникновен призыв звучит
К любови  братской!
Рех Владыка – 
Знаток поэзии: «Почил
Избранник то Господень! Бог Сам
Таланты дал, - возвысив,  но
И указал же ими, словно,
На то призванье, что дано.
И сей  поэзию поставил,
Верней, вознес на высоту,
На коей та и не стояла,
И над которой никому
Не удалось досель подняться!

Сыны России! Вот и мы
В сем торжестве – душой и сердцем!
Творцу ль теперь не вознести,
Соединясь в молитве теплой,
От всех лица Земли родной
Нам благодарности, Господь бы
Послал нам гениев ещё
На всяких поприщах служенья.
И да украсится она
Стихами в камне,- с выраженьем!-
Как оный же, во всех краях!»

И продолжалась литургия
По убиенном два часа;
И не вмещались все, кто прибыл,
Под своды уж монастыря,
Страстную площадь заполняя:
Десятки тысяч, толпы шли!

/И – осенила б его няня
Крестом, увидев…. /

Бог вершит: 
В лучах! -  по знаку генерала
К исподу рухнет полотно,
И образ Светоча  предстанет,
Отлитый в бронзе. И – восторг!
Колокола! «Ура»  раздастся,
Их заглушая перелив!
Покуда ж:  хор, оркестр и –  «Славься,
Наш Царь!» - от Глинки. 
Сколь молитв!

И панихиды отслужили
По всей Империи в тот день:
Монаршей волею сложилось, -
Народным! -  праздник стал.

Теперь
И  «Лета Многая!», казалось,   
Из уст намоленных сих стен
На светлой родине в нет равных
Звучало благовестом: не! -
В чиновном чопорном, жестоком   
Он  Петербурге, что лишь гнал,
Где жизнь оборвана, где мок он
Без ливней в слёзном… Нет, - Москва! -
Где и рожден был,- в сердце самом,-
В день Вознесения Христа!
И шли молебны по всем храмам
Тогда со славой в три перста,
Рожденье празднуя широко
И  внучки  батюшки- Царя.

Кто приурочил Торжество то
К приходу в свет Всея Пера?

И вот теперь, не протолкнуться!
Гирлянды зелени  душой
Бульвар украсили! Все в руце,
Конечно, Божия: живой!
И супротив стоит собора
Монастыря Страстного он,
Склоняя голову пред Богом
И пред Обителью родной!

Но, Опекушиным,  в раздумье
Застыл поэт хоть, да ногой
Он всё ж в движении…. И будто,
Вот-вот сойдёт…

Венков – горой:
И пьедестала уж не видно!

Народа волны – в буйство: цепь
Из лавров свитых рвётся, инда
И не чугунная! - в конце.

Три дня торжеств!
Москва – в убранстве!
И средь гостей, кого здесь нет!
И –  сколь средь них же тех «скитальцев», -
В «Оставь нас, гордый человек»…. 

«Брожу ли я вдоль улиц шумных;
…………………………………………
Уже я думаю: прости!»….
…………………………………………

/А здесь в толпе сей, сколь их, -  умных,
Что и в конце уже пути
Не изрекут сего, припёрты
Самой хоть жизнью…./

…Речь, -  в «лови!», -
То Достоевский, глядя: «Гордый,
Смирись, и гордость же сломи.
Смирись, о, праздный,  и на ниве
Родной ты прежде потрудись.
Найди себя в себе, отныне
Себе себя и подчини:
Не вне тебя! - в тебе есть правда.
И станешь ты, как никогда,
Свободным сам  и тем, кто рядом
Свободу дашь. И жизнь твоя,
Узривши счастье,  полной станет.
Поймёшь народ свой наконец,
И его правду. Что цыгане? –
Коль злобен сам и горд, себе
От жизни требуя всё даром,
Платить  должон  когда за всё…»
Но! -  то  поздней….

