Ход конём

Коню не предлагается меню,
спокойный променад по авеню,
поэзия Уолкотта и Хини,
коню не пребывать в долгах и в схиме,
ему не жить, свободному, по схеме,
на лире не бряцать, как Генрих Гейне
бряцал на ней: чуждо ему всё это.
Мясные угощенья Диомеда
его не обозлят и даром речи
не наградят, чтоб словом спор разжечь и
надменно погасить он был намерен:
чтоб вздор нести, найдется сивый мерин.

Конь полигамен, опытен, неспешен,
ортодоксален, сумрачен, безгрешен,
ненабожен, и пробует ноздрёю
с земли поднять все то, что, я не скрою,
не стоило бы вовсе поднимать,
но взгляд его всегда родную пядь
приучен обнаруживать, покуда
ему плевать на небо, свет не худо
откуда льнет к его копытам грязным.
Конь должен быть конем однообразным.

Однажды он застынет у забора.
И в нем дыру увидит, и прибора
качнется тень, как сумрачная площадь,
забор преобразив внезапно в лошадь.
Любовь всегда согреет на морозе:
конь проще, чем герой в любовной прозе.
Возможно он не стоит вольной речи.
Ну, что ж, и так сойдет. Кобыле легче.
Любая мысль несет в себе угрозу –
Коню. Поэту. Людям. Бабе с возу.