Когда рыдают соловьи

Уважаемые рецензенты. Прошу не реагировать на стихи, я просто сбиваю их в кучу для записи на флешку.

Подраздел: Мое реноме 

1 Мое реноме

Я готовлюсь к зиме
  и по вёснам прошедшим не плачу.
Я свое реноме
 за словесной завесой не прячу.
Из неторных дорог
 лишь крутые себе выбираю.
Я свой кровный кусок
 из зажравшихся горл выдираю.
Я не бледный нарцисс,
 а зловредный шиповник колючий,
Не густой кипарис,
а кустарник, зависший над кручей.
Мне юлить не с руки:
 испытайте – за мной не завянет,
Лучше – сразу в штыки,
 чем показывать кукиш в кармане.
Лицемеры, ханжи
 с глаз моих уберитесь-ка лучше!
Вам к лицу виражи?
 Только в этом я вам не попутчик.
Я хвостом не верчу –
 никогда не хожу я кругами.
Одного лишь хочу,
 чтоб не путались те под ногами,
Кто привык задарма
 всяких благ добиваться от жизни,
Те, кто бремя ярма,
 не моргнув, возлагают на ближних,
Я себе на уме:
 без шаблонов решаю задачи,
Я своё реноме
 за фальшивой улыбкой не прячу.


2 Простите, паны-господа

В России праздник есть мужской,
Чужим, возможно, не понятный,
Не просто лишний выходной,
А слишком значимая дата.

Когда-то не из-за наград
В огонь сражений шли мужчины,
Горел священный Сталинград,
Потом пришел черед Берлина.

И очень горько, что сейчас
Опять за власть дерутся паны.
Горит расстрелянный Донбасс,
А кто-то щёлкает каштаны.

Бал снова правят короли,
И "марши мира" злые силы
Слюною брызжа, провели
С размахом у посольств России.

В своих грехах других винят,
Себя в упор не замечая.
Зачем на зеркало пенять,
Коль рожа у самих кривая?

Россию разуму всегда
Учить желающих немало...
Простите, паны-господа,
Но "вас здесь прежде не стояло!"

Когда идет на брата брат,
Я вовсе призывать не стану
Писать, как триста лет назад,
Письмо турецкому султану.

Сейчас здесь турки ни при чем,
Я просто вспомнил это к слову,
Но мы должны к плечу плечо
За русский мир бороться снова.

Хотя война нам не нужна:
Пусть благоденствует отчизна,
И будет "на коне" страна
И ныне, и вовек, и присно.


3. За гранью

Сыграть на слух, наверное, легко,
когда живые звуки входят в ухо,
как было все в далеком-далеко,
а как сыграть мелодии без слуха?
В гармонии уставших городов
мне слышатся рыдания гобоя...
И чайки суетятся над водой,
и небо до цинизма голубое.
И моря со скалою вечный спор,
в фонтане - потускневшие монеты...
В тональности печальной "МИ-минор"
звучали позабытые сонеты.
Был изначально звук и тон, и ритм,
и сердца стук, и мерное дыханье,
и чьих-то действий стройный алгоритм
венчал мой долгий поиск. Полыханье
далеких вспышек, учащенный пульс,
порывы ветра, птицы над полями,
и мы, сюжеты зная наизусть,
с тобою шли друг к другу кораблями.
Под мягкий свет блуждающей луны,
под блики потускневшего заката,
мелодии застывшей тишины
звучали alegretto-non-legato.
Я это все прочувствовал сполна,
когда услышал музыку прибоя...
Но жизнь мою взорвала тишина
и все, что было, унесла с собою.
Как это страшно в непонятный миг,
вдруг потерять навек земные звуки:
деревьев шум, над морем чаек крик,
по полу каблучков веселых стуки.
А в памяти встают передо мной:
крик птиц, восторги первого свиданья,
надрывный плач ребенка за стеной...
Но это все останется за гранью.


4 Волк убивает молча

Высыпав соль на раны,
боль предсказать не сложно:
нам с голубых экранов
пудрят мозги безбожно.
Быль распинают хором,
славу побед ничтожа,
ворону только ворон
выклевать глаз не может.

И, прикрывая шляпой
кладбище черных мыслей,
грязной пятнают лапой
все, что осталось чистым.
Правду вгоняя в лужи,
пенку с навара снимут.
Мертвым хулы не нужно -
сраму они не имут.

Ложью не снимешь порчу
с кривды, что стала нормой.
Волк убивает молча,
впившись клыками в горло.
В сложные годы века
рабство в конфликте с волей...
Время - великий лекарь
Сердце спасет от боли.

Скипетр судьбы капризной
грех покарает строго.
Только за правду жизни
в битву ведет дорога.
Хоть допекают раны,
но не поникли плечи.
Я, опустив забрало,
ринусь без страха в сечу.


5 Мы - дети риска

Мы – дети риска, и покой
Нам от рожденья не прописан:
Что заставляет нас порой
На кон удачи ставить жизни?
И, отправляясь кто куда,
Судьбу мы сами выбираем:
Птенцы адамова гнезда
Всегда считали небо раем.
И в эту яростную синь
Уходим мы, расправив крылья,
И запоздалый крик пустынь
Нас приковать к себе бессилен.
Нам жизнь нередко ставит мат,
Но не приемлем мы покоя.
…Вот потерял удачу шаттл
И, вспыхнул, падая звездою.
Не путеводная звезда,
Во мрак ведущая дорога:
Не будет правды никогда
В цветах, оборванных до срока!
Какой безрадостный конец!
Какие тягостные вести!
Но вспыхнут в небе семь сердец
И засияют меж созвездий.
Лишь тот осуществит мечту,
Кто неудачи не боится:
Птенец, привязанный к гнезду,
Наверняка не станет птицей.
И все мы падаем, встаем,
Носы до крови разбиваем,
Наперекор судьбе идем,
Но в небо все-таки взмываем!


6. Кони

Однажды ранней осенью
Был поражен картиною:
От горизонта по степи
Летел табун лавиною.

Пылил косяк испуганных
Трёхлеток необъезженных,
Не взнузданных, не спутанных,
Неукротимо бешеных.

О, кони тонконогие,
Изящные, опасные,
Сдаётся, что у Бога вы
Любимцы, а не пасынки.

Создал Господь рачительно
Прекрасные творения -
Со щедростью дарителя
И  сдержанностью гения!

То неподступно дикими,
То чересчур игривыми,
С точеными копытами
И встрёпанными гривами…

О, кони, кони статные,
Куда, за кем вы гонитесь,
Когда же вы устанете
И где вы остановитесь?

Вот так и годы буйные
Летят лихою конницей,
И жизнь, едва проклюнувшись,
До горизонта клонится.

Но вечно будут вскачь нестись
Прекрасные творения,
Что созданы с изяществом
И простотою гения.


7. Мне судьбу не понять

Мне судьбу не понять,
Чьими нитками вышита,
Где тут мать-благодать,
А где мачеха-выжига.

Мой мятущийся стих –
Дань сегодняшним веяньям,
Хоть и сам я возник
Из прошедшего времени.

Без руля и ветрил
Мчусь по заводи илистой,
Для себя я открыл
Путь к успеху извилистый.

Мне бы плыть по морям
К островам неизведанным,
Не спускать якоря
Перед всякими бедами.

Чтоб поэзии храм
Стал освоенным островом,
Чтоб безликим стихам
Никогда не потворствовать.

Чтобы слезы не лить
Над крутыми дорогами.
О себе возвестить
Не затертыми строками.


8 Я сейчас на распутье

Я сейчас на распутье. Вот-вот просигналит звонок,
Предвещая, что время пришло судьбоносных решений:
Отряхнуть ли мне пыль бесконечных, тернистых дорог
Или вновь окунуться в стихию борьбы и лишений?

Я устал отнимать то, что мне изначально должны,
Уступать лавры тем, кто берет их, не двинув и пальцем,
Для кого-то всегда быть виновным, не зная вины,
Ощущая себя неприкаянным, вечным скитальцем.

Прошлый опыт забыт, хоть не раз был унижен и бит,
Уходя в неизвестность едва обозначенной тропки,
В череду потрясений, нелегких побед и обид,
Забывая, что есть путь бездушный, прямой и короткий.

Что же делать? Быть может, в сурковую нору залечь,
Позабыв про достоинство, честь и безропотно сдаться,
Или выковать меч, отметая сомнения с плеч,
И идти напролом и, как прежде, скандалить и драться?

Я сейчас на распутье…


9 На подмостках жизни

На стихотворение Артишок
"Переменчивый мир"

Диск пронзительно выл – вечность ставила новые вехи,
Время бурно неслось за границы надуманных схем.
Разыграв водевиль, мы фальшивым взрываемся смехом,
Чтоб расчетливо скрыть, что сюжет безыскусен и нем.

За душой шансонье, за фасадом словесного блуда
Лакируем подлог, принимая его на "ура".
На задворках теряем остатки надежды на чудо
И, не веря сюжетам, спешим на подмостках сыграть.

Жизнь – бездушный театр, ну, а мы в нем - плохие актеры:
Поменяв декорации, верим - изменится мир.
Запотевшие стекла снижают нам угол обзора:
Мы не видим в упор, что спектакли затёрты до дыр.

Переменчивый мир нам тоскливый наносит румянец.
Под гипнозом легенд: кто честней, кто верней, кто нежней,
На потёртые души наводим сомнительный глянец:
Это проще всего – врачеванье намного сложней.


10. Я не люблю

Я не люблю услуг, когда без спроса,
Когда дают поддержку, но не в масть,
Когда в глаза до неба превозносят,
А стоит отвернуться - носом в грязь.

Я не люблю льстецов и лицемеров,
Ханжей любой закваски и святош.
Я не люблю и милиционеров,
Способных вас унизить ни за грош.

Я не люблю рвачей и карьеристов,
Готовых всё и всех продать за власть,
Входящих в сделку с совестью нечистой,
Чтоб поскорей свою насытить  пасть.

Я был всегда врагом двойных стандартов,
Подходов - для себя и для других,
И тех, кто передергивает карты,
И тех, кто передрать способен стих.

И тех, кто заменяет дело словом,
И тех, кто служит бесу и рублю...
Всех больше не люблю себя, родного,
За то, что эти мерзости терплю.


11. Не отводите в сторону глаза

Жизнь инвалидов знаю из окопов.
Я не из тех, кто, правду теребя,
Рисует их и в розницу, и скопом,
Не примеряя образ на себя.

Они не ищут утешений пылких,
Их просьба подаяний не каприз,
И каждый рубль, опущенный в копилку,
Им может облегчить реально жизнь.

Пусть вас дела зовут неутомимо,
Включите на минуту тормоза,
Не проходите, комплексуя, мимо,
Не отводите в сторону глаза.

Присущи им восторги и обиды,
Они обычным людям все под стать,
Но только тот, кто сам был инвалидом,
Сумеет все реально описать.

Хоть все готовы мы за счастье драться,
Никто не в силах отвести беду...
И никогда не надо зарекаться,
Что уж его несчастья обойдут.


12 Не жалей ты меня, не жалей

Не жалей ты меня, не жалей,
Безразличны мне радость и горе,
Лишь осталась полынная горечь
Порыжевших от солнца полей.

Не жалей ты меня, не жалей,
Не воскреснет утраченный праздник:
Я в пустыне затерянный странник,
Я бегущий от стаи  олень.

Не мани ты меня, не мани,
Не воротится время цветенья,
Только чувств запоздалых смятенье
Мне напомнит ушедшие дни.

И себя ты за то не кори,
Что меня приручить не сумела:
Просто время мое отшумело,
Просто блекнут с зарей фонари.

Не раздуешь угасший костер,
И надежды и страсти затухли.
…Стынут пеплом покрытые угли
Да иззябшего неба шатер.

13. А деревья умирают стоя
 
На стихотворение
«Как красиво умирают листья…».
Автор - Бобер.

Как красиво умирают листья,
Что кружит, срывая с веток, ветер,
Навевая грусть, сомненья, мысли,
Что живем лишь раз на этом свете!

Но не стоит унывать до срока:
К нам рассвет еще вернется летний.
Пусть нас ждет нелегкая дорога,
Лишь бы не была она последней.

Я надеюсь, что найдем мы силы,
Чтоб уйти без страха и без сбоя,
Чтоб не сдать позиций до могилы:
Ведь деревья умирают стоя!


14 Далекому другу

Посылаю тебе эти строки
Из краев, где шумят ковыли...
Ты находишься, друг мой далекий,
На другой половинке земли.

Нас взлелеяли русские недра,
Нас взрастило простое село.
Но каким непредвиденным ветром
Так тебя далеко занесло?

Там у вас хорошо и спокойно
Как при штиле на глади пруда:
Не пугают ненужные войны,
И никто не бомбит города.

Разве что голубые экраны
Донесут переверт стороной...
А у нас застарелые раны
Растравляются новой войной.

Почему же те славные деды,
Что когда-то не ради наград
Для потомков ковали победу,
Нынче с разных сторон баррикад?

Что случилось со временем с нами,
Что изгажено все вороньем,
Что победы великое знамя
Погребли под фашистским враньем?

Чтоб мозги превратились, да в кашу.
Сколько ж силы потратило зло,
Чтоб на прошлое славное наше
Воззирать сквозь кривое стекло?

Может, я изложил однобоко,
Что подсказывал сердца накал?
То прости меня, друг мой далекий,
Что запретную тему поднял.


15. Я не прощаю фальши

Никто из нас и никогда
Не застрахован от ошибок...
Вот только мне претит всегда
Фальшивых выспренность улыбок.

Когда в набат уместно бить,
Не нужно лживых утешений:
Нельзя обратно полюбить
За память прошлых отношений.

И, коль любовь идет на дно,
Утратив вмиг венец на царство -
Не пейте сладкое вино,
А лучше - горькое лекарство!

Что толку Господа молить,
Когда от чувств - один лишь остов,
На ветхость мельниц воду лить:
Муки не смелешь. Нужно просто

Подставить вовремя плечо,
Чтоб изменить потока русло,
А осень вовсе ни при чем,
Когда в душе, как в бочке пусто.

А тех, кто всем слащаво льстит,
Готов всегда послать подальше...
Могу я многое простить,
Вот только не прощаю фальши.


16. А потом - хоть трава не расти!
На стихотворение «Гадание цыганки...»
(Ольга Кравченко Адвокатская Тайн)

Погадай мне на картах, цыганка,
Разгони налетевшую грусть...
Что готовит судьба-интриганка?
Я сама предсказать не берусь.

Ведь в её предписаниях строгих,
Я играю случайную роль...
Может, мне нагадали дорогу,
Может, ждет меня принц иль король?

Ты поведай об этом, цыганка,
Нет на свете ведь тайн от тебя...
Я встаю по утрам спозаранку,
На ладони мечту теребя.

Не боюсь испытаний я сложных,
Не боюсь ни воды, ни огня...
Одного я пугаюсь до дрожи,
Что пройдет это мимо меня.

Мне б побольше любовного яда,
Чтоб сгорать в негасимом огне...
Я любым испытаниям рада,
Чтоб любовь постучалась ко мне.

Разгадай мне, цыганка, загадку,
Повстречается ль он на пути?
Я б ему отдалась без оглядки,
А потом - хоть трава не расти!


17. У каждого своя дорога

У каждого свой взгляд на мир:
С подобным выводом не спорю...
У каждого свой счастья миг,
Свое непрожитое горе.

Граница меж добром и злом
Порой по сердцу пролегает...
Нас жизнь нередко на излом,
Немилосердно проверяет.

У каждого на мир свой взгляд,
Своя у каждого дорога...
И попадем ли в рай иль ад -
Лишь только б не уйти до срока.


18 А без надежды как прожить?

Полночный стих стучит минором
По звездным клавишам в ночи,
Как узник перед приговором,
Который скоро прозвучит.

Он знает - худшее случится:
И приговор тот будет строг,
Коль до судей не достучится,
Чтоб, вняв ему, скостили срок.

Вот так и я в глухие двери
Давно,  отчаявшись, стучу,
Рассудку не желая верить:
Крик не тождествен мой  ключу.

Но вряд ли кто меня услышит,
Чтоб протянуть спасенья нить...
Надежда уж на ладан дышит,
А без надежды как прожить?


19. Знать, я грешник великий

Вечно помню обиды,
Никогда не прощая,
В темном царстве Аида
Злобных псов укрощая.

И встают пред глазами
Мертвых мрачные лики:
Я и их не прощаю,
Знать, я грешник великий.

Тем, кто строил мне козни,
За моею спиною,
Мстить не стану - их просто,
Обойду стороною.

Обойду стороною,
Не желая общенья...
Не приемлю душою
Я идей всепрощенья!


20. Что нам приносят эти даты?

На стихотворение
"Я покидаю полустанок" (Ванька Жук)

Все в жизни глухо, словно в танке,
Мелькают даты, как столбы,
И мы с тобой на полустанке
Несостоявшейся судьбы.

И вот одна еще навстречу,
Как все прошедшие, спешит...
Воспоминания не лечат,
Итог узором не расшит.

Что нам приносят эти даты
В давно закостеневший быт?
Тоской по прошлому чреваты,
Где на поверхности лежит:

Такое ощущенье счастья,
Такие солнечные дни,
Что кажется - весь мир во власти,
Лишь только руку протяни!

Но лишь на сердце больше ранок
И от сомнений не уснуть:
Мы пропустили полустанок,
Где можно было все вернуть.
 

21. Примерю я одежды пилигрима

Познать сей мир я собирался честно
И корни отыскать в своей душе,
Но надышался чепухи словесной
И от неё меня тошнит уже.

Скрывая ловко истинные мысли,
Мы прячемся за веские слова,
И в рассужденьях о расхожей жизни
Мы скажем что-то новое едва:

"Не стоит в стенку лбом стучать напрасно.
Иль рассекать по кочкам напрямик.
О многом говорить взрывоопасно,
Когда никто не тянет за язык."

Под множеством проблем сутуля спину,
Все выходы испробовав в свой срок,
Я вывод общепризнанный отрину,
А новый вставлю в горло поперек.

И в будущем, пока необозримом,
В надежде отыскать свою звезду,
Примерю я одежды пилигрима
И по дороге с посохом пойду.


22 Бетховену

Для гениев отсутствуют преграды,
Живут они в волшебном мире грёз...
О том, как слушал "Лунную сонату",
Сейчас мне трудно вспоминать без слёз.

Он был глухим, но вдохновленный Лирой,
Свои шедевры создавал, как Бог.
Творец сонаты воспарил над миром,
Хоть сам её услышать он не мог.

В ней - бурных волн глухое рокотанье
И дальних звезд неистребимый свет...
Простите мне невольное признанье:
Без музыки на свете счастья нет!


23. А мы тропу прокладываем

Кругом царят обман и воровство
И смутный лик крестового похода,
А нам твердят с полос газетных о
Духовном возрождении народа.

О том  поет святош  церковных  рать,
Хотя пестрят насилием экраны…
И можно ли духовность измерять
Количеством введенных новых храмов?

Нас приучают слушать этот бред,
Чтоб в пораженья обратить победы…
Как мы могли за два десятка лет
Настолько поменять приоритеты?

Всплывает риторический вопрос,
Грешно отдать ли душу на закланье,
Коль наступает массовый психоз,
Классический инцест самосознанья? *

Всему начало дал Эдемский сад,
Где Еве змей нашептывал на ушко…
А мы тропу прокладываем в ад,
Забыв о том, как в подземелье душно.

И, отвергая вечное «люблю»,
(Краеугольный камень мирозданья)
Тем самым служим бесу и рублю
И обрекаем души на страданья.

* Инцест - кровосмешение,
в данном случае - извращенное
самосознание.


24 Видно, рядышком прошел, не заметил

Я давно уж о любви не мечтаю,
Как сосулька по весне тихо таю,
И не нужно мне ничьих чудо-песен,
Мой приют сейчас для них явно тесен.

Разбросала по вискам осень блестки,
Позади остались все перекрестки,
В каждом храме ставил я Богу свечи,
Чтоб с любовью мне назначил он встречу.

Только свечи те давно догорели,
Но ко мне не возвратились апрели,
Не вернулся и июнь с пряным сеном,
Золотые сентябри стали тленом.

И ответил мне Господь напрямую,
Что давно послал любовь мне земную...
Почему ж тогда её я не встретил?
Видно, рядышком прошел - не заметил.


25. А мне нужны всего лишь два крыла

А мне нужны могучих  два крыла,
Лишь два крыла – от края и до края,
Чтоб в них я, всю Вселенную вмещая,
Творил свои правдивые дела.

Хотел бы я в сгущающейся мгле
Задать себе вопрос: как жить нам дальше,
Избавить мир от мрака и от фальши
И навести порядок на Земле?

Но я не бог. Ему лишь одному
Дано людскими заправлять делами,
Издалека с небес распределяя,
Одним богатство, а другим суму.
 
Твердит молва, что бог нам выбор дал
Жить грешною иль праведною жизнью,
(Конечно, без учета катаклизмов)
Чтоб каждый сам себе судьёю стал.

Бог этим самым руки развязал
Насильникам, бандитам и убийцам,
Чтоб кто-то мог, ограбив, веселиться,
А кто-то от бессилия страдал.

А праведник при том лишен всех прав,
Ведь от него нисколько не зависит:
Убьют его, ограбят иль унизят -
В любом раскладе сильный будет прав.

Наворовав, какой-нибудь крутой
Живет, пресыщен и самонадеян,
А бог трясет довольно бородой:
Как справедливо рассудил людей он!

И хочется задать один вопрос:
Коль свыше все расписано по нотам,
Кому Канары, а кому болото,
За что же на кресте страдал Христос?


26. Понедельник - день тяжелый

Ты не можешь уснуть, хоть и время подходит к утру,
А с рассветом вставать и тащиться разбитой телегой
На работу, кляня уж давно опостылевший труд,
По промерзшим ухабам покрытого ржавчиной снега.

Вот и снова лежу, только сон не смежает мне глаз,
Лишь обрывки видений, мелькая, проносятся скопом,
Словно пьяный в бреду начинает бессвязный рассказ,
Только бредни его рассыпаются калейдоскопом.

Вся подушка измята и скомкана кучей постель,
И будильник на тумбе стучит равнодушно и глухо...
Лишь удастся забыться, как тут же зловредная трель
Прозвучит, издеваясь, победно у самого уха.


27. Знает лишь вода

Растревожил мысли
Выплеск звучных слов,
Паутина виснет
На ветвях кустов.

Звезд ночная млечность,
Дня глубокий фон,
Мы стремимся в вечность,
Как в красивый сон.

Кто из нас о счастье
Втуне не мечтал,
И в порыве страсти
Звезды не считал?

Но проходит осень:
Воз и ныне там...
Только сердце просит,
Чтоб сбылась мечта.

Сколько ждать осталось-
Знает лишь вода,
Ветки краснотала
В зеркале пруда.


28. Не жалко прошлого

Катилось солнышко,
роняя лучики,
не жалко прошлого -
все будет к лучшему.
Слова прощальные
вдогонку кинули.
А дали дальние,
а небо синее.

Отбрось сомнения,
отбрось страдания.
Придет забвение,
хоть сердце ранено.
На небе странница
опять красуется:
Все устаканится,
все образуется.


29. Нам жизнь опять подносит счет

Хоть время не лежит, как камень,
А изменяется, течет,
Не отцветет с годами память,
И знает все наперечет.

Не стоит ставить впрок надгробья,
Ведь смерть, возможно, пощадит,
А все былое исподлобья
На настоящее глядит.

В далеком прошлом наши были
И лишь навеивают сны,
О том, как молоды мы были,
И как наивно влюблены.

Куда ушло былое лето,
Когда закончится зима?
Тебя пытаю я за это,
Но ты не знаешь и сама.

Зима и лето. Лед и пламень.
Нам жизнь опять подносит счет...
И только под могильный камень
Вода уже не подтечет.


30. А за окном опять густеет тьма
на стихотворение «Архитектура Души...»
(Оленька Лазарева)

А за окном опять густеет тьма,
Скрипит фонарь и звезды смотрят с неба...
И потеплей старается зима
Укрыть поля, чтоб уродиться хлебу.

Блестят картины, как калейдоскоп,
В разрозненной субстанции желаний,
Под шубой ель, наморщив скорбно лоб,
Себя представит деревом познаний.

Но змея нет и яблок тоже нет,
Как и Адама, Евы, даже тайны,
Лишь в прошлое просроченный билет,
В кармане обнаруженный случайно.

Куда идти, в какой стремиться мир,
Чтоб обратить мечту свою в реальность?
Сюжеты лент, затертые до дыр,
И мы с тобою на пороге спальни.

А утром чай и с сыром бутерброд,
И поцелуй, направленный вдогонку,
Автобусы штурмующий народ
И всхлипы недоспавшего ребенка.


31. Женщине

И я не тот, и ты уже не та:
Мы, кажется, с тобою постарели…
Нет, не ушла бесследно красота,
Но нет наивной свежести апреля…

Конечно, я заметно постарел,
Ничто мне в жизни не давалось даром:
Каких не принял на себя я стрел,
Каким не подвергался я ударам!

А ты лучишься в зрелости своей,
Той красотою, что тебе досталась:
Пред ней отступит прелесть юных фей,
И над тобой пока не властна старость.

Богатство лет тебя не вводит в дрожь,
Ты принимаешь годы, как награду.
И все-таки однажды ты поймешь,
Что наступило время листопада,

Что не вернуть прошедшие года -
Те, что прошли с тобой по жизни рядом…
Весна ушла, теперь уж навсегда,
Но не весна командует парадом! 


32. Не согрешившие в грехах не каются

А время позднее, а ночка темная,
Прислала осень мне любовь огромную...
Не согрешившие в грехах не каются,
Мечты сбываются и не сбываются.

Когда барьеров нет, когда едины мы,
Связали нити нас отнюдь не мнимые,
Что было прожито не забывается,
Мечты сбываются и не сбываются.

Нас жизнь щедротами одарит поровну:
Кому-то - соколы, кому-то - вороны,
Одни блаженствуют, другие маются,
Мечты сбываются и не сбываются.

Пролилось облачко на землю лужами,
И стали вовсе нам слова ненужными...
Благие помыслы в сердца вливаются,
Мечты сбываются и не сбываются.

Мы в осень раннюю закончим поиски,
Пришли романами, а стали повестью,
Земля на радость нам, как прежде, крутится,
А что загадано - однажды сбудется.


33. Я звон люблю колоколов

Благочестивые поэты,
Которых энное число,
Клеймят на все лады "Советы"
И в прошлом видят только зло.

И, козыряя верой в Бога,
Твердят, елей пролив сполна,
Что в никуда идет дорога,
Коль к храму не ведет она.

И на потеху всем "Европам"
Себя бросаются "спасать",
А всех неверующих скопом,
Спешат в вандалы записать

Со всех страниц, со всех экранов
Кричит святош лихая рать,
Что лишь числом введенных храмов
Духовность можно измерять.

Меня давно не удивляет,
Что, для спасения души,
На храмы щедро выделяют
БраткИ иудины гроши.

И, как невинные овечки,
К народным чаяньям глухи,
Во храме зажигают свечки,
Чтоб замолить свои грехи.

И все они до смерти рады
Собраться под "Единой" стяг,
Социализм рисуя адом,
Чтоб уничтожить "коммуняк".

К тому ж подлогом и обманом
Стремятся задурить "низы",
Хоть вместе с ростом новых храмов
Преступность выросла в разы.

Акценты расставляют тонко,
Что, мол, живем почти в раю,
А восьмиклассницы-девчонки
Скрывают девственность свою.

Свободу верить иль не верить
Я признаю без лишних слов,
Но не люблю любых истерик,
Хоть звон люблю колоколов.
Атеизм объявили трагедией века,
Слив ответ на него за людские пороки...
Если совести нет - стать плохим человеком
Не мешает ни вера, ни страх перед Богом.


34. Тебе-одной

Когда крещенской ночи тени
Развеет томная рука,
Обрывки радостных видений
Ты мне пришлешь издалека.

И, если время быстро быстротечно
Мне горло захлестнет петлёй,
Вселенский разум будет вечно
Витать над грешною Землей.

Законы жизни непреложны
Для разных наций и племен,
А разногласия ничтожны
На фоне вечности времён.


35. Вернусь я зализывать раны
На стихотворение «Город вечных дождей»
(Ванька Жук)

Телеграмму послал, что однажды весною приеду
В город первой любви, в город давних нехитрых затей...
Пролетела весна, и к концу приближается лето,
Но по-прежнему нет никаких мне оттуда вестей.

Неужели меня в тех краях навсегда позабыли
И никто на вокзал не придет по-приезду встречать?
Как хотелось бы мне зачеркнуть эти грустные были!
Только цепкая память меня возвращает опять

В этот город, где я по аллеям, омытым дождями,
Пряча в сумке букет, на свидание первое шел...
Водосточные трубы в лицо мне бросали горстями
Брызги чистой воды. Как же было тогда хорошо!

Но куда все ушло? Почему мы с тобою расстались?
Кто способен ответить на этот немудрый вопрос?
Почему так случилось, что только лишь память осталась
Мне о городе том, где когда-то родился и рос?

Я сейчас далеко, только знаю, что поздно иль рано,
(Мне цыганка гадала и карты на этом сошлись)
В этот старенький город вернусь я зализывать раны,
Те, что мне нанесла ненароком коварная жизнь.


36. Пиши, покуда пишется

В стихе укор мне слышится,
Хоть сказка не кончается,
Пиши, покуда пишется,
Мечтай, пока мечтается.

Уходит лето красное
А с ним любви свершения,
Но не считай напрасными
Все жертвоприношения.

Придут денечки светлые,
Былое лето вспомнится,
Мечты твои заветные
Когда-нибудь исполнятся.