Пока же сам он,
Вдохнувший жизнь в Алеко, вот:   
Обретший вновь дыханье, странно
Вздымает грудь во бронзы цвет.
«Темно; луна зашла в туманы,
Чуть брезжит звезд неверный свет…»,
А он,  доставшись темни волглой,
О чём-то думает…. Ему               
С высот, с небьющимся и, долго            
Ещё стоять под чей-то стук,
Внимая сказанным…
                и  завтра….

***

Последний год правленья йдет
Царя Второго Александра:
«Народной волей» приведен, -
Последний! - вскоре будет акт тот
Террористический…

…и всё
Так  неспокойно было как-то:
То ль перемен предчувствье, что
В самом уж воздухе витало;
А то ль вот это Торжество
Грозило вылиться скандалом,
Представ ристалищем ужо
В бой  показательный….

Белинский
Надолго  мненье укрепил,
Мол, Пушкин вовсе не мыслитель,
Хоть и художником явил
Себя: «поэт несовременный»,
И время, знать, его прошло.
А тут  и Писарев - де  верно,
И  место нынче лишь его
«У антикварья в лавке пыльной».
/Вот и Щедрин вдруг, на болезнь
Сославшись, не был в день …. Не был и, -
«Блистал отсутствием»,-  сам Лев
Толстой, в Поляне, в думах, Ясной…/ 
А Николай Васильич, тот
Поэта счёл за Солнце красно! -
При тучах на небе….

***

И вот,
Уж близок час!

Дождит…. Ненастно…
   
А фаворитом торжества –   
Преемник, признанный достойным
Днесь  обладателя пера, -   
Сего «виновника», - в «покойный»,
На полуслове чья глава
Оборвалась вдруг, - намечался
Тургенев:  западна крыла
Витий- глашатаем.   

И, к счастью,
Был  приглашён в противовес
Ему тогда Ф. Достоевский, -
/Славянофилами/ - в «дух здесь».
И ведь проявит, как известно!

Да, в честь писателя обед
Устроят прежде в «Эрмитаже»,
Где Фёдр Михалыч речь,- в «семь бед…»,-
Закончит отзывом отважно
Царя  Всея о  «нашем всё»,
Как об «умнейшем человеке
В России»….

/О, «друзья»  потом
Негодовали!/ 

С Достоевским,
От «Русской партии» был и
Устоев  охранитель ратный
Как Православныя  Руси,
Так монархической, - редактор
 «Московских ведомостей». Но! -
И приглашения на праздник,
(Уж чем прогневал их Катков?)
Его лишили:  «Пушкин  создал
Литературный! - тот язык,
Что сила есть уже народа
Всех единящая. Язык, -
Церковным древним толкованьем
Славянским, сам и есть народ!
……………………………
……………………………
Петру  ж Великому воздал он
Хвалу, воспев его,-  за то,
Не презирал страны своей что,
Предназначенье знал её!
И к «Русской партии», конечно! -
Бо слово Пушкина само
Есть сама партия, то к ней и
Принадлежал он сам».

Призвал
И всех во имя же Россеи
Объединиться , навсегда
Забыть все распри в своем Доме,
И разногласья, протянув
Бокал Тургеневу…. ...Ладонью
Прикрыл тот свой- де, как могу
Тому  и руку я подать-то, -
Иван Сергеич объяснял, -
Кого  считаю «ренегатом»….

А вечер первый уж настал, -
Литературный.

Сам  Могучий,
Он  память Велего  почтил,
Продекламировав здесь «Тучу», -
Под  «браво!», - «Вновь я посетил».

Был  Достоевским выбран Тютчев
И «Скупой рыцарь».

 … Нет, не стал, -
Замену сделал, завтра б лучше…
Уж хворый сам, ах, как  читал
Из  «Годунова» монолог он:
Конечно, - Пимен!

Вечер долог….

Но, - день второй уже.

Итак,
Зал Благородного собранья!
И – заседание….

…Ну, что ж,
Для либералов так нежданно – 
Провал:

Тургенев преподнёс
Неживость в речи светской, следом
И вывод сделав: «Званье то
Национального поэта
Дать не решаемся и, хоть…»
Хоть  не дерзаем и отнять, мол, -
Продолжит дальше, - у него.

