Слова, материальны

         Поэма в двух частях

              Часть первая

           Журавлиная песня
            
       Орловская и Курская области;
Малоархангельский р-н, Змеёвский р-н,
 Поныровский р-н – начало рек: Ока, Неручь,
Сосна, Свапа, Снова и  др. – болотистый край, Полесье…
Всё это места гнездовья журавлей, в т. ч. и стерхов.
Начало осени,  полнолуние – время отлёта журавлиных стай.

         1.  Отлёт

- Бог утро дал, а день заботу –
Сказал проснувшийся Журман,
Ворча, крылом смахнул зевоту:
- Волк задери ночной туман.
- Ты что ворчишь? –
Спросила Журка, –
Тебе не нравится рассвет,
Или прохладно слишком утро,
Или еды на завтрак нет?
- Вот думаю, как там соседи?
Всевышний, семьи их храни…
Хотя ещё в достатке снеди –
Заметно сократились дни.
Уж осень, хоть и осторожно,
Но краски на лесной покой,
(Он в ожидании тревожном),
Бросает щедрою рукой.
Хотя тепло, но жухнут травы,
Сгибаясь долу – семя гнёт…
Боюсь, что кто-то против правил
Вдруг не поднимется в полёт.
Подходит время нам в дорогу,
Дай Бог, счастливого пути…
Пора бы мне трубить тревогу,
Да смотр парадный провести.
Сегодня, Журка, я по чину
Назначу предполётный слёт,
Журавкам, прибывшим в долину,
И жителям Гнилых болот.
Нельзя никак «тянуть резину»,
Вдруг холод грянет не в черёд.


И, день настал…
Слетались стаи,
Им неба тесен был шатёр,
Друзья, друг друга окликая,
Вели неспешный разговор.
И с неприкрытым умиленьем
Радели, да продлить бы жизнь,
Любуясь юным пополненьем.
Взирали с поднебесья вниз
Подолгу на места родные,
Запоминая каждый штрих.
Играли в чалки молодые,
А взрослые журили их…

- Друзья мои, хочу сегодня
Я вам напомнить наперёд,
Что нет заботы благородней,
Заботы – умножать свой род!
Так начал речь Журман Великий,
Едва крылами шевеля,
Поддерживал его полёт
Поток, что слала им земля:
- Нам Бог послал край многоликий
С неповторимостью щедрот;
Болота, старицы, озёра,
Исток реки, да не одной…
Взгляните вниз, ведь мы нескоро
Увидим снова край родной.
А многие, веленьем Бога,
В миграции найдут покой…
Для них – в один конец дорога
Вернутся, вряд ли все домой.
А стая, вожаку внимая,
Кружилась мерно над землёй,
Как будто слов не понимая,
Всё вторила: - Домой! Домой!
Но, поднималась выше, выше
И вот уже меж облаков…
Их голос на земле чуть слышен,
Там назначают вожаков
И там, разбившись на три клина,
На юго-запад выбрав путь,*
Спустились ниже, перед длинным
Путём дух Родины вдохнуть.


