Роль

Ей нравилось, читая интервью, на полминуты полузабываться. Из года в год так: заглядевшись вдаль, в плену не связанных никак ассоциаций.

Послушай.
Было ей 13 лет - и из воспоминаний и сомнений ткал он очередной простой сюжет, наполненный нервозностью волнений о будущем. И он не успевал следить за жизнью каждой из ролей, ведь их сыграл он больше, чем считал, считал всегда. 
Шестнадцать тысяч дней.

Две тысячи с размахом отчеркнёт под её жизнью наступивший год. И время вечно свой ведет подсчёт; и накаляет каждый новый день над детской головой небесный свод.

Послушайте историю её, она её не может удержать, ведь время ум на клочья пыли рвёт, и ей давно уж надоело ждать. Ждать и смотреть, как эта его роль растет и заполняет её жизнь, с начала зная, что приносит боль, как заведённый злобный механизм. В её стихах нет смысла уж давно, осталась только праздная тоска; друзья же в этом уличном кино - статисты или на вторых ролях, и лучшей доли сложно тут снискать.

Здесь места нет её слепой любви, слеплённой из молчанья и иллюзий. И ей здесь больше нечего ловить; все мысли связаны в тугой и жёсткий узел. Она сбежит отсюда через год и даже раньше, в общем-то, хоть страшно ей знать, что чуда не произойдет. 

Во сне и в тишине предельно ясно: роль привела её на эшафот, и за мечтою гнаться бесполезно. В ближайшем будущем его лишь старость ждет, её - мир злой и занавес железный.