Закон природы

Давно пора в такие годы,
Привычки прежние сменить,
Не нарушать закон природы,
Себя и близких не срамить.
 
Кому нужны волнений строки
И чувств глубоких красота,
Скорее наслаждаться только,
Угодно в юные лета.
 
Различной лаской забавляясь,
Вернуть опять матриархат,
Да и нужна такая малость,
Когда опустится закат.
 
И рестораны приглашают,
И бани с пивом и вином,
И совесть вовсе не мешает,
Сейчас в сообществе смешном.
 
Когда навалом в интернете,
Девчонок славных голышом,
Плати серебренной монетой,
За ласки телом и душой.
 
И нет стеснения во взгляде,
Душа и сердце напоказ,
Пообещает нежность, радость,
Запрет закона, не указ.
 
Полвека раньше удивлялись,
На кубе этим мастерством,
Не только ДЕВКИ занимались,
А чтоб кормить семью и дом.
 
Детей на мужа оставляли
И шли работать на панель,
Домой с деньгами возвращались
И к мужу прыгали в постель.
 
Сегодня этими вещами,
Уже никак не удивить,
Проснулся опыт за плечами,
Ни для чего душой кривить.
 
За уважали женщин русских,
За ласки нежной волшебство,
Очаровательные руки
И огонек в глазах живой.
 
Смотрю порой на предложения,
Красотки юной, молодой
И сразу мыслей отвращение,
Как называть ее звездой.
 
Довольно грязную подстилку,
Для всех готовую на все,
С очаровательной улыбкой,
Непревзойденной красотой.
 
Затем фамилию и внешность,
За грош попробует сменить
И станет чистой Аграфеной,
Сердца задорные пленить.
 
И поведет сама по жизни,
Очередного рогача,
В быту красавца, господина,
Опору крепкого плеча.
 
Читал когда то в перерыве,
Как проявлял свою любовь,
С подругой искренне ревнивой,
Супруг на многое готовь.
 
А у нее другое имя,
На службе скоростных услуг,
Где люди чувствами ранимые,
Которым нужен близкий друг.
 
Там подставляет щелку сразу,
Жена любому жеребцу
И не моргнув при этом глазом
Бежит к любимому крыльцу.
 
Где муж невыносимой лаской,
Ее тревожит языком,
Она при этом строит глазки,
Играет им как дудаком.
 
А на работе тысячами,
Ее алею бороздят,
Где муж играется ночами,
И дарит ласковый заряд.
 
Лежит жена, немного стонет,
Играет клоунады роль,
Воспринимает все серьезно,
Мужчина, абсолютный ноль.
 
Она в халатике на службе,
Совсем без нижнего белья,
Воспринимает нормой грубость,
Сама, короче говоря.
 
Не заставляет ждать клиента,
Переполняет свой порыв,
А мужу оставляет сердце,
Для нудной длительной игры.
 
Ей впору нужно все и сразу,
Слова и ласки ни к чему,
Был наповал сражен рассказом,
Что влился сердцу моему.
 
Расстроил жадными насмешками,
Над благородным мужичком,
Она делилась лишь успехами,
Светилась ярким огоньком.
 
А может мера воспитания,
Пустила корни глубоко,
Нас не пугали расстояния,
Снимались с якоря легко.
 
Мы все питомники разврата,
Пройти старались стороной,
Не то, чтоб в верность верить свято,
Принадлежать совсем одной.
 
А просто грязную подстилку,
Не поднимали с пьяных глаз,
К любви возвышенной и пылкой,
Манил любительский рассказ.
 
Когда то в техникуме помню,
Стояла очередь ребят,
Где в обстановке полусонной,
Мог каждый телку оть..ать.
 
Я к малолетним интриганкам,
Не мог из принципа ходить,
По сути, мне их было жалко
И чтоб судьбе не навредить.
 
Влюблялся в дамочек постарше,
Руки естественно просил,
Но тем не становился краше,
В разлуке искренне грустил.
 
