1 сентября День знаний!

1 сентября – День знаний!

Лирическая комедия в полутора действиях.


Действующие лица:

М и л ю т и н   Сергей Петрович, учитель физкультуры, небольшого роста.
И в а ш о в   Валентин Светланович, учитель русского языка и литературы.
С и л а е в   Дмитрий Александрович, учитель ОБЖ.
Ф р о л о в   Михаил Васильевич, бывший учитель пения, полноват.
П е р е л е х о в   Николай Семёнович, учитель физики.
И р и н а,   жена Перелехова.
К л ю ч и н с к а я   Наталья Леонидовна, учительница начальных классов.
З а б р о д и н а   Светлана Николаевна, учительница географии.
Ж а н н а,   секретарь.
Б о л о т о в а   Зинаида Михайловна, директор школы.
Р е м и з о в а   Татьяна Петровна, завхоз.
П а н т е л е й м о н о в а   Надежда Валериевна, родительница.
В о  р о б ъ ё в а,   старшеклассница.
Ш а т и ц к и й   Вова, старшеклассник.
Девочка с цветами.
Старшеклассники.

 
Действие первое.
(короткое, можно сказать – половина)

Скрипичный концерт Вивальди как музыкальная заставка пьесы прерывается позывными теленовостей. Кабинет директора. Голос диктора: «Сегодня первое сентября – День знаний! Тысячи школ распахнули свои двери…»

Б о л о т о в а.   Что ж они все так шумят?! Прямо с первого дня. Выключи его что ли…
Р е м и з о в а.   Погода, наверное. (Выключает телевизор.) А нас вечером в новостях обещались показать.
Б о л о т о в а.   Что погода?
Р е м и з о в а.   Погода, говорю, меняется, вот голова и болит. Да и колготно. В школе  хорошо, когда в ней детей нету!

Школьный коридор после линейки. Из репродукторов школьного радиоузла слышится «…учат в школе, учат в школе…». Далее: «От имени родителей нас поздравляет Пантелеймонова… э… Надежда… э… Валериевна. Ой, я так волнуюсь! Я всех вас поздравляю, особенно директора Зинаиду Михайловну, сыночка своего Петеньку, всех ребят, ну и учителей тоже… Спасибо. А мы, по заявке 5 «а», предлагаем вам композицию отличного парня Вивальди под названием «Кончерто Гроссо a-moll, Op.3 №8!»   По коридору движется Николай Семёнович. Дверь класса открывается, и появляется часть Валентина Светлановича.

И в а ш о в (в класс).   Так! Я кому сказал – сидим тихо, я сейчас вернусь!
(Закрывает дверь и оборачивается. Класс взрывается воплем радости.) О Коль, ну что?
П е р е л е х о в.   Как всегда – «за»!  Слушай, генеральный директор первого канала нашей школы, это что там у тебя в студии крутят?
И в а ш о в.   Да ладно, просто Шатицкий, пока меня рядом нет, шалит.   Чего вчера на работу не вышел, тут барыня недовольство высказывала.
П е р е л е х о в.   Значит, помнят ещё. У меня, Валь, отпуск только сегодня заканчивается.
И в а ш о в.   Ага, а территорию с твоими детьми я должен убирать?
П е р е л е х о в.   Валя, это не мои дети.
И в а ш о в.   Ну дети из класса, где ты классный руководитель.

Подходит радостный Милютин с флагом. Его обгоняет девочка с цветами и вручает их Перелехову.

Д е в о ч к а.   Вот. Это Вам, Николай Семёнович! Поздравляю!
П е р е л е х о в.   Спасибо. Так я же вас больше не учу…
Д е в о ч к а.   Ну и что.  (Убегает.)
М и л ю т и н.   Всем привет! С праздничком!
И в а ш о в.   И тебя, Серёжа, по тому же месту! ( У Ивашова звонит телефон, и он отходит в сторону.)
М и л ю т и н.   Семёныч, где пропадал? Тут тебя все обыскались. Ну, что сегодня?
П е р е л е х о в.   Ещё один! Мужики, я ночь не спал, утром только приехал - и на работу.
М и л ю т и н.   А я думаю, чего ты такой… сосредоточенный. У жены был? Ну что, помирились? «Если гора не идёт к Магомету…»
П е р е л е х о в.   Значит, он ей не нужен!
М и л ю т и н.   Ладно, без паники! На природе отдохнёшь, появятся мысли и желания! В четырнадцать нуль-нуль - ко мне за велосипедами.
И в а ш о в (возвращается).   Слушай, неси уже своё знамя и не потеряй по дороге, а то часть расформируют.
М и л ю т и н.   Это ладно, знамя сохраним и списки покушавшихся передадим куда следует. Вот у Николая Семёновича лаборантка новая… молоденькая.
П е р е л е х о в.   Ну будет кому провода пропаять, а то у Жанны маникюр, видите ли…
М и л ю т и н.   Ему говорят – молодая! А он – провода. Здесь определяющее слово «молодая», а не «лаборантка». Это у тебя в голове контакты перепаять нужно.
И в а ш о в.   Да, Семёныч, так от тебя не то что жёны с лаборантками, а и тараканы все разбегутся.
П е р е л е х о в.   У меня нет тараканов.
М и л ю т и н.   Вот! Что, собственно, и требовалось доказать. Ладно, жду в два часа. Форма одежды произвольная.  (Уходит.)

 Кабинет директора. За столом директриса и завхоз собираются выпить.

Р е м и з о в а.   Ну что, Зинаид Михална, с новым годом?! 
Б о л о т о в а.   С новым, так с новым… Что там у нас есть? Да, а районовские с шефами ушли? И эти ещё… корреспонденты, а то и  ящика мало будет.
Р е м и з о в а.    Я сама проводила, и убирают уже. В сценарии же было написано: убирать сцену после того, как уберутся гости. (У Ремизовой звонит телефон, она смотрит и сбрасывает.) Нету меня.

Заглядывает Милютин.