Н-да…-  отказал, по сути, в званьи.

«Не стал поэтом мировой
Литературы  Пушкин, - разве      
Поэт-художник»… «Ну, какой, -
Второй раз, - он национальный,
Всемирный в смысле, как теперь
Гомера, Гёте называем?..»

Гюго, Шекспира, Мериме! – 
«Отцов, -  пел автор,- и детей».   

«…не избежал и охлажденья
Он  современников, тому
Ибо вполне закономерны
Причины были…».  И ему
В конце уж, памятнику, скажет,
О! « Благородный медный лик,
Сияй, как сей, коль в древней нашей
Столице ты, - прям в центре; и –
О нашем праве зваться гордо
Народом велим потому,
Что среди этого народа, -
Великих же других в ряду, -
И человек такой родился,
Ты поколениям гласи
Грядущим всем!» 

Повтором истин, -
Избитость речи, а за сим
Столь неожиданный и вывод,
Даже сторонников его
Смутил тогда. Пытались, видя,
То либералы сгладить, но….

/А како клакеры ж старались, -
Студенты-западники! -  зря,
Как позже выяснится  в Зале…/

…Не всем спалось в ту ночь….

Заря!

И – Третий день,- Восьмой в июне!
А разговоры всё в цвету:
Полынью где,  где розой,  вьюном – 
И окрест, здесь...

Аксаков тут, 
Майков, Полонский….
                Речи….
                Люди…
Но, словно ждёт чего ещё
Столица старая . И – будет!
Как говорят, «на посошок»:

В конце уж выступит в том Зале*
Под всплеск оваций в троекрат,
Сам Достоевский. И он скажет! –
Да так, что век второй никак
Всё не изгладится та правда
Из многих памяти,- умы
Всё  будоража; так, что «зала
Духовно вся была не с ним, -
У ног его! Рыдали дамы,
Мужчин глаза блестели; стон,
Гром оглашали воздух; с лавром
Спешили девушки под звон
Рукоплесканий бурных, частых», -
Звенящей медью! – вовсе не
 В «звеняща медь, кимвал звучащий»! –
Вот сила Слова: Соль –  в Вине!

«Востань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей…», -
После триумфа-то,  в мел бледный,
Прочтёт,  любивший своей всей
Душой поэта, Достоевский.
И –  «О медведихе» прочтёт,
Как будто сказку, с нею вместе
Связав  в один узлы ещё
Его своей трактовки:  здесь и
Вот доказательство того,
Что историческим прозреньем
Поэт от Бога наделён,
Вот и народность вам!
Ведь  Гений…

….«Унизить Пушкина, отняв….»,-
Придя к себе, жене напишет…

Ну, а пока вернёмся в Зал.

…Держал речь громко о Татьяне,
Сумевшей «счастье» оттолкнуть
В лице Онегина, в чём сам он
Сумел увидеть саму суть
Того  характера, что русский:
««Какое счастье на чужом
Несчастье» может быть? …Хоть глушь и,
Да в ней  истоки лишь её
Смиренной, чистой жизни. Твердо
И на земле своей стоит!
А что Онегин…. ...Сердцем правду
Она уж чувствует. Вот и
Душой разгадана загадка:
«Уж не пародия ли он»…
В ней – русской женщине! – всё гладко.
Она умнее и его,
И глубже сколь. «Былинкой, ветром
Носимой», он –  без почвы…. Вот
Само  страдание ж ответом,
Посколь  «безпочвенно» оно.
…И не могла его Татьяна,
Кто если скажет, погубить,
Теперь бо знает: в сердце раны
Его совсем не от любви
К ней, хоть мучительно страдает,
Да не способен он на то,
Коль сам - фантазия.
Предстал и
Народным здесь, как и во всем,
Что ни писал бы Пушкин! Вера
В характер русский зрима и
В духовну мощь, и, не наверно,
Здесь  и самой надежде быть!»