Раскрасят клены улицы,
Закружит осень-скромница...
Твои надежды сбудутся,
Обиды похоронятся.


37. До новой встречи!
(Музыка Александра Маслова)

Окончен бал, замолк оркестр, погасли свечи,
До новой встречи, милый друг, до новой встречи!
Зачем рыдать, закинув руки мне на плечи?
Еще не вечер, еще не вечер…

В большом, расцвеченном огнями белом зале
Мы радость встречи в первый раз с тобой познали.
Под плач оркестра и волшебный звук рояля
Мы танцевали, мы танцевали…

А за окном пушистый снег опять кружится,
Лохматым войлоком на землю он ложится.
И этот праздник, хоть не долго он продлится,
Нам будет сниться, нам будет сниться…

Тепло объятий не остудят и морозы,
И пусть под снежною фатой дрожат березы,
Ты улыбнись и поскорее вытри слезы,
Цвети, как розы, цвети, как розы…


38. Я имиджем своим не дорожу

Я имиджем своим не дорожу,
Душа от гнёта комплексов не стонет,
За пазухою камня не держу:
Я перед вами весь, как на ладони.

До обходных путей я не дорос:
Уж лучше быть персоною нон грата,
Чем отвечать на каверзный вопрос
Изысканною фальшью дипломата.

Я королям молиться не привык,
Мне чинопочитанье не подходит,
Я точно не из тех, кого язык
До бед и потрясений не доводит.

Но если кто мою заденет честь,
Подсыпав в правду лживости отраву,
Останусь я таким, какой я есть:
Несдержанным, колючим, своенравным.

И, не вступая в торг с самим собой,
Я выплесну поток скандальных строчек
И выдержу жестокий встречный бой,
Вспоров огнем кинжальным призрак ночи.

Я имиджем своим не дорожу
И по ветру не направляю лыжи,
От страха перед сильным не дрожу
И слабого так просто не обижу.


39. Мне мой талант не дан был Богом

Мне мой талант не дан был Богом,
Чтоб стать началом всех начал:
Его мучительно и долго
Я по крупицам собирал.

Пусть утвержденье не бесспорно,
Но, не хватая с неба звезд,
Как вол – лениво, но упорно
Тянул я свой нелегкий воз.

Я часто выглядел тупицей,
Но в то же время, как и все,
Быть не хотел последней спицей,
Хоть и в алмазном колесе.

И у людей, как и у Бога,
Я подаяний не просил.
Никто на блюдечке с каемкой
Подарков мне не подносил.

Не проходил кругов я ада,
Но снисхожденья не знавал:
Я много раз вставал и падал
И снова падал и вставал.

Вслепую шел по кромке зыбкой,
С размаху – получал под дых.
Всю жизнь учился на ошибках:
К несчастью – только на своих.

Пусть к пьедесталу не пробиться,
Но не потрафил я судьбе,
И, если смог чего добиться,
То лишь благодаря себе.

Мне мой талант не дан был Богом:
Он просто рос, как снежный ком
И, хоть трудна моя дорога:
Я не жалею ни о чем.


40. На заре ко мне вернулась

На стихотворение Арфы
«Тишина, пронзающая слух»

Тишина в отрогах снежных,
Разорвавшейся струною
Всколыхнув простор безбрежный,
Закружилась надо мною.
Зацепила, улетела
И, опять пройдя по кругу,
Песню звонкую запела,
Подарив мне сотни звуков.
Белой птицей встрепенулась,
Обгоняя ветер-вестник.
…На заре ко мне вернулась
Недопетой мною песней...


41. Пусть звезды светят в небесах
На «Ночные стихи» (Ванька Жук)

Мой друг! Пусть звезды светят в небесах,
А месяц их пасет, как гурт овечек,
Пусть соловьи безумствуют в садах,
И будет этот мир красив и вечен.

А нам лишь остается просто жить
И пользоваться щедрым Божьим даром,
Сознательно стараясь не грешить,
Любить, творить и жизнь прожить не даром.

Я тоже не могу всю ночь заснуть,
Мешает радость с грустью вперемешку.
Пройти готов доверенный мне путь,
Но не хочу быть ни святым, ни грешным.

Уж на заре пропели петухи
И уступает свету тьма ночная,
А я всю ночь пишу тебе стихи.
И расставаться с ними не желаю.

42. И я вхожу в твой личный мир, как в храм.

Посвящается Анне-Весне.
На стихотворение «Дождь – прямое переливание»

Когда однажды окажусь в плену
Особого душевного настроя,
Я на «Стихире» разыщу ВЕСНУ –
Ее страничку для себя открою.

Я наугад проникну в стих любой –
И погружусь в хитросплетенье кружев,
И буду вновь в ладу с самим собой,
Как будто босиком пройдусь по лужам.

Как будто мне волшебный фимиам
Воздействует при вдохе на сознанье,
И я вхожу в твой личный мир, как в храм,
И на алтарь кладу свое признанье.

Вплетая в строчки стройные слова
Крупинками янтарных самоцветов,
Поэзии возводишь острова
С рачительностью мудрого поэта.

Как заповеди верные Христа
Свой след в душе навеки оставляют,
Так и твоя святая доброта
По капельке из вены вытекает

На первый снег, на первые цветы,
Кровинками на листьях оседая
И всходами душевной красоты
На благодатной почве прорастая.

В не слишком-то благие времена
Ты двери в душу распахнула настежь…
Спасибо, Аня – добрая ВЕСНА,
За то, что даришь всем крупицы счастья!


43. То вдруг цунами...

Взметнется разом вокруг земля
В пылу азарта,
Рисуя красками февраля,
А может - марта.

То вдруг цунами, то вдруг циклон,-
Землетрясенье...
То тест на стойкость, то на излом,
И нет спасенья.

Как защититься от этих бед:
Уйти в отсидку?
Войдет когда ли Небесный Свет
В мою калитку?

Очистит душу от черных вех,
Залечит раны...
Подарит радость, подарит смех,
Введет в нирвану.

И с прежних жизней одним мазком
Пласты срисует,
И разных судеб разбитый ком
В одну спрессует.

Взорвется в небе в июньский день
Разрядом молний.
Пустую нишу былых потерь
Собой заполнит.


44. Стоит ли строить карточный домик?
(Галине Шкавронской)

Карточный домик слишком непрочен,
Он бестелесен и непорочен.
В нем не гнездятся тайны и страсти,
Нет в нём интриги, нет в нем несчастий.

Карточный домик - символ иллюзий,
В нем не открыты в вечное шлюзы,
Здесь не дождешься ссор и признаний,
Нет в нем сомнений, нет обещаний.

Карточный домик слишком нестоек.
Стоит ли строить карточный домик?
Он не поможет справиться с болью,
В нем не отыщешь лучшую долю.


45 .Цветок, томящийся в пыли

Я, как разбитая телега,
Скриплю суставами всех лет
Окрестным шавкам на потеху,
Лениво брешущим мне вслед.

Но я бреду, презрев все сроки,
И мне мерещится вдали
Забытый на краю дороги
Цветок, заждавшийся в пыли.


46. Поэту Виктору Вовку

«…Когда ж костлявая с косою
В окно под утро постучится,
Уже успеем, друг, с тобою
До самых чёртиков напиться!
Мы пригласим ее к застолью…».
(из стихотворения В. Вовка «Самое земное»),

Коль станешь так шутить с судьбою,
То очень может получиться,
Что и костлявая с косою
В окно до срока постучится.

Не приглашай ее к застолью:
Потом не сможешь развязаться,
И в путь последний поневоле
Тебе придётся прогуляться.
 
Но не к уюту райских кущей –
В небытие ведет дорога.
И должен помнить всяк идущий:
Там нет ни ангелов, ни Бога!

Зачем стремиться к вечной мгле?
Не в том твое предначертанье:
На грешной старенькой земле,
Пройдя любые испытанья,

Реализуй своё в себе!
Тебе ли привыкать к заботам,
К неуправляемой судьбе,
К ее внезапным поворотам?

Непредсказуем жизни бег:
Порой идем по скрытым минам.
А жив на свете человек -
Но ведь не хлебом же единым!

И пусть кому-то дела нет
До мадригалов и сонетов:
Нам не наскучит белый свет,
Пока на нем творят поэты.


47. И зарыдают знойные испанки
На стихотворение «Фанданго»
(Любовь Терехова)

Уходят на рассвете каравеллы,
Им снятся экзотические страны,
Над ними колдовали корабелы,
Чтоб не страшны им были ураганы.

Упруги корпуса, надёжны мачты
И паруса от ветра не порвутся,
Перенесут водовороты, качку
И снова в гавань сквозь шторма прорвутся.

И соберутся в маленькой таверне,
Корсары, одичавшие без ласки,
Танцовщицы, изящные, как серны,
Предстанут перед ними, словно в сказке.

Подарят зажигательные танцы
Под звуки струн испытанной гитары,
Как истые испанки и испанцы,
Вкусив вина, разделятся на пары.

И будут поцелуи и объятья,
И будут клясться, обещая верность,
Забудут про шторма морские братья,
И флаг любви взовьётся над таверной.

Но только заалеет край рассвета,
Как каравеллы отойдут от банки,
Оставив всем прощальные приветы,
И зарыдают знойные испанки.


48. Что нас ждет впереди

Сотня лет пронеслась с той поры, как впервые весь мир,
В годы всяческих бедствий втянули недобрые силы.
Сколько горя и мук в этот век доносил нам эфир:
Две войны мировых для людей тяжким бременем были.

Мне хотелось, чтоб год, пролетевший, ушел в никуда,
За околицу лет, перейдя все возможные грани...
Мне казалось, что я все сумею забыть навсегда,
Только снова в него наша память нелегкая тянет.

Только семьдесят лет после самой жестокой войны,
Люди мира всего относительно жили спокойно.
Зло катком продавило осколки великой страны,
Но пожар мировой не раздули локальные войны.

Что нас ждет впереди, я сейчас предсказать не берусь,
Хоть привета не шлет властелинам на смерть всяк идущий. 1.
Но, похоже, что зря на Голгофу взошел Иисус,
Все как было, так есть и, наверное, будет в грядущем.
 
1.Производное от "Идущие на смерть приветствуют тебя!"


49. По всей Руси гремят колокола

По всей России колокольный звон
Своим набатом надрывает души,
Как будто снова призывает он,
Весь мир до основания разрушить.

Наверное, забыты мы Христом,
Коль вся страна нанизана на вилы,
И этот звон, как человечий стон,
Что издают, когда терпеть не в силах.

По всей Руси гремят колокола,
Поскольку правда на кресте распята...
И, коль народ закусит удила,
То вновь пойдет войною брат на брата.

Боюсь, восстанет человечий род,
Начнет со зла крушить все без разбору,
Пока Россией правит всякий сброд:
Грабители, насильники и воры.

Когда же власть осмыслит, наконец,
Что есть предел терпению народа,
Что он несет терновый свой венец,
Уже десятилетия, не годы?

И сколько можно, расшибая лбы,
Валить грехи на прежнюю систему?
Перед Россией "Быть или не быть?"
Уже который год стоит проблема.

50. Увезите меня, поезда

«Увезите меня, поезда»…
(строчка позаимствована из одноименного
стихотворения Виктора Вовка) –

Увезите меня, поезда,
Увезите в далекие страны:
Там пьянее трава и хрустальней вода,
Там на небе сияет удачи звезда.
Увезите меня, поезда!

Увезите меня, корабли,
Увезите в моря-океаны,
Где теряются мачты в дали голубой,
Где в зеленых лагунах резвится прибой.
Увезите меня, корабли!

Унесите меня, журавли,
Унесите на крыльях удачи
В те края, где волшебная сказка живет,
Где заветное счастье, наверное, ждет.
Унесите меня, журавли!

Ну, а если померкнет звезда
И удача пройдет стороною,
Пусть другие поманят меня города,
Я куплю себе новый билет, и тогда –
Увезите меня, поезда!

Увезите меня, я прошу,
В край, где царствует вечное лето…
Только летом живу я и летом дышу,
Летом каюсь в грехах, да и снова грешу,
А зимой жду от лета привета…


51. Бумажный кораблик

Кораблик бумажный – упрямец отважный,
Он в первое плаванье вышел и рад:
Подраться с ветрами, звеня парусами,
Как будто бы он - океанский фрегат.

Не лужа большая, а море без края,
Семь футов под килем и дальний поход…
Мы дружно гадаем, его провожая:
В какую ж он гавань так дерзко плывет?

Нам жизнь предсказала порты и вокзалы:
Во все уголки нашей грешной земли,
За древней мечтою, заветной звездою
Идут поезда и плывут корабли.

И все мы изгои, и нет нам покоя,
И нет даже счета обманутым дням.
Вернуть бы в наследство далекое детство
И вновь прикоснуться к родимым корням!

Но мы остаемся и птицею бьемся
(Заточенной в клетку) под градом интриг.
И только отважный кораблик бумажный
Воротит нас в детство, хотя б и на миг.


52. Наболевшее

Затянулась моя одиссея
В этом мире припудренной лжи:
На пространстве с названьем «Рассея»
Правят бал ловкачи и ханжи.

Хоть умри, ничего не изменишь,
Если стоки на мельницу льют.
Даже те, кого любишь и ценишь,
Не моргнув, с потрохами сдают.

Даже если живешь ты порочно,
То припомнишь в момент всех святых,
Коль друзья, пусть совсем не нарочно,
«Звезданут» тебе прямо под дых.

Всех аршином одним не измерить.
Но найдешь ли алмаз средь хламья?
Я не знаю, кому уже верить:
Все пекутся о собственном «я».


53. Храни меня, мой талисман!

(Название позаимствовано
у А. С. Пушкина).
На стихотворение Талисман
«Какое сильное влеченье...»

Храни меня, мой талисман,
От непосильных испытаний,
От нанесенных сердцу ран
И от несбыточных желаний!

Храни от мелочных затей
И непродуманных решений,
И от неправедных путей,
И непредвиденных лишений!

Храни от тех, кто сеют ложь,
Когда твердят, что я им нравлюсь,
От лицемеров и святош,
Ну, а с врагами сам я справлюсь.

Но коль пойму, что я не прав,
Отброшу вздорные сомненья
И, усмирив мятежный нрав,
У жизни вымолю прощенье.

И пусть печали и туман,
Как дым костра, развеет ветер.
…Храни меня, мой талисман,
Как всех нас Бог хранит на свете!


54. Погадай мне, душа, спозаранку
Стихотворение-вдохновитель
«Дай ладонь, я тебе погадаю...»
(Светлана Мулюкова).

Погадай мне, душа, спозаранку,
Потаенные струны затронь.
И, хотя ты совсем не цыганка,
Я тебе подставляю ладонь.
Угадай, что сгораю от страсти,
Что ребро оккупировал бес,
Нагадай неразменное счастье,
Что возносит людей до небес.
Дар гадалок случаен и редок,
Но я верю тебе до конца…
Как хочу испытать напоследок,
Прежде, чем я увижу гонца,
Что появится, посланный свыше,
Мне в преддверии судного дня,
Все восторги любви! Ненавижу
Даже мысль, что не будет меня,
Что стареть суждено, как весталке…
(Но уместен ли здесь афоризм?)
А признайся, ты сможешь, гадалка
Нагадать мне бессмертную жизнь?


55. Я на кон бросаю карты

Намерений мы благих готовим воз,
Чтоб мостить потом дорогу ими в ад.
Все грешим мы, полагаясь на "авось"
И тайком хотим пройти в Эдемский сад.
Кто в глаза бросает льстивые слова,
Чтоб достать потом кинжал из-под полы.
Кто-то нос в любые щели бы совал,
Да порой мешают острые углы.
Тот богатство накопил для куражу
И разбрасывает золото, как медь.
На врагов своих я злобы не держу:
Не дают они душе окостенеть.
Я б толику их оставил про запас,
Хоть детей крестить мне с ними нелегко.
Я хотел бы попадать не в бровь, а в глаз,
Да пуляю только чаще в "молоко".
Лишь попробуешь пробиться к пирогу,
Как со всех сторон несется вой и гам,
С "калашами" злые церберы бегут
И стреляют для острастки по ногам.
Кто-то вякал, кто-то плакал, кто-то пел,
Продавая черту душу заодно.
Я б хотел богатым стать, да не успел,
Я добро творил когда-то, да давно.
Добрячков сейчас - не приведи Господь,
Справедливости - река без берегов.
Всем бы в рай попасть хотелось без забот,
Не попробовав отмыться от грехов.
Подлецы пройти стремятся в Белый дом,
Декларируя борьбу добра и зла,
Только зло всегда таится за углом,
Чтобы в спину нож вонзить из-за угла.
Пироги во все века делила власть,
Ты лишь крошки ртом распахнутым лови.
Я на кон бросаю карты, да не в масть.
Не везет мне в них, как впрочем, и в любви.
Нас сослали на задворки бытия
И поджаривают, как на вертеле.
Что же терпит все небесный Судия,
Не пора ль менять порядки на Земле?


56. АРФЕ
(на стихотворение Арфы «Одиночество»,

На шершавой стене
В мягком свете лучей,
Посылаемых солнцем апреля,
Вдруг привиделось мне
(Наяву, не во сне) –
Накарябано: "Витя + Нелля".

Лишь всего пара слов,
Лишь намек на любовь,
Может, шутка, а может, пророчество…
Только день стал светлей,
Ярче краски аллей,
И забыто на миг одиночество.

…Сердце сдавит тоска –
Пистолет у виска,
Жизнь покажется шуткой нелепою…
Только вспомни, мой друг,
Трепет ласковых рук,
Ничего не кляня и не требуя.

Жизнь не вотчина грёз,
Просто смена полос,
Есть у них равновесие зыбкое…
Пусть ударов не счесть,
Принимай всё, как есть,
И тебе не расстаться с улыбкою.


57. Рисуя тени белой краской

Не избежать душевных ран,
Когда асфальт осенний мокнет
И пьяный ветер-хулиган,
Куражась, завывает в окна.
Не осознали мы сполна
Всего, что стало нынче с нами,
Что изменились времена,
И лишь встают перед глазами
Картины прошлого. Порой
Тону в воспоминаньях давних,
Что отошли на план второй,
Который был когда-то главным.
Пусть я живу сейчас другим,
Я помню имена и даты
Всего, что было дорогим,
Чему молились мы когда-то.
Привычно стая голубей
Пасется возле остановки.
Но не могу я, хоть убей,
Привыкнуть к этой обстановке,
Когда средь вечной суеты
Уже не ты царица бала,
И лишь остатки красоты
Томятся на лице усталом.
Но рассосались миражи
И жизнь, не став нам вечной сказкой,
Нас приучила к вечной лжи,
Рисуя тени белой краской.


58. Господа юнкера

Вот волшебного Грига
  сменили «Токката и фуга»,
Но блистательный бал
  омрачила зловещая тень:
Два соперника юных
  вонзились глазами друг в друга,
Как у них на ученьях
  вонзаются пули в мишень.
Господа юнкера,
  ну к чему выяснять отношенья,
Разве бал для того,
  чтобы спорить кто трус, кто герой?
Под рыданье оркестра
  отброшены вами сомненья
И назначена встреча
  назавтра за Черной горой.
Вам безжалостный рок
  лишь один только выбор оставил:
Превратиться в мишени –
  другого пути не дано…
Переменчивый мир
  не прощает изъятий из правил,
Обрекая на смерть
  тех, кому умереть суждено.
Если в славном бою
  за царя, за отчизну, за веру,
Отдадите вы жизни –
  никто не предъявит вам счет…
Но отмеряны метры
  и вытоптан снег у барьеров,
И отсрочить нельзя
  секундантов смертельный отсчет.
Раз – два – три, раз – два – три –
  лишь мгновенья остались до драмы…
Господа юнкера!
  Не спешите друг в друга стрелять!
Раз – два – три, раз – два – три –
  и заплачут прекрасные дамы,
Раз – два – три, раз – два – три –
  зарыдает несчастная мать.
Примирения нет,
  вы сейчас подойдете к барьеру,
Секунданты – педанты
  и пули не дремлют в стволах:
Значит, чья-то судьба
  исчерпает последнюю меру,
Только в ваших глазах
  не увидят сомненья и страх.
Нет дороги назад –
  пистолеты не убраны в ранец,
Скоро чьи-то родные
  узнают печальную весть…
Под рыдание ветра
  начнете смертельный свой танец
И нельзя отступить –
  дорога офицерская честь.


59. Хоть мудрец и говорил, все пройдет

В шалаше моем костер
не горит,
только чудом не погасла
свеча.
Твой костер не гас до самой
зари,
до задумчивого солнца
луча.
Я лицо свое подставлю
лучу,
пусть разгладит он морщины
на нем.
Я о горестях своих
не кричу
и тоску не заливаю
вином.
Мне - отравой поцелуй
на губах,
тот, который ты тогда
подарил.
Видно, слышать мне уже
не судьба
нежных слов, что ты взахлеб
говорил.
Был ты искренним тогда
или нет?
Может, в тех словах была
только лесть,
сочинен замысловатый
сюжет,
чтобы в душу неокрепшую
влезть?
Я напрасно на судьбу
не ропщу,
ведь былое все равно
не забыть.
Поразмыслю и, наверно,
прощу
за надежды, что разбились
о быт.
Я не знаю, чем закончить
рассказ,
Как не знаю, что нас в будущем
ждет.
Не проходит боль моя
и тоска,
хоть мудрец и говорил:
"Все пройдет".


60. До конечной станции так недалеко

На стихотворение «Мой скорый уже в пути...»
 (Мария Серова)

До конечной станции - так недалеко,
Осознать все это мне очень нелегко,
И не спрыгнуть с поезда, не свернуть с пути,
К пункту назначения - не хочу идти!

Ведь пути обратного в этой жизни нет.
На подходе к станции - дайте красный свет!
Может быть, сумею я стрелки развести,
От суда последнего ноги унести.

Стану упираться я, сколько хватит сил,
Ведь скажу по совести - я еще не жил!
Только не удастся мне отвести беду:
На конечной станции я, как все, сойду.


61. А как же иначе?
На стихотворение «Мужчины не плачут...»
(Белая Орхидея)

Конечно, мужчинам рыдать не пристало
От боли и горя. А как же иначе?
Я помню, как мама всегда наставляла:
"Ведь ты же мужчина, мужчины не плачут!"

И, если упав, расшибались до крови,
Вставали, слезу за ресницами пряча,
Чтоб чувства не выдать, лишь хмурили брови,
Глаза прикрывая. А как же иначе?

За весь негатив, что бывает на свете,
Мужчинам впоследствии кару назначат:
Они лишь за боль и за слезы в ответе,
И даже за женщин. А как же иначе?


62. Выбор каждому дан - быть шиповником или нарциссом

Неизведанных троп нас всегда привлекает стихия.
Горизонты раздвинуть - что нужно для счастья еще?
Может быть, потому и слагаю об этом стихи я,
Что с нетвердых шагов начинается жизни отсчет.

Нас на стрежень судьбы, как мальков в водоем, выпускают,
Разбивая носы, мы безудержно рвемся вперед.
Только сильные духом достигнут преддверия рая,
Кто боится обжечься - тех доля безвестная ждет.

Выбор каждому дан - быть шиповником или нарциссом,
Зарываться в песок или стать наконечником стрел.
Кто заряжен на бой, тем при жизни покой не прописан,
Кто боится грозы - головешкою тлеет в костре.


63. Ощутить хочу свежей крови вкус

"Словно серый волк жду ночной покой,
Чую крови вкус,слышу сердца вой".
Юлия Гасич

Слышен совий крик, слышен волчий вой,
По ночной тропе ухожу в разбой.
Я с разбитых лап сбросил сталь оков,
Воскресив мечту позабытых снов.
Буду вновь в тиши по полям гулять,
Только вам меня не словить опять...
Заберусь я в ночь в глубину лесов,
Оживив в себе первобытный зов.
Выходи, храбрец, убирайся, трус!
Ощутить хочу свежей крови вкус.
Тем, кем прежде был, мне уже не стать,
Я в себе развил злую волчью стать.
Но, когда зимой все засыплет снег,
Он раскроет мой роковой побег.
Разберут следы, оттеснят в тупик,
И заглушит залп мой предсмертный рык.


64. Колодец тишины

В колодце тишины тону я с головою,
Она ведь, как медаль, на вечность мне дана.
О, как хотел бы я поговорить с тобою,
Роняю в ночь слова, в ответ мне - тишина.

Кому-то, может быть, и надоели звуки
Скрипящих половиц, скандала за стеной,
Стартера нудный визг, машинных дверок стуки:
Все это для меня осталось за спиной.

Остались за спиной мотивы чудных песен,
Уж три десятка лет я в памяти храню
"Сентиментальный вальс", трагичность "Полонеза",
Разлив "Дунайских волн" - я им не изменю.

Я помню пенье птиц, шум гнущихся деревьев,
Все звуки, что давно приравнены к нулю,
Пытаюсь воскресить забытые напевы
И часто лгу себе, что жизнь я не люблю.


65. Лене Салео

Мне нравится, что льется звездный свет
Над миром, где мы встретились с тобою...
Моей любви альтернативы нет -
Ведь ты мне предназначена судьбою.

Мне нравится, что падает роса
На травы, что нам нынче стали домом,
Что звездный свет нам дарят небеса,
Вчера еще друг с другом не знакомым.

Мне нравится, что карты так сошлись,
Что встретиться нам выпала удача,
Чтоб мы с тобой смогли, взметнувшись ввысь,
Лететь к другим мирам , смеясь и плача.

Хочу я, чтоб ни беды, ни года
С тобой не развели нас по Вселенной,
Чтоб мне звучала музыкой всегда
Одно твоё родное имя - Лена.


66. А злой язык разит сильнее шпаги

Дурной молвы боюсь я, как огня
И был, наверно б, выдержать не в силах,
Чтоб распинали на кресте меня,
Перемывая косточки без мыла.

Хоть люди есть, которым по фигу,
Что говорят о них при каждом шаге...
Я быть таким, бесспорно, не могу,
Ведь злой язык разит сильнее шпаги.

Загадывать не стану наперед,
Но пусть меня минует доля злая....
Хоть говорят, что караван идет,
Пока собака безуспешно лает.


67. И, карая за зло, не творим ли и сами мы зло?

В этом мире нельзя разложить все, как книги по полкам,
И понять не дано, что за штука реальная жизнь...
Смысл её отыскать - потруднее, чем в сене иголку,
Остается одно - отведенные годы прожить.

Как прожить, чтоб потом нам не стало "мучительно больно",
И по сводам каким станут наши потомки  судить
То, что сделали мы - то ли вольно, а то ли - невольно,
И туда ль нас ведет Ариадны заветная нить?

Нами пройденный путь нелегко оценить однозначно,
Даже трудно понять, в чем везло нам, а в чем не везло.
Между злом и добром тоже грани не видно прозрачной
И, карая за зло, не творим ли и сами мы зло?

Я ответа ищу, и другие все ищут ответы
На такие вопросы, что вряд ли ответ нам найти...
И зависит от нас или свыше предписано это,
По канонам каким мы свои выбираем пути?

68. Светлячок

(стихи для самых маленьких)

Котик, котик -обормотик,
Разлохмаченный животик,
Ты когда закроешь ротик,
И куда мой спрятал ботик?

***
Птичка, птичка - невеличка,
Ты зачем стащила спички
И подрала рукавички,
Что связала мне сестричка?

***
Окунь, окунь крутобокий,
Ты живёшь в пруду глубоком,
Но не трогай червячка:
Так спасёшься от крючка.

***
Зайка, зайка, ты - зазнайка!
Что ты скачешь по лужайке?
Разве ты не знаешь, зайка,
Что хожу я в новой майке?

***
Мишка, мишка - шалунишка,
Разодрал на части книжку!
Я тебя за это, мишка,
Угощать не стану пышкой.

***
Приходи к нам в гости, солнце,
Загляни в мое оконце,
Поскорее нарисуй
Мне веснушки на носу.

***
Словно красные стеклянки -
Земляника на полянке.
Эй, Антошка, не зевай
И в лукошко собирай!

***
Под кустом - сердитый ежик,
У него не видно ножек.
Мы не трогаем ежей:
Пусть едят себе мышей.

***
Распустила липа почки,
Пчелки сели на цветочки.
Значит, снова круглый год
Будем есть душистый мед.

***
За кошарой у оградки,
Резво прыгают ягнятки.
Вызываю их на бой
И бодаюсь головой.

***
Я на саночках каталась -
Рукавичка потерялась.
Я на горку возвращусь,
Рукавичку поищу.

***
В палисаде шмель летает,
Там шиповник расцветает.
Ты его не трогай, лучше:
Он красивый, но колючий.

***
У пенёчка, как цыплятки,
Разбрелись вокруг опятки.
Я их завтра поутру
Полкорзинки наберу.

***
Дождик, дождик, не зевай,
Нам посевы поливай!
Хорошо польёшь пшеничку -
Будет пышный каравай.

***
У задумчивой березки
На ветвях висят сережки.
Ты, березка, не грусти,
Почки в листья распусти.

***
Прокатился гром гремучий,
Солнце спряталось за тучи,
Значит, скоро надо мной
Хлынет дождик проливной.

***
К нам зеленый крокодил
В детский садик приходил,
Мы его не испугались:
Весь резиновый он был.

***
Разобрали мы валежник,
А под ним растет грибок.
Мы его с Антошкой срежем
И отправим в кузовок.

***
Поругались мы с подружкой,
Поделили с ней игрушки,
Только скоро помирились:
Стало скучно друг без дружки.

***
У забора на черешне
Мы повесили скворечник;
Поселились в нем скворцы:
Пусть выводятся птенцы.

***
Мы с сестричкой рано встали
И ромашки собирали.
Мы сплетём веночек сами,
А потом подарим маме.

***
Ой, какой случился ужас:
Утонуло солнце в луже.
Что нам делать, как нам быть,
Как теперь без солнца жить?


69. Сокровенное

Я однажды пошире окно распахну,
Чтоб послушать в ночи за стеной тишину,
Я её попрошу,
Я её позову
Я давно тишиною одною живу.

