за него

Я и хотела бы написать тебе, Отче,
как я стараюсь, чтоб было не так, как раньше,
чтоб темнота, вдыхаемая рефлекторно ночью,
не застревала в гортани военным маршем

с жарким желанием вбиться тахикардией
внутрь, втекать в малый круг, теплоотдаваться.
чтобы она проходила вязко с улыбкою арлекина,
отфильтрованная, текла мне в предплечья, локти, пальцы,
обжигала его лопатки, к которым люблю прикасаться.
чтоб темнота эта - нежна и неуловима,
робела, стекала ниже, мимо и по-дурацки.

Боже, Незримый, я непростительно хороша, но
пусть у него на утро не саднит печень,
там, где ребром крепилась, там, где рукой держала,
если не через 9, то через 40 пусть ему станет легче.

пусть он будет так же морозен, отчаян, сочен,
калейдоскопом, орнаментом пересечет проспекты,
дай ему прорасти в меня, отпечатком остаться, Отче,
в ветках застрявшим ветром, шрамом от сигареты,
так и не заданным на дом безумным спектром...
Пусть ему снится море, он его любит очень.