И об особом он России
Предназначеньи скажет тут!
И –  что «грядущи русски люди
Все до единого поймут:
Быть настоящим русским – значит
Уж указать исход тоске
Той: европейской! - что так мучит
В своей же русской нас  душе
Всечеловеческой! - вместить бы
С любовью братской  в неё всех
Своих же братьев, и великой
Изречь гармонии, в конце
Концов, последнее днесь слово
Согласья братского нам всех
Племён, пора уж, по Христову
Закону!» 

Но – начало здесь:
Он – Карамазовых трёх братьев
«Отец»! –  на кафедре. Глядит,
…да как-то сумрачно… Ни  здрасте,
Ни тебе милостивы, ни…-
Ни государыни те…

«Гоголь
Сказал уже, что Пушкин А.,  -
Так Фёдр Михалыч  начал с болью
Сухим, надтреснутым – вещать, -
То чрезвычайное явленье
Есть духа русского! - Вполне,
Что и единственное. …Здесь я
Прибавлю только от себе,
Что и –  пророческое».

В шёпот,
Во вдруг наставшей тишине,
Слова звучали те,  и словно
Сам удивился им он. Нет,
Окрепшим голосом продолжил:
«…и указание –  он»! 

Речь
Вся –  сорок пять минут, - не боле.

И вот  заканчивал теперь
Во онеменьи  зала: «Коли….
Коль жил бы дальше сей поэт,
И споров  меньше  между нами
Тогда бы было, - в разумей…
Но Бог судил иначе, - умер
В  развитьи  полном своих сил;
Унёс, безспорно,  в  своих думах
Он тайну некую. И мы
Теперь разгадываем….»

/Тайну?
Разгадка  кроется в лице:
В посмертной маске его. Явно,
Он завещал нам быть в Отце,
Ибо и тот, кто исповедал
Его на смертном уж одре,
Сказал, что стар, но, как хотел бы
Так умереть, как сей…/.

…Мерк свет.
И  только тут  он,  Достоевский,
Придя в гостиницу, - устал
Насколь почувствовал… Оделся,
Не мог заснуть, венок вот взял
И на извозчике ночною
Москвой –  к Тверскому! - на бульвар,               
Откуда Гений будет стоя
Отныне,  голову склоня,
Взирать на «племя» ли, потомков….

Венок – к ногам… И, шляпу сняв,
Он поклонился низко…
Горько…

Луна плыла, безлюдно так…
И фонари ж вот одиноки….
И дождь накрапывал слегка.
Так он стоял…. Один…. - Не только:
Стоял он с  Пушкиным.

Как знать,
Быть может, это то и было –
Мгновенье,   жизни что ценой.
Сегодня он вернул  не имя,
Вернул России столь родной
Национального поэта, 
Сам так пророчески при том
Всем указав на роль и место
Его в истории Самой….

***

                «О страшное, невиданное горе!
                Прогневали мы Бога, согрешили:
                Владыкою себе цареубийцу
                Мы нарекли.»
                «Борис Годунов» - А.С.Пушкин


И когда с кафедры спускался
При гробовом молчаньи он,
Раздался крик: «Вы разгадали!»
И вот теперь со всех сторон:
«Пророк Вы, гений!» Гул и топот!
Ни до, ни после стены те
Не оглашались тем восторгом:
Визжали, хлопали – все! Все!
Аксаков бросился на шею,
И – спотыкаясь, как медведь,
Спешил к писателю  Тургенев,
Раскрыв объятия….Взреветь
И всему залу!

Ослабевшим,
Его  в  ротонду уведут.

Ну, а с утра уже, конечно,
Похмельем сменится триумф, -
Со шквалом критики «нездешних»,
И здешних с завистью, - не вдруг…

Пройдёт полгода и сердешный
Покинет свет сей. Все сочтут
Ту речь его, нам завещаньем….
Через три года вслед за ним 
Уйдёт Тургенев, - не с вещами.

И правда голой, - лет сколь, зим!
 
И  живы всё, покуда – память:
Где  Достоевский – Пушкин там!
И Пимен с нами, - ну, не зря ведь
Был  Фёдр Михалычем он, прям
С монашьей келлии отозван, -
С монастыря, …что нынче нет:
Февраль смёл*! И останки  в нём же, - 
В февраль убитого в Кремле*….

