Любимый Ангел

Говорят, что у каждого человека есть Ангел-Хранитель. Молва утверждает, что создания эти невидимы. Нет и ещё раз нет! Наши Ангелы — это мамы, которыми любящий Господь наградил нас при рождении, это первый подарок, который мы получаем в самом начале жизненного пути, дар небес, несравненный и бесценный, бескорыстно любящий и бесконечно прощающий! Именно они своими «крыльями» оберегают дитя от любой грозящей им опасности, укрывая в любящих и нежных объятиях тех, кто им бесконечно дорог. Мы — те, ради кого бьются их сердца, в беспокойстве за кого прожита и проведена не одна бессонная ночь и пролита не одна драгоценная слезинка. Каждая морщинка на её лице — след переживаний и волнений, который мы, зачастую даже не подозревая, а временами даже зло и намеренно, с чувством некоей гордости, наносим своими словами и необдуманными поступками. Мамы прощают нам многочисленные обиды, с печалью и грустью мирятся с нашими недостатками, а мы очень часто забываем, какие они хрупкие и ранимые, насколько легко можно потерять то, что нам было дано свыше! Сколько недосказано, своевременно не сделано, неверно истолковано, не услышано и не понято!


В моей жизни произошёл целый ряд существенных событий, так или иначе повлиявших на мою дальнейшую судьбу. Попав после перенесённой в 1996 году операции на головном мозге в весьма неожиданное для себя положение, я вынуждена была смириться с тем, что лишена самого важного для любого нормального человека — возможности видеть и общаться со своими друзьями и близкими.

Обходиться без помощи мамы к тому времени я уже не могла. Из больницы нас с ней не просто выписали, а выгнали, так как родители не разрешили врачам больше прикасаться ко мне, помня о предыдущем печальном опыте.

За шесть недель, проведённых в реанимации вместо положенных двух-трёх дней, люди лишили меня ещё и слуха на 50 процентов, а также возможности самостоятельно передвигаться, приковав тем самым к постели. Даже сидеть без посторонней помощи я не могла, а о том, чтобы самой это сделать, хотя бы в течение двух минут, и речи не было. Кому жаловаться в подобных случаях? Кто выслушает и поймёт всё, что ты испытываешь? Да и самой возможности говорить у меня не было, так как в результате «спасительной» операции лишилась и этого. И в довершение, как будто всего перечисленного было недостаточно, нас выгоняют из больницы. Увидеть дочь в подобном состоянии равнодушно не сможет ни одно родительское сердце, а позволить врачам дальше экспериментировать со мной и подавно. В больнице нас пообещали довезти на «скорой помощи» лишь до границы с Подмосковьем, а там их бесплатное обслуживание заканчивается. Пришлось нам нанимать частную машину, вернее, автобус, так как Бог ростом меня не обидел, и в обыкновенную машину я просто бы не поместилась. Вот в таком виде и на носилках я вернулась в своё село, из которого некогда мечтала выбраться сама и вытащить своих родителей.

Так потянулись наши будни. Состояние моего здоровья после «триумфального» возвращения было просто ужасным. После «зрячей» жизни оказаться практически мгновенно в темноте — хуже могла быть только смерть. Чего я только не передумала. Вспоминая сейчас о том времени, я всё больше утверждаюсь в мысли, что только помощь Спасителя не дала мне тогда сойти с ума. Я благодарна Богу за ангела, который всё это время находился рядом со мной — это моя мамочка. Вместе с ней, я заново училась говорить, начиная с букв и простых слов, уже второй раз за свою жизнь училась ходить, а ходили мы сначала маленькими шажками по квартире, потом ночами по подъезду, укрепляя на лестнице икры ног. День, когда смогли впервые выйти на улицу, явился для нас с мамой настоящим праздником, но каждая такая прогулка была настоящим подвигом. Живём мы на четвёртом этаже, а до первого добирались спустя аж 30 минут, так как отдыхать приходилось на каждом лестничном марше. Выходили с двумя стульчиками, и пока я отдыхала на одном, мама спускала другой этажом ниже. Вот таким образом мы и оказались в один прекрасный день на улице. Подобные «подвиги» мы стали повторять регулярно, причём каждый день стали отдаляться от дома всё дальше и дальше. Выход на улицу был результатом помощи Бога и нашего двухгодичного старания.

На протяжении всего времени после операции мы с мамой не теряли надежды на восстановление зрения. Где мы только не консультировались. Старушки советовали обратиться к бабушкам-знахаркам, но поскольку я очень недоверчивый человек, от такого способа лечения мы отказались.

Ещё в больнице мне назначили различные лекарства. Среди них был гормональный, для улучшения аппетита, с которым у меня в своё время были проблемы. Так вот, в пересчёте на такой известный гормональный препарат, как преднизолон, ежедневная моя доза составляла аж 84 таблетки. От этого лекарства так просто не уйти, нужна определённая схема, а где ж её взять?. Мама в Москву — а там говорят, что нас выписали здоровыми, мама в местную амбулаторию, а там: «Ничего не знаем, мы их вам не прописывали». Представьте: до операции я носила одежду сорок четвёртого размера, теперь же одна лишь талия стала 127 сантиметров, а про всё остальное… и подумать страшно. Я рисковала в любой момент просто лопнуть. Со временем мы справились и с этой проблемой, и тоже не без помощи Бога. Оказалось, что моя тётя тоже принимает гормональный препарат. Она подсказала, что сбавлять дозировку нужно медленно и постепенно. Очень тихо, но мы ушли от этого лекарства, и со временем я вернулась к своим прежним формам.

Ежедневно мы выполняли целый комплекс различных упражнений. Таким образом, в один прекрасный день я почувствовала в себе силы, чтобы совершить поездку в церковь на рейсовом автобусе. Никого там не предупредив, мы с мамой приехали в субботу в храм. Представляю, какие у всех были глаза! Как же мы с мамой были рады!


Каждый день для меня — преодоление «невидимых» барьеров, и как здорово, что есть личный Ангел, который даже порой ценой жертвы всегда готов помочь мне, своей лапушке и маленькой девочке. Дорогой Господь, благослови её, даруй крепкое здоровье! Мамочка моя, я очень сильно тебя люблю! Храни тебя Бог!
* * *