14 июля 1941 года 23 день

Железная рука,стальной струною извлекала из горящей славой сечи,
Тот приговор, что дал истории войны другой размах,
Топор войны вновь оказался мерой встречи,
У комсостава исключая паникёрство с отступлением в умах.

И прозвучала мера приговора времени и слуха,
Вошедших от противоречий в дух времён,
Всем осознать карающую силу духа,
Почтившую Божественной Любви Земной Поклон.

Стоять и с места не сходить, и до последней капли крови,
Таков приказ на каждом обороны  рубеже,
Он в жилах стыл от правоты без предисловий
И жизнь хранил на каждом обороны рубеже.

Восстановить в частях Дух предков и Побед,
Дано от Бога покорением печали,
Народ освободив от прежних бед,
В Любви Божественной ,вновь возлюбив его вначале.

И грудью встали все защитники сгорающей земли,
Наперекор судьбе и вражьей воле,
Похоронив противника и страшные  мечты,
Их уничтожить ,обратив народ в неволю.

Потери достигали высшие пределы для врага,
Постигнув Красной Армии прямое управленье,
Сняв все сомнения от тактики, их рвущего штыка ,
И подтвердив все результаты от былых сражений.

Удар внахлёст скользил ,над расползавшейся бедой,
От наступления теряя силу обороны,
Топор упрямо продолжал с бронёй неравный бой,
Перерубив  у клина гордость повеления Горгоны.

Она смеялась над резервами ,в прорыв входящими полками,
Скопившись на просторах замирающей Земли,
Народной ярости волной ,готовясь встать под облаками
И смыть  позор , вскипающий от «победителей» в крови.

В них вызывало всё от внешней радости наказ,
Давить ,не узнавая в чём у истины заслуга,
Понять ,зачем пришли под танки положив от Гитлера приказ,
Уничтожать народ ,при этом веселя друг друга.

И проявилось у войны жестокое  жнивьё,
Взойти на эшафот в Христовом Теле,
У гадины рубить всё тело до её,
Агонии в зверином смерти апогее.

И жгли огнём святого воздаянья,
И погибали все до одного,
Стояли насмерть от Души Небесного Страданья,
Остановить страны кровавое житьё.

Мы преклонимся перед ними и Землёй,
Стоявшей насмерть ,застилая дымом небо,
Чадя над полем битвы,обнажённою стернёй,
Рождая веру в счастье золотого хлеба.

    память бессребреников мучеников Космы и Дамиана, в Риме пострадавших (284).
    память мученика Потита Гаргарского (II);
    память преподобного Петра патрикия (854);
    память праведной Ангелины, деспотисы Сербской (XVI);
    память священномученика Аркадия Гаряева, пресвитера (1918);
    память священномученика Алексия Дроздова, протодиакона (1942).
    празднование в честь Валаамской иконы Божией Матери.

Прорвав кольцо

Промокая до нитки, высушивая одежду на себе под знойным солнцем и снова попадая под дождь, полуголодные, мы шагали на восток. Днем забирались поглубже в чащу леса, недолго отдыхали и снова шли вперед. Ночами двигались вдоль дорог, соблюдая максимальную осторожность, чтобы не наткнуться на вражескую колонну.

Кончались четвертые сутки этого изнурительного марша. Смеркалось. В небе уже поблескивали сквозь еловые лапы голубые звезды, лесную тишину нарушали шаги усталых людей, иногда позвякивали котелки. Неожиданно впереди послышались голоса. Это было явным нарушением моего приказа о максимальном соблюдении тишины. Ко мне подбежал шедший в головном дозоре сержант Дедов:

— Товарищ генерал! Впереди на пути следования группы какой-то населенный пункт.

— Возьмите двух бойцов и разведайте, есть ли там немцы.

— Слушаюсь! — И Дедов убежал.

Разведчики вернулись очень быстро, чуть ли не через 10 минут. Радостно возбужденный Дедов доложил мне:

— Товарищ генерал! Это деревня Заозерье. Фашистов там нет и не было. В деревне Советская власть! Есть сельсовет, партийная и комсомольская организации. Нас ждут!

Как невыразимо приятно было слышать эти столь привычные слова — «Советская власть», «сельсовет»!

Через полчаса мы уже были в деревне. Нас действительно ждали. Председатель сельсовета (к великому сожалению, забыл его имя и фамилию) распределил бойцов по избам. Я был спокоен — их накормят и дадут хорошенько отдохнуть. Председатель сказал мне, что в деревне есть еще несколько отставших от своих частей красноармейцев, а дома у него лежит раненый советский генерал.

