Учительница

«Минуло каких-нибудь полстолетия – и все оказалось в прошлом.
Настала пора прострелов, пора выписывать руководство по одиночеству,
пособие по неспособности, самоучитель небытия; 
ибо где же учитель? И наступила пора окончательных мемуаров,
последней, мандельштамовской прямоты.»
                /Саша Соколов.  «Палисандрия»/



С куриной белизной под глазом,
с зелёным равнодушием зрачка,
щелчками пальчиков
и блеском каблучка
она,
держа акцент,
подчёркивала фразу,

по струнке строя
искорки ума –
вживляя дух и силу
дисциплины,
которой пишут
судьбы как картины
и счастья
расписные терема.

И мы
от первой парты до последней
несли в душе
её черты лица
с начала жизни до её конца
КАК АРГУМЕНТ
БОЖЕСТВЕННЫХ НАСЛЕДИЙ:

сосредоточенность
со складочкой бровей –
как вертикальный блеск произношенья,
уменье обсуждать без униженья
слова из незнакомых словарей.

От первой осени
до выпускной весны
пройдя все этажи живой планеты
мы вынесли сквозь стены и запреты
ТЕРПЕНИЕ,
чем были спасены, –

пожалуй, главный на Земле предмет
с высокой цифрой
в книжке для зачётов
за лёгкой подписью –
инверсией полётов

учителей,
которых с нами нет.


_________________________