М и л ю т и н.   Разрешите? Руководство, с праздником! Я флаг поставлю.
Б о л о т о в а.   Чего ты там топчешься? Или заходи, или не мешай. (Милютин заходит.) Присоединяйся, раз уж попал в нужный момент.
М и л ю т и н.   Нет, спасибо, мне ещё классный час провести нужно. Я попозже, на природе.
Р е м и з о в а.   Ну, запел. Опять что ль одни мужики едете? Девчонок взяли бы, лаборантка вон у Перелехова молодая.
М и л ю т и н.   Нет, мужская компания это святое, а лаборантку Семёныч собирается заставить провода паять. (Ставит флаг в отведённое место.)
Б о л о т о в а.   А чего он ещё может придумать? Одно горе с ним!
Р е м и з о в а.   Одно горе? С ним много горей! То аптечку ему подавай, то кабель, то краску… По весне эфир  ему потребовался!
М и л ю т и н.   Извините за вторжение. Я побежал.
Р е м и з о в а.   Не споткнись. Бегун.

Милютин ухдит, прикрыв за собою дверь.

Б о л о т о в а.   Теперь так и будут туда-сюда мигать. Целый год!

 Коридор перед классом Ивашова. Милютин заглядывает в класс. Выходит Ивашов.

И в а ш о в (в класс).   Так, тишина и спокойствие! Сидим смирно, я сейчас вернусь! (Закрывает дверь. Класс взрывается воплем радости.)
М и л ю т и н.   Валентин Светланович, вас к себе Зинаида Михайловна вызывает.
И в а ш о в.   Прямо с первого дня указания? Или что случилось?
М и л ю т и н.   Я не знаю. Сказали – срочно! (У Милютина звонит телефон, и он удаляется.)

 Комнатка секретаря перед кабинетом директора. Скучающая Жанна – молоденькая и миловидная, по характеру «блондинка».

И в а ш о в.   Жанночка, добрый день! Меня вызывали?
Ж а н н а.   Ой, не знаю, Валентин Светланович… а, правда, дети говорят, что вы бард?
И в а ш о в.   Бард? Ну, «устами младенцев» много чего глаголется.  Только, Жанна, это не всегда ругательство. Бардами называют тех, кто сочиняет и поёт…
Ж а н н а. (Перебивает.)   Ага, значит, это люди!
И в а ш о в.   Встречаются среди них и люди.
Ж а н н а.   А то всё время: «…барды в лесу… барды на поляне…» Я думала, что барды это такие лоси, как зубры.
И в а ш о в.   И таких хватает.
Ж а н н а.   Ой, как приятно с умным человеком поговорить.
И в а ш о в.   Угу. Особенно, если не долго. Так меня вызывали?
Ж а н н а.   А кто сказал?
И в а ш о в.   Милютин.
Ж а н н а.   Ну, Сергей Петрович такой серьёзный мужчина… Да вы у Зинаиды Михайловны спросите. (Жанна указывает на дверь в кабинет директора.)

Кабинет директора, всё готово для усугубления. Заглядывает Ивашов.

И в а ш о в.   Вызывали, Зинаида Михайловна?  (В кабинете короткая немая сцена.)
Р е м и з о в а.   Ну, у тебя Валентин Светланыч нюх! Ты не в разведке служил?
Б о л о т о в а.   Заходи. Петровна, давай ещё посуду. Присаживайся, Валентин Светланович. Давай уж за «новый год» по капельке. 

Все трое поднимают рюмки. Звенит звонок.

Б о л о т о в а.   Это ещё что такое?
И в а ш о в.   Это вместо курантов, раз уж «новый год».
Р е м и з о в а.   Куранты. Технички. Я им сейчас покажу куранты. (Быстро выпивает и уходит.)
Б о л о т о в а (Ивашову).   Что там родители? Живы – здоровы? Давай ещё по капельке.
И в а ш о в (Разливает).   Да, Зинаида Михайловна, живы – здоровы. Всё ещё меня воспитывают…

Заглядывает секретарша.

Ж а н н а.   Ой, Валентин Светланович, Вас там ваши дети потеряли.
Б о л о т о в а.   Ну, начинается! (Выпивает.) Привет передавай. Всё-таки сколько вместе отработали.
И в а ш о в. (Жанне.)   Сейчас. Уже иду. (Болотовой.) Хорошо, передам. (Выпивает и уходит, доставая из кармана жевательную резинку.)

Слышен голос из коридора. «Я же вам сказал – сидите тихо. Ну и что, что звонок. Пусть даже конец света. Нет, если пожарные учения, то выходим организованно».

Ж а н н а (заглядывает в кабинет).   Зинаида Михайловна, к вам Надежда Валериевна Пантелеймонова.
Б о л о т о в а.   Жанна, через одну минуту! (Быстро всё убирает со стола и приводит себя в порядок.)

В кабинет протискивается Пантелеймонова с двумя выразительными пакетами.

П а н т е л е й м о н о в а.   Ой, с праздником Вас, Зинаида Михайловна! Я, прям, так разволновалась, когда по радио поздравляла. Прям, и не всё сказала. Решила, вот, лично. Михаил Иванович так хорошо о Вас отзывался. Зинаида Михайловна,  говорит, обязательно войдёт в твоё положение.
Б о л о т о в а.   Войдём. Работа у нас такая. (Принимает первый пакет.)
П а н т е л е й м о н о в а.   И Петенька, так волновался… он всё лето готовился! Целый рассказ прочитал!
Б о л о т о в а.   Ну что ж, молодец! (Принимает второй пакет.)
П а н т е л е й м о н о в а.   Вы уж про нас не забывайте, помогите если что.
Б о л о т о в а.   Не забудем, Надежда Валериевна, и поможем! Наилучшие пожелания Михаилу Ивановичу передавайте.

Коридор перед классом Ивашова. Силаев заглядывает в класс. Выходит Ивашов.