Тишина, тишина,
Я в лукошко её собираю.
Тишина, тишина,
На замок я её запираю.
За порогом январь,
На пороге весна,
Мне сонеты, как встарь, пропоет тишина.

Верю я: мы с тобой ещё встретим зарю,
И рассвет голубой я тебе подарю.
Пусть грохочет прибой,
Пусть рокочет волна,
Напророчит с тобой нам любовь тишина.

Тишина, тишина,
Тишина без конца и без края.
Тишина, тишина,
Мы вдвоем с нею в прятки играем.
Не случайно ведь мне
Всем на зависть дана
До конца моих дней, как медаль, тишина.


70. Падшие ангелы

С воем по городу пляшет метелица,
Ветер тоскливо свистит,
Злая поземка по улице стелется,
Пеших сбивая с пути.

Маются по-ночи души заблудшие,
Пристани нет им нигде,
Только находят от случая к случаю
Богом забытых людей.

Тех, что без счастья по свету скитаются,
Бури нещадно их бьют...
Вот эти души в тела к ним вселяются,
Тщетно ища в них приют.

Словно не люди, а ангелы падшие
Вышли на мир посмотреть...
Только сумеют ли души озябшие
Ангелы  эти согреть?


71. Никому осилить душу не дано
Владимир Плющиков "Повелась душа налево..."

Износилось тело бренное, греша,
А душа, хоть увлекалась, не сдалась.
На посулы не позарилась душа,
И за золото она не продалась.
Привели из преисподней свору псов,
На клочки ее пытаясь растерзать.
Но душа закрыла душу на засов,
Продолжая отбиваться и дерзать.
Вновь схлестнулись на ножах добро и зло.
Я, попав меж жерновами, устоял.
Небо в клеточку светило за углом,
Но в итоге в драке выпала ничья.
Я с позором с поля брани не бежал,
Хоть порой держаться было выше сил.
Занесен над головою был кинжал,
Но отбился я и душу сохранил.
Говорят, что с милым рай и в шалаше.
Но увидеть чьё-то счастье шалаши
Могут лишь, когда душа живёт в душе,
Не подвластная ни лести и ни лжи.
Я до срока не стремлюсь ни в ад, ни в рай,
Ведь пока душа со мною, я в седле.
Я прошу тебя, душа, не улетай,
Оставаясь мне родною на Земле.


72. Первым брошу камень

Принять легко ли бусин камнепад,
Когда решится кто-то на измену,
Забыв, что есть на свете рай и ад,
Не убоявшись огненной геенны?

Легко ль перечеркнуть страстей накал
Кристально-чистой верности алмазом,
Который всеми гранями сверкал,
А на поверку оказался стразом?

Вы от измен не зарекайтесь зря,
Мы все считаем верность ценным даром,
А бусинки неверности горят,
Как кровь рябин, рубиновым пожаром.

Нас часто распинают на кресте
И сладенькими сплетнями изводят,
Что принесла сорока на хвосте,
А сами черной завистью исходят.

Над полем боя не развеять дым,
Когда в борьбе сойдутся лед и пламень,
И я во всех, кто мнит себя святым,
Не сомневаясь, первым брошу камень.


73. Библейские новеллы

Задумался создатель неспроста:
«Что делать с новоявленной Землею?».
Была она безжизненно-пуста,
И божий дух носился над водою.

Устав от беспросветно-тяжких дум,
В нелегкий час нас бог создал от скуки:
Вложил нам в тело душу, сердце, ум,
Приделал ноги, голову и руки.

Затем сценарий жизни написал,
Сюжеты и актеров подбирая,
И сам же к Еве змея подослал,
Чтоб повод был изгнать ее из рая.

А вскоре меж людьми посеял рознь,
Что до сих пор семьей единой были:
Разжег братоубийственный огонь –
И капли крови на земле застыли.

На Авеля дары  елей пролил,
А Каина дары презрел до срока.
За что же Каин Авеля убил?
- Его дары «не показались богу».

И с той поры идет всё вкривь и вкось,
И всюду брат идет войной на брата.
Невинной крови – море пролилось:
Политы ею все дороги к аду.

А всё могло и по-другому быть,
И люди б в мире и покое жили.
Ведь мог убийство бог предотвратить,
Поскольку вездесущ он и всесилен!

Увидим ли в конце тоннеля свет?
«Пути Господни неисповедимы».
Такой дает нам библия ответ,
Таким предстал пред нами бог единый.

В разгар экспериментов и затей
Он вдруг дозволил бесу миром править
И бросил на него своих детей,
А мы его должны за это славить?!

Мог предназначить нам иной удел
И на Земле устроить людям праздник,
А он затеял массу спорных дел:
Тому пример – египетские казни.

А всем ясна несправедливость их,
И на виду превратность наших судеб,
Ведь за вину правителей своих
Наказаны совсем другие люди.

Такого бога можно ли любить,
Должны ль мы почитать его как дети?
Не может бог таким жестоким быть,
А значит, вовсе нет его на свете!

Тому порукой – наше бытиё,
Пронизанное фальшью и пороком:
Не бог создал подобие свое,
А человек таким придумал бога.

Мне скажут: я на бога клевещу,
Его священный образ исковеркав.
Но нет, я перед Богом трепещу,
Но не пред тем, что нам всучила церковь.

Я знаю, что врагов себе нажил,
Всегда готовых сжить меня со свету
За то, что на стихи переложил
Я выдержки из Ветхого Завета.

Пусть кто-то примет церковь на ура,
Я в этот хор свой глас вплетать не буду.
Фальшивая церковная мораль
Противна мне, как поцелуй Иуды.

Чтоб жить, греша, потом поклоны бить?
Помилуйте, но это ж недостойно!
Покаявшись, ведь можно вновь грешить
И черные дела творить спокойно.

Но, может быть, я все-таки не прав,
И бог за то меня накажет строго?
Ну что ж, приму я кару, смерть поправ:
У каждого из нас своя Голгофа…


74. Мне бы воду уметь превращать в вино...
На стихотворение Веры Ермак "Янтарем на ладони..."

Пропустить бы все через призму лет
И отдать былое за просто так...
Мы годами не можем найти ответ
На простой вопрос, кто нам друг, кто враг.
Мы терзаем себя вереницей слов,
А находим покой в перетряске дел.
Мы не верим в гипноз нереальных снов,
А приемлем отдачу реальных тел.
Пусть творить чудеса нам не всем дано,
Поддержать бы тех, кто душою слаб.
Мне бы воду уметь превращать в вино,
Обратить в зерно свой нехитрый скарб.
Разыскать во тьме Ариадны нить,
Чтоб соткать ковер, как водилось встарь.
Растереть в золу беспросветный быт,
Превратить смолу в дорогой янтарь.
Я б хотел в королевстве кривых зеркал
Поменять расклад, да не вышел срок.
Месяц воду из луж по ночам лакал,
Солнце днем росу выпивало впрок.
Ты в хрустальный склеп до поры не влазь,
Не втяни себя в дорогой обман.
Кто-то бросит янтарь, словно камень в грязь -
Подними, оботри, положи в карман.
Кто удачи ждет, кто лелеет грусть,
Кто всегда привык уповать на "авось".
Коль подсунут букет из фальшивых чувств,
Размахнись сильней и подальше брось.


75. Пусть в мире немало волнующих мест

Пусть в мире немало волнующих мест,
Но нет оснований для споров:
Мне Слава Артёмов напомнил, что есть
Одесса – прекраснейший город,
У Черного моря.

Тот город, который Утесов воспел,
Мне грустные мысли навеял,
Тот город, где я побывать не успел
И вряд ли когда уж успею,
У Черного моря.

В сегодняшней жизни царит маята:
Прозренье наступит не скоро,
Занозою в сердце осталась мечта:
Увидеть тот солнечный город
У Черного моря.

Эх, если хотя бы на несколько дней
Да в городе том оказаться,
Он шумом бульваров запомнился б мне
И запахом белых акаций,
У Черного моря.


76. Памятник

Тысячи лет на орбите летаем в прострации,
Нас не достанут ни яд, ни кинжалы, ни выстрелы.
Здесь не грозят нам ни пытки, ни плен, ни кастрации,
Зубы не вырвут и шкуры тавром нам не вытравят.

Здесь не страшны никакие вверху происшествия,
Нет здесь тайфунов и волны не смоют нас с палубы,
Даже вулкан, одержимый в своем сумасшествии,
Пеплом нас по-уши вряд ли засыплет когда-либо.

Кто мы такие и что на орбите забыли мы?
Вряд ли когда перед вашими встанем мы взорами...
Мы, словно сказки, однажды не ставшие былями:
Мы астероиды - дети планеты разорванной.

Нет никакой у нас цели и нет у нас знамени,
Вечно блуждать по холодной орбите не рады мы,
Мы для прошедших столетий сегодня, как памятник,
Памятник бедствий, взорвавший планету зарядами.


77. Мы с тобой одной крови
На стихотворение «Lyalka Кoroleva.
 Судьба» (Натали Гаванская)

От врагов уйду в глубину лесов,
Там найду себе я и стол, и кров.
В бурелом забьюсь, не найти меня,
Ни среди болот, ни среди огня.

Будет щелк курков, будет стук клыков,
Я с разбитых лап сбросил сталь оков,
Ни в глухую ночь, ни в сиянье дня,
Никому опять не словить меня.

За свободу я буду рвать-метать,
Я развил в себе злую волчью стать,
Ощутив во рту свежей крови вкус,
Я сгорю в борьбе, но сквозь круг прорвусь.

Но когда-нибудь, твой услышав зов,
Прискачу к тебе в пять лихих прыжков,
Будем бок о бок воевать с тобой,
Вызывая зло на последний бой.


78. Я тишину ловлю на звезды

Я, как на блесну, попытаюсь поймать тишину,
На яркие звезды, что больше похожи на зерна,
Вот только на счастье напитка хмельного плесну
И, выпив со смаком, посуду наполню повторно.

Мой самый богатый по жизни улов - тишина,
Кто менее счастлив, тем в руки она не дается,
Как с крыльями птица, как с морем крутая волна,
Со мной тишина даже изредка не расстается.

А ты поделиться наивно не хочешь своей,
Бог с нею, подруга, с твоей тишиной дефицитной...
Ты делай с ней все, что захочешь - хоть ешь, а хоть пей,
Но лишь не надейся, что мне это будет завидно.

Ведь мне и моей тишины не растратить вовек,
Как небу осеннему слез никогда не растратить,
Пусть даже неверное время замедлит свой бег,
Запасов её  и тогда до скончания хватит.


79 Мне больше нечего хотеть

Наш путь всегда по жизни крут,
Проходим испытаний круг:
Порою тернии нас ждут,
Порой - успех приходит вдруг.

Мечта найти свою звезду
Ведет вперед по жизни нас...
Порой находим пустоту,
Порой приходит счастья час.

Чтоб не болела голова,
Блюди основу из основ:
Не трать ненужные слова
На то, что ясно и без слов.

В словах бывает серебро,
А иногда - сражений медь.
Хочу прочувствовать добро -
Мне больше нечего хотеть.


80. Я - шиповник

Из бутонов моих не сплетают венки -
Я всего лишь - шиповник колючий,
Хоть похожи на розы мои лепестки,
И, наверное, так же пахучи.

Нет помпезности розы и нет красоты,
И стихов обо мне не слагают,
Но мои темно-красного цвета плоды,
От болезней любых помогают.

Я обжил неудобья без лишних затей.
И в уходе совсем не нуждаюсь...
Я здоровье дарю миллионам людей,
И пред Богом за то оправдаюсь.


81. Честь имею

Быть не хочу рабом я новых веяний,
Чтоб знамя чести гордое нести,
Бросая вызов нынешнему времени,
Да только честь сегодня не в чести.

Остались в прошлом благостные выводы,
И люди честно разучились жить,
И, если светят нынешние выгоды:
Готовы мать родную заложить.

И если кто решил ценою фальши
Войти в калашный ряд, от счастья млея,
То я готов послать таких подальше...
Вы не согласны с этим? Честь имею!


82. Боль

В нашей жизни горестей немало,
Ровно столько, сколь судьба назначит...
Хоть мужчинам плакать не пристало,
И у них порою души плачут.

Непривычно им богам молиться
И просить у неба снисхожденья,
Лишь застынут каменные лица,
Проявляя горя отраженье.

А оно порой петлей на горле,
Иль в тисках жестоких сердце сдавит...
Кто с такою не встречался болью,
Тот едва ли это все представит.


83. Где ты, десятый класс?
На стихотворение  «Почти забытый вальс»
(Ольга Головенкина)

Старый забытый вальс,
В летнем звучит саду,
И, как в тот давний час,
Я приглашенья жду.

КрУжатся, кружатся пары,
Всех, кто живет окрест,
В вальсе забытом, старом,
Под духовой оркестр.

Сколько событий было,
Минуло сколько лет?
В памяти мы хранили
Наш выпускной рассвет.

Все разбрелись по свету,
Где ты, десятый класс?
Сможет ли снова лето
Вместе стреножить нас?

Чтобы кружились пары,
С дальних примчавшись мест,
В вальсе забытом, старом
Под духовой оркестр.


84. Где мой папа?

1-й троллейбус «Вокзал – психбольница»:
В нем пассажиров почти под завязку.
Пусть неудобства, но как говорится –
Жизнь все равно представлялась мне сказкой.

Был еще молод, хотя и женат уж:
Члены семьи всех дороже мне стали.
Милые дочки – Светлана и Ната
Всем нам на радость в семье подрастали.

На остановке с названием «Баня»
Втиснул «рогатый» поток пассажиров,
Вижу знакомую старую – Аню:
С ней мы работали вместе на «Мира».

Там мы «хрущевку» тогда возводили:
Влили в бригаду к нам нескольких женщин.
Аня средь них. Не скажу, чтоб дружили,
( Был я еще не помолвлен, не венчан)

Просто в работе общались часами,
Мне двадцать два, ну, а ей – двадцать восемь...
Быть ничего не могло между нами,
Хоть симпатична была, между прочим.

Сдали объект и всех нас разбросали,
Жизнь проходила по новому кругу.
С ней мы потом много лет не встречались,
Да и едва ль вспоминали друг друга.

Вижу, теснятся на задней площадке,
С нею девчушка – блондинка, как мама.
С малым ребенком без места не сладко:
Я приподнялся и крикнул ей: «Аня!»

В тесном проходе финал неизвестен,
Если пытаться пробиться друг к дружке.
Я подождал, чтоб не заняли место
И на сидение втиснул девчушку.

-Здравствуй! Ну, как? Дождалась ли квартиры?
Где пропадала ты целые годы?
-Так... Уезжала на стройки Сибири.
Вот... Возвратилась. Как видишь, с приплодом.

Так уж случилось... Да ты это знаешь,
Рвется всегда ведь в том месте, где тонко.
Все мне твердили: «Ты все выбираешь,
Так заведи уж тогда хоть ребенка!

Будет пацан – воспитаешь солдатом,
А повезет, так получится дочка» -
Вот, повезло... Дождалась результата
И в отношеньях поставила точку.

На протяженье всего разговора
(Мы и забыли, что девочка рядом)
Анина дочка смотрела с укором,
Впившись в меня немигающим взглядом.

Взглядов таких, прожигающих насквозь,
Я у детишек не видывал прежде,
И в довершенье, вогнав Аню в краску,
«Это мой папа?» - спросила в надежде.

«Нет, это дядя», - ответила мама,
Явно смущенная детским вопросом.
«Нет, это папа! Я вижу! Я знаю!
Папа, скажи, почему ты нас бросил?»

В этот момент – признаюсь я вам честно
Я растерялся – что делать мне с нею?
Звуки крепчали. В троллейбусе тесном
Стало от выкриков явно теснее.

Незамедлительно центром внимания,
(Хоть до того все дремали от скуки),
Стала случайная наша компания:
Встреча "родителей" после разлуки.

Тщетно развеивать их убеждения -
Даже во взглядах, направленных мимо,
Чувствовал скрытое я осуждение:
Ясно - огня не бывает без дыма!

Разве опишешь, как было неловко нам:
Аня, покрытая красными пятнами,
Я, пропустивший свою остановку,
"Дочь", не желающая отпускать меня...

Годы промчались и десятилетия,
Но не могу позабыть я о ней,
Этой девчонке, что папу не встретила,
И о проблеме неполных семей.


85. А получилось, как всегда

Город в двадцать минут стал на грань между жизнью и смертью,
Снегопад, как всегда, словно коллапсом город накрыл,
Падал снег на дома, на асфальт, на кусты и деревья,
Будто птицы, кружась, пух роняли из тысячи крыл.

С не опавшей листвою деревья ломались, как спички,
Встык стояли машины - дорогу нельзя перейти.
Был прогноз за три дня, только русский мужик по привычке
Перекрестит свой лоб, если выход уже не найти.

После власти во всем обвинили дорожные службы,
Вмиг находится стрелочник, если какая беда,
Чтоб они не творили, в надежде, что будет "как лучше",
А в итоге выходит, что вышло опять, "как всегда".

За три дня до того губернатор отправил в отставку
Все правительство скопом, оставшись лишь сам у руля...
Скоро выборы и, на "Единую" делая ставку,
Он порядок решил наводить, начиная с нуля.

Было некому взять под контроль коммунальные службы,
Все пеклись лишь о том, усидят в своих креслах, иль нет?
И с приставкой "И.О." не готовились к снегу, как нужно,
Чтоб стихия опять "как всегда" не наделала бед.

И почти до утра не могли ликвидировать пробки,
Чтоб очистить весь снег и дороги посыпать песком...
И под нос бормоча свой протест, где открытый, где робкий,
Терпеливый народ добирался с работы пешком.


86. Кровь ничего не стоит
На стихотворение «Капля крови» (Иван Грозный)

Так мы живем на свете, так целый мир устроен,
Льются тысячелетья реки невинной крови.
Мы пред Всевышним - овны, каждый другому равен,
Первую кровь мы помним: брата убил Каин.

Так и пошло сначала, мир обречен на муки.
Что же Творцу мешало остановить руку?
Зло выпускает стрелы, цели найдут без лоций.
Крови не видно белой - красная кровь льется.

Тосты давно забыты, яства покрылись тленом.
С помощью Афродиты вывез Парис Лену.
Смертные стрелы сея, бились за честь Герои,
Хитростью Одиссея все же погибла Троя.

Битв пронеслось немало - вольно или невольно,
Часто любовь играла роль роковую в войнах.
Знаем ли цену крови? Чем за неё платят?
Кровь ничего не стоит: крови на всех хватит.


87. Не избежать тернового венца
Оленьке Лазаревой

Вы - узники вселенской тишины,
Не преданы еще и не распяты,
Но всуе ваши помыслы грешны,
И зримо ваши действия не святы.
Для вас - любовь, для прочих - смертный грех
И нарушенье заповедей строгих...
Пока в плену вы сладостных утех,
Но лишь в один конец ведет дорога.

Не правят бал еще ни страх, ни ложь,
А налицо бездумные восторги,
Но где-то в кулуарах для святош
Ваш мнимый грех уж стал предметом торга.
Пока не знает роль свою Пилат,
Пока ступени на Голгофу круты,
Но, между тем, монеты уж звенят
В мошне новорожденного Иуды.

Хотели насладиться вы сполна
Исполнив долгожданные желанья,
Но ваша жизнь уже предрешена:
Последние настали испытанья.
Не избежать тернового венца,
Коль распахнула пасть свою химера...
А значит, что отныне до конца
Вам суждены страдания без меры.

Не рухнут почерневшие кресты,
И поздно, да и некому молиться,
И молча смотрит ангел с высоты
На скованные смертной мукой лица.
А времени неудержимый бег
Несет повсюду траурные песни...

И усмехнется Бого-Человек:
Он знает, что не вам дано воскреснуть.


88. Я не сменяю ни на что свою дорогу
На стихотворение «Серебрятся виски...»
(Ванька Жук)

Мои виски давно года посеребрили
И наградили тонкой сеточкой морщин...
Лишь песня давняя "Как молоды мы были",
Как поцелуи на губах моих горчит.

Что осень поздняя, когда она в забвенье,
А за окном вовсю приметы декабря?
И все же были в нашей жизни озаренья,
А, значит, жизнь свою мы прожили не зря.

И пусть ехидно кто-то бросит мне упреки,
Что не сумел схватить быка я за рога:
Я не сменяю ни на что свою дорогу,
Поскольку эта мне дорога дорога!


89. Реквием по мертвому льву

Закончил лев свои земные дни,
И собрались вокруг другие звери...
Как измывались над царем они,
Еще в происходящее не веря!

Щипали, выдирая шерсть и пух,
Лягали, и мочились, и кусали,
Пытаясь вознести холопский дух
Над тем, кого в злодеи записали!

Вот так клюют и бывший наш Союз,
И тех, кто возрождал страну из праха,
Преодолев разрухи тяжкий груз,
И отправляя старый мир на плаху.

Но мертвый лев разодран на куски,
И засияла звездочка свободы...
Капитализма робкие ростки
При новом строе дружно дали всходы.

Но чем же обернулась для низов
Расчетливая гибель "несвободы"?-
Преступной смычкой власти и воров
И полным ограблением народа.

И новых бед уже не перечесть,
И нищета духовная накрыла,
И не в чести у нас сегодня честь,
И всюду правят бал свинячьи рыла.

Так чем нам стало "горе от ума"?
А тем же самым расслоеньем старым:
Кому-то нищета, кому тюрьма,
Кому-то капиталы и Канары.


90. Равнодушных прошу не звонить

Мой проблемный бокал был заполнен всегда через край,
Но старался я жить и с собой, и с другими в ладу,
И на шее чужой не пытался проникнуть я в рай,
Хоть, скорее всего, мне сготовлено место в аду.

Кто рискнет утверждать, что всегда по заслугам почет?
Впрочем, песню свою я без фальши и сбоев пропел...
Но кому предъявить с неких пор накопившийся счет,
Что хоть многое сделал, но сделать всего не успел?

Не могу я сказать, чтобы жизнь бесполезно прожил:
Есть и дети, и внуки, и уйма значительных дел,
И немало домов я своими руками сложил,
А вот дом для себя я построить пока не сумел.

И уже не успею. Дорога идет под уклон.
Маховик, раскрутившийся, я удержать не смогу.
Лишь друзья не дают превратить в катастрофу разгон
и рискуют собой, чтоб меня поддержать на бегу.

А дорога все круче. Лишь спицы мелькают колес.
Тормоза отказали – не знаю, кого тут винить.
Коль рассыплется сердце, не выдержав бега вразнос,
Вы поплачьте по мне. Равнодушных прошу не звонить.


91. А караван себе идёт

Я не люблю избитых истин,
Что повторяют каждый день,
Закрыв простор полету мыслей,
Наводят тени на плетень.

Мне на вершину путь заказан,
Но стоит ли о том страдать?
Я не из тех, кто раз за разом,
Умнее всех стремится стать.

Здесь, у подножья пьедестала,
Я чищу каждую строку.
Ну, а кому-то лишь пристало
Быть попугаем на суку.

Величья манией страдая,
Заводят спор до хрипоты,
И с легким сердцем присуждают
Мне не присущие черты.

Порой со скрытым снисхожденьем
В мой адрес сыплют всякий вздор,
Когда моим произведеньям
Дают классический разбор.

Но пусть вопят, преград не зная,
Им затыкать не стану рот:
Известно всем – собака лает,
А караван себе идет.


92. Дом Виктора Вовка

 Дом, по-сельскому кряжистый,
В приазовском краю,
Только часто мне кажется,
Что стоит он в раю.

Я однажды, по случаю,
В нем три дня проживал.
Хоть, возможно, и лучшие
Времена он знавал,

Но красивый, ухоженный
И глядит молодцом
Дом, с любовью заложенный
Для потомков отцом.

И, соседствуя с плавнями,
Из-под кленов-ракит,
Близорукими ставнями
На станицу глядит.

Хоть и зимами долгими
В нем никто не живет,
С новым летом вас Долгая,
Вновь коса позовет.

Так судьба, уж, устроила,
Что моментом одним,
Поспешите с женою вы
Но свидание с ним.

Устремитесь, как к острову,
Где начало начал:
"Здравствуй, дом наш потомственный!
Ты без нас не скучал?

И, в преддверии вечности,
Он вас впустит в себя,
И все раны сердечные
Вмиг излечит, любя.


93. Поезда

Поезда, поезда. Дни и ночи куда
Вы упорно стремитесь по рельсам?
Полустанки, разъезды, мосты, города
Стали вашей пронзительной песней.

Время мчится вперед. Мысли скачут назад.
Бьются в бурях, как парус об рею.
Устают поезда. Это кто вам сказал,
Что они никогда не стареют?

Прогибаются рельсы. Гудят провода.
Убыстряется жизни теченье...
Мой стремительный поезд летит в никуда -
В заключительный пункт назначенья.


94. Театр абсурда

В золотом сиянье фонарей,
На арене праздничной и яркой,
За заслуги всякие людей
Выдают дипломы и подарки.

Достиженья многих - смех и грех
(На подмостках всем хватает места).
Вон, счастливчик плюнул дальше всех,
Тот сильнее был в дуэлях тестом.

Я – вороной белой средь других:
Драться тестом – не моя стихия.
Я всего лишь написал стихи,
Говорят - не самые плохие.

Вот, ведущий приз или диплом
Достает, как фокусник из шляпы:
Некто, как корова языком,
Приз сгребает волосистой лапой.

Веру в то, что правда есть, храня,
(Здесь не место сговору и блату)
Я смиренно жду – когда ж меня
Назовут при всех лауреатом.

Я слегка напрягся: вот сейчас
С торжеством пройдусь я по арене…
Но опять, уже в который раз
Приз срывают те, кто ближе к сцене.

Отголоском закулисных драк,
Фарс и фальшь замешивая круто,
Для потехи праздничных зевак,
Разыграл спектакль театр абсурда.

В ранг героев возвели лишь тех,
Кто дрались, плевались и кусались.
И плевали все они на всех
Тех, кому награды не достались.

Я стою за честную игру,
Но одной примете верю старой:
Что опять на праздничном пиру
Обнесут меня заветной чарой.


95. Всюду льется море крови...

Проглотить такое блюдо–
Причинить желудку боль.
Что за странная причуда
Рифмовать с любовью кровь?
Иль с ума сошла планета,
Или мало слов других...
Не понять: к чему поэту
Быть рабом расхожих рифм?
Ведь они без предисловий
Выдаются за свои,
В этих строчках - море крови
В дополнение к любви.
Ложку дегтя к бочке меда,
Как приварок, получай...
Эти перлы, как наркота-
Привыкаешь невзначай.
Вы бы вспомнили злословье
Про паршивую овцу...
Нет, ребята! Кровь с любовью
Рифмовать вам не к лицу!


96. Кому дано писать стихи?

"Ковчег построил дилетант,
А "профи" строили Титаник."
Юрий Рехтер   

В литературе я не «профи» -
Иная выбрана стезя...
Употребляю слабый кофе,
Поскольку крепкий пить нельзя.

Мой путь к стихам тернист и долог,
Но не спешу его менять,
И кто сказал, что лишь филолог
Способен «вирши» сочинять?

Одним твердят: «Поэт от Бога»
И предрекают пьедестал,
Других же судят слишком  строго,
Кому Творец карт-бланш не дал.

Я не художник, не воитель,
В иных делах – «ни в зуб ногой»,
Зато профессией «строитель»
Горжусь я, как любой другой.

Но человек все знать не может
И необъятное объять,
И тем ценнее и дороже
Способность делать все «на пять».

Порой непрофессионалу
В глаза бросают: «Дилетант»,
Но можно преуспеть немало,
Свой труд помножив на талант.

Без слуха – не напишешь песен,
Из воска – не отлить гвоздей,
Но каждый чем-то интересен
И бесталанных нет людей.

Под бой торжественный курантов
Открою истину одну:
Я пить готов за дилетантов,
Способных мир перевернуть.


97. Бессмысленные стихи

Симфония двора, ирония добра,
Триумф банальных мыслей...
Будь, хоть аршин во лбу, бросаем мы в толпу
Поток расхожих истин.

Кто прав, а кто не прав, какой по нраву нрав:
Быть мягким или жестким?
Лить на душу бальзам иль поступать, как хам,
Пронзая словом хлестким.

Мы в сущности - рабы, заложники судьбы
И стадного инстинкта,
Не в силах палки гнуть, спрямить стремимся путь,
Минуя лабиринты.

Из праха зародясь, уйдем, истлевши, в грязь:
Мы в этом мире - гости...
Не напрягая лбы, в грядущих дней гробы
Вколачиваем гвозди.

В расхристанный наш век меняет время бег
И смещены понятья...
И не поймешь порой, кто трус, а кто герой,
Враги мы или братья.

Простак или крутой, грешащий иль святой,
Но нищему - подайте!
Вливаю горькость слов в бессмысленность стихов:
Читайте, наслаждайтесь!


98. Настало время камни собирать

Известно всем, что жизнь у нас одна,
Такое свыше выдано нам право:
К любви - измены горькую приправу,
А все кричат: "О, времена! О, нравы!",
И было так в любые времена,
И жизнь нам мстит за право жить сполна.

Мы прячемся за веские слова,
Но я сейчас перечислять не стану,
Все совершенства Пушкинской Татьяны:
Они на нас воздействуют едва,
Зато в душе моральные изъяны
Растут, как в поле сорная трава.

Забыли мы заветы мудрецов:
Так с давних пор устроено на свете,
Что лада не найдут отцы и дети,
Мы перестали чтить своих отцов,
Хотя они ж за это и в ответе -
Не мы рождали их, в конце концов.

