Такая жизнь для меня нельзя 19

            
          В комнате Розенкрейцер и Петя.            

     П е т я. Только что Наташа кипятком ошпарила Лилю!
     Р о з е н к р е й ц е р. «Ошпарила» – что это?
     П е т я. Плеснула ей в лицо кипяток!
     Р о з е н к р е й ц е р. Аа! «Плеснуть» – вот это? (Показывает.) Да? Oh, my God! За что?.. Элли ей ничего не делать. Oh, my God! (Потрясённый ходит по комнате.)
     П е т я. Лиля была в кровати. Наташа прибежала, схватила горячий чайник – и... Лилю отвезли в больницу.
     Р о з е н к р е й ц е р. Ты сейчас ехать в больница?
     П е т я. Да не могу я! у меня «хвост» по дифурам.
     Р о з е н к р е й ц е р. Что есть « хвост по дифурам»?
     П е т я. Задолженность у меня. Завтра надо экзамен пересдавать по дифференциальным уравнениям, «по дифурам». Ну ладно, я в столовку.
     Р о з е н к ре й ц е р. Петя, там близко почта. Вот деньги для посылать Элиной мама для Донбасс. (Передает Пете несколько сторублевых купюр.)
     П е т я. Ни фига себе! Моя годовая стипендия!.. А это что, ее  адрес?.. Ну, хорошо!.. Я побежал? (Убегает.)
      Р о з е н к р е й ц е р. Нет, такая жизнь для меня здесь нельзя... опять  Братство!.. немедленно! (Достает флакончик с темной жидкостью и делает несколько глотков.)

                Гаснет свет.   

 ( Дальнейший разговор Розенкрейцера с представителем Братства и с Главой розенкрейцеров дается в переводе с английского.)
          
     Р о з е н к р е й ц е р. Немедленно! штаб квартира в Нью-Йорке! Телепортируйте меня как можно скорей, прошу вас!
     Г о л о с  с в е р х у. Это невозможно, сэр.
     Р о з е н к р е й ц е р. Невозможно? В чем дело? Это же рядовая трансцендентная телепортация, которой я уже пользовался, и не один раз.
     Г о л о с  с в е р х у. Вы исключены из Великого Братства, сэр.
     Р о з е н к р е й ц е р. Я? исключен? Вы что-то путаете. Кто меня мог исключить?
     Г о л о с  с в е р х у. Великий Магистр, сэр.
     Р о з е н к р е й ц е р. Это невозможно! у вас неверные сведения!
     Г о л о с  с в е р х у. Предо мной протокол за его подписью, сэр.         
     Р о з е н к р е й ц е р. Могу я переговорить с ним?

      В темноте раздаются частые гудки отбоя. Но Глава розенкрейцеров, освещённый яркими лучами, всё же предстает перед Розенкрейцером. Строгий, от его прежней отцовской ласковости не осталось следа.

                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а