           2. На Юг

День догорал, спускался вечер,
Пейзаж реки летел навстречу
Земля, вращаясь, уплывала,
Вдруг где-то горизонт сужался,
Но он никак не приближался.
Желанным зеркалом привала.
Кому-то кажется, возможно,
Что не тревожит птиц таможня
И не почём им все границы.
А если присмотреться зорко –
Увидишь, где-то за пригорком
К столу желанны эти птицы.
На родине там, где болота,
Запрещена на них охота –
Там заповедные места и
Все чувствуют себя вольготно.
Уж сколько лет там беззаботно
Живут и множатся птиц стаи.
И каждый житель здесь желанный,
Здесь жизнь бурлит и, как не странно,
Хватает места всем – не тесно.
А здесь вот, за чужим кордоном
Жить надо по другим законам,
Об этом птицам не известно.
Законы те порой жестоки
А их трактовки – однобоки…
А что случилось в этот вечер
Когда, нарвавшись на засаду,
Клин потерял две трети к ряду,
Лишившись тут же дара речи…
Лишь через месяц с половиной
Один из стаи журавлиной
Рассказывал своим знакомым,
Он нервно вздрагивал всем телом,
Да заикался то и дело,
Слова глотая с нервным комом:
- Вожак скомандовал сниженье,
Пошло желанное движенье,
К нам омут быстро приближался…
Из зарослей прибрежных вдруг
Ружейный залп, как гром, раздался
И завертелся смертный круг…
Там, где найти мечтали отдых,
Мы вмиг недосчитались многих.
Наш клин редел, стонали братья,
Им открывал свои объятья
Дотоль желанный тихий омут.
У многих просто сдали нервы.
Журман упал, убитый первым,
Его решеньем я был тронут –
Расправив крылья перед нами,
Как на таран, на миг не сник он,
/Вот так же шёл в бессмертье Никон/
Пытаясь только лишь крылами
Прикрыть ведомую им стаю.
Не помню, кто там стал примером…
Мы снова взмыли к тучам серым,
Внизу оставив смерть. Не знаю,
Как долго в облаках кричали,
Мы все надеялись вначале,
Что кто-нибудь вернётся в небо…
Тут подытожили остаток
И навели в строю порядок
Пора лететь,
Итог, каким бы ни был.
В живых остался, слава Богу,
Один, кто знал вперёд дорогу,
Но перед тем, как принять стаю,
Сказал он, выдохнув печально:
- Друзья! Слова материальны…
- Я эту мысль с ним разделяю.
…Законом замкнутого круга,
Пройдут столетия, я знаю,
Вожак над этим местом стаю
Вновь поведёт к щедротам юга,
Вновь с неба долетят до слуха
В прощальной песне журавлиной
Слова о Родине любимой
И о великой силе Духа.



            3. На чужбине

- Светло, тепло и пищи вволю,
Лишь иногда, вдруг, рыкнет лев…
За что же здесь журить нам Долю?
Обратно, страх преодолев,
Поднакопив немного силы,
Лететь за тридевять земель,
Чтоб вновь увидеть те могилы?
Самим лечь в эту же «постель»?
Увольте! Я вполне согласен
Вот здесь остаться навсегда,
Надеюсь, вам ответ мой ясен,
Впредь я отсюда никуда!
Слова Журманова сынка
Взорвали сердце вожака:
- Нет, не уволю, извините
Или не Вы – Журмана сын?
Вы непременно полетите
К тому же, братец, не один…
Я тут, на днях, случайно встретил
Красавицу с Гнилых болот,
Из глаз её высок и светел
Глядит российский небосвод,
Её представлю Вам сегодня!
Уж не позорь моих седин,
Скажу, нет дамы благородней,
Потом возглавите с ней клин
Журавок юных и трёхлеток,*
Домой их поведёте сами…
Куда спешить?
Вам не до деток
И нечего следить за нами.
А здесь вся наша стая сдохнет!
Друг мой, пойми же, наконец,
Здесь всё до капли пересохнет…
Вот если б жив был твой отец,
За эту мысль спустил бы перья
С Вас непременно он, и пух,
И был бы прав во всём!
Поверь, я,
Пока огонь мой не потух,
А в честь мою взошли цветы,
/Он мягко перешёл на «Ты»/
Хочу наладить всё до блеска…
Назад навряд ли долечу,
Хоть на родные перелески
Хотя б глазком взглянуть хочу.
А вечером того же дня
Вожак седой подвёл меня
К той, что стояла впереди.
Взглянули мы в глаза друг друга
И что-то ёкнуло в груди
Оно влекло туда, где вьюга
И стало ясно нам без слов,
На нас давила «прелесть» юга
Жара, и зной, и рёв слонов…
А край родной, как наважденье,
Теперь всплывал меж серых снов
Являясь тихим пробужденьем.
Оно звало меня, тем паче
Ко мне являлось по ночам,
И волновало сердце чаще,
Что далеко осталось там
Среди болот непроходимых,
У самых чистых родников,
Среди заветных и любимых
Для сердца милых тайников.
Среди полей и свежих пашен,
Где мерил землю я не раз,
Куда летали предки наши,
Туда, где ждёт всё это нас…


