ПРО

ПРОПАСТЬ 2

Сейчас мы входим во второй этап кризиса, который станет еще более глубоким, чем его первый этап. И он будет дальше расстраивать общество и повлияет определенным образом на людей, принимая затяжной характер, где прекращается всякое движение и все застывает в великой неподвижности и напряженном и удручающем ожидании. Ведь история идет к трамплину - к качественному скачку, в котором все полетит к чертовой... И его особенность состоит в том, что он заставит напряженно работать ум человека и активизирует его духовные силы, но в другом направлении, неизвестном до этого.
Первый этап характеризовался разрушением как непосредственный результат становления человека как владельца денег. Оно явилось глубокой исторической необходимостью. И поэтому становление владельца денег воспринималось созиданием только для миллионеров и миллиардеров, стремительно образовавшихся в Казахстане. Но большинство было охвачено страхом, и людей, вышедших из социализма, в основном характеризовал пассивность. Неожиданность ситуации подавила желания сопротивляться. И не мало людей опустилось на дно жизни. А что произойдет во втором этапе, когда этот владелец денег будет распадаться сам? Об этом еще никто не задумывался. Ибо еще не имеют представления, что это значит. Не случайно, что даже самые очевидные факты появляются для нас как неожиданное. В данный момент речь вовсе не идет об экономике как о самостоятельном отношении. Речь идет о стремительной деградации человека и его способностей, обусловленной «деланием денег». И деньги здесь уже роль играют все меньше как экономическая категория.

Сегодня все часто говорят, что человеку все труднее становится адаптироваться к складывающимся обстоятельствам и его все больше охватывает растерянность и страх перед неумолимыми изменениями, ведущими неизвестно куда. И если на что-то здесь не обратили внимания, так это то, что именно не приспособившиеся к «рыночной экономике» опускаются, и эта тенденция возрастает и вытесняет людей из нормального течения жизни как раз во все сферы превратной жизни, где каждый сознательно или бессознательно воюет со своим обществом. Теперь человек, напротив, все свои способности развивает в этом направлении против общества или, деградируя, просто опускается. Не имеет значения, наживается человек, колется или организует террористические акты. Дети и молодежь быстрее приспосабливаются именно к этой стороне жизни, чем положительным ее проявлениям. Женщины идут на разврат, часто так же становятся на путь преступности. И было бы наивно полагать, что все это они делают сознательно, заранее зная результаты своих поступков, сохраняя в душе некий «злой умысел». Что именно в этом отношении активизируется личность, показывает рост негативных проявлений личности.

И все закрывают глаза именно на эти факты, связывая все это с желаниями самих людей, с их сознанием и волей. К сожалению, далеко не все обстоит так. И много проявлений человеческого поведения далеко не сознательны. И здесь прав был Фрейд. Ведь сознание человека определяется «деланием денег», охватывающим каждого полностью. А это – новое обстоятельство, называемое обычно «рыночной экономикой». У этого понятия нет какого-либо другого смысла, а потому оно лишь индивидуализирует человека, предоставив его самому себе. Бесспорно, в этой ситуации каждый человек, предоставленный только своим силам, учится к самостоятельному развитию. В этом смысле «борьба за выживание» является своеобразным и неожиданным способом самостоятельного развития человека. И дело не в том, что разрозненные люди смогут позаботиться о себе сами, а в том, что деятельность этих разрозненных людей уже не образуют производительную силу общества. И они не производители, а просто потребители, включая и управленческий аппарат.
Мы именно через это, испытывая насилие рыночной экономики, опустились на уровень выживания, и оно, как это ни странно, становится обычным явлением, воспринимаемым нами нормой. Поражает здесь безразличие. Мы опустились на уровень хаоса, перевернувшего и наше сознание, и разрушающийся мир стал восприниматься необходимостью. Распад социализма, породивший хаос, таким образом, нами воспринимается именно так, и именно его сущность до сих пор не раскрыта.

Многие уже забыли, что приспособление к среде и выживание характеризуют только мир животных и что бессознательная борьба за существование – характеристика природная, никак не применяемая к человеческой культуре. Но нами не воспринимается и тот факт, что у нас уже речь пошла даже о естественном дарвиновском отборе, где выживают только сильные. Что же, выходит, мы, сами того не сознавая, уже опускаемся в мир животных? С чего это человек вдруг восстал против своего общества и озлобился против всего мира? И в отместку ему в бессилии «угрожает» всем умереть с голоду или покончить самоубийством?
В обществе, конечно, сразу заметили бы, если бы восстали целые массы, и на это сразу среагировали бы и немедленно предприняли бы соответствующие меры. Вспомните «бархатные» или «мыльные революции», или кратковременный грузино-российский конфликт, взбудоражившие все постсоветское пространство и немедленно озадачившие все общество и вызвавшие различные толки. Эти бунты заставили задуматься. Но эти бунты ничто по сравнению с тем, что происходит в обществе в процессе его внутреннего разложения. Бунты – всего лишь следствия произвола, а не причина.

На фоне полного отчуждения людей и их безразличия друг к другу названное недовольство может не восприниматься людьми, стремящимися только к своему собственному благу. Но когда на это не реагирует общество (государство) , не видя в этом реальной угрозы, то это безразличие к человеку, которое составляет содержания нашей жизни. И главное здесь состоит в том, что человек теряет не только свою активность и созидательные способности, но и приспособительные. Ведь тот факт, что активизируется преступная деятельность, свидетельствует лишь о том, что растет противодействие личности и ее агрессивность. А это значит, что пока просто растет разрушительная сила в индивидуальных проявлениях. И поскольку государство с этим еще справляется, то не видят причины для беспокойства. Но вещи от единичных проявлений развиваются к общим, от индивидуальных – к социальным. И это есть путь развития необходимости, развертывающейся у нас. А нас ждет тотальность.