Был  историческим чутьём он, - 
Как  автор «Бесов», наделён:
Прозрел и будущее, отдал
И «должно» прошлому
Наш «Всё»!

***

Вот и  открытья  День тем летом,
Незабываем всё  в Летах!
Возстал  и в бронзе, - человеком
Не просто: с вечностью! -  в чертах,
А этот памятник, - он первый! –
При жизни не было скульптур:
Сам не желал «арап»*.

И в смерти
Вот так и кажется: падут,
Иль сбросив сна оковы, тут же
Невой вновь выйдет из брегов,
Москвой-рекой ли, ненатужно
Творя  куплеты песней слов
Звучащих, пахнущих и сытных, -
Глотком живительной струи! -
На  многолюдных да пустынных, -
…не кельей, – улицах, увы… 

***

…И хоть  тогда молчали пушки, -
Не зря рифмуются два «А»:
Сколь гениален  А.С. Пушкин,
Был столь же  в деле своём  «ас»
И   Александр  Опекушин!
Два Александра –  все в Отца:
Кто –  сыном блудным, да – к Нему же,
А кто – до самого конца
С рожденья самого…. Но, оба 
Свои Таланты, - в «Богом дан»,
Приумножали лишь! И –  плодом,
И воздаяньем! - вот  предстал
Пред многочисленным народом
Сей монумент!

И потому,
Кем ни воспет с тех пор он только,
И взоры нынче все к нему,   
С окаменевшим не Поэтом,
Но – пьедесталом, -  под…- внизу:
С «Сооруженъ», в граните сером,-
Темней той крови на снегу;
О лирах двух лавровеночных
Со  «…милость к падшим призывал…»*.

…Цепей круг, - «крУгом»?.. 

И – подстрочно, -
Не той свободы всё ж, алкал:
«Иная, лучшая – потребна…»! 

Вглядись в несинь его зениц:
И нет его, и здесь! – под небом,
Пред коим пасть, трепеща, ниц
Любым красотам –  рук твореньям….
А здесь: божественный букет
Во источеньи  вдохновенья,
Вобравши, и незрячим, свет….

И да, …не в спину солнце нынче,
Но, то б оплакалось творцом
Пиита статуи*….

Не Свыше ль? – 
К монастырю  был сей, лицом
Своим*  в задумчивости:  в позе, -
Сродни  молитвенной, застыв
Давно  почившим, в муках,  в Бозе
С предсмертным «…выше, выше*…» и, 
Да всё  в готовности спуститься,
И шляпу сняв же:  Храм –  пред ним!
И –  вот ногой уж…. 

И – …случится....
Чрез семь десятков лет почти:               
Когда не будет ни Тверского
Монастыря,  не будет той,
Оповестившей первой! - звоном,
Едва  Москву Наполеон
Покинул  спешно. Всё  разрушит
Двадцатый век! 

Теперь вот он,
Безмолвный,  в бронзе, - «громко» Пушкин
Стоит на месте на святом
Той колокольни, …попирая
Престол надвратной церкви, что
В ней находилась!
Кабы знал он….

И ведь кощунство  длится то,
Сколь! -  в отношении и Церкви,
И светлой Памяти того,
Кто под прицелом взглядов цепких
И день, и ночь всё на Тверской…
А Площадь имени его же,
Не видит слёз…

Прости его,-
Его невинного в том! – Божий,
о, Человече Алексий:
…то Преподобного престол был…
 
И ты, Сергеич, нас прости! –
Тебе б – назад, да всё не можем….

И  «слуги» Столп*… -  Вран стережёт!
Не тем ли клювом, - красным? – в темя,
На коем  зелен всё  помёт
И голубей…-  (чего ж наелись?)
 
Лоб: думы, - чайкой…. Только вряд,
Тут  –  о духовном:  заскорузло!
Опять же, - стала б посещать
Поэта  верная  здесь  муза,
И на Кавказ за ним что….

- Стой!
Но он готов, - да хоть одной….