Встает дилемма - жить или играть
Слепую роль в божественном сюжете,
Когда на протяжении столетий
Лишь богу суждено за все карать,
А людям быть за все грехи в ответе:
Настало время камни собирать.


99. Крутые горки их не укатали

И на войне, что вовсе не для женщин,
они, как все, нелегкий крест несли,
вложили свой в победу вклад не меньший -
от нас за то поклон им до земли.

Зенитчицы, пилоты, санитары,
всех подвигов девчат не сосчитать,
крутые горки их не укатали:
они душою молодым подстать.

Все меньше остается ветеранов,
и как теперь нам горько сознавать,
что памятники им крушат тараном
и подвиги стремятся оплевать.


Новый подраздел
Ты руку сбросила с плеча.

100. Давно растаяла свеча

Ты руку сбросила с плеча
И от колечка отказалась.
Давно растаяла свеча,
А боль по-прежнему осталась.

Закат безумствовал вдали,
Когда навек прощались двое.
А за оградой соловьи
Рыдали не для нас с тобою.


101. Затерялось письмо

Снова грустный аккорд, отозвавшись в тоскующем сердце,
Обрывается с треском на самом высоком ладу:
Затерялось письмо - этот тонкий листочек в конверте,
Твой далекий привет, тот, что я с нетерпением жду.

Я до боли, до крика мечтаю дождаться момента,
Чтоб познать торжество, хоть единожды сбывшихся грез:
На подушке измятой увидеть квадратик конверта,
Тот, который в ночи белый голубь на крыльях принес.

Этот славный почтарь - он летает надежно и просто,
Только, жаль, не спешит на мои показаться глаза:
Может, он заблудился, не видя за тучами звезды,
Может, крылья ему обломала ночная гроза?

Хочешь верь, хочешь нет - только это, возможно, не враки,
То, что чувством шестым мы способны предвидеть беду:
Может, в этот момент хищный сокол в смертельной атаке,
В сумасшедшем пике поражает его на лету.

Но наступит рассвет - и растают предчувствия смерти,
Как осенний туман в ослепительном зареве дня:
Твердо верю, что ты белой весточкой в синем конверте
Через сотни преград долетишь, наконец, до меня!


102. Обронила пёрышко на лету лебедушка

Обронила пёрышко на лету лебедушка,
Уронила зорюшка на траву росу,
Небо ночью звездною обронило зернышко,
Уронила девица на щеку слезу.
Исстрадалась нежная, в горе безутешная,
Тропки к сердцу милого скрыл густой туман.
Всё ему до капельки отдавала, грешная,
Погружаясь в сладостный, колдовской дурман.
Только ты не первая, кто так горько кается,
Кто в любви, как в омуте тонет с головой.
Вволю нацелуется, вволю наласкается,
А потом останется куковать с молвой.
Не горюй, кудрявая, не рыдай, красивая,
На заре умоешься ледяной росой,
Станешь недоступною, станешь горделивою,
Молчаливой ивою с золотой косой.


103. И пусть тебе приснится светлый сон
На стихотворение
«Ненаписанное письмо» (Анна Зубова 3)

Закончен день, на все похожий дни,
Улегся шум шагов чужих за дверью,
И остаемся мы с собой одни,
И ищем смысл, кто в вере, кто в безверье.

От жизни ожидаем ярких вех,
Стремясь отгородиться от неврозов.
И сыплет дождь, переходящий в снег,
На листья не опавшие березок.

Идем по жизни без поводыря,
Одолевая время и пространство,
На лучшее, порой, надеясь зря:
Достал ноябрь своим непостоянством!

Мечтаем и во сне, и наяву
Преодолеть колдобины и рифы,
Чтоб как-то удержаться на плаву,
Цепляясь за развенчанные мифы.

Ты думаешь о чем в сей поздний час,
Когда уже и осень на излете?
И все ж костер надежды не погас:
Душа у нас в сто раз моложе плоти.

Дряхлеет тело. Все ему не так.
Уже и на этаж взойдешь с одышкой.
Давно мы с бега перешли на шаг,
Но поддаемся возрасту не слишком.

И пусть тебе приснится светлый сон:
В нем сбудется все то, о чем мечтаешь...
А то, что я пишу тебе письмо,
Ты этого, конечно, не узнаешь.


104. Наш час ворованный

Война стояла у ворот,
Как туча чёрная.
Пусть от полка остался взвод,
Но я, упорная,
Жду слов любви, кружась с тобой,
И восхищения,
А ты переживаешь бой
И жаждешь мщения.
Ты снова мыслями сейчас
В полях заснеженных,
Хотя с меня не сводишь глаз
И шепчешь: "Нежная".
Но видишь только чёрный снег,
Изрытый минами,
Цепи солдат безумный бег
Неровной линией.
Как много их осталось там
На веки вечные!
Душа рыдает по друзьям,
Со смертью венчанным.
Ты хоть на миг забудь о них,
Ведь я, бедовая,
Кружусь в объятиях твоих,
На всё готовая.
Пусть этот вечер хоть на час
Нам станет сказкою.
Костёр сражения погас -
Так будь же ласковым!
И пусть мы скроем от других
Наш час ворованный:
Мы будем помнить этот миг,
Судьбой дарованный.


105. Судьба рисует крупными мазками

На стихотворение Веры Ермак
 "Прикосновение"

Как ярко звезды на небе горят,
когда перед тобою даль степная,
а что там ждет за ними – рай иль ад,
про то нам не узнать, поверь, родная.

Привычными мазками на холсте,
играя произвольно именами,
Судьба-художник в мудрой простоте
рисует путь, лежащий перед нами.

За тенями завешенных зеркал,
за каждой неудачей иль удачей
стояла ты. А я тебя искал, 
не ведая покоя и не пряча

своих стремлений! «Быть или не быть?», -
передо мной проблемы не стояло.
Хотелось лишь тебя одну любить,
бросать цветы к подножью пьедестала,

который сам я для тебя воздвиг,
чтоб вознести на самую вершину.
Фарватер был бурлив, но я проник
в ту гавань, что отныне не покину.

Подставив грудь неведомым ветрам,
резвящимся в просторах океана,
не дам я воли крыльям-парусам
и новой я любви искать не стану.

Коль хочешь ты тонуть в моих глазах,
своим дыханьем отогреть мне пальцы,
с улыбкою счастливой на губах
рискни по шалашам со мной скитаться.

Ты только лишь скажи: «Да будет так!», 
поверив в мной придуманную сказку.
Все ближе подходя. За шагом – шаг.
Презрев наветы. Не страшась огласки.

Пусть нам с тобой неведомо сейчас,
что ждет нас в вышине за облаками
и что, пока что скрытое от нас,
Судьба рисует крупными мазками.

Я все-таки надеюсь: нам дано
преодолеть преграды в наших душах,
давно познавших горечи вино,
туман надежды, до поры уснувшей.

Ты только не забудь, что шанс нам дан,
и небосвод огнями весь расцвечен,
и, может, эта яркая звезда
горит для нас, как знак счастливой встречи.


106. Недопетый романс - 2

Ваш взгляд я не забуду никогда...
Хоть Вы не говорили мне: "Уйдите!",
Но почему так холодно глядите?
Как Вы сейчас безжалостны, мадам!

Ничто не предвещало мне беду,
Не ждал я никаких упреков в спину,
Но сердцем Ваш я образ не отрину,
Хоть, может быть, сейчас от Вас уйду.

Пусть все восстанет против, тут и там,
Пусть даже будут годы без свиданий...
Снесу я бремя тяжких испытаний,
Но просто так другому не отдам.

Надеюсь растопить на сердце лед,
Но, если даже не вернется лето,
Останется романс наш недопетым:
За нас его никто не допоет.



107. Остальное не стоит и слов
По мотивам общения
с Валентином Киреевым -2

Мы с тобой одного поколения,
И судьба нас свела неспроста.
Расцвела, словно вишня весенняя,
Неземная твоя красота.

Небесами однажды повенчаны,
Жизнь пройдем без разлук и потерь...
Если скажут, что чувства не вечные -
Никому, дорогая, не верь.

Только это на свете и значимо,
Что связала нас крепко любовь...
Потому что ты мне предназначена,
Остальное не стоит и слов.


108. За далекой мечтой.
Посвящается Галине  Стругуновой

Белоснежная яхта на якоре в бухте стояла,
Легкий бриз, забавляясь, лениво трепал паруса.
Загорелая дива на звонкой гитаре играла,
Волны вторили ей, подпевая на все голоса.

Шаловливый прибой обнажал, отступая, кораллы,
В легком мареве зноя терялись атоллы лагун,
Загорелая дива мелодии моря играла,
В грациозном изгибе касаясь серебряных струн.

Сколько раз мы в мечтах уносились в далекие страны,
Сколько их воспевали в стихах немудреных своих!..
Пусть приснятся тебе острова посреди океана,
И горячий песок, и зеленые пальмы на них!

Только вспомню тебя – и картина встает пред глазами:
Голубые лагуны, и чайки кричат над водой,
Белоснежная яхта отважно летит над волнами
За далекой мечтой, за твоей путеводной звездой.


109. Венок из стихов
 На стихотворение «Ожидание» (Ирина Истомина)

Не люблю провожать. Скоро проводы станут привычкой.
И все больше разлук, и все меньше волнующих встреч.
Будто кто уведет в неизведанность сердца частицу,
А оно не безмерно - его надлежит нам беречь.

Ненасытный вагон увезет в фиолетовость ночи
Дорогую тебя - без надежды возврата назад...
Ах, как сердце болит! Как оно расставаться не хочет,
И маяк  потерять, и вслепую брести наугад!

За какие грехи пережить мне дано многократно
Неприкаянность дней, одинокость бессонных ночей?
На подходе весна, только ты не вернешься обратно,
А венок из стихов унесет в половодье ручей.


110. А я всю ночь пишу тебе стихи
На стихотворение «Ночные стихи» (Ванька Жук)

Мой друг! Пусть звезды светят в небесах,
А месяц их пасет, как гурт овечек,
Пусть соловьи безумствуют в садах,
И будет этот мир красив и вечен.

А нам лишь остается просто жить
И пользоваться щедрым Божьим даром,
Сознательно стараясь не грешить,
Любить, творить и жизнь прожить недаром.

Я тоже не могу всю ночь заснуть:
Мешает радость с грустью вперемешку.
Пройти готов доверенный мне путь,
Но не хочу быть ни святым, ни грешным.

Уж на заре пропели петухи
И уступает свету тьма ночная,
А я всю ночь пишу тебе стихи.
И расставаться с ними не желаю.

111. В пелене этюдов смутных

В пелене этюдов смутных,
Нереальных очертаний,
Я вернусь однажды утром
В город радостных свиданий.
Ты придешь, ромашкой белой
Из тумана выплывая,
Улыбнешься мне несмело,
Всё на свете забывая.
В кутерьме событий ярких
Закручусь, изнемогая,
И в твоих объятьях жарких
Утону, мосты сжигая.   


112. Зине Медведевой -
подруге юношеских лет

Все что было, то сплыло
Да быльем поросло,
Будто грозная сила
Надломила крыло.
Мы на сорванной ноте
Потеряли кураж,
Надорвавшись в полете
И разбившись о кряж.

Звенят бубенчики, да с подголосками,
Пролётка катится в зарю морозную.
Мечты развенчаны, остался в сердце ком,
Была ты птенчиком, а я – охотником.

Ты сомнений не знала –
Все ответа ждала,
На ромашках гадала,
Да любовь берегла.
Только ключик твой чистый
Затянуло ледком,
Только проза по жизни
Прокатилась катком.

Над речкой быстрою кричали лебеди,
Гремели выстрелы – глумились нелюди.
Как перья белые разносит ветрами,
Так жизнь развеяла надежды светлые.


113. Грешный рай на земле выбираю
Валентине Масловой

Без тебя мне, поверь, и Земля не Земля,
Без тебя мне и солнце не светит,
И цветы не цветы, и поля не поля,
И совсем неуютно на свете.

А с тобой счастьем полнится каждый мой день,
Не страшны ни враги, ни невзгоды,
Всевозможные горести прячутся в тень,
Не довлеют прожитые годы.

Я с тобой будто снова родился на свет,
И мне кажется странным, родная,
Как случилось, что смог столько дней, столько лет,
Жить на свете, любимой не зная?

Почему же так долго терялись во мгле
Эти дни, для меня дорогие?
Мне уютно с тобою на этой земле
И миры не прельщают другие.

Чашу радости твой каждый вздох, каждый шаг
Наполняет от края до края...
Мне не нужен надуманный рай в небесах -
Грешный рай на земле выбираю.


114. Мне нравится читать твои стихи
На стихотворение
«К тебе приходит в гости только дождь»
(Ванька Жук)

К тебе приходит в гости только дождь,
От сердца к сердцу строя шаткий мостик,
А я решил узнать, как ты живешь,
Без писем и звонков явившись в гости.

Мне нравится читать твои стихи,
Твои со строчкой действенные дерби,
Как будто я по тропочкам глухим
Заглядываю в девственные дебри.

Я ими потихонечку лечусь
От скуки и обыденности буден,
Хоть в них всегда проскальзывает грусть,
Но все же на душе отрадней будет.

Я слышу в них родные голоса,
Обрывки рассуждений и эмоций...
И расправляя крылья-паруса:
Примчусь на них к тебе без карт и лоций.


115. Ночь темна и тиха
На стихотворение
Марии Серовой "Гармонист"

Ночь темна и тиха, спит фонарь на углу,
Раздвигая меха, я бреду по селу...
В этой грустной тиши, только клавиши тронь,
Зазвенят камыши и заплачет гармонь.

Зарыдает о том, что нет рядом тебя.
На обрыве крутом я присяду, скорбя,
Загрущу наяву, ожидая рассвет,
Что давно уж живу, а тебя еще нет.

Жаль, что поздно родиться тебе суждено,
Скоро осень в мое постучится окно...
Будто в сказке одной, средь земной кутерьмы
Встречусь с юной весной на пороге зимы.

Как жалею сейчас я, меха теребя,
Что по времени нас разделила судьба,
Что в далеком краю ты живешь не со мной,
Хоть я песни пою для тебя, для одной.


116. Гармонист
На стихотворение Марии Серовой
"Хуторянка"

Ночь темна и привычно тиха,
Звезды молча глядят на дорожку.
Разжимая-сжимая меха,
Гармонист исполняет "Берёзку"

Незатейливый, старенький вальс
На деревне с рождения знают,
Он - как добрая сказка подчас,
С ним и танцы и свадьбы играют.

Вот и снова рыдает гармонь
На площадке у мельницы старой,
И сжимая в ладонях ладони,
В упоении кружатся пары.

Покружиться в обнимку с подругой
Гармонисту хотелось бы тоже,
Только он лишь один на округе,
И сменить его кто-то не сможет.

Отгорел за рекою закат,
К горизонту звезда покатилась,
Разобрали ребята девчат -
Гармонисту опять не хватило.

Подождал он в надежде немой,
Ни к чему - опустела дорожка,
Видно, снова придется домой
Возвращаться в обнимку с гармошкой...


117. Недосказанное-2

Ну, что тебе сказать в ответ на эти строки?
Что разделяет нас, понять мне нелегко...
Путь к сердцу твоему был вовсе не коротким,
Но нынче от него я так же далеко.

Не знаю, в чём вопрос, но только не в обиде,
Знать, лед в твоей душе я растопить не смог,
Но если бы сумел я это все предвидеть,
То чувства бы свои отправил под замок.

И вышло так, что мы, хоть рядом, но не вместе.
Как быть с тобой хочу, ты знаешь лишь одна.
Мечтаю о тебе, как о своей невесте,
Забыв, что в этот час другому ты жена.

Но как поверить в то, что сердце милой пусто,
Что лёд не растопить, что я надеюсь зря?
Мне трудно усмирять расстроенные чувства,
Но только бы тебя совсем не потерять!..


118. Тебе
Гале - Стругуновой  в день её рождения.

Осознаю сегодня остро:
Моя любовь к тебе, как остров,
Плывет в бескрайнем океане,
В дремотно-благостной нирване.

Под легким парусом лечу я,
Меланхоличность душ врачуя,
Даря усопшим воскрешенье,
В беду попавшим - утешенье.

Я не желаю шума бури,
Лишь пенья сладостного гурий,
Неповторимого блаженства,
Прямой дороги к совершенству.

Мне не нужны пустые споры,
Лишь только мраморное море,
Лишь в гавань счастья путь короткий,
И мы вдвоем с тобою в лодке.


119. Любви Симфония
На стихотворение «Симфония» -
Ольга Головенкина.

Не разрушай, тебя прошу,
Любви гармонию,
Хотя б, пока не завершу,
Свою симфонию!

На сцене жизни тишина
Не будет вечною,
Пока в ночи звенит струна,
Не гаснет свечечка.

И пусть всегда горит камин
Дрожащим пламенем...
Еще вчера я был один,
С другими планами.

Судьба свела меня с тобой
Ноябрьской осенью...
Есть ты, плюс я и плюс любовь,
И утро с росами.

Как дорога ты мне сейчас,
Моя Вселенная...
На радость повенчала нас
Любовь нетленная.

Пусть будет вечным час ночной,
А с ним и ты, и я:
Всегда останется со мной
Любви Симфония.


120. А я иду судьбе наперекор

Тебе навстречу, душу распахнув,
Иду босой, расхристанный и грубый...
А мне вослед толпы неясный гул:
Не по себе, мол, дерево ты рубишь.

Но шепчет змей: "Не упусти свой шанс!
Поскольку повторения не будет"...
А я давно у жизни взял аванс,
И нет мне дела, что плетут там люди.

И пусть они пророчат всякий вздор,
Некстати помянув Адама с Евой...
А я иду судьбе наперекор,
К своей всегда прекрасной королеве.


121. В эту грустную ночь

Я тебе напишу, что в твой сон я уже не приду,
Мы давно не вдвоем, хоть об этом сейчас я жалею...
Снова осень грустит почерневшею грушей в саду
И опавшей листвой, разукрасившей в парке аллеи.

Пообвисли знамена, когда-то ведущие в бой,
На рассвете горнисты, как прежде, "зорю" не играют,
Ветер пепел развеял костра, где сгорали с тобой,
Балансируя тонко на грани меж адом и раем.

Для тебя я не стал тем единственным в мире плечом,
Что всегда подставляют, от бед и лишений спасая,
Не оставив в несчастье один на один с палачом,
А ведь были с тобой на пороге цветущего мая.

И прощенья уже не прошу я в последней строке,
Мы дорогу себе друг без друга давно выбираем...
Дорогая рука не в моей утопает руке
И "Страдания" нам гармонист никогда не сыграет.

Вот уж время к утру, только чувство вины не проходит...
В эту грустную ночь, разорвав за окном тишину,
Дождь стучит по стеклу, отбивая обрывки мелодий,
Заставляя понять, что сегодня уже не усну.


122. Гуляло счастье рядышком

Я помню ночь волшебную
В июне у реки,
Устроившись под вербою,
Мы ели шашлыки.
И запивали их сполна
Вином полусухим,
А, впрочем, даже без вина,
Пьяны мы были в дым.

Заката гасло зарево,
И к этой свадьбе нам
Судьбой была подарена
Копна душистых трав.
А звезды безмятежные,
Мигали нам в реке,
Твоя дрожала нежная
Рука в моей руке.

Гуляло счастье рядышком,
Развеялось, как дым:
Теперь ты трижды бабушка,
Я стал давно седым.
Та ночь была единственной:
Судьба нас развела...
Была любовь таинственной,
И все ж она была.


123. Я шел к тебе сквозь сотни испытаний
(Фроловой Тане)

Испытывая связки на разрыв,
я шел к тебе сквозь сотни испытаний,
когда с тобой нежданно разлучив,
судьба мне нагадала путь скитаний.
А ты меня по-прежнему ждала
так долго, как другие бы не ждали.
Хотя тебе кривые зеркала
реальную картину искажали.
Но ты упрямо верила в меня,
что рано или поздно я пристану
к тем берегам, что трепетно хранят
твои следы. Пусть ветры океана
весь путь жестоко рвали паруса,
валы в борта бросали, но повсюду
мне слышались благие голоса.
Они твердили, что свершиться чуду,
что я пробьюсь сквозь лабиринты скал
и одолею все водовороты,
и, что бы ни стряслось, я твердо знал,
что ты дождешься моего прихода.
Ведь ты всегда надеялась вернуть
невольные потери и утраты,
и звезды мне указывали путь
туда, где повстречались мы когда-то.
И пусть мой бриг без алых парусов,
тех, о которых ты мечтала с детства,
зато всегда без клятв и лишних слов
стучали в такт два наших верных сердца.


124. Простил бы я
На стихотворение «Прости...»
(Белая Орхидея)

Простил бы я,
да нечего прощать,
ведь и на мне
вина лежит такая...
Мы не сумели
вовремя понять,
что трудно жить,
друг друга упрекая.

Зачем пеклись
мы каждый о своём,
забыв, что счастья
достигают двое?
Зачем с тобой
давно мы не вдвоём,
а в нашем доме
только ветер воет?

Уже не снять с нас
Каина печать
за то,
что мы расстались в день
морозный,
за то,
что не умели мы прощать,
все то, что нам
прощать сегодня поздно.

Теперь уж нам
друг друга не найти,
воркует счастье
не под нашей крышей…
Лишь только запоздалое
"Прости",
могли бы друг от друга мы
услышать.


125. Когда стучит беда

Когда стучит беда, а за окошком слякоть,
Когда твои мечты судьба рассыплет в прах,
То даже и тогда не захочу я плакать
И, стиснув кулаки, держу себя в руках.

Ну, что с того, что ждут нас скорые метели,
Что солнце сиротой укрылось в облаках,
Что видим мы сейчас не то, что так хотели -
Я даже и тогда держу себя в руках.

Не станет мне концом, что не закрылись раны,
Что скоро докричит последняя строка -
Лишь только ты всегда была бы постоянной,
Тогда тебе одной навек моя рука!


126. Я тебе нарисую
(Валентине Масловой)

Я тебе нарисую.… Признайся, чего б ты хотела?
Может, радости светлой, способной на годы продлиться?
Может быть, бесконечной гармонии духа и тела,
может, счастья такого, чтоб ты им могла поделиться?

Белоснежных сугробов тебе нарисую сиянье,
дуновение ветра, морозных узоров кристаллы,
чтобы ты ощутила с уральской природой слиянье,
чтоб, как в юности светлой, на время снегурочкой стала.

Я хочу, чтобы всеми сияли оттенками краски,
чтобы теплых тонов было больше в палитре, чем темных,
чтобы тайны мои те рисунки предали огласке,
рассказали тебе о моем даровании скромном.

Нарисую рассвет, чтоб он был ослепительно ярок,
поднесу в день рожденья картины, от счастья немея,
в потаенной надежде, что ты мой оценишь подарок,
только жаль, что я с детства совсем рисовать не умею.


127.  Тили-тили, тесто - 2
(Гале Кизиловой)

Как ты живешь теперь, я даже и не знаю,
И, хоть костер в душе давно уже погас,
Сейчас, на склоне лет с улыбкой вспоминаю
Ту первую любовь, что согревала нас.

Тебя уже в пять лет вписали в картотеку,
И помню я, как в центр с окраины села
Ходили мы вдвоем с тобой в библиотеку,
Где книжки на свою ты карточку брала.

Дорогу в два конца мы знали без подсказки,
И речку босиком переходили вброд,
Садились на бугре и ты читала сказки:
Я слушал их всегда, раскрыв от счастья рот.

Мы с первых школьных лет ходили в школу вместе
Три года напролет исправно, как часы...
Дразнили пацаны нас "тили-тили, тесто",
За то я им не раз расквашивал носы.

Когда сейчас сужу о том, как это было,
Все действия мои лишь вызывают смех,
Молю я об одном, чтоб ты меня простила,
За то, что от тебя отваживал я всех.

А, впрочем, ты мои все выходки прощала,
Добро в тебе живет началом всех начал,
Я пакостил не раз, но ты не отвечала:
Я женщины другой добрее не встречал.

И вот сейчас решил, в преддверье новой встречи,
Поступков всех моих раскрыть тебе мотив:
На ушко прошептать, обняв слегка за плечи,
Что я тебя любил с пяти до десяти. 


128. Я сочиню тебе песню прекрасную

Что затуманилась, зоренька ясная,
Пряча в ресницах слезу?
Я сочиню тебе песню прекрасную,
Словно, как утро в лесу.
Песни веселые, песни печальные
Девам не раз я слагал,
Друга любимого к перстню венчальному
Каждой из них пожелал.
Пусть ты и жизни-то толком не видела,
В юности что за дела?
Смотришься, словно невеста на выданье,
Только дружка не нашла.
Выйди на улицу в день замечательный,
В сердце надежду храня,
И, оглядевшись вокруг повнимательней,
Взгляд обрати на меня.
Может, заметишь, с какою я силою
Верные чувства дарю…
Я тебя юную, нежную, милую
Сам отведу к алтарю.
Платье тебе подарю подвенечное,
Белые розы к венцу.
В счастье надежное, светлое, вечное
Я на руках унесу.


129. Мне нравится
Навеяно чтением стихов
Масловой Валентины.

Мне нравится, как льется звездный свет,
Холодное мерцание зарницы...
Мне нравится, что счастья часто нет,
Иначе было б не к чему стремиться.

Мне нравится читать твои стихи,
С куплета на куплет перелетая,
Сдаваясь притяжению строки,
И чувствуя, как сладко сердце тает.

Давай возьмем у жизни выходной,
В обычный день какой-нибудь недели,
Его я посвящу тебе одной,
Чтоб мимо счастья мы не пролетели.

Мне нравится, что жизнь нам не дает
В тревогах будней плесенью покрыться,
Что ветер странствий воздух чистый пьет,
Как пьем мы в жажду воду из криницы. 

Мне нравится, что нам покоя нет,
Хоть мы с тобой давно уже седые,
Что в возрасте - не важно скольких лет
Мечтаем о любви, как молодые.

130. А мне бы улететь в цветущий май
(Ирине Истоминой)

Когда с деревьев падает покров
И листопад приходит к нам до срока,
Мелодия невыдуманных снов
Нас провожает в грустную дорогу.

И, прерывая свой рассветный сон,
Приноровляясь к длительному бегу,
Дождь начал свой осенний марафон
От заморозков первых и  до снега.

А мне бы улететь в цветущий май,
Да только в небо заперты ворота...
Оставит суетливость птичьих стай
Зарубку на душе щемящей нотой.

Отторгнутые мысли сдав на слом,
Твой профиль пальцем на стекле рисую,
Пока бродяжка-осень за углом
Куда-то автостопом голосует.

Я не разрушу дом, концы рубя,
Пока в камине теплится чуть пламя,
И впитываю музыку дождя
В свою давно расхристанную память.

С тоскующей души покров сниму,
Дать укорот пытаясь мыслям вздорным,
И ты поймешь "зачем" и "почему"
Я дописать роман стремлюсь упорно.


131. И не стучи в окошко - не поможет

В унылости заброшенных аллей
Пусть память о былом тебя не гложет:
Ты прошлое забудь и не жалей,
И не стучи в окошко - не поможет.

К прошедшему давно возврата нет:
Остались от него одни осколки...
Не извлекай былые сны на свет,
И не храни в углу души на полке.

Ты сам виновен в том, что луч погас:
Ты не сумел сберечь любовь, что встретил...
А то, что было доброго у вас,
Давно уж разметал разлуки ветер.

Зачем себя надеждами терзать,
Надеяться в душе на небылицы?
Река судьбы не повернется вспять:
Мудрей всего ей будет покориться.


132. Любовь неподсудна

Отдалась ты ему безрассудно,
Но не стоит за это винить,
Ведь известно - любовь неподсудна,
Хоть связала вас грешная нить.

Пусть молвой опорочено имя,
Пусть "законной" язвительный крик,
Но шагнуть, хоть в петлю, хоть в полымя,
Ты готова за радости миг.

До скончания века ты будешь
Эту память о счастье хранить...
Даже злые людей пересуды
Не способны тебя очернить.


133. Смеялась женщина в окне
На стихотворение Арфы «Рябина.
Осенний этюд»

Смеялась женщина в окне
Над всеми бедами своими,
Над чередою тусклых дней,
Над тем, что породнилась с ними.
О том ли грезилось в мечтах,
И что на самом деле сталось?
И вот пришел надеждам крах,
А вместо радости – усталость.
… Валил на землю мокрый снег,
Лишь разводя повсюду слякоть.
Смеялась женщина в окне,
Когда хотелось горько плакать.


134. Девчонка

В кружках пенилось янтарное вино,
В ветках сада соловьи перекликались,
Упиваясь разгулявшейся весной,
И девчонка за оградою смеялась.

В мягком свете запотевших фонарей
Ей представилось «люблю» волшебным словом,
И тянуло с распустившихся ветвей
Свежей зеленью и запахом медовым.

Как смеялась заразительно она!
Как смущенно и взволнованно призналась,
Пригубив глоток запретного вина,
Что сегодня в первый раз поцеловалась.

Перед нею наяву прекрасный принц.
Кто поверит продолжению романа,
Что девчонка через несколько страниц
Станет жертвою искусного обмана?

Девчонка, не спеши,
Собою дорожи,
Ведь жизнь дает такие виражи!
Готовит нам порой
Сплошные миражи,
А принцы только в сказках хороши.

Лишь полшага от восторга до тоски,
Ярким праздником спешат на смену будни:
Мир жестокий показал свои клыки
И развеялись иллюзии прелюдий.
 
Облетает пожелтевшая листва,
А в палитре – сплошь оттенки черной краски,
И рыдает, безутешная, она
По красивой, но закончившейся сказке.

