Не забуду теперь твои очи
Просочился степной аромат,
И под яркою солнца косынкой
Сладкой гроздью цветет виноград.
Режет память мне острым осколком –
Это ты поселился в судьбу,
В поле ветки склонились осоки,
Повторяя беззвучно мольбу.
Не забуду теперь твои очи,
Да и руки мне стали близки,
Помню я те бессонные ночи,
Когда были с тобой далеки.
Как мы плакали, как тосковали
Среди темной невзрачной глуши,
Под гитару мы исполняли
Песни томной невольной души.
Свидетельство о публикации №115031000028
Замечания будут такие: "Поселился в судьбу" не очень удачно. Понимаю это как попытку избегнуть привычной формулировки. "Ветки осоки" тоже не очень, это болотная трава. В поле без влаги она не растет. Но это мелкий недочет, хотя и на них тоже обращаешь внимание. К тому же здесь это поправить очень легко.
"Не забуду теперь твои очи,
Да и руки мне стали близки,
Помню я те бессонные ночи,
Когда были с тобой далеки."
Старайся писать так, как никто до тебя не писал. Приведенная цитата не содержит изюминки. Понимаю, что все это тебе близко, но запусти фантазию. Покажи те же чувства и сцену другим материалом. Ни в коем случае не рифмовать по накатанной! Очи-ночи! Нет нет и нет. Кормчий. Допустим. Многие поэты не понимают как подтащить этого кормчего, который тут совершенно неуместен к основному тексту. Но это - наша работа. Вывернись как хочешь, но подтащи. Не можешь - ищи другую рифму, но не останавливайся на той, что уже заезжена. И тогда ты уже перейдешь к литературным текстам высокого уровня - метафоричным и уникальным. На этой ступени ты уже почти все сделала, для тебя это потолок. Ты это поймешь потом. Если не шагнешь к качественному прогрессу - ты просто будешь тасовать слова.
Приведу тебе в пример один из недостижимых идеалов по аллегориям, образам и метафорам (помним что это еще не все. нужен и ритм и сюжет и краски, мелодика слога и баланс между внятным изложением и тайной):
"Слабый шорох вдоль стен, мягкий бархатный стук
Ваша поступь легка - шаг с мыска на каблук
И подернуты страстью зрачки, словно пленкой мазутной.
Любопытство и робость истома и страх
Сладко кружится пропасть и стон на губах -
Так замрите пред мертвой витриной, где выставлен труп мой.
Я изрядный танцор - прикоснитесь желаньем, я выйду.
Обратите внимание - щеголь, красавец и фат,
Лишь слегка потускнел мой камзол, изукрашенный пылью
Да в разомкнутой коже оскалиной кости блестят.
На стене молоток - бейте прямо в стекло
И осколков поток рухнет больно и зло,
Вы падете без вывертов - ярко, но просто, поверьте.
Дребезг треснувшей жизни хрустальный трезвон
Тризна в горней отчизне трезво взрезан виссон
Я пред Вами, а Вы предо мной - киска, зубки ощерьте.
И оркестр из шести богомолов ударит в литавры,
Я сожму Вашу талию в тонких костлявых руках.
Первый танец - кадриль, на широких лопатках кентавра,
Сорок бешеных па по-над бездной, чье детище - мрак.
Кто сказал: "Казанова не знает любви" - тот не понял вопроса,
Мной изведан безумный полет на хвосте перетертого троса.
Ржавый скрежет лебедок и блоков - мелодия бреда,
Казанова, прогнувшись касаткой, ныряет в поклон менуэта.
За ключицу держитесь - безудержный пляс,
Не глядите в замочные скважины глаз,
Там, под крышкою черепа, - пыль и сушеные мухи.
Я рукой в три кольца обовью Ваш каркас,
А затем куртуазно отщелкаю вальс
Кастаньетами желтых зубов возле Вашего нежного уха.
Нет дороги назад - перекрыта и взорвана трасса,
И не рвитесь из рук - время криво, и вряд ли право
Серный дым заклубился - скользим по кускам обгорелого мяса
Вдоль багряных чертогов Властителя Века Сего.
Что Вы вздрогнули, детка - не Армагеддон.
Это яростный рев похотливых валторн
В честь одной безвозвратно погибшей, хоть юной, особы.
И не вздумайте дернуть крест-накрест рукой:
Вам же нравится пропасть - так рвитесь за мной,
Будет бал в любострастии ложа из приторной сдобы.
Плошки с беличьим жиром во мраке призывно мерцают,
Канделябры свихнувшейся, пряной, развратной любви.
Шаг с карниза, рывок на асфальт, где червем отмокает
Прах решенья бороться с вакхическим пульсом в крови.
Кто сказал - "Казанова чарует лишь с целью маневра"?
Мне причастен пикантный полет на хвосте перетертого нерва,
Мой напор сокрушит Гималаи и гордые Анды
В монотонной свирепости черной и злой сарабанды." Калугин - Танец Казановы
Джинн Толик 14.01.2017 19:43 Заявить о нарушении
Екатерина Фиалка 14.01.2017 20:00 Заявить о нарушении
Джинн Толик 14.01.2017 20:08 Заявить о нарушении
Екатерина Фиалка 14.01.2017 21:50 Заявить о нарушении