Женщинам, дарящим Любовь

Эпиграф.
Женщин любят без меры и пламенно,
Обжигая страстями века.
Этот стих отражает зарево
Той любви, что была яркА.

Ночью марта не каждой ты можешь уснуть,
Но, бывает, в момент забытья
Диафильмом цветным успевает мелькнуть
Женщин строй, что сводили с ума.

Белизною статуй в Александра саду,
Из одежды - лишь сумрак ночной,
Мессалина скользнула, отразившись в пруду,
А за нею - любовников рой.

Путеводной звездой Клеопатра
Освещала Антонию путь.
Сексуальна, шустра, как ондатра, -
Без нее Марк не мог и уснуть.

Вот мелькнула бесстыже-прекрасная Фрина.
Как она, и не скажешь, кто мог соблазнять..
Из интриг сплетена ее жизни картина.
И с кого же еще Афродиту ваять?!

Дул в душе полководца великого
Море страсти волнующий бриз.
Ее имя в боях он выкрикивал, -
Македонский, - Афинской Таис.

Ошибается тот, кто считает нелепым
Полюбить по серьезу героиню кино.
Самым ярким примером из синема-темы,
Верно, служит пример Кеннеди и Монро.

И к сердцу искушенному мужскому
Рукою слабой подбирался ключик:
Театр сотворив из царского алькова,
Мадам де Помпадур пленяла снова, снова,
Людовика сражая, как молнией из тучи!

Вот ядра свищут, дым пороховой, -
Мрачна и тягостна боев лихих картина..
Он в треуголке, взор его с искрОй,
Ведь ждет его с любовью Жозефина!

- Ты танцуй для меня и приятелей! -
Говорил, наполняя стакан,
Идеал всех поэтов-мечтателей.
На столе страстно пляшет Дункан!

Шел в штанах широченных, как море,
Измеряя планеты жилье,
По пути с солнцем пламенным споря,
К Ней. Ведь жить он не мог без нее!

Эпилог.
Луч неспешно прокрался сквозь шторы просвет
И прервал мой предутренний сон.
В диафильме последний исчез силуэт..
Только нет! Не закончился он!

Страсти будут кипеть, пока крутится шар,
Без Любви и движения нет!
Женщин строй, что в груди разжигают пожар,
Не исчезнет с течением лет!