А в квартире, за завешенным окном
Та история с другою повторялась:
В кружках пенилось обманное вино
И девчонка заразительно смеялась.


135. Я вижу розу в капельках росы

Как ни крепись - не удержать слезы...
И впрямь ничто не вечно под луною:
Я вижу розу в капельках росы -
Она тебе подарена не мною.

Собою заполняя весь экран,
Пронзительно кровит багрово-алым...
В её росинках прячется обман
И сердце ждать любви уже устало.

Кого корить, кому упрек нести
За то, что я родился слишком рано,
За то, что НАШЕЙ розе не цвести,
За то, что так кровит на сердце рана?

Чего другого мог я ожидать?
Всего лишь поцелуя на прощанье...
И только остаётся вспоминать
Мгновения короткого свиданья.


136. Случайной встречи бурное течение

Над головою праздничное зарево,
Танцует пара в недрах сада летнего,
А из пластинки – голос Магомаева:
«Мелодия» любви звучит бессмертная.

Сменялось ритма мерное дыхание
И голова кружилась от волнения,
Когда твоих волос благоухание
Сливалось с тембром признанного гения.

Но юность пролетела, как мгновение,
Нас разделяют годы, расстояния…
Все нынче скрыто дымкою забвения,
Остались лишь одни воспоминания.

… Случайной встречи бурное течение
И отголосок недопонимания…
Немой укор, обида и прощение,
Короткий всплеск надежд… и расставание.


137. Вашими молитвами
На стихотворение Оленьки Лазаревой "Город"

Мой город спит, устав от всяких дел,
В процессе дня, пока что безметельного,
А в Африке в глухой саванне лев,
Готовится во тьме к прыжку смертельному.

Но город жизнь ночную не ведет,
Закрылись даже бары с дискотеками,
Чтоб завтра, предъявляя новый счет,
Довольствоваться всякими утехами.

Он снова затаился до утра,
В кварталах спальных лишь дома сутулятся,
Пока в ночи притихшие ветра
Устали бороздить пустые улицы.

В смятении уснувших городов
Мне чудятся мотивы поминальные:
Без музыки, без ритма и без слов
Готовятся обряды ритуальные.

И, разрывая святости покров,
Обрывки снов по улицам скитаются,
С цинизмом и бесстыдностью ветров
К березкам оголенным прижимаются.

Мне нравятся: таинственности дух,
Царящий в этих скрытых песнопениях,
Мелодии, ласкающие слух,
Поэзии непризнанные гении.

К бульварам льнут пунктиры фонарей
И сны к утру крепчают предрассветные,
И скоро вместе с хлопаньем дверей
Умчатся вдаль обиды беспросветные.

Отринутся двусмысленность и зло,
Покинут рукава пороки скрытые,
И снова станет нА сердце светло,
И жизнь воспрянет. Вашими молитвами.


138. Ведь ты давно хотела и могла

Хотя я не хочу тебя винить,
Читаю и не верю, право слово:
Ведь ты давно была уже готова
Мне так или иначе изменить.

И как легко сомнения взрастить,
Лишь исходя из попранного чувства,
И в мыслях не приветствуя распутства,
За все свои обиды отомстить.

Подспудно ты хотела и могла
Хоть скукой оправдать свои поступки,
А клятвы все неискренни и хрупки:
Ведь изменяют души, не тела.

Не облекай в ненужные слова
То, что случится поздно или рано,
Все спрячется за дымкою обмана:
«Ты женщина – и этим ты права!»*
________
*Цитата из стихотворения В. Брюсова.

139. Твои слова подали мне надежду
На стихотворение «Прости»
(Белая Орхидея)

Хоть много неувязок на пути,
твои слова подали мне надежду,
что можно попытаться нам найти
все то, что мы с тобой любили прежде.

Разыщем заколоченный наш дом,
в котором мы когда-то песни пели,
хотя, конечно, верится с трудом,
что мы с тобою, наконец, прозрели.

И, никому не предъявляя счет,
свои ошибки осознали оба.
Преодолев опасный поворот,
мы сохраним любовь свою до гроба.

Мы по сусекам счастье соберем
и вместе с ним отправимся в дорогу...
И, взяв свою любовь поводырем,
дальнейший путь пройдем с тобою в ногу.

140. Я давно уж не твой герой

То ли мокрый ложится снег,
То ли дождь затянул свой плач,
То ли время идет вразбег,
То ли мысли несутся вскачь.

Коротая свой долгий век,
Я душой очерствел не зря...
Только есть ли на свете грех,
Тот, который простить нельзя?

Отгорев, отлюбив в свой срок,
Зажигая в окошке свет,
Я умею читать меж строк,
То, чего будто в строчках нет.

Воскрешая в душе порой
Позабывшийся вкус вина,
Я давно уж не твой герой:
Только в этом моя вина.

Пусть любовь не вгоняет в дрожь,
Укорять ты меня не рвись...
Это просто плаксивый дождь
На деревьях росой повис.

141. Я не рву ромашек никому

Не могу понять я, почему
Мы с тобою в счастье не успели…
Я не рву ромашек никому:
Ведь они давно уж облетели.
В сером небе, прежде – голубом,
Злые тучи над землей зависли.
И все нет свидания с тобой,
И сто лет не приходили письма.
Стало пусто в стареньком саду,
Лишь усталый ветер листья кружит…
Я давно тебя уже не жду:
Ведь со мною – неудачи дружат.
Лишь крылом задела нас любовь
И в пространство унеслась, как ветер…
Мы уже не встретимся с тобой
Ни на том и ни на этом свете.


142. Уведи меня с собою в мир счастливых грез
На стихотворение "Уведу Тебя..." (Талисман)

Уведи меня с собою в мир счастливых грез,
Где нам тучи не закроют свет далеких звезд,
Где не рвет бродяга-ветер крылья-паруса,
Где всегда мне ярко светят милые глаза.

Там звучат порой ночною песни соловья,
Там услышим мы с тобою музыку ручья.
Там надышимся беспечно ароматом трав.
Там сияет по-над речкой позолотой храм.

Там в копне из трав душистых мы найдем приют,
Где ночами в речке чистой звезды воду пьют.
Нежно ангелы над нами звуки льют из труб,
И приникну я губами к вишням спелых губ.

Разольем с тобой по кружкам пьяное вино,
Пусть же выпьет ночь-подружка с нами заодно,
А потом счастливых, пьяных, безрассудных нас
Скроет пологом-туманом от нескромных глаз.


143. Цветок на воде, как предвестник свиданья
Стихотворение-вдохновитель
 "Забытая пристань" Т. Петровская.

Скрипучий причал, позабытая пристань,
Корабль, уходящий в незримые дали,
Прощальные слезы, упреки, как выстрел,
И горечь разлуки, и призрак печали.
Отсюда уходят, ссутуливши плечи,
Сюда возвращаются бледною тенью.
Слепые надежды здесь тают, как свечи,
Горячие клятвы подвержены тленью.
Что нас заставляет сюда возвращаться,
На зыбкие сходни седого причала?
Надежда вернуть ускользнувшее счастье,
Обиды забыть и начать все сначала?
Цветок на воде, как предвестник свиданья:
Мы верим иллюзиям, верим в приметы…
Подарит нам старый причал на прощанье
Последний глоток уходящего лета.


144. Покаяние
Зине

Наши встречи с тобой даже в памяти канули в лету,
Порастая быльем и скрывая от взглядов исток,
Только письма твои, что остались тогда без ответа,
Мне напомнят о том, как я был к твоим чувствам жесток.

Что мешало тогда мне ответить конкретно и честно,
Что ответственный груз был взвалить на себя не готов...
Мне вниманье твоё принимать, признаюсь, было лестно,
Только мой интерес не сумел воплотиться в любовь.

Что ищу я сейчас в потускневших от времени строках,
Если жизнь уж прошла неприметно другой колеёй?
В старых письмах твоих не нашел я ни тени упрека,
Ни намека на то, как обидно молчанье моё.

Я по чувствам твоим прокатился катком равнодушья,
Не сумев оценить, как мне было с тобой хорошо...
Лишь теперь сознаю, что возможное счастье разрушил,
То, что долго искал я потом, но уже не нашел.


145. Тебя увижу в бликах янтаря

Коль чувств твоих перегорит звезда,
Нас, как однополярные заряды,
Жизнь разведёт. Все будет как всегда.
И только лишь тебя не будет рядом.

Хоть я разрыв переживу с трудом,
Груз прошлых лет не станет мне помехой,
Когда воспоминанья о былом
Окажутся поддержкой и утехой.

И если счастье, в небыль уходя,
Нам стрелки разведет на перегоне,
В печали светлой краешком дождя
Омою помертвевшие ладони.

Дань памяти немеркнущей даря,
Себе когда-то данному обету,
Тебя увижу в бликах янтаря,
В осколках хрусталя зари рассветной.

Ты только хоть во сне туда явись,
Где я в пустой постели буду стынуть,
К щеке ладонью теплой прикоснись,
Как мать коснется лба больного сына.

И пусть летят, как мотыльки на свет,
Воспоминанья жизни нашей прежней…
Я буду снова до конца согрет
Лучами света крохотной надежды.


146. Печали копятся во мне

 Печали копятся во мне,
 Как в бурю пена на волне,
 И все надежды до корней
 Изгрызли мыши…
 Во тьму уходят поезда
 И жизнь несется в никуда,
 И, плача, талая вода
 Стекает с крыши.
 Я по-пустому не ропщу
 И оправданий не ищу,
 Себе я точно не прощу
 Слабинки даже…
 Пусть скажут: «Он – такой-сякой!»
 И сплетни пусть текут рекой,
 Что жил с протянутой рукой –
 Никто не скажет.
 Я не привык повелевать
 И на карьеру мне – плевать!
 Не мне на лаврах почивать,
 Набив карманы…
 Пусть иногда случался сбой –
 Я был всегда самим собой,
 И жить чужою головой –
 Убей, не стану!
 Коль кто, пытаясь навредить,
 Захочет сбить меня с пути:
 Ему зацепки не найти -
 Об лед разбейтесь!
 В делах спасение найду,
 Беду руками разведу,
 Но только с рельсов не сойду.
 И не надейтесь!


147. Я вернусь

Когда однажды я уйду
в неотвратимую беду,
когда с утра в моём саду
завянут розы,
когда, любовь в душе храня,
ты с грустью вспомнишь про меня -
тебе затмят сиянье дня
глухие грозы.

Когда придет к тебе беда,
чтоб стать твоею навсегда,
пусть от неё твоя звезда
тебя укроет.
Ты разгони слепую грусть
и я опять к тебе вернусь,
лучом рассветным улыбнусь,
объяв    былое.


148. Постскриптум

Бессмысленно порой противиться природе:
Итог всегда один – альтернативы нет.
Ведь в жизни просто так ничто не происходит,
И мы за все грехи сполна несём ответ.

И, если за окном свирепствует стихия,
То солнцу не согреть и розам не цвести.
Ответ за все грехи – свои или чужие –
Мужчине одному приходится нести.

Казалось, лишь вчера еще светило что-то,
Но это был обман, пришел надеждам крах:
Иссякли родники, вода ушла в болото,
И все мечты в момент рассыпались, как прах.

Когда любовь мертва – она уж не воскреснет,
Не вспыхнет свет в конце тоннельного пути!
Развеялся дурман, остались только песни,
Последний поцелуй, последнее прости.

С тобою никогда не встретим мы рассвета,
Наверно, не пришлешь ты даже и письма.
Созревшая листва давно слетела с веток,
Зовет меня  в свои объятия зима...


149. Стихи ни о чем

Гляжу на чистый лист, о чем стихи
писать, когда сюжеты ищешь тщетно?
А на дворе горланят петухи,
Хоть час отнюдь совсем не предрассветный.

Обычный день. И солнце за окном.
И ласточки под крышею щебечут.
И кровь в висках стучит, как метроном,
И лба массаж нисколечко не лечит.

По полустанкам мысли разбрелись,
не собираясь к общему вокзалу...
И взгляд напрасно твой стремится ввысь,
знать, время созиданья не настало.

Вот так проходит жизнь. И не поймешь,
зачем нам бог вручил её на время?
И новый на вчерашний день похож,
И те же нерешенные проблемы.

И я сижу с судьбой к плечу плечом,
мечты неисполнимые лелея.
И вновь стихи слагаю ни о чем,
и ни о чем, как будто, не жалея.
Мой друг! Давай, с тобой поговорим,
признайся, что сейчас тебя волнует?
Ведь мы пока немножечко творим,
хоть нам и не пропели аллилуйю.

О чем мечтаешь в сей конкретный час,
забыв о передрягах и проблемах,
когда костер надежды не погас,
когда еще решаем теоремы?

Неужто тоже тупо в лист глядишь,
пытаясь сотворить сегодня нечто?
И по бумаге ручкою скрипишь,
В стремленье написать о чем-то вечном?

Ты ручку брось и срочно позвони,
и отдадим мы дань с тобой природе.
Смотри, какие ласковые дни,
А жизнь-то потихонечку проходит!

Ведь всюду солнце, воздух и любовь,
И каждая травинка счастьем дышит...
А то, что не допишем мы с тобой,
Пусть кто-нибудь другой за нас допишет.


150. А море катит волны без затей
На стихотворение Весны (Анны Савиной)
 "Следы на песке".

Ощупывая камешки на дне,
Под вздохи присмиревшего прибоя,
Весна в заиндевевшей тишине
Улыбчиво заигрывает с морем.
И, смело затевая с бездной флирт,
Блаженствует, с груди сдувая пену,
И, кажется, сейчас невольно мнит
Себя сладкоголосою сиреной.
Как хорошо довериться волне
И целоваться с ветром принародно,
Точь-в-точь, как это виделось во сне
И наяву исполнилось сегодня.
Пьянящей распаленная мечтой,
Себя отдать готова без остатка
Любым морям, ветрам... Кому еще?
И как самозабвенье это сладко,
Когда играют блики на песке
И чайки суетятся над водою,
И белый парус бьется вдалеке,
И небо до цинизма голубое!
И сотни брызг, как капельки росы,
Блудливая волна в лицо бросает
Ласкает затвердевшие сосцы,
Соленым поцелуем услаждает.
Лакая в исступленье сок любви,
Пульсирует в безудержном экстазе,
И, голод на мгновенье утолив,
Рассыплет блёстки по песку, как стразы.
А я грущу, мечтая о Весне,
И думаю совсем не без причины:
«Ведь ты б могла довериться и мне –
Надежному и страстному мужчине,
И утонуть в пучине пылких глаз,
И вознестись на крыльях вожделенья.
А ты бездумно морю отдалась...
Помилуй, бог, но это ж извращенье!»
Но не стесняясь дерзкой наготы,
Спешит она опять в объятья моря.
...Саднят рубцами нА сердце следы,
Которые вода, увы, не смоет.
....................................
А море катит волны без затей
В бескрайнем ослепительном просторе,
Не зная человеческих страстей,
Не ведая ни радостей, ни горя.
И все-таки мне хочется спросить
У мудрой, но безжалостной пустыни:
«Скажи мне, море, можно ль воскресить
Всех тех, кто смерть нашел в твоей пучине?
И сколько раз ты прятало на дне,
В водоворотах корабли разрушив?
И сколько раз глушило в глубине
Мольбу людей: «Спасите наши души!»?
Ты все, что хочешь, можешь сотворить,
Ломая человеческие судьбы,
Да только иск тебе не предъявить:
Твои деянья людям неподсудны.
Ты можешь вознести на самый верх
И в одночасье сбросить с пьедестала,
И сколько ты таишь в объятьях недр
Титаников, разбившихся о скалы?»
Про это знают небо и вода,
Но на вопросы не дают ответа.
Увы, стихия славилась всегда
Умением хранить свои секреты.
И все-таки в узде не удержать
Тех, кто всегда готов дерзать и спорить,
А нам их остается только ждать
И тосты поднимать «за тех, кто в море».


151. Прошедшее забудь и не жалей

Никто не виноват, что не сложилось,
Никто не виноват, что не сошлось...
Не стоит уповать на Божью милость,
Когда былое в вечность унеслось.

Смотри на все сквозь отношений призму,
Прошедшее забудь и не жалей,
Что из окошка выпавшие письма
Посыпались, как листья с тополей.

Слова и объяснения излишни,
Не нужно новых сцен, тебя прошу...
Я на прощанье веточкою вишни
Тебе в окно вагона помашу.


152. Здравствуй, Ленка милая
(Ковалевой Елене)

Здравствуй, Ленка милая -
Первая любовь...
Я не помню, было ли,
Что у нас с тобой?
Целовались вечером,
Под сияньем звезд,
Больше вспомнить нечего -
Старческий склероз.

А по небу томные
Плыли облака...
Я не знаю, помнишь ли
Крынку молока?
Мы с тобой, счастливые,
Припадали к ней,
А еще что, было ли?
Пас, я, хоть убей!

Эх, вернуть бы прежние,
Юные года,
Чтоб моей ты, нежная,
Стала навсегда...
Только наши ноженьки
Параллельно шли:
Нас с тобой дороженьки
Вскоре развели.

Поступать уехала
Лена в институт.
Я решил - не к спеху мне.
И остался тут,
Вновь с тобою встретились
Через десять лет,
Юбилей отметили:
Здравствуй и привет!

Поженились многие,
Школьные друзья.
Были одинокими
Только ты, да я.
Что же помешало нам
Вновь сойтись с тобой?
Иль казалась шалостью
Первая любовь?

А по небу томные
Плыли облака.
Между нами темная
Крынка молока.
Нам с тобою вместе бы,
Из неё испить:
Есть приметы местные -
Стали б вместе жить!

Ласточки под стрехами
Дружно гнезда вьют...
Только ты уехала -
Я остался тут.


153. Недосказанное

Опять ты, милый друг, меня не замечаешь,
Забыв, как я стремлюсь к общению с тобой.
Пишу стихи другим, флюиды источая,
И лишь тебе одной - ни строчки про любовь.

Уже не первый год мы топчемся на месте,
Не в силах перейти незримый Рубикон.
Хоть изредка сейчас мы шлём друг другу вести,
Но карты не спешим выкладывать на кон.

Не делишься со мной ни радостью, ни болью,
Как будто бы боясь попасться в западню.
Когда цветок любви не нежат и не холят,
Испытывая боль, он вянет на корню.


154. Я ревную. Я очень ревную

Я ревную. Я очень ревную.
Не сочти откровенье за ложь.
Не излечишь мне душу больную
Тем, что другом меня назовешь.

Я ревную зимою и летом,
На ходу, на лету, на бегу.
Я твои посвященья поэту
Равнодушно читать не могу.

Ты всегда их так искренне пишешь,
Что не верить такому нельзя.
Ты его отражением дышишь,
А с тобою мы просто друзья.

Не скажу, что и он равнодушен,
Принимая признанья твои.
Ну, а я для того только нужен,
Чтоб со мной говорить о любви.

О безудержной тяге к другому,
С кем связала случайная нить.
И спешишь ты ко мне, дорогому,
Чтобы слезы в жилетку пролить.

Кто-то их изливает в подушку,
Усмиряя кипенье в крови.
Только ты мне, как лучшей подружке,
Поверяешь проблемы свои.

Мне трудней их выслушивать втрое:
Я чрезмерною ношей прибит.
Доверять мне секреты не стоит,
Потому что на них не стоит.


155. Ты стучалась в закрытые двери

Как все странно устроено в мире -
Понимания в нем не найдёшь.
Все живут по улиткам-квартирам:
В них никто посторонний не вхож.

Мы пытаемся с кем-то общаться,
Постепенно срываясь на спор.
Разве можно в сердца достучаться,
Коль закрыты они на запор?

Переполнившись тайною страстью,
не желая умерить свой пыл,
Ты искала неверное счастье,
Только двери никто не открыл.

Я все время пытался, поверь мне,
Одинокую душу согреть.
...Ты стучалась в закрытые двери,
А я ждал у раскрытых дверей.


156. Алеет калины неубранной куст

Как будто вчера лишь июльское солнце палило,
И ветер лохматил колосья неубранной ржи,
А ныне осиновый лист под дождями дрожит,
И песни осенние  кто-то выводит уныло.

А вместе с дождями вползает щемящая грусть
В мою после лета изрядно остывшую душу,
И серой картины природы ничто не нарушит,
Лишь ярко алеет калины скучающей куст.

Когда-то еще к нам пожалует в гости апрель,
И яблонь-невест лепестки закружат в хороводе,
Под ветра симфонии пляски затеет природа,
Крыльцо и веранду опутает вьющийся хмель.

Мы много еще повстречаем и весен, и лет...
И пусть правит бал за окном в этот час непогода,
Мы снова дождемся цветущего времени года,
И только лишь в детство не купим счастливый билет.


157. Трава забвения

Играли лучики травой нескошенной,
Считать не лучше ли себя не брошенной?
Лови прекрасные любви мгновения,
Я подарю тебе траву забвения.

Забудь сомнения, забудь страдания,
Я окружу тебя своим вниманием,
Забудь обидные слова прощальные,
Я подарю тебе фату венчальную.

Ресницы быстрые взметнутся соколом,
С любовью чистою я буду около,
И прошепчу тебе слова заветные,
И уведу с собой в края рассветные.


158. И ангел протрубит весны приход

По улице моей с которых пор
Тихонько проходить под вечер любишь.
Порой на окна обращаешь взор,
Но никогда порог не переступишь.

Я, прячась за вуалью легких штор,
Гляжу, как ты заходишь в переулок
И, словно бы веду с собою спор,
Пытаясь разгадать мотив прогулок.

Быть может, стоит выйти на порог,
Как будто все произошло случайно,
И для знакомства отыскать предлог,
И вместе прикоснуться к этой тайне.

Но что же каждый раз мешает мне
С тобою прогуляться по аллеям...
Жалею, что все это не во сне,
Где я веду в сто раз себя смелее.

Ведь скоро на ручьях растает лед,
И снова позовут в дорогу дали,
И ангел протрубит весны приход,
А мы в прошедшем времени застряли.


159. Неосознанное

Прокрутив все назад, вспоминаю, что было меж нами,
Чтоб понять, почему не сложилась когда-то любовь.
То, что чувствую я, мне не выразить просто словами,
Здесь замешано всё - и вина, и обида, и боль...

Я за вечер могу израсходовать пачку бумаги,
А тебе вот не смог подарить в день рожденья стихи,
Летним солнечным днем мы с тобой оказались в полшаге
От того, что, наверное, кто-то сочтёт за грехи.

Ведь куда ни крути, после встречи приходит разлука
И, хоть возраст не тот - расставаться всегда нелегко.
Вот уж осень пришла, полетят скоро белые мухи,
Мы, как множество лет, друг от друга опять далеко.
 
После встречи со мной неожиданно ты замолчала,
Может быть, недосуг, а возможно, пропал интерес…
Просто, жизнь такова, что не сможешь начать все сначала,
Даже если бы нам все хотелось вернуть позарез.

Вот и небо грустит, рассыпая холодные слезы,
Видно, жаль и ему, что мы общий язык не нашли…
Через месяц-другой сцементируют землю морозы,
А пока улетают, рыдая, от нас журавли.


160. Но не исполнилось это пророчество
На стихотворение Елены Промской
«Я помолюсь о Любви бесконечности»::

Видимо, счастья судьбою отмерено
Мне не на век:
Падаю с неба я птицей подстреленной
Прямо на снег.
Крылья картечью на клочья растерзаны,
Вновь не взлететь.
Песни восторженной, ставшей предсмертною,
Мне не допеть.
Мне предрекали: нас свяжет со сказкою
Прочная нить;
Будем мы счастье, которым обласканы,
Вечно хранить.
Но не исполнилось это пророчество,
Радость моя.
Кто приласкает твоё одиночество?
Только не я.
Я растворюсь в леденеющей вечности,
Верность храня.
Ты помолись о Любви бесконечности
Лишь для меня.


161. Последний поцелуй
Стих-вдохновитель:
 «Прощальный поцелуй – романс»,
Белая Орхидея,

Последний поцелуй
Прощанья и прощенья,
Как поздний листопад,
Как звон весенних струй,
Последний поцелуй,
Как символ искупленья:
Ты всё вложила в свой
Прощальный поцелуй.

Последний поцелуй,
Как горечь увяданья,
Истерзанной любви,
Вонзенных в сердце стрел,
Последний поцелуй
Последнего свиданья
Отравой на губах
В безмолвии истлел.

Последний поцелуй
Не даст душе согреться:
В темницу заточи
Иль в кандалы закуй,
Что хочешь говори,
Зажми в тиски мне сердце,
Но только не дари
Прощальный поцелуй!


162. Плесните в бокал мне хмельного вина

Короткое лето нежданно ушло,
Дразнящие ночи с собой унесло,
Невинную прелесть дрожащих ресниц
И крик в никуда улетающих птиц.

Холодная осень вступила в права,
Лишь память о солнце упорно жива,
Но небо закрыто колонией туч,
Сквозь них не пробьется живительный луч.

Настала пора неразгаданных схем,
Предзимних забот, нерешенных проблем,
Унылая серость октябрьского дня
Тягучей печалью наполнит меня.

Озябшие листья дрожат на ветру,
Который резвится опять поутру,
Уносит осколки утраченных грез
И брызги дождя, словно капельки слез.

Плесните в бокал мне хмельного вина,
Его подниму я и выпью до дна
За дерзость рассвета, за счастье и пусть
Уходит из сердца осенняя грусть!


163. Рассказы о любви

Надеюсь, будешь не в обиде
За необычное признанье:
В тебе я никогда не видел
Предмет слепого обожанья.

Когда тебя впервые встретил,
Ты сердце мне не поразила:
Я просто для себя отметил,
Что эта женщина красива.

Не раз, не два в других влюблялся
За внешность яркую, конечно.
Порой им в чувствах вечных клялся,
Хоть знал, что это не навечно.

Уж так судьба распорядилась,
Чтоб мы с тобою были вместе.
И, хоть  старались злые силы
Нас развести – исход известен.

Не удавалось чёрным тучам
Закрыть нам небо голубое.
Мне было никогда не скучно
Молчать в тиши вдвоём с тобою.

Хоть нам иные были рады
Побольше нанести урону:
Со мной всегда была ты рядом,
Держала с тылу оборону.

Тебя, рассудку лишь внимая,
Избрал попутчицей в дорогу…
Любовь ли это? Я не знаю:
О ней ведь сказок слишком много.


164. Я на плаху взойду к палачу
На стихотворение «Lyalka Кoroleva.
Чёрный бостон» (Натали Гаванская)

Закрываю хандру на засов,
Вырываясь на волю из плена,
И толчками пульсирует кровь,
Уходя из разорванной вены.

Я на сломанных крыльях лечу,
Высоту безнадежно теряя,
Умирать я совсем не хочу,
Хоть и в прятки со смертью играю.

Безвозвратно уходит любовь
В навсегда затворенные двери,
Остается щемящая боль
И бессильное чувство потери.

Я на плаху взойду к палачу -
Эту кару сама я назначу.
За былую любовь заплачу
И в последний момент не заплачу.


165. Расступись-ка, тьма-цыганка

"Жаль, что мудрости ни грамма
не набраться впрок.
И шептала тихо мама:
"Будь умней, сынок..."
Ирина Истомина

Ночь - крутая интриганка,
Россыпь звезд сожму в горсти...
Расступись-ка, тьма-цыганка,
Дай мне душу отвести!

Что нам ложь? Что нам обманы?
Коль гуляет человек,
Заживут на сердце раны,
Как весною стает снег.

Мне тоску отвадить просто:
Пару строчек напишу,
В них зажгу на небе звезды,
Захочу - и потушу.

Не трагедия, не драма:
Лишь она с другим ушла...
Не зуди над ухом, мама,
Ты сама такой была! 

Пережить бы только ночку,
Не свихнуться до утра...
 А потом поставить точку
Острым кончиком пера!


166. Но не приемлет истину душа
(Галине Шкавронской)

Я, может, и не веруя в Христа,
В святое, все ж, определенно верю,
Что в этот день исполнится мечта,
И ты в наш старый дом откроешь двери.

Присядешь на диване в уголок
И тихо спросишь, как живу я ныне?
Слегка кусая ситцевый платок,
Мое произнесешь, как прежде, имя.

Я задохнусь от нежности к тебе,
Забыв про годы тягостной разлуки,
Про чувства, утонувшие в борьбе,
Про то, что целовал другие руки.

Ты воскресишь былое в сотый миг,
Вот так преподнеся себя подарком,
Поверю вновь, что счастья я достиг,
Что станет жизнь осмысленной и яркой.

Но луч надежды вспыхнул и погас,
И я с собой наедине остался,
Коря за то, что было уж не раз,
Что, как птенец, о небе размечтался.

Горят дрова в камине, чуть треща,
И сердце так же гонит кровь по жилам...
Но не приемлет истину душа,
Что ты былое навсегда забыла.


167. Разбитое корыто

Ну, как узнаешь, где стерлись грани
Того, что было у нас с тобою?
Запоров крепче хранила память
День расставанья с былой любовью.

А как же страшно и как же больно
Навек прощаться со всем, что было!
Судьбы ли выпад, иль божья воля?
Смирился разум, а сердце стыло.

А так хотелось ему согреться
В тот час прощальный надеждой тщетной!
...Стучали стыки, звенели рельсы
И хоронили надежду эту.

Ты уносилась на верхней полке,
Забыв печали, простив обиды...
Кололи ль сердце тебе иголки?
А я остался с пустым корытом.


168. Мадам, простите
(Фаине Соколовой)

Мадам, молю Вас, вы не обижайтесь,
За то, что на балах с вас взгляда не спускаю,
За то, что в мыслях постоянно Вас ласкаю,
Вы для меня, что ангел - это знайте.

Мадам, простите и не хмурьте брови,
Я Ваш покой никак сегодня не нарушу,
Но Вашему тайком завидую я мужу,
Которому Вас созерцать не внове.