И в а ш о в (в класс).   Так, тихо! Сидим смирно, я здесь, я всё слышу! (Закрывает дверь. Класс взрывается воплем радости.)
С и л а е в.   Светланыч, ты в курсе?
И в а ш о в.   В курсе.
С и л а е в.   У Петровича  в час собираемся.
И в а ш о в.   Милютин говорил в два. Поскольку берём?
С и л а е в.   Да путает он всё всегда. В час собираемся. Ну а берём как обычно – по одной мало, по две много, значит, по три, и всем хватит, и лишнего не останется. Фролов ещё собирался.
И в а ш о в.   Ну ты местком, тебе виднее.

Подходит Перелехов. Молча здоровается с Силаевым за руку.

С и л а е в.   О, Николай Семёныч! Где пропал, тут тебя все обыскались.
П е р е л е х о в.   Да нашёлся я уже.
С и л а е в.   Ты в курсе?
П е р е л е х о в.   Ну да. В два часа у Петровича и едем на старое место.
С и л а е в.   Не в два, а в час, и удочки бери.
И в а ш о в.   Вы с этими удочками уже притомили, растопоритесь вечно! Хоть бы раз чего-нибудь поймали.
С и л а е в.   Рыба и в магазине есть, а тут главное удовольствие.

Подходит Шатицкий.

Ш а т и ц к и й.   Валентин Светланович…
С и л а е в.   Шатицкий, тебя, что здороваться не учили? (У Силаева звонит телефон, и он отходит в сторону.)
Ш а т и ц к и й.   Здрасьте. Валентин Светланович, я сочинил… ну, композицию… ну, песню.
И в а ш о в.   Какую песню?
Ш а т и ц к и й.   Ну, клеевую… Про школу… Мы весной разговаривали, что песни все старые и уже пора новые сочинять. Можно мы её по трансляции запустим из студии?
И в а ш о в.   Шатицкий… Вова, там всё прилично?
Ш а т и ц к и й.   Да, нормально всё! На эту… на тему этой… «Учат в школе».
И в а ш о в.   Ладно. Запускайте, но за приличность трансляции отвечаешь головой. А что ты там крутишь по заявке 5 «а»?
Ш а т и ц к и й.   А чо? Нормальная вещь - завёл на полчаса, и покурить можно.
И в а ш о в.   Я тебе покурю в студии!
Ш а т и ц к и й.   Не, мы не в студии, да не парьтесь, всё под контролем. (Уходит.)
С и л а е в.   Какой головой он ответит? У него её никогда и не было. Весной на полевых сборах все окопы копают, а он на гитаре бренчит: «Работай, работай, работай… Ты будешь с уродским горбом…»
И в а ш о в.   Вот, значит, Блока читал.

По коридору приближаются Ключинская и Забродина.

С и л а е в.   О, молодые – красивые! С праздничком! Выглядите замечательно!
К л ю ч и н с к а я.   Спасибо, Дмитрий Александрович! Ну до Вас нам ещё далеко.
С и л а е в.   Чего это далеко, вот он я! Для вас, как пионер, готов на любые подвиги!
К л ю ч и н с к а я.   Ну хоть на словах есть мужчины, хоть послушать приятно. (У Ключинской звонит телефон, и она отходит в сторону.)
З а б р о д и н а.   Здравствуйте, Николай Семёнович! Что-то давно Вас не было видно, тут все обыскались…
П е р е л е х о в (вздыхает).
С и л а е в.   А погода-то сегодня какая! Как на заказ!
З а б р о д и н а.   Вы опять мужской компанией на природу?
С и л а е в.   Святое дело! Надо перед учебным годом немного расслабиться!
З а б р о д и н а.   А почему вы женский коллектив не приглашаете в свою компанию?
И в а ш о в.   Святого не тронь! Мы же отдыхать едем!
К л ю ч и н с к а я (возвращается).   Ой, Светлана Николаевна, это всё добропорядочные женатые мужчины.
С и л а е в.   В нужное время и женатый человек холост!
З а б р о д и н а.   А приличный и состоятельный? Кому можно верить…
К л ю ч и н с к а я.   Это в кино! В жизни: хочется верить, а некому!
И в а ш о в.   Можно ещё в Интернете объявление разместить: «Требуется приличный, но пригодный к дальнейшей жизни мужчина!»
З а б р о д и н а.   Вам бы, Валентин Светланович, всё шутить. А у нас вот с Натальей Леонидовной тоже есть потребность в отдыхе на свежем воздухе.
И в а ш о в.   Вековые традиции не позволяют нам такой роскоши.
Р е м и з о в а (подходит).   Ты ж, Дмитрий Александрович, местком, должен обо всех членах профсоюза заботиться. Особенно о молодых и незамужних!
С и л а е в.   Это, Татьяна Петровна, в рабочее время. А в свободное от работы - нормальный отдых может быть только в мужской компании: природа, тишина…

Из репродукторов школьного радио вырывается жуткий грохот рока. Это вступления к новой песне Шатицкого. Слышатся попытки воспроизвести на электрогитаре фрагменты из произведений Вивальди, перемежая мелодией «Учат в школе». Текст, всё перекрывает.

Битва за знания - это война,
Битва со знанием - это война,
В каждом классе идет война.
За каждой дверью идёт война!
Битва длиною в  год!
Год, который пройдёт!

- Учат в школе, дома учат!
- Аттестат будет получен!

Мы сидим плечом к плечу,
Мы встаём плечом к плечу,
Мы идём плечом к плечу,
Мы бежим плечом к плечу!
Нам тесно в школе!
Мы рвёмся к воле!

- Учат в школе, дома учат!
- Аттестат будет получен!

Битва длиною в  год!
Нам тесно в школе!
Год, который пройдёт!
Мы рвёмся к воле!
Свобода, как знамя!
Мы войну закончим в мае!

К концу песни под репродуктором собираются все действующие лица.

Б о л о т о в а.   Это что, Валентин Светланович?
И в а ш о в.   Детское творчество, Зинаида Михайловна. Ребята ищут себя.
Б о л о т о в а.   Ну пусть и меня найдут… завтра.
П е р е л е х о в.   Ты смотри, рок. А я думал, у них один рэп в голове.
Б о л о т о в а.   Рок. Реп. Репа у них вместо головы. Завтра, Валентин Светланович, ко мне вместе с детским творческим коллективом.

