А я женат на тишине

А я женат на тишине. Мы с нею счастливы друг с другом.
Она не докучает мне, а я пытаюсь быть ей другом.
Всегда послушна и кротка. Кормлю её с руки, как птицу.
Любуюсь в небе журавлём, а в кулаке держу синицу.

Ей дела нет до пустоты, что в моём сердце поселилась,
И что судьба моя волной о скалы вдребезги разбилась.
Но, как зловеща тишина: собою вакуум пронзает,
Она преследует меня, она меня не отпускает.

Я спать ложусь. Она ко мне. Крадётся, пола не касаясь,
Раскинет тишины шатёр, мне угодить, во всём, стараясь.
Но ей, однако, всё равно, чем человек с ней рядом дышит.
Молчит, и больше ничего. Ей всё одно: она не слышит.

Мне не перечит, не вредит, но, как её я ощущаю.
Она предательски молчит, но видит всё. Я точно знаю.
Когда с тоскою я смотрю в окно на улицы ночные,
Когда листаю свой альбом, где свято всё, где все родные,

Она особенно тиха. Ревнует к прошлому, быть может?
Косится молча на меня, своим молчанием тревожит.
Возможно, чуткость проявив, меня она не донимает.
Своей невидимой рукой меня за плечи обнимает.

И в сердце тихо заползёт, чтоб понапрасну не стучало,
И душу всю перевернёт, чтоб и она во мне молчала.
Я в одиночестве своём смирился с этою судьбою.
А тишина – моя семья. Она витает надо мною.

Уютно ей со мною жить. Был пёс, и тот пропал недавно.
Теперь бок, о бок с тишиной живём мы, как супруги славно.
Я сам себя похоронил, сам повенчался с тишиною,
А ведь когда-то счастлив был, жил с полноценною семьёю.

Я думал это навсегда, с руки давая крошки птице,
А ей душа была нужна, любовь, чтоб досыта напиться.
Ошибка юности моей всю жизнь мою испепелила:
Со счастьем шумным развела, на тишине меня женила.

Теперь женат на тишине. И с нею терпим мы друг друга.
Она, как кол сидит во мне, моя покорная супруга.
Но, разрывая тишину, молю о дне своём вчерашнем,
Семейном, праздничном, родном, уютном очень и домашнем.