Пусть  и дыхания не слышно,
Но и в скульптуре – он живой! –
И Достоевским, и…

…как вышло?-
Ваятель знал ли наперёд:
Ещё чуть-чуть и шаг уж сделан!

 «…вдоль улиц шумных»…

Тут же вот,
Ступени даже: кому – к небу;

А для него теперь –  лишь  вниз:
Из всех работ в Москве,  одну лишь
Оставят «бесы».  Пушкин жив,
А его тёзка – Опекушин…. –

Слыл молчуном, да нем ли След?
И здесь, без слов, любому ясно:
Увековечен им! -  Поэт,
Что вдохновляет всё, прекрасным
Вот  даже памятником став!
И уж чего  ему лишь только
Ни посвящали! И по сей –
Пред ним и «сладко» все, и  «горько»….    
Воспет он сколь!

Вот и Сергей
Есенин  пел… Пел... И - отпетым,
Пред ним  во гробе он  предстал
Своим  безжизненным уж  телом,
Бы обнесенным быть вокруг
Пусть даже каменного…. 

Вот и
Пересеклись, - с подачи …рук,-
Двух неотживших своё, вроде,
А может уж сказавших всё
В своей короткой жизни  судьбы…

И –   на бульваре на Тверском, -
В той «нараспашку»! - совесть будит
Теперь другой России сын,
Что  «прозвенеть» мечтал всё «бронзой»….

В Саду – Февраль вчерашних зим.
Когда ж закончатся морозы?

А ветер дует всё – сквозным…
 



-------------------------------------------

*Памятник Александру Сергеевичу Пушкину, работы Александра Михайловича Опекушина, был установлен в Москве 6 июня 1880 года. Памятник  первоначально  был установлен в начале Тверского бульвара на Страстной площади (ныне Пушкинская). В 1950 году памятник переместили на другую сторону Тверской улицы (в то время Горького), на место снесенной колокольни Страстного монастыря, и развернут на 180 градусов[5].

*«Пушкин — это наше всё» - Поэт и критик Аполлон Григорьев

*«Брожу ли я вдоль улиц шумных,
Вхожу ль во многолюдный храм,
Сижу ль меж юношей безумных,
Я предаюсь моим мечтам.
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды -
И чей-нибудь уж близок час.
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвенный,
Как пережил он век отцов.
Младенца ль милого ласкаю,
Уже я думаю; прости!...» - А.С. Пушкин 1829г.

* «Арапское мое безобразие будет предано бессмертию во всей своей мертвой неподвижности». – говорил Пушкин, не желая при жизни памятников.

«…всемирно-исторического значения русская литература  никогда не имела
и теперь иметь не может, ибо находятся (о России и народе русском) в одном из первых моментов процесса своего только что начинающегося развития; не успели еще установиться, определиться, вырасти до самих себя – и потому не могут претендовать на умственное всемирно-историческое значение в современном человечестве».- В.Г.Белинский

 «Я про будущее великое значение в Европе народа русского (в которого верую) сказал было одно словцо – и меня все потом забросали грязью и бранью. Но может быть, не забудется это слово мое». – М.Ф.Достоевский январь 1881г.

*Чудов монастырь — разрушенный в 1929 — 1932 гг. кафедральный мужской монастырь в восточной части Московского Кремля. Название происходит от посвящения соборного храма монастыря — во имя Чуда святого Архистратига Михаила в Хонех

* В Чудовом монастыре похоронили московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича, убитого   4 (17) февраля 1905 года эсером Каляевым в Кремле неподалеку от монастыря. (В 1995 году останки великого князя были перенесены в Новоспасский монастырь, а обнаружены они были, чудесным образом сохранившиеся,  случайно во время строительных работ в Кремле в 1985 году – и тогда закопаны обратно!) Сегодня в Новоспасском монастыре , на месте захоронения Великого князя восстановлен крест, исполненный по эскизу Васнецова.