Из репродукторов доносится «Й-й-е-с!» и опять звучит мирное и вечное «Учат в школе».


Действие второе.

Компания мужчин на велосипедах подъезжает к берегу реки. Место уже занято молодёжной компанией: чуть дальше играют в бадминтон, слышны голоса купающихся, ближе всех девушка в купальнике, наблюдающая за игрой и стоящая спиной к приехавшим.

С и л а е в.   Я говорил вам к часу нужно собираться. Видите, место занято!
М и л ю т и н.   Вот вам и девушки. А то испереживались все прекрасные 99% нашего педколлектива.
С и л а е в (обращаясь к девушке стоящей спиной).   Девушка, а разрешите с вами познакомиться?
В о р о б ь ё в а (оборачиваясь). Ой, Дмитрий Александрович, здравствуйте…
С и л а е в.   Уже виделись, Воробьёва. Вы чего тут молодые люди потеряли?

Выходит мокрый после купания Шатицкий.

Ш а т и ц к и й.   Отдохнуть приехали, а чо нельзя?
И в а ш о в.   Можно, Вова, если сильно устал. Только в другом месте, а  твой рок-шедевр мы завтра обсудим. Я тебе устрою «битву за знания»! Ты, Вова, мальчик уже большой и должен знать, что «Как аукнется…»
П е р е л е х о в.   Так и отхрюкнется!
И в а ш о в.   Правильно, Николай Семенович!
Ш а т и ц к и й.   А чо? Сами разрешили, и  нашим понравилось.
М и л ю т и н.   Вашим? Гоблинам что ли? Так, господа подрастающие, но не доросшие, я вас не вижу в радиусе трёх километров.
Ш а т и ц к и й.   А чо? Мы не люди что ли? Мы первые приехали.
М и л ю т и н.   Вы учащиеся. И мне без разницы, когда вы приехали. Пять кругов по внешней дорожке. Всем присутствующим.
Ш а т и ц к и й.   Да, мы…
М и л ю т и н.   Десять.
Ш а т и ц к и й.   Ладно… понятно.

Подъезжает Фролов. Он не в силах перекинуть ногу. Кладёт велосипед и выходит из него. За плечами у Фролова большой ранцевый рюкзак.

Ф р о л о в.   Доброго денёчку! Нет, ну это обязательно каждый раз на велосипедах пыжится, можно было бы на такси!
М и л ю т и н.   Физкульт-привет! Тяга к здоровому образу жизни и небольшое жалование не позволяют нам загрязнять окружающую среду. Почаще и побольше двигаться нужно, Михаил Васильевич.
П е р е л е х о в.   И в нужном направлении!

 Молодёжная компания удаляется напевая: 

Битва длиною в  год!
Нам тесно в школе!
Год, который пройдёт!
Мы рвёмся к воле!
Свобода, как знамя!
Мы войну закончим в мае!

С и л а е в (уходящим старшеклассникам).   Репетируйте, репетируйте, будет вашей строевой песней.
Ф р о л о в.   Нет, мужики, здорово здесь… природа, речка, а эти опять с удочками растопорились? Хоть бы раз чего-нибудь поймали. Что, останавливаемся или пройдём ещё?
М и л ю т и н.   Вот, а ты хотел начадить в этом святом месте автомобилем.
С и л а е в.   Да, давай здесь. Бойцы вон и столик приготовили и дровишек натаскали.
Ф р о л о в.   Шашлык будет?
С и л а е в.   Будет! Костёрчик сейчас организуем. (Разжигает вне зоны видимости костёр.)
И в а ш о в.   Так всё в кучу. Рубим – сервируем. Спиртное в сумку и в речку, пусть охладится. Петрович, головой отвечаешь, чтоб не уплыло как в тот раз.
С и л а е в.   Дружненько! Все принимаем посильное участие! Кто не работает, тот не ест!
П е р е л е х о в.   Ага. То, что едят те, кто работает!
И в а ш о в.   Неся смиренно тяжкий крест гурманства и диетологии!

За разговорами накрывается импровизированный стол.

М и л ю т и н.   Сто лет уж прошло, а так и будете до самой смерти вспоминать.
П е р е л е х о в.   Тот подвиг, товарищ Милютин, мы тебе и после смерти вспоминать будем. Утопить ящик водки!
М и л ю т и н.   Довольно упрёков! Я не буду хлестать себя ушами по щекам! И не буду посыпать голову пеплом! Зато поныряли вдоволь.
Ф р о л о в.   Хорошо, я с вами не стал команду Кусто изображать,  съездил за второй порцией, а то и погреться после нечем было бы.
И в а ш о в.   Николай, ты слышал, что к тебе Пантелеймонова переводят?
П е р е л е х о в.   Так его же отчислили!
И в а ш о в.   Ну, теперь причислили… по рекомендации районо. Решено продолжить с ним воспитательную работу. Вот такое тебе ответственное поручение.
М и л ю т и н.   Ничего, мне вон Стрекалова перевели, а в нём метр девяносто шесть.
С и л а е в.   А ты его воспитывай, когда он сидит, вот он и не будет выше тебя.
М и л ю т и н.   Длиннее!
Ф р о л о в.   Вы о чём-нибудь кроме школы говорить можете? Как будто в жизни больше ничего нет!
И в а ш о в.   Однообразие…
С и л а е в (перебивает).   Жизнь пресна – добавьте специй! Так, кто шашлык жарит? Значит, я, остальные нанизывают.
М и л ю т и н. (Фролову).   Ну, да… ты, Василич, как ушёл из школы, так и заговорил по-другому. Школа - это же основа всего. Как там сверху этого не понимают, я ума не дам.
Ф р о л о в.   Я вам, мужики, открою большую тайну: вне школы остальные, извиняюсь, нормальные люди, о школе думают совсем не как те, кто в ней работает. И образование, Петрович, сейчас не настолько нужная штука, как тебе кажется.
С и л а е в.   А я верю, что Родина вспомнит о нас – скромных героях!
И в а ш о в.   При жизни или как обычно?
Ф р о л о в (поднимает и рассматривает бутылку).   Какие будут предложения?
М и л ю т и н.   Предлажаю…
И в а ш о в (поправляет).   Предлагаю.
М и л ю т и н.   Тогда «предлагения»!
И в а ш о в.   Господи! Куда я попал?
М и л ю т и н.   А куда ты целился?
П е р е л е х о в.   Может, по первой, а то диспут становится, слишком научным.
М и л ю т и н.   Обочнём, как говорил мой дед. (Разливает по пластиковым стаканчикам спиртное.)
И в а ш о в.   Давай, местком, тост… так сказать, от лица…
П е р е л е х о в.   И других частей администрации!
С и л а е в.   Ну, за нашу мужскую компанию, за начало нового  учебного года, за его успешное завершение…
М и л ю т и н.   Не тараторь! Что ты всё в кучу валишь. Давай по порядку. Сначала за то, что ещё собираемся!