          4.  Домой

Домой лететь одна услада
И крыльями махать не надо
Расправь лишь чуть пошире их,
Лови желанных струй потоки,
Идущих от полей родных
Пари и, сделав вдох глубокий,
Труби, приветствуя жизнь громко
И встречу с милою сторонкой,
Где появился ты на свет.
Седой старик один секрет
Открыл однажды на досуге;
Нам если не бывать на юге,
А жить в вольере, на хлебах –
Лет восемьдесят проживёшь,
Но не успеешь молвить: - Ах!
Миграций бремя, коль несёшь –
Всегда в пути, всегда в дороге,
То к двадцати протянешь ноги.
О, как же, жизнь, ты коротка!
Прости, сорвалось с языка…
И, крыльями взмахнув сильней,
Подруге баял он своей:
- В былые, слышал, времена,
Возможно, дёрнул Сатана,
Но по стране сей хлебосольной
Сам Лев когда-то, недовольный
Ушёл, как странник, вот те крест,
Лишь взяв суму с собой да шест.
А нищий с драною сумою
Качал поникшей головою
И думал, мол, куда же, брат,
Из графских ты летишь палат! -
Вот так уходят безвозвратно
Бескрылые создания.
На крыльях мы туда, обратно,
Как к милой на свидание…

Поверь мне, милая подруга,
Как верят жители Земли,
Мы им на крыльях принесли
Желанное дыханье юга,
Дыханьем этим обогрето
В пенаты к ним приходит лето –
В своей безмерно щедрой неге
Спешат зелёные побеги,
Пробив дремучие барьеры,
Взглянуть на Солнце из воды.
Меж ними лёгкие следы
Начертят шустро водомеры.
Над тихой заводью болота
Букашек звонкий хоровод
Жужжит, пищит и лезет в рот;
Одна осталась лишь забота –
Всё только успевай глотать…
А там, вот-вот наступит время,
Цветы пройдут – созреет семя.
Здесь жизнь –
Сплошная благодать!


     5.   И всё сначала

С цветами, в радуги одето
Ещё одно промчалось лето…
Сентябрьским
Полднем полнолунным
Журман, вожак их молодой,
Паря над местностью родной
Напутствия читает юным,
Ещё не ведавшим печали
В беспечной жизни, журавлям.
Они, слетаясь, все кричали
И нежно крыльями махали
Уже пустующим полям:
- Запомните, друзья, отныне,
Что вы не просто чьи-то дети,
Вы представители святыни –
Страны единственной на свете.
Запомните, как здесь с гнездовья
Впервые встали на крыло вы,
А мы с надеждой и любовью
Следили, не сказав ни слова.
Запомните все эти кручи,
И это солнышко в зените,
И даже грозовые тучи…
В сердцах навечно сохраните
Родных болот и стариц блюдца,
Лугов зелёных покрывала!
Мы улетаем, чтоб вернуться,
Чтоб повторилось всё сначала! 