Мадам, простите, о своей любви
Под музыку дождя я не скажу ни слова,
Лишь пожелаю Вам я счастья неземного,
Сам в стороне оставшись. Се ля ви.


169. Тебе об этом ангел протрубит

Ты обрубила корни. Ну, и что же?
О прошлом память в сердце берегу...
Ну, как могу тебя я не тревожить,
Когда забыть тебя я не могу?

У нас почти-что ежедневно грозы,
Как будто, наступил сезон дождей...
Усердно небо проливает слезы,
Но не иссякнут слезы у людей.

И будут плакать, и богам молиться,
Просить, чтоб отвели от них беду...
Пересмотрев заплаканные лица,
Я твоего, наверно, не найду.

А это значит, что тебе не больно,
Что не горит остывшая душа,
Что ты живешь, случившимся довольна,
Мои порывы встретиться глуша.

Когда не стану я тебя тревожить,
То будет знак, что просто я убит...
Коль призовет меня на суд свой Боже,
Тебе об этом ангел протрубит.


170. Промелькнуло горячее лето

Как мудрец говорил: "Все проходит..."
И у нас завелось и прошло,
Хоть размолвок и не было, вроде,
Хоть в сердцах сохранилось тепло.

Отчужденность проснулась и робко
Радость встреч схоронила во мгле...
Даже писем забытая стопка
Сиротливо лежит на столе.

И возник в отношениях прочерк,
Не найти объясненья тому,
Хоть душа соглашаться не хочет,
Задавая вопрос "Почему?"

Не найти однозначно ответа:
Где раскованных встреч кутерьма?
Промелькнуло горячее лето,
А сейчас на подходе зима.

Почему не осилены тесты?
Знать, в пространстве неверно для нас
Были выбраны время и место:
Луч слегка озарил и погас.


171. Сказка в тысячу ночей

В дебри девственного сада
Загляну на огонек...
Ты моя Шахерезада,
Я твой преданный Конек.

Я прошу тебя родная,
Не ругай и не гони:
Мы с тобою испытаем
Сногсшибательные дни.

Я пока что, друг-товарищ:
Ты ничья и я ничей,
А потом ты мне подаришь
Сказку в тысячи ночей.

Чтоб я смог из губ напиться,
Глаз впитать лучистый свет.
Эта сказка будет длиться
Не один десяток лет!

А потом с тобой, быть может,
Растворимся в облаках,
И о нас легенду сложат,
Чтоб жила она века. 


172. Просто забвение вам подарю
На стихотворение «ми не знайомi» (Веточка Вишни)

Свободный перевод

Мы не знакомы. То вам померещилось,
Как целовались под сенью берез...
Высшими силами, видно, завещано:
Ночь для кохания, утро для слез.

Я оставалась для вас неразгаданной,
Троп не коснулись вы тайных души,
Не было радуг и звезды не падали,
Дождь расставанья обряд довершил.

Святость ли, грех? Все покрыто снегами,
И от любви не найти и следа...
Мы, словно речка с двумя берегами,
Им, как и нам, не сойтись никогда.

Долю свою не оплакать русалками,
Ту же повторно не встретить зарю...
Я не хочу привлекать и отталкивать:
Просто, забвение вам подарю.


173. Мы поднимем белый парус

Мы поднимем белый парус
И, вручив себя морям,
Поплывем с тобой на пару
К неизвестным островам.

Пусть сильней бродяга-ветер
Надувает паруса:
Всем известно, что на свете
Происходят чудеса.

Я загадывать не буду,
Улыбнется ль счастье нам:
Ведь уже и это чудо -
Плыть с любимой по волнам!

И дельфины веселятся,
Перепрыгивая вал...
Я давно все это, братцы,
Много раз во сне видал!

Мы не ищем в рай ворота:
Пусть в борта нам волны бьют -
Мы в тропических широтах
Обретем себе приют.

Океанские просторы,
Принесут нам звездный час:
Мы не можем жить без моря,
Как и море жить без нас!


174. Гора с горой не сходится

Земля, как прежде, вертится
И звезды хороводятся,
Лишь нам с тобой не встретиться:
Как две горы не сходятся.

Твои признанья бурные
Другому предназначены,
А за дела амурные
Моей тоской заплачено.

Прогнозы долгосрочные:
Мне не на что надеяться,
Хотя печаль полночная
Когда-нибудь развеется.

Напрасны ожидания:
Ведь ты к другому тянешься...
Уйдут обиды давние
И только грусть останется.

Когда нужда с колодцами,
Из луж черпают вилами...
Ты все свои эмоции
В известный адрес вылила.

Его стихов поклонница,
Моих страстей избранница:
Ему кусок обломится,
А крохи мне достанутся.

Ничто меня не радует,
Мои желанья скромные:
Пришла бы смерть наградою
В мою светелку темную.


175. И что нам чей-то шепот за спиной?

О, как я рад, что суждено вот так
Свести судьбе нас в этом чудном зале:
Ведь мы друг друга даже и не знали
Ни наяву, ни в сказочных мечтах.

Я даже не могу понять, за что
Нам подарили боги этот вечер?
И понеслись друг другу мы навстречу
Вмиг воспарив над внешней суетой.

И что нам чей-то шепот за спиной?
Завидует ли кто-то, иль осудит,
Нам это танго страсти не остудит:
От сплетен мы отделены стеной.

Что будет с нами - не стоит вопрос,
Коль целый мир нам распахнул объятья...
Всю радость встреч спешим в себе собрать мы
И донесем до самых дальних звезд!


176. Ангел земной

Пусть ангел небесный о вечности
нам протрубит,
лишь ангел земной
находился б всегда под рукою...
Хоть часто в глазах от такого
соседства рябит,
но смыслом зато
наполняется жизнь до отбоя.

И, если до срока
финальный свисток прозвучит,
ты можешь всегда
быть уверен, что рядом с тобою
окажется тот, кто глаза
не смыкает в ночи,
и веки твои
не холодной ладонью прикроет.


177. Нет

- Ты отпускаешь?
- Отпускаю.
- Но не прощаешь?
- Нет, прощаю.
- И мстить не станешь?
- Нет, не стану.
- А не обманешь?
- Без обмана.
- Ты не любила?
- Нет, любила...
- Любовь убила?
- Не убила.
- Ты плакать будешь?
- Нет, не буду.
- Меня забудешь?
- Не забуду.
- Молиться станешь?
- Нет, не стану...
- Но в сердце рана?
- В сердце рана.
- Она засохнет...
- Не засохнет.
- Тоска заглохнет...
- Не заглохнет.
- Я передумал. Возвращаюсь.
- Нет! Я в подачках не нуждаюсь!


178. Неужели посмеете бросить в нас камень?

В эту грешную ночь утоли мою жажду,
Помогая шагнуть через скрытую боль.
Может, мы неспроста повстречались однажды,
И в случайной любви тоже есть своя соль.

Ожидая от встречи одно утешенье,
Положив на алтарь лишь невзгоды свои,
Мы надеялись - ночь принесет воскрешенье
И поможет созреть для серьезной любви.

Мы пришли со своим, у других не воруя,
Чтоб сдержать излетавший отчаянья крик,
Ничего не прося, ничего не даруя:
Каждый в этом искал лишь забвения миг.

В нашей встрече и лед, в нашей встрече и пламень,
В нашей встрече мечта, уносящая вдаль...
Неужели посмеете бросить в нас камень,
Исповедуя в жизни иную мораль?

Но забрезжил рассвет, значит - ночь на излете,
Мы свой приз получили и черт нам не брат...
Я закончу сей стих на возвышенной ноте,
Даже, если в нем  кто-то узреет разврат.


179. Исповедальное

Заметной роли не играл в твоей судьбе,
Мы лишь слегка с тобой друг к другу прикоснулись…
Возможно, думали во сне
я о тебе, ты обо мне,
но вот сегодня окончательно проснулись.

Не проводили вместе радостные дни
и беспросветные не скрашивали ночи,
хотя играли мы с тобой
не в виртуальную любовь,
но никогда не превышали полномочий.

И, если чувства провоцировали нас,
мы против истины с тобой не погрешили,
хотя у каждого, подчас,
был не один нелегкий час:
мы все вопросы для себя давно решили.

Идет к концу многосерийное кино,
а с древа жизни опадают лепесточки…
И коль с тобою не дано
испить нам радости вино,
наверно, каждому пора поставить точки.   



180. Ах, эта сладко-горькая отрава

С волненьем прочитал я эти строки
И вспомнил все, что было впереди,
Когда в ответ на легкие упреки,
Ты мне легко сказала: "Уходи".

И я пошел, сомнением гонимый,
Как пьяный, по ступенькам сверху вниз,
Нежданным равнодушием ранимый,
Как будто, не тебе вручал я жизнь.

Ран много пережил с тех пор телесных,
Не раз за правду выходя на бой...
Тебе об этом хорошо известно,
Что не был я обласканным судьбой.

Но все они однажды зализались,
Знать, бог большую мне живучесть дал,
Хотя рубцы на теле и остались,
Я все же их заложником не стал.

И лишь на сердце не засохла рана,
Спустя и годы сохранилась боль...
Ах эта сладко-горькая отрава,
Моя навек разбитая любовь!


181. Когда нельзя доверие предать

Когда нельзя доверие предать,
Когда мы чем-то жертвовать готовы,
Придет на ум спасительное слово,
И ты прими его, как благодать.

Ответы на вопросы нелегки,
Когда нет ни хулы, ни восхищенья,
Когда спешим мы вымолить прощенье,
На обозренье выставив грехи.

Грехи, грехи. Куда от них деваться?
Ведь с ними мы сроднились навсегда,
Они, как в речке талая вода,
Весной в душе у каждого гнездятся.

Бывает ведь и осенью весна,
Как и тепло осеннее зимою,
И важно быть всегда самим собою,
Во все свои земные времена.

Когда нельзя доверие предать,
Стряхни с себя покров уединенья,
Смети души ненужные сомненья,
Чтоб на кофейной гуще не гадать.


182. Ветер ей в лицо

Ветер ей в лицо. Какой пустяк!
Может, это вправду было так?
Может, вовсе не было и слез,
Просто, капли выдавил мороз?
Так они не стоят и гроша...
Ну, а если все-таки душа
В тишине рыдает по ночам,
Потеряв начало всех начал?
Потому и ветер бьет в лицо,
И осталось позади крыльцо,
Где она всегда его ждала...
Кони закусили удила,
И она несется на санях,
В снежных бликах солнечного дня,
Чтоб теперь на бешеном скаку,
Бубенцами заглушить тоску!?


183. Приходи в снегопад целоваться
Татьяне Вербицкой

Наши годы мы вовсе не чувствуем,
Как бы груз их на нас не давил.
Мы, как в юности, снова безумствуем,
И влюбляемся, полные сил.

Как хотел бы в твоих я объятиях
Утонуть и, забыв обо всем,
Целовать, целовать, целовать тебя
И глядеть в чудных глаз окоем,

Чтоб уже никогда не расстаться,
Ни в жару, ни в грозу, ни в мороз...
Приходи в снегопад целоваться:
Я тебя зацелую до слез!


184. И пусть к тебе спешат цветные сны

Ну, что, мой друг,
могу тебе сказать?
Умеешь ты
молчать красноречиво...
Молчанье - тлен,
а слово -благодать,
вино хмельное позднего разлива.

Нам может рассказать
морской прибой,
о том, как зарождались эти волны.
А мы на берегу
молчим с тобой,
рассказ прибоя слушая
невольно.

На этот свет
однажды рождены,
чтоб жизнь свою
не по шаблону делать...
И пусть к тебе спешат цветные сны,
из ночи в ночь в одеждах
черно-белых.

С тобою мы несхожи
лишь в одном,
что логика у нас несовместима...
А за добро должны
платить добром,
и все поступки совершать
без грима.


185. Аманде Моррис

Хочу, чтоб ты мне песни пела,
С другим греша.
Ведь мне твое не нужно тело,
А лишь душа.

Во мне ты не отыщешь лести,
Я груб и прям.
Ты мне, что ангел бестелесный,
Бальзам для ран.

Когда меня достанут слишком,
В ответ молчу.
К тебе иду я на страничку,
Хандру лечу.

Заменит наших тел усладу
Слиянье душ.
Я здесь не отыщу в награду
Холодный душ.

Ты пулей не прошьешь мне тела,
Спихнув за борт.
Твой крейсер под рукой умелой
Вернется в порт.

Я прибегу к тебе, прелестной,
И сброшу пар...
Мой милый ангел бестелесный,
Мой Комиссар.


186. Вокзальное, ностальгическое
(Галине Шкавронской)

Сколько в жизни своей
повидал я различных вокзалов,
сколько встреч и разлук
зафиксировал каждый перрон!
Помню именно там ты
«Прощай» мне однажды сказала,
и тебя навсегда
поглотил ненасытный вагон.

И когда до зевот
приедается будничность жизни,
мы идем на вокзал,
предлагая кассиру рубли,
чтоб взамен получить
лишь кусочек надежды капризной,
что сумеют помочь
нам железных дорог корабли.

И всю жизнь колесим
мы в погоне за призрачным счастьем,
не страшась рисковать,
за спиною сжигая мосты,
чтоб удачу за хвост
на разъезде поймать в одночасье,
но она нам в ответ
лишь презрительно кажет хвосты.

А в итоге всегда
возвращаемся, поздно иль рано,
в город первой любви,
в город давних несбывшихся грез…
Он нас примет тепло,
дав возможность зализывать раны,
и, как блудных детей,
скроет в недрах от жизненных гроз.


187. Вернется наше ласковое лето
Оленьке Лазаревой

Твоя любовь не в радость мне дана,
Не медом пахнет, а горчит полынью...
Мои грехи наказаны сполна
С тех пор, как исполняю епитимью.

Меня ты жестко удалила с глаз,
Не дав сказать ни слова в оправданье,
Озвучив, что  любил я "напоказ",
И этим обрекая на страданья.

И я пролил, наверно, сто потов,
Чтоб изменить перипетий теченье...
Свои грехи признать я не готов,
Так нужно ль для меня твое прощенье?

Вернуть бы этот день и этот час,
Когда ничто грозы не предвещало...
Но вот скажи, готова ль ты сейчас
Забыть о прошлом и начать сначала?

Все горести уйдут забытым сном,
Лишь только б согласилась ты на это...
С любовью на закуску и с вином
Вернется наше ласковое лето.


188. Обмани ты меня, обмани

Обмани ты меня, обмани:
Я сама обмануться готова,
Чтоб однажды мне вспомнились снова
Эти чудные зимние дни.

Обмани ты меня, обмани,
У подножия горного склона,
Под сияние звезд Ориона
К первородному греху склони.

Обмани ты меня, обмани:
Подари мне подобие рая...
Я от страсти к тебе умираю,
А над миром не гаснут огни.


189. Милый друг, не грусти

Милый друг, не грусти,
ведь не все еще песни пропели,
пусть от буйных ветров
за порогом спасения нет….
Нынче наши следы
заметают шальные метели,
но не в силах они
замести наш счастливый дуэт.

Стали ночи короче,
а дни, безусловно, длиннее,
значит, скоро весна –
зажурчат по ложбинам ручьи….
На проталинках рыжих
подснежники враз забелеют,
а по городу - труб
водосточных ноктюрн зазвучит.

А пока белоснежные
всюду теснятся сугробы,
только душ торжество
заморозить не в силах они….
Мы давно ведь с тобой
дали клятву быть вместе до гроба,
значит, нас впереди
ожидают счастливые дни.

Милый друг, не грусти
и с немой не гляди укоризной,
по подросшей траве
мы отправимся в солнечный май….
Наше счастье в горсти
пронесем мы с тобою по жизни,
и на бренной земле
(не на небе) устроим мы рай.


190. Одиночество

Отчего же ты, грусть неуемная,
Подкатилась змеёй подколодною,
Повязав с безысходностью томною
И измятой постелью холодною?

Отнимаешь последние радости,
Прививая от яблок оскомину.
Не к лицу разноцветье радуги,
Если в сердце от ливня промоина.

Тучи хмурые по небу носятся
Прохудившись, дождем изливаются,
По ночам донимает бессонница,
Да и днями приходится маяться.

Как укрыться от долгого холода,
Коль тепла, да и радости хочется?
Только грусть не бывает без повода:
Виновато во всем одиночество.


191. Ты уже не уйдешь

Ты уже не уйдешь, хоть надежды на лучшее тают,
Заросла та стезя, по которой уйти ты могла...
Облака унеслись и карета твоя золотая
Под прямыми лучами давно уж сгорела дотла.

Недописанной строчкой ты в синюю ляжешь тетрадку,
Недопетою песней падешь на заре на росу.
И пасьянс разложив, сбросишь лишние карты украдкой,
И в размытых ресницах невольную спрячешь слезу.

Ты ведь ждешь, чтобы шаг к примирению сделал он первым,
Как спасения ждет в мышеловку попавшая мышь...
Тают свечи минут и, как струны, натянуты нервы,
Ты с прямою спиной у стены неподвижно сидишь.


192. Что сбылось, как туман развеется

Все закончится и забудется,
Развернется в пространстве веером:
Что задумано, то не сбудется,
Что сбылось, как туман, развеется.

Ты расхристана и разобрана,
Улыбаешься неприкаянно:
Были добрые и недобрые
Беспрепятственно в лету канули.

Что в итоге в осадок выпало?
Только грусть по былому легкая,
Да надежда, что все же выплывешь
Уцелевшею в бурю лодкою.

193. Чья боль сильнее?

Я видел, как горят стихи,
Как превращались в пепел строчки,
Написанные от руки,
Ночных бессонных бдений дочки.

В шального пламени руках
стихи, под властью чьей-то воли,
Как "ведьмы" в средние века,
Сгорая, корчились от боли.

И в стороне от лишних глаз,
Притихший дворик озаряли,
И вот, в последний вспыхнув раз,
В жестоких муках умирали.

Рассвет уж руки распростер,
Но в сердце боль засела прочно
У той, кто бросила в костер,
Подаренные кем-то строчки.


194. Тебе я строил замки на песке
(Татьяне Вербицкой)

Как много унеслось в былое дней,
С тех пор, когда ты называлась Таней,
И я опять качаюсь на волне
Вернувшихся ко мне воспоминаний.

Отважный парус бился вдалеке,
Прибой упрямо налетал на скалы...
Тебе я строил замки на песке,
А их волна блудливая смывала.

А вместе с ними - все твои следы:
Я в поисках тебя прошел полмира...
И отцвели в душе моей сады,
Знать, сотворила ты себе кумира.

Да, жаль, что оказался им не я:
Оставила меня судьба-кукушка,
Терзала сердце черная змея,
Пока ты с ним скиталась по "избушкам".

Да только рай отнюдь не в шалаше,
Тому давно известна тьма примеров...
Надежда ожила в моей душе,
А с нею заодно - любовь и вера.

Мне б только снова их не расплескать:
С тех пор ты стала мне дороже втрое...
Пусть будут волны ноги нам ласкать,
Пока тебе я буду замки строить.


195. В своей душе построю храм

В душе своей тебе построю храм,
Как в зеркале, в воде он отразится...
И пусть из сердца выветрится хлам,
Чтоб можно было чистотой упиться.

От жизни мы всегда чего-то ждем:
И я молюсь надежде, как иконе,
А после сам целительным дождем
Прольюсь в твои дрожащие ладони.

Ты только чистоту не расплескай,
Прими и сохрани её любовно,
А, если перельется через край
То чьи-то души счастьем переполнит.

Я верю - наша жизнь пройдет без драм,
Нисколько не подвластная порокам,
И мы с тобой войдем в неё, как в храм,
Пороки оставляя за порогом.


196. Верность любви
 
Затерялась юность за порогом,
Запудрилась мелом голова...
Сколько раз твердил я ненароком
Девочкам заветные слова!

И, целуя губ припухших алость,
Не спускал я с них влюбленных глаз,
И всегда при этом мне казалось:
Признаюсь в любви последний раз.

Ведь такую вновь едва ли встречу,
Ведь её искал я столько лет!
Обнимая трепетные плечи,
Был готов обнять я целый свет.

Так всю жизнь скитаюсь по планете
(Говорю об этом без прикрас),
Чтобы ту, единственную, встретить
И любить её, как в первый раз.



197. Я тебе напишу
(Масловой Валентине)

Я тебе напишу, подскажи только адрес свой новый,
Я уж стал забывать, сколько лет пролетело с тех пор,
Как расстались с тобой, как слетело последнее слово
С губ дрожащих твоих, а в глазах - молчаливый укор.

И в палитре картин стали главными серые краски,
Караваном в песках потянулись унылые дни...
Я дожил до седин без любви, без надежды, без ласки,
И не думал о том, что ты память о прошлом хранишь.

Как случилось, что мы и любить и прощать перестали,
Почему в тот момент потеряли душевный контакт?
Наш семейный союз, нам казался надежнее стали,
Только наши сердца зазвучали нежданно не в такт.

Я забыть не могу этот вечер с закатом багровым,
Что так скорбно поставил над нашей любовью черту.
Я тебе напишу, подскажи только адрес свой новый,
И однажды, быть может, к тебе я дорогу найду.


198. Чья в том вина?

Тонкие пальцы, нервные руки,
      пряность вина...

Годы смятенья, годы разлуки,
      чья в том вина?

Льются аккорды в окна печали,
      стынет твой дом...

В то, что все песни мы отыграли,
      верю с трудом.

Тонкие пальцы, нежные руки,
      старый рояль...

Ветер уносит томные звуки
      в темную даль.

Мы разминулись с Музой и Лирой
      В мире былом,

Ты прозябаешь в грустной квартире,
      я - за углом.

Дни ожиданья, нотная книжка
      в каплях вина...

Смолкли аккорды, хлопнула крышка
      и... тишина.


199 Дом встретил пустыми глазницами окон
На стихотворение «Я встречусь с тобой...»
(Маргарита Назарук)

Однажды к тебе заглянул по ошибке:
Дома перепутал - такие дела...
Ждала ты чужого мужчину с улыбкой,
Как будто, и вправду его лишь ждала.

Ты встретила так, будто званым, желанным,
Пришел заплутавшийся гость твой ночной,
И мне предложив отдохнуть на диване,
Простой разговор завязала со мной.

Бывают, мол, часто подобные встречи...
Случайность ли это? Проделки ль судьбы?
Да только вот жаль - угостить тебя нечем -
Сама из поездки. Считала столбы,

Когда проезжала последние версты,
Гадала, чем ждет меня старенький дом?
Казалось, куда-то уехать так просто,
Вот только назад воротилась с трудом.

Давай, я с дороги согрею хоть чаю
И выпьем по кружке, коль в гости зашел...
Тебя ведь, наверное, кто-то встречает?
Не дал телеграммы? Ну, что ж, хорошо.

И так я на время стал гостем невольным,
Тянулась беседы незримая нить...
И, вдруг, осознал, что мучительно больно
Из дома сего не хочу уходить.

Но что помешало тогда мне остаться?
Себя я за это невольно кляну...
Да жаль, что и мат не поможет здесь, братцы.
Кого потерял я, подругу, жену?

Однажды решился. В запутанность улиц
Рванулся в надежде, что встречу судьбу.
Сплошным частоколом заборы тянулись,
Как боги, мою принимая мольбу.

Не раз не туда заходил, ненароком,
И все же нашел тот затерянный дом.
Он встретил пустыми глазницами окон
Слегка заржавевшим амбарным замком.

Стою отрешенно. А что вы хотели?
Что вас тут с цветами, наверное, ждут?
С той встречи прошли ведь не дни, не недели,
Живем-то однажды, а годы идут...

Куда упорхнула та птичка из клетки?
А к горлу уже подбирается ком...
Склонились над крышей усталые ветки,
Знать, жизнь и по ней прокатилась катком.

Совсем иль на время? Вернется ль? Едва ли.
В каком в этот час обитает краю?
Мне в руки разменное счастье совали:
Не взял. И в итоге один здесь стою.


200. Вернись! Тебя я жду!

Ты помнишь поздний тот закат
И раннюю зарю?
Вернись - тебе я буду рад
И двери отворю.

Для новой встречи нет преград,
Как нет преград любви,
И ждет тебя наш старый сад,
Где плачут соловьи.

И, если в тихий день иль ночь
Зашелестят кусты,
Я прогоню сомненья прочь,
Пойму, что это ты.

И, если радужным дождем
Прольются небеса,
Пойму, что в наш остывший дом,
Вернулись чудеса.

А, если вишня зацветет
В заброшенном саду,
Благословлю я твой приход...
Вернись! Тебя я жду!


201. Эх, куда вы делись

Эх, куда вы делись,
Славные денечки,
Буйные утехи,
Трепетные ночки!

Встать бы на рассвете,
Солнцу поклониться,
Сбросить с груза жизни
Годиков под тридцать!

Полететь бы снова
Птицей синекрылой,
Как во сне забытом
На крылечко к милой!

Я б к груди прижался
Головой усталой
И навзрыд заплакал,
Как ребенок малый…

Но расправить крылья
Не достанет силы,
Нет того крылечка,
Нет давно и милой…


202. Сердце, молчи!
На стихотворение «Поёт рояль...»
(Галина Шкавронская)

Томные звуки рвутся и тают,
Сея печаль...
Где-то в потемках бурно рыдает
Старый рояль.

Что за причина, грусть или радость
В драме чужой?
Сердце, умолкни, сердце, не надо,
Сердце, не ной!

Кто так упорно душу терзает
В этой ночи?
Может быть, кто-то это и знает,
Только молчит.

Мы прикоснулись просто случайно
К драме ночной...
Только проникнуть в грустную тайну
Нам не дано.

203.Я знаю
Рединовой Людмиле

Я знаю:
над зыбкою кромкой рассвета,
где звезды, как зерна, рассыпались в небе,
где бродят в ночи облака-великаны,
где сосны - уткнулись вершинами в тучи,
где с кручи - 
шальные срываются ветры, -
есть верность!
В долине,
подернутой дымкою синей,
стоишь ты
в обнимку с проснувшейся болью,
и с кровью,
текущей из раненой вены,
теряешь последние капли надежды.
Где нежность,
которую тщетно ты ищешь, проснувшись?
Где счастье, которое ждешь ты годами?
Где знамя,
которому ты бы могла поклониться?
Ты - птица,
летящая в синее небо,
с крылами, измятыми жизненной бурей
И ищешь плечо, к которому ты бы могла прислониться,
напиться
воды, поднесенной в ладонях.
Ты стонешь
былинкой степной под ударами ветра,
и тщетно,
пытаясь в себе разобраться,
не видишь, что я уж давно пред тобою,
одною,
стою в ожиданье, готовый
подставить опору под хрупкие плечи,
и снова -
дарить тебе крик журавлиный над степью,
и цепью
в чертогах твоих
приковать свое сердце над дверью...
Поверь мне,
что я - твоя боль и твое исцеленье,
и тенью
незримой способен последовать всюду.
Я буду:
зеленой волною плескаться у ног твоих бОсых
и росы
в ладонях тебе приносить на рассвете.
Я - ветер,
готовый тебя унести на крылах своих сильных,
чтоб былью
вернулось к тебе ускользнувшее счастье.
Я властен:
заставить тебя ощутить себя женщиной слабой
и сбросить всю тяжесть забот с твоих плеч одиноких.
Я - кокон,
в котором ты можешь укрыться от боли и страха.
Я - локон,
который ты срежешь, меня провожая на плаху.
Я - глыба,
которую сдвинуть никто не отважится с места.
А ты бы -
 шагнула за мною в бурлящую бездну?


204. Я так скучаю

Я так скучаю по тебе, я так скучаю,*
Что ни сомнений, ни обид не замечаю,
И даже долгое молчание прощаю,
И жду, когда мы соберемся снова к чаю.

Зачем хранить в душе ненужные обиды,
Притом, что чаще обижаемся для виду,
И претендуем на особое вниманье:
Так возникает меж людьми непониманье.

Как часто в жизни совершаем мы ошибки,
Когда другие ждут не кары, а улыбки,
Или хотя бы понимания простого,
Ведь знаем мы - всего больнее ранит слово.

Я так скучаю по тебе, я так скучаю,
Что часто мнится, будто вновь тебя встречаю.
А что что однажды ты вернешься - твердо знаю,
Чтоб отыскать вдвоем со мной дорогу к раю.

* Первая строчка позаимствована  у Белой Орхидеи.
 

205. Кто тебя встретит на шумном перроне?

Нас поезда разлучают и сводят.
Спящий вагон, разговор по душам...
Кто-то, наверное, счастье находит,
Кто-то разлуки холодный ушат.

Встретившись, мы потянулись друг к другу,
Словно предписано было судьбой...
Стоило, может, ослабить подпругу
И в неизвестность уйти с головой?

Отгородившись приличий вуалью,
Сдвинув к нулю притяжения знак,
В тамбуре тесном мы долго стояли,
Сделать не в силах решительный шаг.

Было ль зайти мне предписано свыше
В этот дрожащий на стыках вагон?
Станцией раньше потерянно вышел,
Так не решившись спросить телефон.

Кто тебя встретит на шумном перроне,
Тронет волос непокорную прядь?
Может, я счастье своё проворонил,
Задним числом мне уже не узнать.

Много нежданного в жизни реальной:
Случай придет, прозевать не рискуй...
Я не забуду вдогонку прощальный,
В щечку стеснительный твой поцелуй.


206. От сердца к сердцу строя мостик
(Ирине Истоминой)

Мы все делили на двоих,
Но в полутьме софитов зала
Ты: "Нет!", - мне, гордое, сказала,
Рассудок потеряв на миг.

Казалось, снятие оков
Решит проблему всех болезней,
Но знала ль цену ты последствий
Некстати выпорхнувших слов?