Выпивают и закусывают -  не торопясь и со вкусом.

С и л а е в.   У нас в школе было двадцать с лишним мужиков…
П е р е л е х о в.   А кто был лишним?
С и л а е в.   Да ладно тебе. Вот помню, как на праздник соберёмся, так до утра гуляем! А? Было дело?!
И в а ш о в.   Николай Семёнович, у тебя какая нагрузка в этом году?
П е р е л е х о в.   Ставка.
М и л ю т и н.   Эк, обкорнали! Али барыню чем прогневил? Али завучу показатели нужные не показал?
С и л а е в.   Ну и у меня ставка.
М и л ю т и н.   А жить на что?
С и л а е в.   У меня жена работает!
Ф р о л о в.   Это тебе повезло!
И в а ш о в.   Смех смехом, а что–то там они никак не смикитят, что пора бы уж нормальную зарплату платить в школах.
С и л а е в.   Как говорится: «Нам нечего жевать, кроме своих цепей!»
И в а ш о в.   А  интеллигенция, товарищи, хочет есть не меньше трудящихся!
Ф р о л о в.   Я ж вам уже говорю: это в школе думают, что школа – важно.
М и л ю т и н.   Ну давайте - за повышение зарплаты!
И в а ш о в.   Не, за повышение не стоит, её уже столько раз повышали! Лучше, давайте за нормальную зарплату. 

Выпивают и закусывают.

С и л а е в.   Ешьте овощи и фрукты! В них много минеральных…
П е р е л е х о в.   Удобрений!
М и л ю т и н.   Про это повышение несколько раз в день талдычат. Теща моя, так та уверенна, что у неё зять богатый, но жадный! В прошлый раз приехал в старых джинсах, и она сказала, что можно было бы у них на рынке и подешевле купить, а не шиковать по фирменным магазинам. Лучше бы, говорит, путнее что тёще купил. Хотя её пенсия больше моей зарплаты.
С и л а е в.   Ну, ты ж поленился заштопать. Приехал бы в заштопанных, а не в протёртых, глядишь она тебе оказала материальную помощь.
Ф р о л о в.   Семёныч, а у тебя как там с семьёй-то?
П е р е л е х о в.   Пока никак. Супруга сказала, что с такими принципами и доходами семью иметь противопоказано. Сегодня только приехал.
С и л а е в.   А тёща с тестем что?
П е р е л е х о в.   Да, ничего… Сын, конечно, скучает, но Ирина упёрлась. Я чадо её бывшей начальницы  в году не аттестовал. Откуда я знал?
Ф р о л о в.   А с коллегами чаще в учительской нужно беседовать. Раньше, конечно, попроще было: в классном журнале писали у кого кто папа-мама.
С и л а е в.   Анекдот из жизни: захожу в учительскую, а там Филимонова сидит с журналами и по списку всех обзванивает:  «У меня учится ваш сын-дочь, не могли бы вы мне помочь?» Дача есть!
М и л ю т и н (Перелехову).   А ты:  «Подарки не беру!»…
Ф р о л о в.   Непрактичный, отставший от жизни человек, утративший чувство реальности!
С и л а е в.   Тонко подмечено!
Ф р о л о в.   И толстый человек, может быть тонкой натурой!
М и л ю т и н (Перелехову).   Это ты переборщил, поставил бы, сколько им надо. Сейчас у нас двухбалльная система - кроме "хорошо" и "отлично" оценок нет.
П е р е л е х о в.   Да не я ставлю оценки – ученики их зарабатывают.
И в а ш о в.   Ладно,  тему педсовета о соответствии оценки уровню знаний с повестки дня снимаем. Давайте за отсутствующих дам усугубим! (Разливает спиртное.)
П е р е л е х о в.   Не, я пока пропущу. Пойду, удочки закину…
Ф р о л о в.   Потом расскажешь, что сорвалось.
М и л ю т и н.   Коль, ты крупную отпускай, не надрывайся.  Да и мелкую тоже… пусть растёт.
И в а ш о в.   Николай, да возьми ты себя в руки! Всё наладится.
П е р е л е х о в.   Эх, взять бы себя в руки, да закинуть куда подальше!

Перелехов с удочками уходит в сторону реки.

