Как прогнозировать будущее? 2

Как прогнозировать будущее? 2

Если я говорю «хотя бы столько, сколько прошло со времени распада социализма» (а это не более двадцати лет), то я только предполагаю, нисколько не ожидая смягчения его миссии, отводя владельцу денег предельно допустимый отрезок времени, в течение которого он будет разлагаться, тем самым, углубляя хаос. И здесь мы говорим лишь о том времени, которое ему было отпущено богом на его становление. А вот сколько времени займет его распад (власть его не надо низвергать, он распадается сам, и такое в истории происходит впервые. Да и вообще, могут объединиться 10, 20, 100 человек, и они могут разорить любого миллионера. И с таким же успехом, как и другие для своего собственного блага, могут манипулировать этими же деньгами, но уже для общего блага.), это известно только одному Всевышнему. И речь здесь идет не о том, как «процветает» общество и насколько счастливы в нем люди и насколько несчастны, а в том, что умирает старое общество в противоположность трудному становлению человека в деньгах. И в деньгах оно принимает впервые такую мистическую форму и тем ставит человечество перед угрозой гибели. И человек же бессознательно разрушает это общество, став владельцем денег. Денежная психология ; это поразительная психология? не имеющая никакого смысла и оправдывающая только смерть! И если мы хотим знать, сколько нам еще осталось жить в качестве собственников, стремясь только к своему собственному благу, то для этого нам нужно определить, сколько времени история отпустила на становление человеческой личности, соответствующего становлению человеческого общества. Во всяком случае, мы стоим, вероятно, во входе к этому обществу. Поэтому в деньгах мы чувствуем лишь гибель собственнического отношения и, не видя, что находится за ними, заходим в духовный тупик, т. е. в полное невежество. Что здесь нужно прогнозировать, сколько будет еще существовать человек как собственник или когда родится человек с общественным взглядом на жизнь, сформировав новое общество? Собственнику в деньгах осталось жить не долго, значит в скором времени на историческую арену появится и новый человек. А без него общество никогда не пойдет вперед, а только будет гибнуть. Так что прогнозировать здесь надо только появления на исторической арене нового человека, только который заменит фигуру владельца денег.

Какого-либо другого исхода здесь невозможно предположить, если исходить из действительного положения вещей, а не идеальных моделей, которых мы создаем в изобилии. Никогда не возникло бы и не развилось бы буржуазное общество, если бы не появилась буржуазия как социальная фигура, заменившая помещика и перестроивщую мир по своим меркам. И эту буржуазию лишь на время заменил владелец денег. Чтобы понять исход событий в мировом развитии, достаточно понять, что полное господство денежной формы личности в мировом пространстве означало бы, что миром правит преступность. И эта тенденция на сегодняшний день не лишена основания, и опасения на этот счет могут воплотиться в жизнь при попустительстве государств и их разобщенности, роль которых в дальнейшем еще больше возрастет, вплоть до превращения в монархию. И если вообще оправдаются какие-либо опасения, угрожающие миру, то только в том смысле, что речь в данном случае идет о разрушительной функции денег, а не о людях и их сознании. Сознание не является самостоятельной сущностью, самостоятельной сущностью не являются ни воля и ни страсти человека сами по себе. А то, что они разрушают мир, есть не сущность человека, а историческая необходимость, объективно направленная на разрушение изжившей себя формы жизни.

Итак, к чему сводится суть нашего прогноза? Движение упирается в деньги, как на непреодолимый барьер, вдруг возникший перед постсоветским пространством. Те же самые деньги, что двигали капитализмом и двигают до сих пор, вдруг стали не деньгами. И именно как "не деньги" они закрыли нам путь дальше. И этого люди постсоветского пространства никак не могут взять в толк. Поэтому все пихают в сознание и самосознание. Вот вам и "разумный рынок" и "постиндустриализм", до которых будто бы мы дойдем.