И хорошо не получалось
И наступал такой момент,
Когда принцесса раскрывалась,
Чернила мой авторитет.
 
Я думал в те часы - однако,
Зачем валить на плечи груз,
Чтоб в перепалке бранной, жаркой,
Согнуться от семейных уз.
 
Непринужденно расставался,
Хоть теребил сердечко бред,
Чего не знаю добивался,
Но не бежал за юбкой вслед.
 
Вдогонку сыпались упреки,
Каким партнером был плохим,
Но впрок мне не пошли уроки,
Писал красавицам стихи.
 
И в этом непременно грешен,
Что их духовно поднимал,
Не то чтоб забавлялся леший,
А сам я разуму внимал.
 
И романтическим рассудком,
Входил серьезно в образа,
Не веря в чистые проступки,
Обожествлял в словах глаза.
 
И хорошо это ли плохо,
Меня осудит скоро Бог,
Предпочитал себе лишь крохи
И исполнял гражданский долг.
 
Доволен был, когда случалось,
Писать куплетов сто на дню,
О том ли в юности мечталось,
Губил таланты на корню.
 
Тонул со сверстниками в рюмке,
А выпьешь грозы нипочем,
Веселье взглядов, смех и шутки,
И чувства бешеным ручьем.
 
Ведут к доступному истоку,
Вокруг кружится красота,
Принцессы сказочные только
И взор романтика мечта.
 
Согреет градусом обмана,
Возвысит в собственных глазах,
Ее как будто обаяние,
И все подруги и друзья.
 
Кошмары разные плетутся,
Когда засветится рассвет,
Трезвеет трепетные чувства
И впечатлений прежних нет.
 
Порой опять стремишься к рюмке,
Уйти, чтоб как то от стыда,
С тобой сыграет злая шутка,
Направит мысли в никуда.
 
Гордыня побеждала чаще,
Годами просто не писал,
Душой не смог обогащаться,
Не встретил взгляда, как кристалл.
 
С годами понял – все мы люди,
Способны верить и грешить,
И заниматься словоблудом,
И чувства в грязи ворошить.
 
Когда писать, кому то просят,
Не зная личности совсем,
Стихи рождаются так просто,
И хорошо и сладко всем.
 
Но в этом ли моем творении,
Хвалебной оды красота,
Пишу по высшему велению
И сам не знаю к сожалению,
Откуда искру вдохновения,
Находит зрелая мечта.
 
Конечно, можно отказаться,
Бумагу, словом не марать,
Глубоким чувством не терзаться,
На нервах дальше не играть.
 
Но будет правильно все бросить,
Себе ответить не могу,
Такие сложные вопросы,
Волнуют Божьего слугу.
 
Плыву упорно по течению
И между делом всем пишу,
Приходит мыслям вдохновение,
Чего- то яркого ищу.
 
И каждый вариант куплетов,
Немного лучше, чем вчера,
Подарок сладкий для поэта,
Признаний светлая пора.
 
Что странно возраст не помеха,
Дерзать, способствовать, творить,
И искры легкого успеха
Словами скромными дарить.
 
Пока здоровье, слава Богу
И только что тревожный сон,
Волнует в сумерках немного,
От мыслей отдыхом стеснен.
 
А днем опять ловлю минуты
Чтоб окунуться в красоту,
Словами нового маршрута,
Лелеять взгляды на лету.
 
И ощущения услады,
В буклете людям передать
И шум душевной канонады,
Как вся земная благодать.
 
Пучами солнца обжигает,
Зовет в волшебные миры
И расслабляться помогает,
В суровых правилах игры.
 
На свете нет дороже веры,
В души волшебной,  глубину,
Она откроет настежь двери,
Не позволяя обмануть.
 
Надежду в окрыленный разум,
В котором ,аура цветет
И невооруженным глазом,
Зовет в неведомый полет.
 
Так иногда у всех бывает,
Когда пронзает чувства луч,
Пора расцвета золотая,
Отрезок мыслей всемогущ.
 