Вместе с К. И. Филяшкиным мы зашли в просторную избу председателя. В горнице на высокой кровати лежал с закрытыми глазами средних лет мужчина в генеральской форме. Им оказался генерал-майор Липодаев. Мне показалось, что он без сознания. Но когда мы подошли к [82] нему, генерал открыл лихорадочно воспаленные глаза и явно обрадовался.

— Вот, зацепило, — как-то виновато сказал од. — Не оставляйте меня здесь.

— Не оставим, — заверил я его.

За ужином, который мне показался необычайно вкусным, мы неторопливо беседовали с председателем. Он рассказал, что в деревне налажено наблюдение за передвижением немцев, разведка ведется круглосуточно.

— Разведка — это, конечно, громко сказано, — продолжал он. — В основном ребята, школьники, но за их сведения можно ручаться. Сегодня они сообщили, например, что по шоссе на Шклов идет немецкий обоз.

У меня мелькнула мысль: «А что, если разгромить этот обоз?»

— А далеко отсюда до шоссе? — спросил я.

— Да нет, километр с небольшим.

Посоветовавшись, решили выслать к шоссе разведку.

К рассвету она вернулась. Оказалось, что по шоссе действительно движется немецкий обоз в составе 20–25 пароконных подвод почти без всякого охранения.

План созрел мгновенно — надо устроить засаду, разбив группу на четыре подгруппы и расположив их последовательно вдоль дороги. Первая подгруппа открывает огонь по замыкающей подводе, четвертая — по головной, остальные — по центральным подводам обоза.

Немедленно бойцы были подняты, и мы выступили по направлению к шоссе. Для засады было выбрано место там, где шоссе поднималось в гору. Вскоре показался и обоз. Когда головная повозка достигла места, где залегла четвертая подгруппа, раздался дружный винтовочный залп. Тут же застрочили автоматы первой подгруппы, а затем и двух остальных. Все было кончено в течение нескольких минут. Ни одному фашисту не удалось уйти. Мы не потеряли ни одного человека. Нам достались богатые трофеи. В обозе были боеприпасы, оружие и продовольствие. Теперь можно было спокойно продолжать движение на восток — все необходимое в группе было.

Лошадей мы решили не брать, в лесу они вряд ли могли пригодиться. Раненого генерал-майора Липодаева несли на сооруженных из плащ-палатки носилках. Я очень боялся, что он не выдержит дороги. Тяжелая рана на ноге гноилась, врача с нами не было, вот-вот могла начаться гангрена. [83]

К счастью, через несколько дней наша группа вышла из окружения севернее населенного пункта Подмошье и утром 24 июля соединилась с основными силами дивизии, вышедшими из окружения раньше нас, 13 июля, в районе Монастырщины.

По-разному выходили части 100-й стрелковой дивизии из окружения. С тяжелыми, кровопролитными боями пробился сквозь вражеское кольцо 85-й стрелковый полк под командованием подполковника М. В. Якимовича. Погибли многие лучшие командиры. Сам Якимович получил тяжелую контузию. Был убит уже знакомый читателю капитан Тертычный, один из первых в дивизии поджегший фашистский танк бутылкой с бензином. Остались лежать в земле Смоленщины комиссар полка батальонный комиссар Федор Зыков и секретарь комсомольского бюро полка заместитель политрука Александр Шнейдерман. Позже я узнал, что они организовали партизанский отряд в Смоленских лесах и погибли 18 августа 1941 года, выданные фашистам предателем. Убиты были командиры батальонов капитан Григорьев и лейтенант Сердюков.

Трудно сложилась судьба героя боев под Минском командира третьего батальона 85-го стрелкового полка капитана Коврижко. Много лет мы считали, что он погиб в одном из боев в начале июля 1941 года, прикрывая отход полка. Но выяснилось, что тогда он был тяжело ранен и засыпан землей. Его откопали жители ближайшей деревни и переправили к родственникам в Шклов. Однако его вскоре выдал фашистам полицай. Коврижко отправили в лагерь для военнопленных в Германию. Освобожден он был только в апреле 1945 года и вскоре вернулся на родину.

Поредевшие подразделения полка сумели пробиться к своим и соединиться с основными силами дивизии.

Не легче пришлось и двум окруженным батальонам 331-го стрелкового полка под общим командованием капитана В. Р. Бабия.

29 июня 1941 года в 22 часа 30 минут двумя колоннами, имея впереди разведку и сильное боевое охранение, отряд Бабия двинулся на прорыв вражеского кольца. Лил проливной дождь, тьма стояла кромешная. Внезапным стремительным ударом отряд пробился из окружения и начал отход в направлении Логойска.