Ф р о л о в.   Что, здорово Семёныча поприжало?
И в а ш о в.   Да, у него по Дольскому: «Всё нормально, всё в порядке, если гнёт обида спину…»
Ф р о л о в.   Ну, это для интеллигенции конца прошлого столетия, сейчас нужно быть успешным. Век-то уже двадцать первый! Связи нужно иметь! Вон Лимин  всю прокуратуру знает, в милиции друзья, врачи все знакомые, и в суде, и адвокаты, вот ему везёт, ему хорошо… можно сказать лучше всех.
М и л ю т и н.   Не, Миш, ты не прав!  Лучше всех тому, кто ни судей, ни врачей, ни прокуроров, ни адвокатов не знает, и в глаза их сроду не видел! Вот это действительно счастливый человек!
С и л а е в.   Согласен! Ну, мы пить будем?
И в а ш о в.   Саныч, в чём проблема? Давай тост!
С и л а е в.   Давайте, мужики, за природу! Я, вот если хоть раз в неделю на рыбалку не съезжу, сам не свой! Рыба здесь дело второе, главное переключиться, на другую волну настроиться!
М и л ю т и н.   Ну - за переключатель! (Выпивают.)
И в а ш о в.   А где сейчас Прохоров? Чем занимается?
С и л а е в.   Пьёт. И, главное, всё нормально у него! Говорит: «Я в отпуске по уходу за собой!» Тут крутишься на трёх работах…
И в а ш о в.   Более простым формам жизни проще жить.
С и л а е в.   Но объявление разместил: «Согласен на любую, необременительную и высокооплачиваемую, работу».
М и л ю т и н.   Ну что это за зарплата, когда, чтобы более-менее жить нужно ещё и подрабатывать? Сами подумайте, если человек… врач, к примеру, работает на трёх работах, может ли он их все на сто процентов выполнять? О чём они там, наверху, думают?
Ф р о л о в.   А то им подумать не о чем, кроме как о ваших зарплатах? Там другие заботы – у кого яхта маловата, у кого вилла далековато…
С и л а е в.   Говорят, что им дальше видно! А нам, зато, видно лучше и подробней! Вблизи-то. А это министерство образования к образованию отношения вообще не имеет…
М и л ю т и н.   Ну, вы не справедливы! Люди, может, ночей не спят, всё о реформах размышляют.
И в а ш о в.   Лучше бы они спали.
С и л а е в.   И днём тоже.
М и л ю т и н.   Как сказал бы Семёныч: «Если чиновник делает что-то долго, значит, у него развито чувство долга!»
И в а ш о в.   Ну, судя по их реформам языка, хорошим отношением там и не пахнет, да и образованием. А вот про зарплаты:

Суть большинства зарплат
Искажена излишней буквой «ре»
И сводится к необходимости заплат
На вновь образовавшейся дыре…

Ф р о л о в (Перебивает).   Так, опять про работу! А ещё если филологам слово дать, то, пиши, пропало. Давай лучше что-нибудь застольное!
И в а ш о в.   Легко!
 
Да, огурцы должны хрустеть,
А помидоры брызгать соком,
И мясо не должно гореть
Под стражей бдительного ока!
Графин быть должен запотевшим,
А дозы те, что я привык,
И собеседник быть созревшим
Для разговора напрямик.
Должно быть времени в достатке,
И обстановка нас приветствовать,
Мы, исключая все накладки,
Организуем соответственно:
Горячему – горячим быть,
А острое пусть будет острым,
И будет чем нам подсолить,
И блюда, и слова для тоста.
Причём всегда, а не порою,
Желательно со вкусом пить,
Легко, приятно и с душою,
Иначе незачем и жить…
Вы скажете, мол, ценности не те,
Согласен, но стремлюсь к раздолью,
И дело здесь не в питие,
А более, друзья, в застолье.

Ф р о л о в.   Вот это другое дело! За приятное застолье! И… пойдём купаться.

Смачно «чокнувшись», все выпивают торжественно и с большим воодушевлением.

С и л а е в.   Всем строиться на водные процедуры!
И в а ш о в.   Идите. Я немного побренчу… тут ни соседей, ни жены, можно и попеть.

Компания уходит купаться. Ивашов берёт гитару и настраивает. Постепенно вырисовывается мелодия романса.

И в а ш о в.   Ну-с… (Поёт.)

Я Вам не верил и не верю,
И не стремлюсь уже понять,
Зачем меня Вы, словно зверя,
От скуки стали приручать.

__Я ускользну из Ваших рук,
__Я выйду из повиновенья,
__И с Ваших губ волшебный звук
__Не сможет изменить решенья.

По Вашей прихоти любовь
Меня не сможет погубить,
Я Вам отвечу вновь и вновь,
Что этому, увы, не быть.

Я не растаял пред соблазном
И я не пал у Ваших ног,
Хотя, быть может, и напрасно
Я устоять пред Вами смог…

Возвращаются мокрые Милютин и Фролов. Несут мокрую бутылку.

Ф р о л о в (поёт последние строчки).   Хотя, быть может, и напрасно, я устоять пред вами смог… Эх, где вы годы молодые?!
М и л ю т и н.   Там же где и фигура – в прошлом.
Ф р о л о в.   Люби себя взаимною любовью!
М и л ю т и н.   А водичка освежает! Класс! Зря, Валентин, не пошёл, там русалок… А ты  тут романсы поёшь.
И в а ш о в.   Сейчас пойдём, окунёмся. Русалки, говоришь?
М и л ю т и н.   Ну, на том берегу, так наискосок… в бинокль видно.
И в а ш о в.   Разберёмся. А Саныч где?
Ф р о л о в.   Переключается, вместо антенны удочку взял.

 Ивашов уходит купаться, Фролов и Милютин устраиваются за столом.

М и л ю т и н.   Петь будем?
Ф р о л о в.   А что я зря что ли гармошку пёр. Сейчас соберутся все, выпьем, закусим и какие-нибудь звуки издадим.
М и л ю т и н.   Ну, выпить и закусить мы никого ждать не будем - наливай.
Ф р о л о в (наливает).   Давай за здоровье!
М и л ю т и н.   А что - уже пора?
Ф р о л о в.   Никогда не поздно. Ух, хороша! (Выпивают, закусывают.)
М и л ю т и н.   Да тут райское место, даже телефоны молчат!
Ф р о л о в.   Просто нет сети – не покрыли.
М и л ю т и н.   Прозаик ты, Михаил Васильевич, а кругом столько романтики! Ты же со сцены не сходил, на свадьбах прилично подрабатывал…
Ф р о л о в.   Надоело, Серёж, быть Петрушкой. (Наливает спиртное.)