Все в этой жизни познается,
Простой возможностью сравнить,
Хоть всех на свете греет солнце,
И вправе каждый сохранить.
 
Свое достоинство и честность,
Не лезть вперед по головам
И проникая в неизвестность,
Не льститься ласковым словам.
 
Причуды жизни, поговорки,
Берутся часто из толпы
И нужно извлекать уроки,
А не шарахаться слепым.
 
Как жаль что трепетное детство,
Не знает мудрости совсем,
А от природы взять, где средство,
Когда окрестности в красе.
 
Весенней сладкой утопают
И спать ночами не дают,
И нервы жадностью трепают,
И птицы ласково поют.
 
Охота вмиг уединиться,
Тонуть приветливо в молве,
К руке желанной прикоснуться,
Приятным шумом в голове.
 
Воспоминания оставить,
Вливаясь в прежнюю среду,
Опять терзаться – Боже правый,
Не накликай Господь беду.
 
Открылась дверь и на пороге,
Внезапно появилась ты,
Обеспокоенной тревогой,
Проникла в светлые мечты.
 
Руки нечаянно коснулся,
Но сам тепла не ощутил,
Как будто чувством сбился с курса,
Немного кажется шутил.
 
Открыл фотоальбом на диске,
Буклет написанный вручил,
И благодарную улыбку,
Взамен от вас я получил.
 
Вернулся в чудное мгновение
И если б сбросить сорок лет,
Отбросил в сторону сомнения,
Счастливый вытащил билет.
 
Часы особенной погоды,
Делил бы вместе в вечер тот
И под шикарным небосводом,
Ты б растопила в чувствах лед.
 
Но это только размышления,
Им не зажечь огонь в груди,
Осталось только озарение,
Надежда встречи впереди.
 
Как по привычке в перерыве,
Я рассуждаю сам с собой,
На производстве без отрыва,
Взлетаю в радости любой.
 
Теряя веру и надежду,
Пишу о грустном пустяке
И уношусь мечтами следом,
К мечтам прошедшим вдалеке.
 
Встречаю девушку принцессу
И рвусь мечтами к облакам,
Меняюсь в солнечном прогрессе,
Не причисляясь к старикам.
 
Пугают паспорта отметки
И две шестерки в этот год,
Преподнесут свою конфетку,
Спокойно скажут, что нас ждет.
 
Сравнить ушедшие этапы,
В пространстве сказочных минут,
Как будто я и не был папой,
Не приходилось спину гнуть.
 
На православной Украине,
Где изнурялись как в аду,
Трудились, уставали сильно,
Сравнений лучших не найду.
 
Себя, причислив к каторжанам,
Цемент глотали, сажу, пыль,
Припоминать о том печально,
Но никуда не спрячешь быль.
 
Связались рано с черепицей,
Цемент таскали и песок,
Во сне сегодня не приснится,
Нам злополучный тот урок.
 
За ни за что дышали пылью,
Склонившись низко над станком,
На что растрачивали силы,
Притом довольствуясь куском.
 
Как говорили хлеба с маслом,
А больше нечего купить,
Перебивались старым салом,
Кваску желание испить.
 
Осталось из-за резкой пены,
Кипучих дней после войны,
Везде стучались перемены,
В благоустройстве всей страны.
 
Одежда дорого и редко,
И уцененный магазин,
Нередко посещали предки,
Копили все на лимузин.
 
Но повышались быстро цены,
Угнаться нам невмоготу,
Народ поставить на колени,
В эпоху сталинскую ту.
 
Сумели прихвостни Союза,
Что воротили у руля,
Взвалились на плечи обузой,
Стонала в селах мать земля.
 
Такие дикие налоги,
Платили с дерево корней
И что изведали в итоге,
Недосчитались по весне.
 
Корней погибших, плодородных,
Залитых осенью мочой,
Сумел способствовать закону,
Народ на муки обречен.
 
Остались в мыслях черносливы,
Что Рясна зрели под окном,
Но от обильного полива,
Навек уснули мертвым сном.
 
