Когда бы знать, за что награда эта...

 Грехи



 1


 Есть нечто неизбывное и злое
 исконно в человеческой судьбе.
 И слабые слова у аналоя
 ни мне помочь ни в силах, ни тебе.
 Есть обречённость там, в глубинном слое...
 Её назвать и отвести нельзя,
 как будто всё нечистое былое
 тревожит, обличая и грозя.

 Когда бы знать, за что награда эта,
 чтоб год за годом не сходить с ума!
 Но мстительных скелетов костаньеты
 вмурованы навек во все дома.
 О, если б небо думало иначе!
 Но нам ли ждать спасительных вестей?
 О нас с тобою я давно не плачу.
 Жалею малых ласковых детей.




 2


 Алтарные врата уже раскрыты,
 и жёлчный поп с неправедным лицом,
 скрипя, кадит елейно-ядовито
 с виною затаённой пред Отцом.
 Я имени греха его не знаю,
 мне только всякий раз трудней дышать,
 в тот миг, когда я чувствую: по краю
 опять крадётся потаённый тать.

 Из-под парчи - нечистый пегий волос...
 И вот слова о вечном, о святом
 завыл, запричитал фальшивый голос
 с ползучим перешибленным хребтом.
 Прости, Господь, но я ему не верю,
 я чую в нём несчастье, порчу, лжу.
 Прости, что я опять ошибся дверью -
 ищу Твой храм, а в капища вхожу...




 3


 И прошлое - чем дальше, тем родней,
 и с каждым годом - благодарней память.
 Вся жизнь моя - из тех минувших дней,
 в которых ничего не надо править.
 Там - два сечённых временем, седых,
 но дарящих любовью человека.
 И я от их свеченья не отвык,
 пройдя затменья и измены века.
 И, помня их живые имена,
 я их опять в молитве повторяю,

 ведь надо жить мне, выхлебав до дна
 все разносолы крепкозубой стаи,
 чтоб на ноги поднять тебя, дитя...
 За ритм и звук, за паузу и ноту,
 за грех многоколенный, не шутя,
 мы платим по безжалостному счёту.
 Терплю, мой сын, и о тебе молюсь -
 о пленнике жестокосердья Бога.
 Он, давший нам немереную грусть,
 не спорит - я одним тобой держусь
 и солнцем первозданного порога...