К шапочному разбору

 
 Я шёл тропинкою лесною
 Вдоль полусонного истока.
 Вдруг, слышу голос за спиною:
 Ударил он меня как током.

 Я оглянулся, осмотрелся
 Но за плечами никого.
 Лишь зайчик солнечный вертелся
 Вокруг мизинца моего.

 Наверно ветра быстрый шорох…
 Ан, нет. Послышались слова.
 По краю тропки листьев ворох.
 Под ним подсохшая трава.

 Не он ли звал?
  Но быть не может!
 Листва мертва уже давно.
 А свежий лист исходит дрожью
 Луна, как яркое панно.

 Тут лес. Там поле. Вон овраги.
 Спешу, чтоб сумрак не догнал.
 Стихи не требуют бумаги,
 Я их всегда запоминал.

 Проходит ночь, но есть надежда
 Ещё чуток продлить свой путь.
 В крючках репейника одежда,
 Присесть. Прилечь бы! Отдохнуть.

 Но сумрак грешен опасением:
 Что не придёт с утра рассвет.
 Сначала было воскресение?
 Потом Голгофа. Или нет…

 Я ускоряю бег пролеском,
 Мысль бьёт ветвями по бокам.
 Глаза снимают с неба фрески
 Бросают в такт моим шагам.

 И как нарочно путь петляет
 Искрит контактами закат.
 А впереди хвостом виляет
 Козёл, спускающийся в Ад.

 Иду вперёд. Слова клокочут.
 За рифмой рифма поспешает.
 Стихи о будущем пророчат.
 Но что-то всё же им мешает.
 Плечом почувствовал захват.
 Судьба в болотце потащила.
 Вход в Гефсимановский посад…
 Я приглашён.
 Ах, как тут мило!