     Конец первой части   
          Часть вторая

     Журавлиный танец

   
         1.   Раздумье


- До чего край родимый стал шумным,
Бесконечно галдит молодёжь –
Каждый хочет казаться заумным,
Только знаний в башке ни на грош?
Сколько предков здесь встретили старость?
Как сменились приметы земли!
Неизменными только остались;
Танец верности, песня любви…
Так на кочке грел старые кости
И бурчал одинокий самец,
Говорил он неспешно без злости
Потому доставал до сердец…
А сердца всё вокруг – молодые,
Не встречавшие в жизни любви.
Чуть поправит он перья седые,
Вновь погрузится в думы свои.
Он любил эту кочку под елью
Прилетит, посидит час-другой
И припомнит, как встретился с нею,
С ней, с единственной и дорогой.
Эта встреча была там, на юге,
Под крылом африканских богов,
Здесь тогда ещё плакали вьюги –
Родники заполярных снегов.
Сколько ж было тогда в нём сноровки
И какой ожидал их успех?
Он – вожак молодёжной тусовки,
А она – выделялась из всех,
Его славная милая Журка,
Уроженка соседних болот.
Тот момент и припомнить-то жутко…
Нет её, посчитай какой год…
Лишь осталась последняя кочка,
Где их счастье гнездо обрело…
Здесь поставить он мог бы и точку,
Посчитав, что ему повезло…

 
        2.  Память

Мог часами сидеть в полудрёме,
Провести мог здесь ночь, не одну…
Он любил вспоминать это время,
Эту лучшую в жизни весну,
Как летели они без усилий,
Озирая в разливе реку,
Покоряя простор нежно-синий…
Как шептала она вожаку:
- Видишь ли, мне безумно охота,
Чтоб в средине весеннего дня
Грациозно пройтись вдоль болота,
Чтоб все, все разглядели меня…
Я б шагала безмерно счастливой
И гордилась бы только лишь тем,
Что живу ярко нагло-красивой
И, конечно, желанною всем!
У самцов отвисала бы челюсть
И куски застревали б во рту…
Каждый думал, сказать не осмелясь,
Что он выбрал для жизни не ту!
…И когда журавлиной весною
Ты, на зависть самцам всех болот,
Удалишься бок о бок со мною –
Все со вздохом закроют свой рот.
Мы исполним наш свадебный танец,
Песню верности дружно споём –
Я с тобою навечно останусь,
Нам легко будет в жизни вдвоём.
Мы уйдём в наше райское ложе
Там познаем по воле Творца
Что для нас нет на свете дороже
Тех, кто вылупится из яйца.
…Допоздна от июньской рани,
Ты представь, как под сенью ветвей
Старики и бездетные няни
Будут пестовать наших детей.



            3.  Танец

Как хотелось, ну прямо в полёте,
Вдруг обнять её нежно крылом…
Я надеюсь, меня вы поймёте,
Если были в полёте таком,
Коль вам выпало счастье; однажды
Над разливом без меж и границ
Пролететь, как кораблик бумажный,
И смотреть на точёную шею,
И порханье вспугнутых ресниц,
От нагрянувших чувств вдруг немея
Любоваться приметою каждой…
А потом был наш верности танец
На виду у друзей и родни
Только Солнце, Весна и наш Танец –
Словно в мире мы с нею одни…
Осыпала черёмуха снежно,
Опьяняюще-сладко цвела.
Мы крылами, как веером, нежно
Обдували друг другу тела.
В этом танце, при общей поддержке,
Может выразить каждый свой нрав;
Приседанья, прыжки и пробежки,
Гордо головы к небу задрав.
Танцевали весь день и весь вечер,
Кругом шла голова, а сердца…
В такт стучали о главном и вечном:
- До конца, до конца, до конца!!!


           Эпилог   

Я, с высоты полёта журавля,
Любуюсь, как вращается Земля –
Поля, луга, овраги, перелески
Летят, вращаются круговоротом 
И сердце восхищается по-детски,
И кругом голова, как будто пьян…
На всю Вселенную кричать охота:
- Неси меня быстрее, дельтаплан!
Здесь я не просто журавлиный друг –
Я их веду иным путём на юг,
Поскольку знаю, жизнь моих друзей
Зависит от сознания людей
И лишь чуть-чуть от слова вожака…
До встречи, милые!
Пока!
П о к а!...

              Конец

*- три первых года молодые особи семей не создают
     и летают, но только с юга, отдельными стаями, чуть
     позднее семейных пар, как правило, в начале мая.
 * - на юго-запад, т.е. к пойме Днепра.

             Март - сентябрь 2012 г.
                г. Курчатов