Примерно к семи часам утра 30 июня отряд подошел к Логойску и расположился в трех километрах западнее него в лесу. В Логойске оказалась одна из советских дивизий, [84] в распоряжение которой поступил отряд. Сотовцы пополнили запасы боеприпасов и продовольствия и по приказу командира заняли оборону западнее Логойска.

Утром 1 июля га отряд Бабия двинулась большая группа фашистов при поддержке танков, бронетранспортеров. Советские воины приняли бой, встретив фашистов метким огнем. Те отошли, потеряв два танка, один бронетранспортер, два мотоцикла и много офицеров и солдат убитыми и ранеными.

Но и у сотовцев было много раненых. Бабий решил отправить их в Логойск, рассчитывая на то, что там стоит дивизия, которой отряд был временно придан. Но раненых вскоре привезли обратно. Оказалось, что Логойск уже занят немцами. Таким образом, сотовцы вновь оказались в окружении.

Утром 2 июля отряд подошел в автостраде Минск — Москва и остановился в одном километре севернее от нее. Бабий приказал выслать к автостраде группу разведчиков. Весь день они вели наблюдение за передвижением войск противника, К вечеру разведчики вернулись. Старший группы доложил командиру отряда, что по шоссе беспрерывно движутся немецкие войска. Перейти автостраду скрытно было невозможно.

Бабий принял решение пробиваться через автостраду с боем. В сумерках 2 июля сотовцы подтянули к автостраде вторую пулеметную роту лейтенанта Лысюка, всю противотанковую 45-мм артиллерию и два 76-мм орудия. По команде Бабия одновременно ударила наша артиллерия, открыли огонь пулеметчики. Враг заметался в панике, отряд воспользовался этим и в боевых порядках перешел автостраду Минск — Москва. Выбив фашистов из станции Колодище, отряд вышел на артиллерийский полигон, откуда уже до самой Березины тянулись сплошные леса.

С боями, отходя по лесным и проселочным дорогам, в основном ночью, сотовцы шли на восток по направлению к местечку Березино, чтобы соединиться там со своими частями.

5 июля в 6 часов отряд вышел к реке Березине юго-восточнее одноименного местечка, но соединиться с основными силами ему не удалось. Наши части в 4 часа взорвали мост через Березину и ушли на восток. Таким образом, Бабий опоздал на какие-то два часа!

Пришлось переправляться на подручных средствах. Переправа прошла быстро и удачно. Фашисты ничего не [85] заметили. Переждав некоторое время, двинулись дальше, ориентируясь по азимуту, поскольку карты у них не было. Бабий не знал обстановку, не знал, где свои, он просто торопился на восток, чтобы поскорее соединиться с нашими войсками.

К сожалению, «поскорее» не получалось: все чаще и чаще сталкивались с мелкими отрядами врага. Их они уничтожали. Встречались и крупные части — эти приходилось скрытно обходить. Так отряд двигался еще девять дней — с 5 по 14 июля.

Утром 14 июля подразделения Бабия остановились на отдых в лесу неподалеку от деревни Останковичи. Заняли круговую оборону, выставили сторожевое охранение под командованием младшего лейтенанта Демидовича. Не думали, что в этом лесу у них будет, пожалуй, самый тяжелый бой за все время и без того нелегкого пути.

Только капитан Бабий собрался прилечь, как прибежал боец от младшего лейтенанта Демидовича и доложил, что сторожевое охранение атакуют немцы силами до роты пехоты.

— Ну, рота — это не страшно, — сказал командир. — Передайте Демидовичу, чтобы он постепенно отходил в глубь леса и заманивал туда эту роту.

Противник удивительно легко дал заманить себя в ловушку. Как только вражеские солдаты углубились в лес, сотовцы с трех сторон открыли огонь и буквально в течение нескольких минут уничтожили гитлеровцев. Но это было только начало боя в лесу у деревни Останковичи.

Около полудня фашисты на автомашинах подбросили к месту боя еще примерно батальон пехоты с артиллерией и минометами. Начался массированный артиллерийский и минометный обстрел места, где отряд стоял раньше. Ведь к этому времени он успел отойти чуть севернее, так что гитлеровцы практически били по пустому месту. Затем вперед пошли фашистские автоматчики. Боеприпасов в отряде оставалось крайне мало, поэтому Бабий приказал подпустить фашистов на возможно более близкое расстояние и бить наверняка. Одновременный залп с фланга застал противника врасплох. Воспользовавшись замешательством врага, перешли в контратаку, причем кое-где дело дошло до рукопашной, которую фашисты не выдерживали и бежали, понеся большие потери.