*На пьедестале высечены строки стихотворения А.С. Пушкина "Памятник" в несколько измененном виде. Дело в том, что по соображениям цензуры Жуковский заменил строки "Что в мой жестокий век восславил я Свободу" на нейтральные "Что прелестью живой стихов я был полезен….
Когда в 1936 году СССР и Москва готовились к 100-летию со дня смерти Пушкина, было решено заменить исправленный текст стихотворения на оригинальный. Старый текст срубили, поверхность отшлифовали, камень вокруг новых букв вырубили на глубину 3 миллиметра, что создало светло-серый фон для текста. Кроме того, вместо двустиший высекли четверостишья, а устаревшую грамматику заменили современной. На тыльной стороне монумента надпись не меняли, поэтому и сегодня можно прочесть слова: "Сооруженъ въ 1880 году".

* Первого послания апостола Павла к коринфянам (13,1): «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая и кимвал звучащий» (кимвал — музыкальный инструмент, состоящий из двух пустых металлических полушарий, от ударов которых друг о друга получались громкие, пронзительные звуки).

* «Тогда же, в конце 1871 года, и было назначено на выбор два места для памятника — либо край Тверского бульвара против Страстного монастыря, либо «новообразованный в то время сквер при Страстном бульваре», т.е. перед зданием монастыря. Забегая вперёд, можно сказать, что Опекушин предпочитал второе из этих мест, поскольку здесь Пушкин стоял бы лицом к солнцу и лучше бы воспринимался. Он и проектировал памятник в расчёте на это место, надеясь, что удастся убелить в его преимуществе, несмотря на то что московским генерал-губернатором князем В.А. Долгоруким одобрен был первый участок — край Тверского бульвара. Это место было выбрано по настоянию московского духовенства, считавшего, что достоинство Страстного монастыря умалится, если впереди него и спиной к нему будет стоять памятник Пушкину.
После решения о месте в середине 1872 года был объявлен 8-месячный конкурс на проект памятника.»
Источник:
*«Тогда умирающий, несколько раз, подавал мне руку, сжимал и говорил: «Ну, подымай же меня, пойдём, да выше, выше, ну, пойдём». Опамятовавшись, сказал он мне: «Мне было пригрезилось, что я с тобою лезу по этим книгам и полкам высоко – и голова закружилась»» - Даль. «Смерть А. С. Пушкина»

СТОЛП, -а; м.
1. Устар. =Столб, колонна. * Я памятник себе воздвиг нерукотворный, К нему не зарастёт народная тропа, Вознёсся выше он главою непокорной Александрийского столпа (Пушкин).
2. Устар.Высокая сторожевая башня, верхнее помещение которой служило иногда жилищем затворников (столпников). ->энц. Иногда на столпе была оборудована маленькая домовая церковь.
3. чего или какой. Книжн. Крупный, видный деятель; заправила. Столпы финансового мира. Столпы общества. Один из последних столпов. ; Геркулесовы столпы; Дойти до геркулесовых столпов (см. Геркулесов). 

*« Но, обреченный на гоненье,
Еще я долго буду петь...
Чтоб и мое степное пенье
Сумело бронзой прозвенеть.» - С.Есенин

*"Весной 1882 года у Тургенева обнаружились первые признаки тяжелой болезни, лишившей писателя возможности передвижения. Его обычные подагрические боли врачи диагностировали как рак позвоночника. Умирал Тургенев мужественно, с полным сознанием близкого конца, но без всякого страха пред ним. Смерти предшествовало более чем полтора года мучительной болезни. Последние его слова, сказанные перед смертью 22 августа (3 сентября) 1883 года в Буживале близ Парижа, были обращены к орловским лесам: "Прощайте, мои милые, мои белесоватые…" Друг Тургенева М.М. Стасюлевич вспоминал его слова: "Я желаю, чтоб меня похоронили на Волковом кладбище подле моего друга Белинского.

Конечно, мне прежде всего хотелось бы лечь у ног моего учителя Пушкина, но я не заслуживаю такой чести"." http://www.turgenev.org.ru/art-gallery/world-ill/



https://www.youtube.com/watch?v=RMtYYYdYz6A
Памятник поэту А.С. Пушкину

10.02.15г.