Возвращаются Силаев и Ивашов. Несут несколько мокрых бутылок.

И в а ш о в.   Из русалок только Дмитрий Александрович попался.
Ф р о л о в.   Ну, хоть ты с уловом.
С и л а е в.   Не, я удочки поставил, можно и принять. Что-то Перелехова нигде не видно.
И в а ш о в.   Может, утонул?
М и л ю т и н.   От него всего можно ожидать.
Ф р о л о в.   На что только не решаются люди, лишь бы завтра в школу не идти.
С и л а е в.   А что это у тебя Валентин Светланович, за надежда в голосе появилась? Или его нагрузку хочешь себе подгрести?
И в а ш о в.   Не всю – классное руководство, так и быть, тебе отдам.
М и л ю т и н.   Ну - за увеличение нагрузки!
И в а ш о в.   Вот твои тосты там слышат - скоро в школе одна физкультура останется.
М и л ю т и н.   И не менее важное ОБЖ!
С и л а е в.   Да! (Выпивают и закусывают.) А зачем  все остальные предметы я ума не дам!
И в а ш о в.   И не давай - его экономить нужно. Недавно встречаю Петрашова… здрасьте-здрасьте… Где говорю трудишься? Он – по специальности. Это как, говорю? А он – бандитствую.
С и л а е в.   Ну, по призванию пошёл парень. Сколько он мест для школы взял, пока не отчислили.
Ф р о л о в.   Да, было время – отчисляли.
М и л ю т и н.   Михаил Васильевич, ты свой рояль из кустов собираешься доставать?
С и л а е в.   Да! И тащить на дерево.
Ф р о л о в.   Может, без восхождений?
С и л а е в.   Нет! Ты с нами редко бываешь – это должно запомниться!
Ф р о л о в.   Тогда нужно ещё горючего дозаправить - для взлёта.
М и л ю т и н.   О чём речь! (Разливает спиртное.)
С и л а е в.   Ну -  за высокое искусство! (Все выпивают и закусывают.)
Ф р о л о в.   Эх, тряхнём стариной.
И в а ш о в.   Ты главное, Василич, сильно не тряси. Так – в пределах разумного.

Фролов берёт гармонь и взбирается на дерево.

Ф р о л о в.   Гимн движению! Поют все, громко и правильно. Я всё слышу. А ты, Дима, будешь фальшивить – приведёшь родителей! (Силаев берёт под козырёк.)
Ф р о л о в.   Три – четыре! Летят перелётные птицы…
С и л а е в.   Плывут переплЫвные рыбы.
М и л ю т и н.   Опять предпочтя удалиться, Без вежливого «спасибо».
Ф р о л о в.   Бегут перебЕжные вОлки.
И в а ш о в.   ПрЫгут перепрЫгные зайцы.
С и л а е в   и   М и л ю т и н.  С презрением к ржавой двустволке, Слегка растопыривши пальцы.
Ф р о л о в.   Молодцы, ребята! Бредут перебрОдные лоси.
М и л ю т и н.   Ползут перепОлзные черви.
В с е   в м е с т е.   И тронуться раз довелось им, То каждый желает быть первым!
Ф р о л о в.   Хорошо, дети. Спасибо.
С и л а е в.   Во! Это по-нашему! Передайте маэстро стопочку за работу и для смягчения голосовых связок!
Ф р о л о в.   Одной стопочки на два дела маловато.
И в а ш о в (подавая).   Да нам не жалко, ты только не навернись с достигнутых вершин.

Возвращается Перелехов с удочками и несколькими рыбками.

Ф р о л о в.   О, утопленник. А тут уже твою нагрузку поделили.
С и л а е в.   Выспался?
П е р е л е х о в.   С вами выспишься - горланите на всю округу.
М и л ю т и н.   Обижаешь. Мы поём под руководством. И учитель нас похвалил. Выпьешь?
П е р е л е х о в.   Наливай.
И в а ш о в.   Тут нас за Михаила Ивановича приходили агитировать…
М и л ю т и н.   Это ты к чему? Вроде не столько ещё выпили, чтобы о политике толковать.
С и л а е в.   Да нет там никакой политики, одна личная выгода. А Михаил Иванович этот… ох и вредный человечек.
П е р е л е х о в.   Человек вредным быть не может. Человек, он полезный – от него вон сколько навоза!
С и л а е в.   Ну, про навоз это правильно. Пойду и я удочки гляну.
М и л ю т и н.   И бутылки там захвати.
Ф р о л о в.   В виду отсутствия заявок и переключения внимания аудитории в политическую сферу, концерт продолжается сам собой. Страдания!

Эх, страданья временами
Накипают в душе сами,
И коль всем их не излить,
Так в России не прожить.

А душа рубаху рвёт,
Картузом о землю бьёт,
И свобода лишь невеста,
Так в России повсеместно.

Тянется душа, да к воле,
Ну, а воля – ветер в поле!
И загулам нет конца,
Так в России без конца.

Ой, загадочна душа,
Коль за нею ни шиша,
Она с выгодою дюже,
Так в России и не дружит.

Где же смысл и, правда, а?
Не было их никогда,
По секрету, между нами,
Так в России уж веками…

Фролов поёт на дереве, остальные за столом перекусывают. Возвращается Силаев с удочками и несколькими мокрыми бутылками, но без улова.