Вдогонку внутренней борьбе
Ты сердцу мысли поверяла,
И громко музыка играла,
Но было ль весело тебе?

А дни катились чередой:
Поодиночке мы страдали,
В туманной мгле терялись дали,
И грусть просилась на постой.

И только в нереальных снах
Друг к другу приходили в гости,
От сердца к сердцу строя мостик,
Но утро все стирало в прах.

В каких ты прячешься краях,
Души скрывая катаклизмы,
Не прибегая даже к письмам?
И все же твердо верю я:

Что дней тоскливых череда
Сотрется в пыль и вечер лунный,
Другие сердца тронет струны
И ты мне тихо скажешь : "Да!"



207. Город нашей первой встречи

По проторенным дорожкам
Мы пойдем с тобой друг к другу,
Погуляем мы немножко
По поляне и по лугу,
А потом вернемся в город,
Город нашей первой встречи:
Он, уверен, очень скоро
От ошибок нас излечит.
Став немножечко другими,
Мы иллюзии отбросим
И, как грешники святые,
Встретим нашей жизни осень.



208. Рубиновый закат

Притихший летний сад – прибежище влюбленных –
Давно уж опустел, ворота – на запор!
Лишь я, забывший сон и без вины виновный,
Переживаю вновь давно угасший спор.

Избитые слова, приевшаяся тема,
Зажавший рот кулак уже не держит стон:
Кто прав, кто виноват – извечная проблема,
А музыка любви – как погребальный звон.

Мелодия любви, коварства и обмана
В измученную грудь стальным набатом бьет,
Гранатовым зерном кровит на сердце рана,
Пронзительно застыл в беззвучном крике рот.

Нежданный разговор - признанье и прозренье,
Предательский удар, бесстыдная игра:
Пусть годы пронеслись, но не придет забвенье,
И всё произошло, как будто лишь вчера.

Но время подойдет – и день настанет судный,
Расставит по местам и грешных, и святых...
Сверкнет в какой-то миг в душе твоей беспутной,
Как искра от костра, мой немудреный стих.

Осколки разметав любви моей скандальной,
Мне запоздалый сон навеет старый сад,
А на другом конце земли многострадальной
Горит, горит, горит рубиновый закат.


209. Но только не сжигай стихи

Осознанно или невольно
Ты подняла на них топор...
А, думаешь, стихам не больно,
Когда бросают их в костер?

Они порой рождались в муках,
В бессонных бдениях ночей.
В них горе, радость, боль, разлука,
В них пламя тысячи свечей!

И, не предвидя злую долю,
Стремясь оставить в жизни след,
Они из недр души на волю
Летят, как бабочки на свет.

Размыв границы ада с раем
Они рождаются в ночи...
И, словно бабочки сгорают,
В жестоком пламени свечи.

Своих невзгод мы пьем отраву,
К чужим страданиям глухи...
Греши налево и направо,
Но только не сжигай стихи!

210. Заплутавшее счастье

В мире прекрасном, мире жестоком
Жизни подвластны судьбам и срокам.
В неудержимом дней хороводе
Кто-то теряет, кто-то находит.

В чередованье кроется тайна:
Закономерно или случайно,
В спорной дороге к грешному раю,
Реже находим, чаще теряем.

Где, за какою спрятаны дверью
Эти находки, эти потери,
И по наводке иль по приметам
Кто-то находит ключик заветный.

В сумерках долгих прячется вечер…
Счастье непрочно, горе не вечно.
Тянется время, жизнь пролетает,
Где-то в потёмках счастье плутает.


211. Безумный поцелуй
 Гале Стругуговой -(Белой Орхидее)

Я помню, как сейчас,
Тот тихий вечер летний:
Нам грустное «Прощай!»
Стучали поезда.
Последний поцелуй
Был вовсе не последним,
Ведь расставались мы
Отнюдь не навсегда.

Он радость новых встреч
Сулил нам на прощанье,
Хоть я его в тот час
За расставанье счел.
Безумный поцелуй
Последнего свиданья
Улыбкой на губах
Счастливою расцвел.


212. Я тебе напишу

Я тебе напишу, что я тоже скучаю,
Не могу пережить отчужденья печать.
Стопка писем лежит, я налью себе чаю
И одно за другим начинаю читать.

Я тебе расскажу, как я жду эти письма,
Как с тоской препарирую ящик пустой,
Не найду ничего и смотрю с укоризной
На него, грусть впуская к себе на постой.

Я никак не пойму - виновата ли почта,
Или что-то еще отдаляет мечту?
Может, голубь письмо не доставил до ночи
И в тумане ночном потерял на лету?

Жду заветный листочек в конвертике синем
И себя утешаю: "Придет, потерпи!"
Жду его точно так, как хоть каплю бензина,
Ждет машина, застыв на проселке в степи.

Но я верю, что скоро в конверте листочки
Мне крылатый почтарь принесет поутру.
Буду пить по складам долгожданные строчки,
Как в пустыне по капле пьют воду в жару.


213. И не нужен нам кто-то ещё

Мы с тобою вдвоем на обрыве крутом,
А под нами струится река.
А вокруг тишина, мягко светит луна,
Пробивая в ночи облака.

Легкий шепот реки, да ночные сверчки...
Ты легонько прильнула к груди.
Только блики колец, только стуки сердец,
Только пьяная ночь впереди.

Так сидеть бы всегда. Не часы, а года.
В тихий вечер плечо о плечо.
Пусть проносятся дни, мы с тобою одни
И не нужен нам кто-то еще.


214. Призрачный сад

Где находится он, этот призрачный сад,
По которому ты в ожидании ходишь,
Что опавшей листвой шелестит невпопад
И душевную боль растворяет в природе?

Если б этот рецепт и другим помогал,
То, возможно, измаявшись, поздно иль рано
Я бы к саду тому головою припал,
Чтобы он обескровил саднящие раны.

Но молчат все сады, хоть и шепчут листвою,
Только кто расшифрует их ропот глухой?
Я под сенью деревьев спасаюсь от зноя,
Но от боли душевной найду ли покой?

Да и лодка моя, что по бурному морю
Бренной жизни плывет без возврата назад,
В этом трудном пути много истин откроет,
Но едва ль приведет в тот таинственный сад.

Если кто-то прохлады спасительной просит,
В час, когда от жары изнывают дома,
То во мне поселилась глубокая осень,
А за ней, как известно, приходит зима.   



215. Так почему ты не заметила меня?

Когда искала ты его в промерзших скверах,
Среди сугробов под покровом темноты,
Я в это время не в иных вращался сферах,
А проходил по тем дорожкам, что и ты.

Когда травилась в барах дымом сигареты,
Когда скрывала слезы горькие с трудом,
Я проживал с тобою сказочное лето,
В своих мечтах вводя хозяйкой в новый дом.

Когда, мечтая о супружеской постели,
Впускала в дом свой незнакомых мужиков,
Они бесплатно получали, что хотели,
Не примеряя сталь супружеских оков.

Ты в этих поисках себе мотала нервы,
За неудачи и потери всех кляня...
Я быть хотел твоим единственным и верным.
Так почему ты не заметила меня?


216. А боль по-прежнему осталась

Волшебных строчек кружева
Мне и сегодня греют душу,
Хотя и горько сознавать,
Что твой покой не я нарушил.

Тайком гляжу в твое окно,
Чудесный профиль узнавая,
И только жаль, что уж давно
Ты мне стихов не посвящаешь.

И в тайных мыслях не со мной
В любовном мечешься угаре,
И затянувшейся весной
Совсем не мне надежду даришь.

Свеча мерцает без тепла
И оплавляется неспешно,
В гаданье решки и орла
Мне чаще выпадает решка.

Когда-то моего плеча
Ты с робкой нежностью касалась.
Давно растаяла свеча,
А боль по-прежнему осталась.


217. Пусть зима на нас обидится

Мы с тобой такие разные,
Хоть и мыслим одинаково,
Нас, возможно, осень сглазила,
И любовь двоих оплакала.

Но не верю я разлучнице,
Что мы счастье проворонили:
Все у нас еще получится,
Ничего не похоронено.

Просто, листьями осенними
Наши чувства припорошены...
Не поддайся настроению
Все забыть, моя хорошая.

И поверь, моя любимая,
Два печальных одиночества
Победят разлуку мнимую,
Если этого им хочется.

Сквозь туман осенний чудится
Сквозь листву сырую видится,
Что задумано, то сбудется:
Пусть зима на нас обидится.

Пусть вовсю ругают критики
Окончания глагольные,
Мы с тобой в любви два винтика
И в своих поступках вольные.


218. Не неволь ты меня, не неволь

Не неволь ты меня, не неволь,
Не тверди мне, что любишь и ценишь,
Не развеешь сердечную боль,
И утрату собой не заменишь.

Я ведь просто с тобою дружу.
Постарайся понять, если сможешь:
На свиданья к тебе прихожу,
Только душу ты мне не тревожишь.

Не рождается в сердце любовь,
Не волнуют ненужные встречи,
Потому и разлуку с тобой
Я, скорее всего, не замечу.


219. Позови
Оленьке Лазаревой

Не могу я сказать, будто все в этом мире условно,
Что не стоит страдать, принимая за правду мираж,
Что и счастье лишь миф, хоть мы верим в него поголовно,
Позабыв все на свете, когда нападает кураж.

Мы былые устои порой поднимаем как знамя,
Бережем от толчков, уповая на хрупкость стекла...
Но растает свеча, о себе оставляя лишь память,
И ни света, ни дыма, ни боли, ни даже тепла.

Я не стану тебя ни просить, ни вставать на колени,
Умоляя вернуться в давно уж не греющий дом...
Только память скорбит о минутах блаженного плена,
Предрекая возврат, хоть и верится в это с трудом.

Я сожгу все мосты, вырываясь на мнимую волю,
И останусь собой, не меняя расклад ни на треть...
Сколько времени тлеть мне отпишется в этой юдоли,
Если все ж не дано на миру в одночасье сгореть.

По скалистым хребтам, по долинам, заброшенным тропам,
В суете городов и в молчании мрачном лесов,
Не жалея себя, собираю я память по крохам,
Чтоб в какой-то момент вдруг помчаться на вечности зов.

Я забуду, что врал, что давно уж не чувствую боли,
Что могу без тебя, без твоей несуразной любви,
Что разлука с тобой предрекает мне лучшую долю,
Избавленье от пут... Вмиг примчусь, только ты позови!


220.Я тебе подарю эту грешную ночь
(Людмиле Рединовой)

Мы пока что с тобой
наяву не видали друг друга -
Лишь порою в конверте
приходит короткая весть. 
Этот тонкий листок,
я надеюсь, мне станет порукой:
Я однажды пойму,
что наступит твой скорый приезд.

Ты приедешь ко мне
на свиданье в июньскую пору,
Со ступеней вагона
шагнешь  на вокзальный перрон.
Не забудь только взять
эту шаль с живописным узором,
Чтобы плечи укрыть
от прохлады рассветной порой.

Я тебя провезу
по заветным местам нашим старым,
Там такой аромат,
не бывает другого пряней!
Я тебя напою,
допьяна васильковым отваром,
И легко усыплю
всем дурманом полынных степей.

Я тебе покажу
с высоты все окрестные дали,
Босиком проведу
по ковру из душистых цветов.
И свяжу я узлом
на груди два конца этой шали:
Станут явью мечты
из вчерашних волнующих снов.

И тогда я тебя
увезу на лесную поляну,
Под обрывом крутым
будет петь серенады ручей,
Скроет нас от людей
белый полог седого тумана,
Будет пьяная ночь –
не бывает пьянее ночей!

Я тебе подарю
поцелуй голубого рассвета,
Приготовлю постель
из копны свежескошенных трав.
Ты запомнишь навек
песни яркого южного лета,
Где под трели цикад
пляшут тени ночного костра.

Я поймаю твой взгляд -
ты протянешь зовущие руки,
Опрокинется ночь,
станут звезды над нами порхать,
Даже если себя
обречем мы на вечные муки,
Будем помнить всегда
эту грешную ночь без греха.


221. Сиреневые сны

Я упакую до весны
свои сиреневые сны
и буду ждать, пока закончатся метели,
Лишь нам расстаться б не пришлось,
не просыпались бы мы врозь
и были вместе мы с тобой душой и телом.

Ну, а весною я проснусь,
преодолев былую грусть,
и будут музыкой в ночи звучать капели,
и будем так же мы вдвоем,
и песню счастья пропоем,
и будет все у нас с тобой, как мы хотели.


222. Королева королев

В твоей весне цветут сады,
А я ищу твои следы,
Неужто мне не суждено,
Тебя хоть раз увидеть снова
И постучать в твое окно?

Припев:

Ты разреши мне это высказать,
Моя далекая и близкая,
Я столько дней тебя разыскивал,
Мечтая твой услышать смех,
Ну, где ж ты, милая, скрываешься,
Кому сегодня улыбаешься,
И доказать зачем стараешься,
Что я тебе, как лету снег.

Горит свеча в моей груди:
Ты для меня принцесса Ди,
Я не солгу, сказать посмев,
Что для меня на самом деле
Ты королева королев!

Припев:

Ты разреши мне это высказать,
Я говорю сегодня искренне:
Любовь во мраке вспыхнет искрами
И озарит наш новый день...
От ветра пламя разгорается,
и все на свете повторяется:
Любовь навеки не теряется,
А лишь порой уходит в тень.


223. Я вижу ночами счастливые сны

Заветные строчки красивых стихов
Ко мне прилетели, как птицы.
По капле твою выпиваю любовь
И все же не в силах напиться:
Никак не могу насладиться.

Я вижу ночами счастливые сны,
В них снова мы вместе с тобою.
В них радугой брызги прибрежной волны
И чайки кричат над водою:
Вещают, что снова нас двое.

Связала нас нить - не разрезать ножом,
Былые ошибки исправлю...
Я быть не хочу для тебя миражом,
А лишь несомненною явью:
Что есть и что было - я славлю!

Мне жить без тебя, как без скрипки смычку
Во веки-веков невозможно,
Как морю без чаек, без солнца лучу,
Хоть часто на сердце тревожно:
Ведь в жизни все просто и сложно.

Ни горе, ни слезы, ни мрак, ни беда
Над нами отныне не властны...
Дороги кого-то ведут в никуда,
А нас к несомненному счастью:
Пусть мимо проходит ненастье.
 

224. Ты меня позови

Пусть мы выглядим рядом,
Словно лань и верблюд:
У тебя ведь на грядке
Георгины цветут.
Кровь в ухоженном теле
Молодая течет,
А за мною в отеле
Неоплаченный счёт.
На забытом участке
Лишь засохший бурьян,
И, конечно, в достатке
Незалеченных ран.
Я отправил в конверте
Объясненье в любви.
Я примчусь, словно ветер,
Ты меня позови!
Я же встречи грядущей
Столько лет ожидал:
Иль тебя Всемогущий
Для другого создал?
…Не нашел я в ответе
Дорогих пары слов:
Ты похитила ветер
Из моих парусов!
Лишь мечтою о встрече
Я держусь на плаву,
Ждать готов, хоть и вечность,
И надеждой живу.


225. Недопетый романс

У жизни снисхождения не просим,
Живем, как нам предписано судьбой...
Хотел бы я вернуться в тридцать восемь
И непременно встретиться с тобой.

Мечтаю: пусть мне будет не семнадцать,
Не двадцать пять, а те же сорок лет,
чтоб зрелостью достойной наслаждаться
И быть с тобою рядом, tet-a-tet.

Калейдоскопом пролетают даты,
И бег часов унять надежды нет.
Сейчас мне чаще видятся закаты,
А хочется вдвоем встречать рассвет.

Я до конца в тираж еще не вышел –
Вопросы часто сердце теребят:
Зачем судьбой предписано мне свыше
Прожить все эти годы без тебя?

Мы все в душе о прошлом память носим,
А времени едва ль возможен сдвиг...
Верни мне Бог подарком «тридцать восемь»,
Наверно, был бы счастлив в этот миг.

Мне кажется - еще случится лето,
Где нас судьба сведёт когда-нибудь…
И можно ли считать романс допетым,
Пока надежда наполняет грудь?


226. Лечу я подстреленной птицей

Листая забытые лица,
Предсмертную песню пою:
Лечу я подстреленной птицей
На грешную землю свою.

Меняя высоты и галсы,
Парил я в небесной тиши...
Вдруг выстрел коварный раздался
И сразу - пропало пиши.

Насилье граничит с бессильем,
Я ниву не в силах дожать...
Картечью пробитые крылья
Не смогут паденье сдержать.

Падет недопетая песня
В холодную пропасть без дна...
И только душа с поднебесья
Увидит картину сполна.


227. И зазвучит гитарная струна

Взойдет над степью полная луна,
И ночь часам начнет отсчет сначала,
И зазвучит гитарная струна
С надрывом, как века назад звучала.

Цыгане соберутся у костра,
Беседою прошедший день венчая.
Чумазая, босая детвора
Попьет дымком пропахнувшего чая.

Заката догоревшего пожар
Рассеется над дальним горизонтом,
А через час луны зависший шар
Закроют облака единым фронтом.

Затихнут речи, крики детворы,
Лишь тишину коней нарушит ржанье,
Как будто, задремавшие шатры
Себя отдали ночи на закланье.

Как будто табор был в степи забыт
Богами, став ненужным им и лишним...
Кочевок их неприхотливый быт,
Стал для цыган удобным и привычным.

Но лишь рассвет свою расправит грудь,
Сгоняя тьму со скоростью улитки,
Как табор дружно соберется в путь,
И заскрипят усталые кибитки.

Какая цель веками их ведет,
Внимая воле древнего пророка?
Вот так и нас с тобою вместе ждет
По бренной жизни длинная дорога.


228. Опрокинется небо

Теплый, солнечный день на исходе ушедшего лета,

Отклубился туман, стала чистой прозрачная даль,
По подсохшей траве в направлении солнца и света,
В белом платье невесты идешь ты, откинув вуаль.

Ну, а я за тобой, за своей путеводною нитью,
За иголкою ниткой, счастливый, шагаю след в след...
Я средь тысячи див, сразу выбрал тебя по наитью,
Твердо веруя в то, что другого мне выбора нет.

На траву мы присядем, не пряча счастливые лица:
Разве можно их прятать, когда в них струится любовь?
Ты принцесса моя, ну, а я твой единственный рыцарь,
Нас природа тайком обвенчает сегодня с тобой.

Я поймаю твой взгляд - ты протянешь зовущие руки,
Опрокинется небо, качнутся верхушки берез...
Этот теплый сентябрь... долгожданною станет порукой...
Чтоб дальнейшую жизнь нам прожить без печалей и слез...

229. В тисках осенней суеты

Времен утраченную связь
Отпеть мы не успели в церкви.
Пришла к нам осень, не спросясь,
И с нас потребовала жертву.

Как дым бывает без огня,
Так и огонь, порой, без дыма.
Должно быть, метила в меня,
Но пронеслись заряды мимо.

В тисках осенней суеты,
Проходят сумрачною тенью:
Твое предчувствие беды,
Мое предчувствие спасенья.

Мечты наивные невест
Легко разбить о скуку быта.
Но ставить ли на прошлом крест,
Когда столь многое прожито?

И пусть гордиться не с руки,
Когда секут безвинно плетью,
Но пухнут злые языки,
А вмести с этим вянут сплетни.

Но с ними нам не по пути,
И пусть в нас кто-то камень бросит,
Друг друга, верю, мы простим,
Но вот простим ли злую осень?


Новая рубрика.
Ирония, юмор, пародии

230. Снежный человек

Дома.

Телевизор я смотрел –
(Дело было в оттепель)
Фильмы шли из прошлых лет,
Всякое старье,
Все, как будто, хорошо,
Никаких забот тебе,
А супруга за столом
Ворошит белье.
Вдруг соседка приплелась
(Хоть бы пусто стало ей)
И моей передает
Новую молву:
Мол, армяне в тупике
Порожняк поставили,
Будут шишку закупать –
Повезут в Москву.
Ну, о чем-то там еще
Тихо потрепалися,
Только вижу, что моя
На меня косит,
А соседка – за порог
(Чтоб ей век икалося),
Ну, и дальше - по дворам
Сплетни разносить.
Тут супруга ящик – щелк!
Посмотрел – и точка, мол,
И претензии сует
Прямо мне в глаза:
«Мужики, чуть выходной,
По тайге с мешочками,
Ты ж и в отпуске сидишь,
Протираешь зад».
Промолчал я, а она
Со вторым заходом:
«Много ль, милый, ты принес
ГрОшей за квартал?
А другие за три дня,
Как за полугодие,
Ты бы лишь кино смотрел
Да ворон считал».
Вижу, будут мне на чай
Сухари с конфетками,
Только твердо ей решил
Палец в рот не класть:
«По округе все давно
Обломали с ветками,
А в предгорьях, хоть и есть,
Как туда попасть?»
Может быть, и разошлись
Мы б с ничейным счетом,
Да некстати, как всегда,
Подвалил сосед:
«У меня на вертухе
Муж сестры пилотом,
Он за литру отвезет,
Хошь и на тот свет».
«Прикусил бы ты язык» -
Думаю с досадою,
Только он берет быка
Сразу за рога:
«Если хочешь, то я вас
Хоть сейчас сосватаю,
Лишь бутылку прихвати,
Тут он, в двух шагах».
Ну, вот так со всех сторон
Обнесли окладом,
Тут теперь, хоть помирай,
А иди в тайгу,
Да и водка, как назло,
Есть, когда не надо:
Заневестилася дочь –
К свадьбе берегу.
«Видеть всех бы вас в гробу» -
Думаю я горестно,
А жена подачу вновь
На себя берет:
«Может, дочке гарнитур,
Наконец, спроворим-то,
А с приданым, хочь и кто,
За глаза возьмет».*
Я совсем затосковал,
Эх, нашлись бы гроши!
Черта б с два куда пошел
Даже и на день,
А супруга мне: «Не трусь.
И прогноз хороший:
Бабье лето по стране –
Чуть ли не везде!».
Разложили в тот же миг
Жизнь мою по полочкам,
Все решили за меня –
С кем, куда ходить,
Без веревки, без петли
Задавили, сволочи,
Да и ждут еще, чтоб стал
Их благодарить.
Ну, а с летчиком мы враз,
В пять минут поладили,
Лишь разлили по сто грамм –
Сразу по рукам:
«Эх, же, - думаю, - друзья,
До чего подгадили,
Доброхоты тут нашлись –
Перцу в нос бы вам».
Тут мне летчик говорит,
Будто другу старому,
Что он может для меня
Хоть куда свернуть
Он разведает в тайге
Очаги пожаров,
Сделать крюк ему какой -
Пару раз чихнуть.
...Увезут меня туда,
Где, друзья-товарищи,
Не ступала никогда
И ничья нога...
Почему ж он не сгорел
Где-то на пожарище?
Не пришлось бы мне лететь
К черту на рога...

2. В тайге.
       
Вертолет гремит, трясет –
Ощущенье странное:
Ну, как лопасть отлетит
Да заедет в лоб!
«Будет, - думаю, - тебе
На тот свет приданое:
Не дубовый гарнитур,
А сосновый гроб».
Все же как-то обошлось,
Долетели, сели.
Тут инструкции пилот
С ходу стал давать.
Я киваю головой,
Мол, мели, Емеля,
Без тебя не разберусь,
Как орех сбивать.
Может быть, еще б тебе
Малость подучиться,
Только он прощаться стал,
Мол, пора в полет.
Захвачу дня через три,
Ну, а что случится,
Знай, ущелье это вниз,
К станции ведет.
Вот и начал я один
Шарить по кедровнику,
Вроде все идет путем,
А душа болит.
Да! Орешки собирать –
Не навоз в коровнике!
Вижу – что-то там в кустах
Странное на вид.
Повернуться бы спиной –
Да своей дорогою,
Любопытство подвело –
Стал я подходить:
То ли это балаган,
А не то берлога,
У меня ж, как будто черт
За спиной сидит.
Тут скорей бы когти рвать –
Я стою, задумался,
И опять меня к кустам
Подгоняет черт...
Кто-то вдруг как заревет,
Лишь в кусты я сунулся –
Сразу так и обомлел,
Стал ни жив, ни мертв.
И хотя я – атеист,
Но припомнил Бога,
И подумал: «Боже мой!
Вот и смерть моя!»
А чудовище ревет
Над своей берлогой
И колотит лапой в грудь,
Вот, мол: «Я – не я!»
Стал смекать я: что за зверь?
Ростом под два метра,
Плечи чуть ли не с аршин,
А по телу – мех,
На медведя не похож,
Обезьян тут нету:
Значит, хоть реликтовый,
А все же человек?
Если выстрелить в него –
Сразу станешь грешником:
Есть, наверное, у нас
Признаки родства.
Я пришел сюда в тайгу
Просто за орешками,
А ружьишко за спиной –
Так, для баловства.
Ну, с ружьем-то, я решил
И шутить не надо –
Он сломает, не моргнув,
Пять таких стрелков,
При комплекции такой
Не собьешь и «Градом»,
У меня же только дробь,
Хоть и на волков.
Знать, проклятый гарнитур
Мне выходит боком,
Да и зверь, как я смотрю,
Мне «смертельно» рад.
Осторожно, не спеша,
Чтобы ненароком
Он чего не отмочил,
Отхожу назад.
Оторвался от него
И скорей к палатке.
Что же делать мне теперь,
Уходить домой?
По идее, надо б вниз
Топать без оглядки,
Да придешь без ничего –
Так поднимут вой.
Я пока еще здоров,
Зубы не шатаются,
Что ж теперь, во цвете лет
Лечь в тайге костьми?
Черт же знает, чем они
Тут в глуши питаются,
Может быть, совсем не прочь
Закусить людьми!
И решил я уходить.
Написал записку,
Вещи в узел завязал,
Камнем придавил,
Прихватил с собой ружье,
Сухари да спички,
И потопал вдоль реки –
Сколько хватит сил.

3. Домой.

Как я брел сквозь бурелом,
Вспоминать не хочется:
Чуть ружье не утопил,
Сам не утонул!
Да, прогулка по тайге –
Это не по рощице,
Только все ж на третий день
До дома дотянул.
Злой, оборванный, худой,
Ноги стер об кочки...
Лишь ввалился на порог,
Тут жена – встречать:
«На кого же ты похож?
Ну, а где мешочки?
Где палатка, говорю,
Слышишь? – Отвечай!»
Рассказал я, почему
Убежал до срока,
Как едва не утонул,
Угодив в поток,
А она мне: «У тебя все не «Слава Богу!»
У соседок – мужики,
Тут же черти что!»
А сама меня сверлит
Леденящим взглядом:
«Кто бы там, да и за что
На тебя напал,
Если б меньше по углам,
По чужим заглядывал,
Если б меньше, старый черт,
К юбкам прилипал!».
Так отбрила ни за что,
А сама – к соседям.
Ну, а дочка –
Хвост трубой,
Да на танцы в клуб.
Я сижу один, как сыч,
Вот и побеседуй,
Да когда ей угодишь,
Хоть ты тресни пуп!
Все ж обиду пережил.
Ну, а в скором времени,
Летчик в тех местах летал,
Лагерь мой нашел,
И записку прочитал,
Хоть и не поверил,
Но вещички прихватил –
Это хорошо.

* "За глаза возьмет" - не видя невесты.

231. Блондинка за рулем

Они такие милые-
Пером не описать,
Им наплевать на линии,
Езду по полосам.

Сережки с бриллиантами,
Гламурные очки,
С актерскими талантами,
В езде не новички.

Рулят, куда глядят глаза,
Им знаки – не указ!
Где нужно жать на тормоза-
Отважно жмут на газ!

С крутыми иномарками-
Тандемы красоты...
Всем мужикам – подарками,
С патрульными - на «ты».

Опасно-восхитительны
Ходы их королем.
Водилы, будьте бдительны:
Блондинка за рулем!


232.  На свободе лишь слоны

На беспутье, на безлюдье,
Собрались однажды судьи,
Следаки и прокуроры:
Все, кого достали воры,
Для того, чтоб обсудить,
Как преступность победить.

Долго думали, гадали,
Дни и ночи заседали,
Попивая коньячок
Под бесплатный шашлычок.

Для отчёта понемножку
Ловят мелкую рыбёшку,
Лишь акул не замечают:
Сеть порвется невзначай!

Дядя Вася взял без спросу
С лесопилки пару досок
Починить себе забор:
Вот ужо вам первый вор!

Тетка редьку продавала,
На копейки обсчитала.
Власть: «Ату её, ату!
Поскорей привлечь к суду!»

Кто награбил миллионы,
Те всегда в ладу с законом:
Всем костьми придётся лечь,
Чтоб к ответу их привлечь.

Им ведь есть чем поделиться,
Отдариться, откупиться.
Глядь – зачиханный следак
Строит новый особняк.

Бизнесмены за  подарки
Позастроили все парки,
С ними детские площадки:
С власть имущих – взятки гладки.
Могут дать условный срок,
Чтобы был другим урок.

За "зелёные" без риску
Выпускают под подписку,
Ну, а если ты бедняк,
То посадят за пятак.

Сделать так совсем нетрудно:
Наши судьи – неподсудны,
Им любое по плечу –
Что хочу, то ворочу!

Всех овечек засудили
И преступность победили:
На свободе лишь слоны.
Комментарии нужны?

Дядя Вася за решёткой,
Не обвесит больше тетка,
Жить всем стало веселей,
Ну, давай, судья, налей!


233. Грустное

Была я девочкой беспечною,
Гуляла в роще по-над речкою,
Там через шаг живые бьют ключи,
А он пришел и солнце выключил.

Я в темноте не разобралася,
Хоть недоступной быть старалася.
Моей любви он лестью выклянчил,
Затем ушел и солнце выключил.