А на базаре покупали,
Яички, сало, молоко
И в счет налога все сдавали,
Скотину резали тайком.
 
Чтоб не сдавать животных шкуру,
Таились- Господи прости,
Но находились балагуры,
Чтоб на соседа донести.
 
Как опись делать приходили,
Когда свалили мы свинью,
Отца за то чуть не судили,
Серьезно ставили в вину.
 
Что не поставили в известность,
Десяти дворник, финотдел,
Дворы обследовали, местность,
Творили жуткий беспредел.
 
Остались эти выкрутасы,
В мечтах разбитых позади,
Вот как ковалось наше счастье,
С ума сойдешь, того гляди.
 
Однако все повырастали,
И слава Богу, живы все,
Не вышло то, о чем мечтали,
В чужой ютимся полосе.
 
Хоть при работе и зарплате,
А корни в дальней стороне,
Где наше детство в старой хате,
Прошло изысканно вполне.
 
Ценили, верили друг другу
И все делили пополам,
Пускали сладости по кругу,
Судили братьев по делам.
 
Не говоря уже о старших,
Они давно ушли совсем,
Оставив тихо в судьбах наших,
Крупицы жизненных проблем.
 
Все остальные, с нашей мамой,
Познали радость доброты,
Сестре досталось старшей самой,
Плескаться в буднях суеты.
 
Не получилось проявиться,
Осталась жить в родном краю,
А там покой лишь только снится,
Встречая раннюю зарю.
 
Мы все гордимся братом Сашей,
Вот где от бога педагог,
Судьбы коснулся каждой нашей
И подводя во всем итог.
 
Отвечу честно и открыто,
Живу благодаря ему,
Душой правдивой и открытой,
Он дней моих развеял тьму.
 
Так одиноким и остался,
В среде студентов молодых,
Душой и сердцем раскрывался,
Спасал заблудших от беды.
 
Да и теперь по приглашению,
Серьезно учит молодежь,
Ничто не ставит под сомнение,
Заботлив, вежлив и пригож.
 
Сестра вторая в Казахстане,
Готова каждому помочь,
В делах заботах постоянно,
И книгу приголубит в ночь.
 
Совсем другое окружение
И встречи с разными людьми,
И наши взгляды к сожалению,
В серьезных днях - пойди пойми.
 
Заслуженный учитель Виктор,
Свою профессию сменил,
Не подлежит оплата лирике,
А честь былую сохранил.
 
Поставил на ноги детишек,
Теперь учеба, институт,
Серьезный юноша сынишка
Да и в семье тепло, уют.
 
Снимает легкую усталость,
От стрессов всяких и проблем,
Нам остается в жизни радость,
Помочь в устройстве детям всем.
 
Немного Вася возмущает,
В семействе светлые умы,
Одним, что водочку вкушает,
И топит мысли бездной тьмы.
 
Чернобыль сделал свое дело
И не исправиться никак,
Как видно все осточертело,
Хоть парень вроде не слабак.
 
А пережить не смог потери,
Родного, малого дитя
И заливает чувства в меру,
Пыхтя нектаром и кряхтя.
 
В семье Григорий самый младший,
Покинул прежнюю страну,
Чтоб не оставить землю раньше,
И отойти совсем ко сну.
 
Прооперировали даром
И поддержали в трудный час,
И социальная программа,
Все оплатила в самый раз.
 
Стучит теперь сердечный клапан,
Таблетки даром выдают,
Чтоб не отдаться смерти в лапы,
Часы Германии поют.
 
О всех сейчас и понемногу,
В поэме личной осветил,
Своя у каждого дорога,
Маршруты сложного пути.
 
Возможно, больше не придется,
Нам повстречаться сразу всем,
Где обогреться чудным солнцем,
В родной до боли полосе.
 
Но наши чувства, взоры, взгляды,
Блуждают в дальнем уголке,
Как будто души снова рядом,
Хоть друг от друга вдалеке.
 
Благословением господним,
Дерзаем, здравствуем, творим
И дышим вольно и свободно,
И каждый миг боготворим.