Я хотела б проснуться...

Я хотела б проснуться. А там…   ничего не случилось.
И  мой город, как раньше встречает  цветущим ковром…
Чтобы все, что я видела – стало неправдой, забылось,
И мы снова сидели с тобой  на скамейке вдвоем.

Ты бы видел все это… Дома, обожженные дети.
Старики без еды и надежды на  близких своих.
По беременным женщинам был арт обстрел на рассвете   
Как им всем объяснить, что   стреляют по детям-свои?

Или то, что мы  Родине  стали внезапно чужими,
Что теперь мы для них  русофилы-исчадие зла.
Что в колониях штатов мы будем всегда  "не такими"
И нацистская тень на родимую землю  легла.

Что мы будем не граждане, или, читайте, не-люди.
Безъязычные шудры, без всяческих прав  и  свобод.
Сколько было таких, дорогой,  постсоветских прелюдий
Потому понимаю за что не жалеешь живот. 
   

Эта странная боль,  что на вкус как полынная нежность.
Этот гул от бомбежек и  шепот тревоги  в ночи:
«Возвращайся, любимый, верни мне хотя бы надежду…».
Что когда–нибудь рядом с тобой мы опять помолчим.

Или нет! Тихо вспомним...  О прошлом , о детстве, о  лете,
Об учебе и первом свиданье в весеннем саду 
И забудем  навек о тревожном военном  рассвете,
Что  украл наше счастье, и выдал без спроса  беду.

Я не знаю, не верю, что что-то теперь    нам поможет,
Не затянутся раны, и мертвых зови, не  зови.
Я с тобою любимый. Всегда. Хоть измучена тоже
И держусь лишь за веру твоей безграничной любви.