Однако и эта схватка еще не была концом боя. Не прошло и двух часов, как гитлеровцы, получив подкрепление, [86] правда на сей раз более осторожно, вновь стали наступать. Боеприпасы у сотовцев были почти на исходе. Поэтому Бабий приказал командирам подразделений часть боеприпасов передать четвертой роте лейтенанта Протасова, оставив себе только необходимый минимум. Эту роту он выдвинул на правый фланг, приказав прикрыть отход основных сил отряда. Четвертая рота блестяще справилась с поставленной задачей. Ее бойцы не только прикрыли отход, но и нанесли большие потери гитлеровцам. Больше в этот день враг не предпринимал попыток пробиться в лес.

В итоге этого тяжелого боя сотовцы уничтожили более батальона пехоты, сожгли десять танков и бронетранспортеров, взяли много пленных. В их руки попала карта с нанесенной оперативной обстановкой. Теперь Бабий знал, где наши части, знал, где находится сам в данный момент, поскольку его группа на карте была помечена жирным красным кружком. Теперь стало ясно, что они полуокружены. Единственный выход к своим частям лежал через труднопроходимое Кабанье болото.

Всю ночь на 15 июля отряд переправлялся через это болото. Кое-где пришлось мостить гати, трудно было тянуть на себе орудия, но сотовцы упорно штурмовали трясину.

К утру отряд был на противоположной стороне. Люди измучены до предела, грязные, голодные. Выбрали удобное место у небольшой речонки, выставили охранение и, приведя себя в порядок, подкрепившись, легли спать.

Командир отряда твердо решил больше в бой не вступать: боеприпасов в отряде почти не было. Оставались они только для разведывательных групп и групп охранения, да и то по одной обойме на винтовку и по одному диску на пулемет.

18 июля 1941 года отряд Бабия, насчитывавший 900 человек, — с оружием, в полной военной форме, с личными документами, комсомольскими и партийными билетами — соединился с частями 102-й стрелковой дивизии 20-й армии.

Итак, без малого месяц ожесточенных боев с врагом. За это время гитлеровская пропаганда не раз уже «хоронила» нас, крича в своих хвастливых сводках о «полном уничтожении» 100-й стрелковой дивизии. А мы были живы, более того — готовы к дальнейшей борьбе! [87]

В боях под Минском воины 100-й стрелковой дивизии уничтожили 101 вражеский танк, 13 бронемашин, 61 мотоцикл, много автомашин разных марок, 23 орудия, сбили 20 самолетов. В боях под Острошицким Городком был полностью уничтожен 25-й танковый полк 7-й танковой дивизии вместе с командиром полка полковником Ротенбургом, а также 82-й пехотный полк 31-й немецкой пехотной дивизии. За время тяжелых боев при выходе из окружения были наголову разбиты еще три пехотных полка немцев{4}.

Этот отзыв главнокомандующего Западным направлением свидетельствует, как высоко оценивались действия дивизии в целом и ее частей. Вскоре по представлению главнокомандующего Западным направлением Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1941 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленные в этих боях доблесть и мужество 355-й стрелковый полк был награжден высшей правительственной наградой — орденом Ленина, а 46-й гаубичный артиллерийский полк — орденом Красного Знамени. Орденами и медалями были награждены многие командиры, политработники и бойцы дивизии{5}.

В Журнале боевых действий 100-й стрелковой дивизии 20 июля была сделана такая запись: «Маршал Советского Союза тов. Тимошенко... в районе Дорогобужа встретил лейтенанта тов. Хабарова. Узнав от него, из какой части... сказал, что 100-я дивизия хорошо дралась, толково воюет и, если будет время, заедет посмотреть, как она сейчас устроилась. Передайте бойцам и командирам привет»

Руссиянов И. Н. В боях рождённая… Иван Никитич Руссиянов (11 сентября 1900, д. Щуплы, Смоленская губерния, Российская империя — 21 марта 1984, Москва, СССР) — советский военачальник, генерал-лейтенант. Герой Советского Союза.Командовал 52-я стрелковая дивизия,100-я стрелковая дивизия,1-я гвардейская стрелковая дивизия,1-й гвардейский механизированный корпус



Приказ
Ставки Верховного Командования
№ 00334
о формировании
штаба Фронта резервных армий,
включение в его состав
29, 30, 24, 28, 31 и 32-й армий
и их задачах
(14 июля 1941 г.)


