Цвет русского слова

Ты со зла бросаешь и за идею, за свой народ. А вот что когда нужно какому народу, со зла ли народы воюют и за свободу ли хотя бы свою собственную и за справедливость ли, дело очень сомнительное. В каждом народе уйма адептов, которым только нужно, любым путём, взять то что есть у соседа, в том числе у какого-нибудь идейного борца за народ. А борцы эти идейные, от широкой души, воюют за весь народ, не выбирая среди него. Так лучше быть гражданином мира и за мир воевать. Точно так же в спину прикончат, но хотя бы логичнее... ...теоретически.

Массы эксплуатируют своих Вождей. Между Вождём и массами устанавливается мощная неразрывная связь, и в возникающем противоборстве по большому количеству пунктов - интересы и соображения масс перевешивают, и начинают направлять политику. А вот служащие работают, как все остальные при разделении труда, свой рабочий день, на основе Общественного Договора, и нет эксплуатации с какой бы то ни было стороны в адрес другой какой-нибудь стороны.

А что до романтики лермонтовской, тоже нельзя понять этих странных компромиссов: с одной стороны тебе Вождь, с другой - серые макаберные кабинеты, притом по свидетельствам очевидцев /Шаховского/, кабинеты эти работают весьма безалаберно, не делят чётко функций и никакой там прекрасной простой организации работы гос. машины ни шиша не дают. Другая крайность - Клубы Исторической Реконструкции, там тоже Вожди, но ни на что не влияющие, только переодевающиеся в исторические костюмы. Это несимпатично потому, что в этом нет настоящей силы. Наверное, упёртому Вождю надо вообще не соприкасаться с политикой, а творчеством заниматься.

Вот он, гляди, уставший от чужбин -
Вождь без дружин.

Вот, воду пьёт из горней быстрины -
Князь без страны.

Там всё ему: и княжество, и рать,
И хлеб, и мать.

Красно твоё наследие - владей,
Друг без друзей!

М.Цветаева на смерть Блока

Пушкин — радуга по всей земле,
Лермонтов — путь млечный над горами,
Тютчев — ключ, струящийся во мгле,
Фет — румяный луч во храме.

Все они, уплывшие от нас
в рай, благоухающий широко,
собрались, чтоб встретить в должный час
душу Александра Блока.

Выйдет он из спутанных цветов,
из ладьи, на белые ступени...
Подойдут божественных певцов
взволновавшиеся тени.

Пушкин — выпуклый и пышный свет,
Лермонтов — в венке из звезд прекрасных,
Тютчев — веющий росой, и Фет,
в ризе тонкой, в розах красных.

Подойдут с приветствием к нему,
возликуют, брата принимая
в мягкую цветную полутьму
вечно дышащего мая.

И войдет таинственный их брат,
перешедший вьюги и трясины,
в те сады, где в зелени стоят
Серафимы, как павлины.

Сядет он в тени ветвей живых,
в трепетно-лазоревых одеждах,
запоет о сбывшихся святых
сновиденьях и надеждах.

И о солнце Пушкин запоет,
Лермонтов — о звездах над горами,
Тютчев — о сверканьи звонких вод,
Фет — о розах в вечном храме.

И средь них прославит жданный друг
ширь весны нездешней, безмятежной,
и такой прольется свет вокруг,
будут петь они так нежно,

так безмерно нежно, что и мы,
в эти годы горестей и гнева,
может быть, услышим из тюрьмы
отзвук тайный их напева.

Вл.Набоков На смерть Блока

Блоку

Я пришла к поэту в гости.
Ровно полдень. Воскресенье.
Тихо в комнате просторной,
А за окнами мороз.

И малиновое солнце
Над лохматым сизым дымом...
Как хозяин молчаливый
Ясно смотрит на меня!

У него глаза такие,
Что запомнить каждый должен,
Мне же лучше, осторожной,
В них и вовсе не глядеть.

Но запомнится беседа,
Дымный полдень, воскресенье
В доме сером и высоком
У морских ворот Невы.

Анна Ахматова

Анне Ахматовой

«Красота страшна» — Вам скажут, —
Вы накинете лениво
Шаль испанскую на плечи,
Красный ро́зан — в волосах.

«Красота проста» — Вам скажут, —
Пёстрой шалью неумело
Вы укроете ребёнка,
Красный ро́зан — на полу.

Но, рассеянно внимая
Все́м словам, круго́м звучащим,
Вы задумаетесь грустно
И твердите про себя:

«Не страшна и не проста я;
Я не так страшна, чтоб просто
Убивать, не так проста я,
Чтоб не знать, как жизнь страшна́».

Ал.Блок

Агата Кристи Ак   17.03.2015 01:57   •   Заявить о нарушении