С и л а е в (показывает бутылки).   Вот поймал! (Фролову.) Хватит страдать, частушки давай!
Ф р о л о в.   Сейчас настроюсь. (Начинает терзать инструмент.)
С и л а е в.   Топливо для дозаправки прибыло!
П е р е л е х о в.   Вольно.
Ф р о л о в.   Как говорил товарищ В. И. Ульянов – Ленин: «… нужно поднять учителя на невиданную высоту!»
П е р е л е х о в.   На невиданную не нужно…
Ф р о л о в.   Почему?
П е р е л е х о в.   Там его никто не увидит.
С и л а е в.   Кого?
Ф р о л о в.   Тебя, товарищ учитель!
И в а ш о в.   Здорово тут… тихо… (С дерева доносится рёв растягиваемых  мехов.)  Птички поют. (Фролов на дереве распевается.) Некоторых, правда, пора отстреливать.
М и л ю т и н.   Давайте, ребята, за радость в жизни. Ведь если нет радости в жизни…
П е р е л е х о в.   Значит, нет её жизни-то.
Ф р о л о в.   Правильно! С радостью выпью за радость! А подайте-ка мне сюда!
П е р е л е х о в (выпивает, встаёт).   Пойду я ещё прогуляюсь. (По пути  подаёт Фролову комплект  необходимого для принятия.)
С и л а е в.   Эта, Николай Семёнович, ты куда всё время пропадаешь? Или там где змейку какую, подколодную, встретил?
П е р е л е х о в.   Это можете фантазировать сколько угодно. (Уходит.)
Ф р о л о в.   Эх… (Вслед уходящему «на ходу» сочиняет частушку.)

Коля, Коля, Николай!
Не грусти напрасно…
Не грусти… не унывай!
Будет всё прекрасно!

И в а ш о в.   Напрасно – прекрасно. Ужасно!
С и л а е в.   Во! Частушки давай.
И в а ш о в.   Смиренно ждём шедевров!
Ф р о л о в.   А их есть у меня!
 
По реке плывёт топор,
Загорелый очень.
Девкам он ласкает взор,
Очень, между прочим!

Раз приснилась мне жена,
В темной-тёмной роще.
Но приснилась не одна,
А приснилась с тёщей!

Мало было что ль хлопот
У России с партией?
Завела она себе
Ещё демократию!

И в а ш о в.   Как говорит Николай Семёнович, демократия хороша уж тем, что могло быть ещё хуже.
М и л ю т и н.   Опять за политику взялись. Пойду-ка, я рыбу пожарю…
С и л а е в.   Почистить не забудь.
М и л ю т и н.   Тогда есть нечего будет. (Уходит.)
И в а ш о в.   Значит ситуация безвыходная.
Ф р о л о в (не расслышав).   Почему?   
И в а ш о в.   Ну, если не чистить рыбу, то её есть нельзя, а если почистить, то есть будет нечего.
Ф р о л о в.   Далась вам эта рыба, вон шашлыки ещё не догрызли. Мне сверху видно всё!
С и л а е в.   Тогда поторопись!
Ф р о л о в (спускается с дерева и облокачивается на него).    Как говорил господин Меньшов в одноимённом фильме «Китайский сервиз»,  «в целом отдохнул неплохо»
С и л а е в.   Не, мы ещё по бережку не прогуливались и окунуться не мешает ещё.
И в а ш о в.   И идите, и идите, и идите…
Ф р о л о в.   Нет. Давай сначала вспомним годы молодые. Бери инструмент!

Ивашов берёт гитару. Милютин возвращается.

Ф р о л о в. Раз – два – три! (Декламирует.)

Рок – группа "Машина времени"
Доросла, наконец, до названия,
И целое поколение,
Себя вспоминает заново.

И в а ш о в (декламирует).

"Мы себе давали слово..."-
Кутиков кричит нам снова,
И на припевах мы опять едины,
И те, кто лысый, и у кого седины.

Ф р о л о в (Ивашову). Поехали. (Поют.)

"Мы себе давали слово,
Не сходить с пути прямого",

И в а ш о в.   Но прямых путей у жизни нет...
Ф р о л о в.    А мы шагали напролом,
                Цель свою, увидев в том:
И в а ш о в.   Выпрямив, исправить целый свет.
Ф р о л о в.    Но года уже минули,
                Время нас самих согнуло
И в а ш о в.    И теперь мы ищем лишь покой...
Ф р о л о в.     Но в качалке и под пледом,
                Мы споём идущим следом,
И в а ш о в.     Вспомнив, как шагали мы с тобой...

Слушатели аплодируют. Фролов, Силаев и Милютин, захватив с собой выпивку и закуску, отправляются на прогулку. Ивашов неспешно перебирает струны гитары, подбирая мелодию.

И в а ш о в (поёт).

Шуршат листвою под ногами
Воспоминания о лете,
В каком-то падшем разноцветье,
Где дымкой время между нами…

А я бреду осенним парком,
Паря душой над тем, что было,
Когда случайность всё решила,
Расплавив чувства полднем жарким…

Дождей осенних монотонность
Ещё не смыла впечатленья
С этюдов летних настроений
И не открыла их бездонность…

Солнце, проделав свой путь по небу, садится за горизонт. Возвращается Перелехов. Усаживается поудобнее и любуется картиной. Тихо звучит музыка Вивальди.

П е р е л е х о в. (Ёжится. Явно не до конца проснулся.)   Ты, смотри какой рассвет!
И в а ш о в.   Это закат.
П е р е л е х о в.   Да? А я думал утро.
И в а ш о в.   Утром нам, Коля, на работу.
П е р е л е х о в.   Всё равно здорово! Красиво уйти тоже нужно уметь.
И в а ш о в.   Красиво уйти - это репетиция для того, чтобы красиво вернуться.

Подходит Ирина.

И р и н а.   Добрый вечер.
И в а ш о в.   О! Привет! Как ты нас нашла? Впрочем, все знают, где мы собираемся.
П е р е л е х о в.   Здравствуй. Устала?
И р и н а.   Да, нет. Не очень. А где вся компания?
И в а ш о в.   На прогулке. Пойду, их поищу. (Уходит.)
П е р е л е х о в.   Ты вернулась?
И р и н а.   Да. Как же я тебя оставлю…
П е р е л е х о в.   Вот, Валентин говорит, что это закат… а я ему говорю, что это рассвет!
И р и н а.   Пусть будет рассвет!

Музыка Вивальди. Солнце, собиравшееся скрыться за горизонтом, начинает подниматься вверх. Николай и Ирина стоят обнявшись. Вивальди.


Конец.

С. Васильев

P.S. В этой пьесе нет пьяных, есть просто отдыхающая мужская компания.