Совершенно секретно

ПРИКАЗ
СТАВКИ ВЕРХОВНОГО КОМАНДОВАНИЯ
№ 00334
«14» июля 1941 г.
г. Москва
Карта 1 000 000
          1. Для руководства резервными армиями на второй полосе обороны создать штаб Фронта резервных армий.
          На формирование штаба фронта обратить штаб Группы армий.
          Начальником штаба фронта назначить генерал-майора Ляпина.
          Штаб фронта с 13 июля – Можайск.
          2. В состав фронта включить.
          а) 29 армию в составе пяти дивизий, двух корпусных арт. полков и трех арт. полков ПТО, одного истребительного авиационного полка, одного бомбардировочного полка и одной эскадрильи Ил-2;
          б) 30 армию в составе пяти дивизий, одного корпусного арт. полка и двух арт. полков ПТО;
          в) 24 армию в составе 10 дивизий, трех пушечных, одного гаубичного и трех корпусных арт. полков, четырех арт. полков ПТО;
          г) 28 армию в составе девяти дивизий, одного пушечного, одного гаубичного и четырех корпусных арт. полков, четырех арт. полков ПТО;
          д) 31 армию в составе шести дивизий, одного корпусного арт. полка и двух полков ПТО;
          е) 32 армию в составе семи дивизий и одного арт. полка ПТО.
          3. Задача фронта:
          К исходу 14.7.41 занять рубеж Старая Русса, Осташков, Белый, Истомино, Ельня, Брянск и подготовиться к упорной обороне.
          Войскам фронта особо тщательно подготовить противотанковую и противовоздушную оборону.
          4. Армиям фронта поставить следующие задачи:
          а) 29 армия. Упорно оборонять рубеж Старая Русса, Демянск, Осташков, особое внимание обратить на организацию обороны направлений Старая Русса, Бологое; Холм, Бологое; Осташков, Вышний Волочек. Разведку и заграждения, прежде всего против танков, организовать с рубежа Сольцы, Холм, Торопец до переднего края обороны и внутри оборонительных районов.
          Граница слева – (иск.) Торопец, (иск.) Селижарово, Вышний Волочек.
          Штаб армии – Бологое.
          б) 30 армия. Упорно оборонять рубеж Осташков, Селижарово, Оленино, Васильева. Особое внимание обратить на организацию обороны направлений Торопец, Селижарово, Калинин и Великие Луки, Ржев, Волоколамск.
          Граница слева – Ильино, (иск.) Никишкина, Волоколамск.
          Штаб армии – Ржев.
          в) 24 армия. Упорно оборонять рубеж Белый, ст. Издешково, Дорогобуж, Ельня. Особое внимание обратить на организацию обороны направления Ярцево, Вязьма. Не менее четырех дивизий, из них три танковые, иметь в резерве в районе Вязьма.
          Граница слева – Починок, Барсуки, (иск.) лесоп. Завод, Бутырлино, (иск.) Медынь.
          Штаб армии – Вязьма.
          г) 28 армия. Упорно оборонять рубеж р. Десна от Логачева до Жуковка, Высокое, Сосновка, Синезерка. Особое внимание обратить на организацию обороны направления Рославль, Медынь и района Брянск. Резерв армии в составе четырех дивизий, из них три танковые, иметь в районе ст. Занозная, Киров.
          Штаб армии – Киров.
          д) Резерв фронта расположить:
          31 армию в составе пяти сд, одной тд, одного корпусного арт. полка и двух арт. полков ПТО в районе Торжок, Ржев, Волоколамск, Калинин.
          Штаб армии – Старица.
          32 армию в составе шести сд, одной тд и одного арт. полка ПТО – в районе Руза, Можайск, Малоярославец, Высокиничи, Наро-Фоминск.
          Штаб армии – Наро-Фоминск.
          6.1 Перед фронтом армий и внутри оборонительных районов создать полосу заграждений с противотанковыми препятствиями и сплошной полосой мощного противотанкового огня. При организации обороны особое внимание уделить строительству различных противотанковых препятствий, минных полей и фугасов, щелей для пехоты и оборудованию артиллерийских позиций, особенно противотанковой артиллерии.
          7. Тыловой оборонительный рубеж подготовить по линии Кувшиново, Ржев, Сычевка, Ребровка, Теренино, Феликсово, Сельцо и отсечную позицию – Лопуш, Карачев.
          Приложение. Боевой состав Фронта резервных армий на 4 листах2.

По поручению Ставки Верховного Командования
Жуков