234. Письмо от Зинки-продавщицы

На стихотворение
"Письмо директору Тырнета"
Маджента (псевдоним на сайте)

"Пишу письмо директору Тырнета,
Поскольку боле некому писать –
Сан Саныч, председатель сельсовета,
Нам рассказал, что места лучше нету,
Где можно баб приличных отыскать.

Село большое и живём богато
(сломалась ручка, дальше карандаш) -
Вот только баб в колхозе маловато,
А те, что есть (затёрто, было матом),
Не красят окружающий пейзаж.

Ну, вот, к примеру, Зинка-продавщица –
Кровь с коньяком, а толку ни на грош,
Сломала Ваське руку и ключицу
За то, что ущипнул за ягодицу.
Её погладь - костей не соберёшь!

Ничуть не лучше Танька Иванова
(Сидит в библиотеке, аки мышь).
Та как начнёт цитировать Толстого –
Повеситься охота, право слово,
С такою поневоле захрапишь.

Мы просим вас, директора Тырнета -
Пришлите хоть на время тёлок (дам)! 
Обидно, блин, к концу подходит лето,
Компутеров у нас в колхозе нету -
Что ж, пропадать достойным господам?!

Пришлите, просим (адресок чуть ниже):
Пижону Генке – Мэрилин Монру,
Саньку – Марину Влади из Парижу,
Ивану Кузьмичу (он любит рыжих) –
Николу Кидман, ну, а мне – Варум."
(Маджента)

(Стих опубликован с сокращениями.
 Ниже текст Ивана Наумова.


Брехни тут наворочено немало,
(Хоть в этом есть, конечно, свой прикол).
У нас в Рассее баб всегда навалом,
Вот только не хватает мужиков.

А те, что есть - то пьют напропалую,
То с удочкой в тенечке у пруда
Сидят весь день и в ус себе не дуют,
А бабы в околотке, хоть куда!

Возьмем доярок - пышут прямо жаром,
И каждая скорбит по мужику,
Себя отдать готовая задаром:
(Не подставлять же стадному быку!)

А мужики все дружно оборзели
И всё толкуют про "высоких дам".
Иного ноги носят еле-еле,
А в помыслах, конечно же, "туда"

Вот тот же Генка - вряд кому ли нужен,
(Я щас от смеха, кажется, помру)
Напьется и валяется по лужам,
А аппетиты - подавай Монру.

А Саньке вынь-положь Марину Влади,
А выглядит, как шут (я не могу!):
Волосьев нет ни спереди, ни сзади,
Ему бы не Марину, а Ягу.

Для мужиков тут дел невпровороту,
Вот надо убирать от яблок сад:
Мы уж просить прислать не смеем роту -
Пришлите на подмогу взвод солдат!

За всех обиженных баб - Зинка-продавщица.
(Текст записал Иван Наумов)

235. Признание

Когда бы смерть старухой не была,
А молодою девой, то поверьте:
Я б закусил покрепче удила
И залюбил бы эту смерть до смерти.

236. Пролетела

Говорила нервно мама:
"Платье новое не трожь!
В нем тебя соседский Ваня,
Прямиком потащит в рожь."

Не послушалась я маму:
Платье новое взяла,
Невзначай зашла к Ивану,
За дярёвню повела.

Но сердито, будто спьяну,
На меня глядит Иван:
"Платье мять твое не стану,
Влезть могла б и в сарафан!

Признаюсь я без утайки:
В платье новом жизнь не мед...
Я куплю теперь куфайку -
В ней любой меня возьмет!


237. Носите женщин на руках
НОСИТЕ ЖЕНЩИН НА РУКАХ

Хоть эта ноша нелегка,
Но уклоняться нет причины –
Носите женщин на руках
Всегда! Вы слышите, мужчины?

Ведь наши женщины пока
Изящны, ласковы и милы.
Вот раздобреют к сорока:
И рад поднять – не хватит силы.

И не спускайте глаз с подруг,
Чтоб не кусать себя за локти:
Лишь только выпустишь из рук,
Посмотришь – навострила когти.

Ну, а слабинку дашь слегка –
То с ней потом сам черт не сладит:
Держите женщину в руках,
Не то она на шею сядет…


238. Рыбка клюет на рыбака

Был сегодня на рыбалке -
Не рыбалка, а тоска:
На пруду в Зеленой Балке
Я поймал лишь окунька.

Мне-то много и не надо,
Пять бы хвостиков и все,
А сосед таскает рядом
Карася за карасем.

Он уехал - я то место
Забронировать был рад:
На червя ловил, на тесто -
Только тот же результат!

Допускал ли я ошибки,
Заколдована ль рука?
Видно, правда то, что рыбка
Сплошь клюет на рыбака.


239  И еще разок про это

В телевизор загляделась
И забыла про котлеты.
Муж остался  без обеда
И меня со зла ... ну ... это...

Опоздала на работу,
Не успев составить смету:
Видно, шефу капнул кто-то -
Он меня за то ... ну... это...

Как-то вышла из маршрутки,
Заявив, что денег нету,
Но догнал водила шустрый,
И при всех меня… ну... это...

Мужики на день рожденья
Преподносят мне букеты:
Хоть бы кто для вдохновенья
В лес свозил и там ... ну ...это...

Муж - рыбачить, я - налево,
Да подсунул черт поэта:
Он всю ночь читал сонеты -
Хоть бы раз меня… ну... это!!!

240 На стихотворение Мушиной Милы
"Женщина прочитанная книга

Женщина - прочитанная книга?
С книгой можно всяко поступить:
Зачитать до дыр, до слез, до крика,
Можно также другу уступить!

Или дать прочесть ее кому-то,
А потом - вернуть себе назад:
Можно вовсе поступить с ней круто,
Сдав ее в читальню напрокат.

Всё, что хочешь, сделать можно с книгой:
Подпалить, забрызгать, разорвать...
Можно, прочитав, свернуть ей фигу,
Можно даже вовсе не читать!

Иль такую провернуть с ней шутку:
Вырвав лист, разжиться табаком
И тугую склеить самокрутку,
Подслюнив умело языком.

И заветный кайф - ловить, ловить,
Проглотив затяжку за затяжкой,
И отдать кому-то докурить,
Измусолив всю ее, бедняжку.

И не нужно вовсе волком выть,
Чтоб найти для книги примененье.
Женщину ж использовать, увы,
Можно только лишь по назначенью!

241. Нестыковка

Не уснуть, когда в окно видать луну,
А миленочек под боком прикорнул,
Я его до исступления хочу:
Он ведет себя подобно палачу.

У меня уже в ушах от страсти звон
А миленок мой девятый видит сон,
Я, сгорая от желания, лежу,
В предвкушенье наслаждения, дрожу.

Тормошила за ночь я его не раз,
Лишь однажды приоткрыл один он глаз:
"Что не спишь, красуля,?" - ласково пропел,
Повернулся и обратно захрапел.


242. Неотправленное письмо

Привет, мой милый муж Иван!
Ты там опять, наверно, пьян?
Поскольку пишешь каждый день,
(Порой такую дребедень)
И все пытаешь про дела,
И хочешь  знать, с кем я была?
Тебе верна я одному,
Не уступаю никому.
Хотя... однажды случай был:
Ты б за него меня убил!
Пришла с работы я домой...
Вдруг в дверь звонок и – Боже, мой!
Пришел Степан, твой лучший друг
И стал хватать меня за грудь.
Я отбивалась, как могла,
Хоть и счастливая была,
Но оказался он сильней
И, придавив мне грудь больней,
Стал до стены меня толкать:
Ты знаешь – там у нас кровать.
Он на неё меня кладёт,
И у тебя силком крадёт!
Теперь он снится и во сне,
Как будто, вновь пришел ко мне...
Я просыпаюсь и дрожу,
А вдруг я от него рожу?
Ведь он же рыжий, как Гаврош,
Увидишь – сразу все поймешь!
Пока ты там на буровой,
Мне по ночам - хоть волком вой!
Квартира эта, словно клеть,
Куда себя, не знаю, деть.
Как на вулкане я живу,
Письмо  пишу и сразу – рву.
Я никогда тебе не лгу,
Но и открыться не могу!
А вдруг меня ты не простишь
И мне с Маруськой отомстишь?
Она тут ходит каждый день
И тень наводит на плетень:
Мол, для тебя она – никто,
Хоть не пытаю я про то.
Ты приезжай скорей домой,
Ведь мне – горит побыть с тобой:
Неделя каждая важна,
Наташка – верная жена!


243. Мы все путаны


Ценю путан за непорочность,
За труд незаменимый их,
За их естественность, за то, что
Не строят из себя святых.

Пусть им не посвящают песен,
Пусть ими движет не любовь:
Их труд нелегок и полезен,
Почетен, как любой другой.

Хоть их вослед иные дамы
Готовы награждать плевком,
Из-под полы бросая камень,
В душе завидуя тайком

Да и кому какое дело
Что на соседней полосе?
Путаны продают не тело,
А труд обычный, как и все.

Про непорочность скажут: «Слово
Не слишком применимо к ним».
А что творят они такого,
Что не дозволено другим?

Презрев мораль, презрев духовность,
Весь мир чего-то продает,
А деньги – просто лишь условность,
Которой меряют расчет.

И за любовь, и за вниманье –
За всё приходится платить,
И даже в храме отпеванье
И то в копеечку влетит!

Просить наград для них не стану,
Поскольку есть загвоздка тут:
По существу - мы все путаны,
Поскольку продаем свой труд.


244. Мужики все сво...

Подвалило счастье,
Пробирала дрожь:
В дверь ко мне стучался
Пьяный в стельку дождь.

Я была бы  рада
Дверь ему открыть:
Много ль бабе надо,
Чтоб счастливой быть?

Только был он хватом
(гроба-душу-мать),
И в другие хаты
В окна стал стучать.

Вот тебе и "зорька"
(В душу-мать его)
Матерюсь я горько:
"Мужики все сво..."


245. Какие беды у России?

Со школьных лет мы заучили,
Что у России две беды.
Они порой неразличимы,
Как в луже капельки воды.

Гадая на кофейной гуще,
Решить не могут остряки,
Какие беды все же круче:
Дороги или дураки?

И что бы в споре не назвали,
Не будет правильным ответ:
Мы выпад хамства прозевали,
Что пострашнее всяких бед.

Пусть нам подскажет поговорка,
Какая главная беда:
Когда дурак – считай, надолго,
А если хам – то навсегда!



246. Грозовая любовь

Стих-инициатор: «Правда, киска? Правда, котик!»
Автор: Игорь Белкин

«Сотни молний пропахали
Ночь отнюдь не опахалом»
……………………………
«В окнах дребезжит Илья –
Громовержец бытия»
……………………………..
Темнота - коли иголкой,
От подстанций нету толку:
пробки выбило на них..."

«Ну и ладно, мы не против!
Правда, киска?
Правда, котик,
Есть у нас свои дела,
Мы в них выгорим дотла!»
……………………………..........................................
Ниже стих Ивана  Наумова

Сотни молний пропахали
Ночь, как будто лемехами:
Киска с Котькою гуляла
По заброшенным подвалам.

Тьма – хоть в глаз воткни иголку!
«Что мы шляемся без толку?
Пусть там бесится Илья,*
Лишь моргни и я – твоя!».

«Правда, Киска?». «Правда, Котик.
Что застыл, разинув ротик?
Лапку здесь вот приложи,
Да спокойно, не дрожи!

Ну, давай, расслабься малость.
Боже мой! С кем я связалась?
Ох, салага, нету сил…
Что, ни разу не любил?!».

Так в экзотике подвала
Киска Котьку обучала
Всем премудростям любви…
Что тут скажешь? Се ля ви…

...Застучал Илья в окошко:
«Муж!» - решила леди Кошка.
Вмиг забыла про дела
И такой разбег дала!…

*Илья - один из языческих богов,
ведающий громами.


247. Не смогу любить совсем
      
Не хочу любить вполсилы и тем более на треть
Игорь Белкин

Эх, давно ли женщин милых
Мог и в стужу отогреть...
А сейчас люблю вполсилы,
А, возможно, и на треть.
Я любил их на диване,
На скамейке, на лугу,
В перелеске, на поляне,
На соломе, на снегу.
Но пришел всемирный кризис,
Ну, а я - какой позор!
Из штанов последних вылез,
Потому что их протер.
А когда зарплаты нету,
Я не знаю, как мне быть:
За разменные монеты
Кто же даст себя любить?

И пропал мой буйный норов, 
Я давно уж стал не тем
И, боюсь, что очень скоро
Не смогу любить совсем.


248. Зато не подведет автопилот

Под облаками воцарилось лето,
Внизу по курсу всюду вспышки гроз:
На высоте в 12 тысяч метров
Слепящий шар и бешеный мороз.

Надеюсь, нас удача не покинет,
Себе гнездо в тепле и неге свив,
Ведь мы с тобой вдвоем в большой кабине,
Забыв про все, дань отдаем любви.

Мы входим в раж. Какие там бретельки?
Ведь мы давно, в чем мама родила...
И без вина пьяны с тобою в стельку,
Нам к черту пассажиров и дела!

Бортинженер в салоне к бабам лезет,
Хлебнув вина, храпит второй пилот,
А в первом классе штурман стюардессу
За занавеской потихоньку жмет.

И два часа надежно и достойно
Вел самолет автопилот один,
А двести пассажиров преспокойно
Дремали под жужжание турбин.

В кругу друзей со временем обсудим
Мы этот замечательный полет...
Давно известно - ненадежны люди,
Зато не подведет автопилот!

Пилоты на борту не раз грешили,
Автопилоты, к счастью, не грешат.
Но если б там автопилотши были
Я за исход не дал бы и гроша..
                Последий

249. Роковая любовь

Луна. Прогулка. Лодка. Пара.
Любовь. Объятия. Мечта.
Беспечность. Море. Звёзды. Парус.
Шквал. Качка. Брызги. Суета.


Опасность. Ветер. Волны. Скалы.
Маяк. Надежда. Фонари.
Удары. Течь. Борьба. Усталость.
Страх. Ужас. Спазмы. Пузыри…


250. Распните

Ну, что сказать могу? Распните!
Когда какой-то повод есть.
Концы рубите! Рвите нити!
Пронзайте грудь! Почту за честь.

Поймав кураж, слона раздули
В один момент из ничего.
Пронзает грудь быстрее пули
Сплоченный клич: «Ату, его!»

Возвысив копья, словно знамя,
Идет войной слепая рать…
В того, кто первым бросит камень,
Не стану я в ответ плевать!


251. Подарил он мне колечко

Вьется речка недалечко,
А за речкой виден лес...
Подарил он мне колечко
И куда-то сам исчез.

Что же делать мне, девчушке:
Я невеста или нет?
Не подскажешь ли, кукушка,
Сколько ждать его мне лет?

Вот и мама прицепилась:
"Что с тобой произошло?
Неужели ты влюбилась,
Далеко ль у вас зашло?"

Мне на мамины вопросы
Неохота отвечать,
Потому что есть угроза,
Что придется мамой стать.

И кому какое дело,
Что мы делали вдвоем?
Только жаль, что "залетела":
Вот печалюсь я о чем!

Паренек голубоглазый
Поматросил и исчез,
Не пришел ко мне ни разу,
Хоть и нужен позарез.

Он в любви мне клялся вечной
И жениться обещал...
Но оставил лишь колечко,
Сам, похоже, дёру дал.



Здесь начинается новая рубрика:
"Златокудрая девочка-осень

Стих № 252 - "Растопил февраль последний снег"

Растопил февраль последний снег,
Уступая свой венец на царство,
Только зря поверил он весне:
Всем известно женское коварство!

На прощанье преподнес сюрприз:
Летний дождь прислал нам вместо стужи,
Танцевал в обнимку с мартом твист,
Босиком стуча по теплым лужам.

Поразбухли почки у берез,
Но сурово встретило нас утро:
По ветвям заснеженным мороз
Разбросал узоры перламутра.

У весны в обманчивых руках
Разыгрались с новой силой ветры:
Снежный барс напрягся для прыжка,
Когти скрыв в подушечках из фетра.

Хитрый март метет, метет, метет,
Ловит кайф текущего момента.
Сенгилей шутя закован в лёд,
Поседела шапка Стрижамента.

Правит бал последняя метель,
Сделав первый ход козырной картой,
Разгулявшись явно не на день,
Подвергаясь риску и азарту!
______________________
Сенгилей и Стрижамент – озеро и гора
в окрестностях Ставрополя 


253. Метели

Ах, метели! Ах, метели!
Ну, чего хорошего?
Понадули во все щели
Ледяного крошева.

Аж на кухню залетели
И под занавесками
(Ох, и глупые метели!)
Рядятся …невестами.

Вы, наверное, хотели
Надо мной потешиться?
Так пляшите возле ели –
Я не стану вешаться!

И хотя всю ночь свистели
Ветреные арии,
Но в душе моей не смели
Погасить фонарики.

Не задуете, метели,
Угольки смолистые:
Пусть они и долго тлели,
Но взорвались искрами.

Не достигнете вы цели,
Так смирились лучше бы.
…Мне сегодня музы пели
Песни сладкозвучные.


254. Пьяная песня

Запылал закат багряный,
Заискрился небосвод,
А за речкой голос пьяный
Песню пьяную поет.

И притихли сразу ветры,
Присмирело все вокруг,
В синей дымке незаметно
Вдалеке терялся луг.

На поля и перелески
Ночь накинула вуаль,
И уносит тихо песню
В растревоженную даль.

Отразился блеск холодный
В глубине уснувших вод:
Это месяц-греховодник
Водит звездный хоровод.

255. Здравствуй, южный край

Протянулся наш край от предгорий Кавказа
До Каспийского моря и Сальских степей.
Край,известный добычею нефти и газа,
Край великих свершений и мудрых людей.

По глухим местам,
Там, где нет воды,
Где растут полынь
И седой ковыль,
Протянув канал,
Развели сады,
И мечту людей,
Превратили в быль.

Здесь дороги лежат возле древних курганов,
Что хранят поседевшие тайны веков.
Здесь с востока на край наступали  барханы -
Только справились люди с набегом песков.

Повернув Кубань,
Напоили степь,
До бесплодных мест
Довели канал.
Здесь Кавказских гор
Голубая цепь
На две сотни вёрст.
По утрам видна.

Ты являешься вотчиной многих народов,
Что обжили просторы бескрайних степей...
Знамениты твои минеральные воды,
Ну, а воздух твой - хочешь дыши, хочешь пей.

Изо всех глубин,
Уголков страны,
Люди мчат сюда -
Принимай гостей!
Здравствуй южный край -
Рукотворный рай:
Результат труда
Всех твоих детей!


256. Что же сталось с малой Родиной?

На стихотворение «В золотой стране Муравии»
 (Виктор Трунтов)

Где же ты, страна Муравия,
Та, что так воспел поэт?
Заросла густыми травами
И нигде дороги нет.

Отшумев былыми веснами,
Сторонясь лихих затей,
Непроторенными верстами
Ты укрылась от людей.

Что же сталось с малой Родиной,
С краем сосен и берез,
С теми сельскими угодьями,
Где родился я и рос?

Вместе с сломанною церковью
Опустело и село,
И хранит лишь память цепкая
Перезвон колоколов.

...Рядом с соснами смолистыми,
Чуть придвинувшись к реке,
Грустно шепчут ивы листьями
На осеннем сквозняке.


257. Наркотики весны

Гнезда пока что ласточка не вьет,
А, если быть точнее, то не лепит,
И зимних дней тоскливый хоровод
Напомнит нам с тобой мечту о лете.

Надежда нам закиснуть не дает
И от тоски излечивает, вроде...
Да, жаль, в мечтах о лучшем, каждый год
Земная жизнь по капельке уходит.

И этому альтернативы нет,
Как дней неудержимому мельканью,
Наркотики весны мы много лет
Используем без страха привыканья

Ну, а весна приносит нам любовь:
Они уже давно на пару ходят,
И с чистых будем начинать листов,
И гимны петь проснувшейся природе.


258. Златокудрая девочка-осень

Через призму забывшихся весен,
Сквозь сумятицу прожитых лет,
Златокудрая девочка-осень
Мне прощальный прислала привет.

На этюде в березовой рамке
Темно-красным рябины горят,
Кровоточит шиповник, как ранки,
Паутинки на солнце блестят.

Ручейка чуть приметное русло
Прорезает долину внизу...
Я любуюсь картиною грустно,
Под ресницами пряча слезу.

До чего же виденье красиво:
Вспышки кленов, осин и берез,
И к обрыву плакучие ивы
Тянут нити непролитых слез.

В глубине зеленеющих сосен
Вдруг привиделся глаз окоем:
Златокудрая девочка-осень
В разноцветном наряде своем.

...Вот уж птицы, в гурты собираясь,
Улетают в чужие края...
Я прощаюсь с тобой, я прощаюсь,
Невозвратная осень моя.


259. Город ласковый мой
На конкурс «Гимн города Ставрополя»

Читал о тебе  я немало рассказов,
Повсюду известна твоя красота.
Тебя называют вратами Кавказа,
На гору взобравшийся город креста.

Припев:
Город радостных лиц,
Город мирных людей,
Славен ты биографией яркой,
Красотой рукотворных своих площадей,
И своей триумфальною аркой.

И в новых кварталах, и в улочках узких,
Что тянутся к речкам по склонам крутым,
Соседствуют мирно татарин и русский,
Ты многим народам давно стал родным.

Припев:
По дороге степной
Возвращусь я  домой,
И воды изопью из криницы…
Здравствуй, милый, родной,
Город ласковый мой –
Хлеборобного края столица.


260. По ком звонят колокола

Какой красивый вид на этом снимке:
На фоне сосен - белоснежный храм,
А дальше - острова с рекой в обнимку...
Как мне хотелось побывать бы там!

И пусть я вовсе не религиозен,
Но в этот белый храм войти готов,
Поскольку в дальний путь река уносит
Итог моих растраченных годов.

А люди будут созерцать веками
Туманность звезд в скоплении Плеяд...
Колокола звонят под облаками:
Я знаю, что по мне они звонят.


261. Анне Зубовой

"Какая там весна... А как же март?
Я март люблю, его снега и запах,
Он – как влюбленность, как начало, старт,
Пока любовь не сжала сердце в лапах...
Он светел, март, он влажен, он надежд
Так полон, боже... голова кружится,
Он не срывает бешено одежд,
Он нежен, он всего еще боится,
Он, медленно перчатку сняв с руки,
Целует пальцы, словно руки грея,
И «Вы» на «ты» сменить еще не смеет,
И сны о нем прохладны и легки...
Наркотика нет лучше этих дней...
Расплатимся потом за этот праздник...
Предчувствие любви всегда сильней,
Дороже и счастливей летней страсти..."
Анна Зубова   

Ниже текст Ивана Наумова

А я ценю твою влюбленность в март,
Ведь он не май, когда в цветах все тонет,
Ему не свойствен летних дней азарт,
И он в ночи от страстных ласк не стонет.

Он не цветок еще, а лишь бутон,
Пока что не развившийся и нежный,
Но он всегда окрашен в светлый тон,
Как сквозь траву пробившийся подснежник.

Твоей любви не пролитой ручьи
Пусть не спешат в речное слиться русло.
Ты нежность, как подснежник пронеси,
В цветник души в ладонях заскорузлых.


262. И полечу навстречу миражу

А я к тебе тихонечко зайду,
Приехав по счастливому билету,
И часто повторяя, как в бреду:
Я заболел навеки Бабьим Летом.

Я заболел, но вовсе не лечусь,
И пусть болезнь поглубже корни пустит...
Порой наводит Бабье Лето грусть,
Но не бывает радости без грусти.

Все чувство воедино я свяжу,
В конверте голубом тебе отправлю,
И полечу навстречу миражу,
В надежде, что окажется он явью.


263. А дождик пахнет семицветной радугой

А лето пахнет ласковыми зорями,
Костром в степи, рыбалкой у реки,
Цветов неповторимыми узорами,
Деревней, где горланят петухи.

Еще в поход волнующими сборами,
Еще в лесу душистым шашлыком,
И птиц неумолкающими хорами,
Прогулками по лугу босиком.

А дождик пахнет семицветной радугой,
А черемша - головками корней...
А я в себя вдыхаю эти запахи
И становлюсь моложе и сильней.


264. Ставропольские степи

Ставропольские степи не слишком равнинные,
Здесь не скажешь, что местность похожа на стол
И изрезаны всюду речными долинами,
Хоть и в речку войдешь – не замочишь подол.

Но долины широкие и плодородные,
Не с того ли живет вековая мечта,
Чтобы реки текли здесь всегда полноводные,
Чтобы степь напоила живая вода?

Здесь дороги бегут по соседству с курганами,
Что хранят поседевшие тайны веков,
Здесь рубились князья с половецкими ханами,
Множа подвиги русских дружин и полков.

Здесь раскинулся город у мыса Невинного
С возвышением труб над "Долиной ветров".
Здесь Кубань превращается в реку равнинную,
Вырываясь на волю из горных тисков.

Я не раз проходил здесь, кочуя с отарою,
Отдыхал под раскидистой ивой в тиши,
там, где русло, осокой заросшее, старое
обрамляли поющие песнь камыши.

Но бывает - расколется небо над плавнями,
Изливая на землю потоки воды,
И взбунтуется речка – шептунья недавняя,
И ревет, и клокочет, и сносит мосты.

Но промчится гроза, и протока бурлящая,
Что могла обломать даже черту рога,
Снова русло примерит свое настоящее,
Пошумит, поворчит и войдет в берега.

Я люблю эти степи с дурманными травами,
Этот воздух, что хочешь – дыши, хочешь – пей,
И меня не обманешь заморскими странами,
Я – продукт Ставропольских полынных степей.


265. Стихия

Вот прокатился первый гром,
За ним - раскаты грозовые,
Как будто где-то за углом
Взрывают скалы вековые.

И сверху сыплются на нас,
Нет, не осколки камнепада –
С дождём устроив перепляс,
Секут нас в кровь дробинки града.

Срубают ветки, как лозу
Клинками конники лихие...
Пусть мы не жалуем грозу,
Но что поделаешь - стихия.


266. Белая грусть
На стихотворение «Белая грусть» (Зенцов)

В небе ноябрьском прячется тайна,
Мысли вразбег!
А на лицо мне тихо и плавно
Падает снег.

Щеки обсыпав, скроют снежинки
Слезы тоски,
Манной осядут мелкие льдинки
Мне на виски.

Зимние сказки, кажется, знаю
Все наизусть,
А на ладонях медленно тает
Белая грусть.

Скоро метели землю завьюжат,
До белизны...
Станут нам в радость зимние стужи
Аж до весны.

Выйди из дому в полдень морозный
И улыбнись...
В пышном убранстве белые сосны
Тянутся ввысь.

Этих пейзажей грустные ноты
запоминай...
снова придет к нам через полгода
ласковый май.


267. Все искупает белый снег

На стихотворение
«А снег не падал... Он парил!»
 (Татьяна Вербицкая)

А снег не падал, он парил,
Периной землю укрывая,
Как будто пара белых крыл,
Кружилась в небе, пух роняя.

И я забыл осенний день,
Когда неслись по небу тучи,
И покосившийся плетень,
И дождь тоскливый и колючий.

Забыл плеяду черных вех,
Сраженный истиной простою:
Все искупает белый снег,
Своей кристальной чистотою.


268. Тополя роняют с веток пух

Тополя роняют с веток пух,
Вот опять в ложбине целый ворох,
Словно, белый войлок. Кто-то, вдруг,
Спичку бросит – вспыхнет, будто порох.
Лето в полной силе. В полдень – зной.
Даже ночь прохлады не приносит.
Травы – в пояс. Никнут под ногой:
Почему-то их никто не косит.
(Скоро, видно, вымахают в рост).
Птицы не смолкают на опушке.
А по небу мириады звёзд
Разбрелись, как по лицу веснушки.
Люди тоже рвутся на простор,
По лугам прокладывая тропки.
На пруду всю ночь горит костёр:
Рыбаки беседуют под стопки.
Только я общенья не ищу,
И сейчас, слагая эти строки,
Я опять, любимая, грущу
Светлой грустью по тебе, далёкой.


269. В тебе одной я черпал силы

Я исходил тебя, Россия,
Не раз и вдоль, и поперек.
В тени садился, обессилев,
И выпивал «на посошок».
По городам твоим и весям
Бродил я, встав до петухов.
Рюкзак мой был и пуст, и тесен
От недописанных стихов.
Я всем дарил их, как невесте
Дарят букет живых цветов.
В них часто было мыслям тесно,
Но не хватало нужных слов.
Я занимал их у синичек,
Что попадались на пути.
Мне помогали песни птичек
Мотивы нужные найти.
Мне ветер напевал сонеты.
Я от природы принимал,
Как неразменные монеты
Страстей несдержанных накал.
Едва ли можно быть счастливым
Без этих речек и степей,
Твоих раздолий с тучной нивой
И куполов твоих церквей.
В тебе одной я черпал силы
От колыбели до седин:
Невеста, мать, сестра-Россия.
Я – сын твой, раб и господин.


270. Я однажды взойду на резное крылечко

Я однажды взойду на резное крылечко.
Уж давно не бывал я по воле судьбы
В старой хате своей, там, где русская печка
Занимала почти половину избы.

Мы когда-то на ней зимовали вповалку,
Благо, места хватало всегда на троих...
Ну, а летом ночами ютились по лавкам,
Уплетая, как лучшее лакомство, жмых.

Только это крыльцо нам уже не родное:
После смерти отца мать избу продала,
Попрощалась с селом, попрощалась с избою,
И "по детям" последние годы жила.

Нет давно уж отца, да и мать схоронили:
Их по кладбищам разным судьба развела,
Только память о том, как мы "кучею жили"
Неуёмной тоскою мне грудь обожгла.


271. Родная сторона

Когда растаяла зарница
И посинели небеса,
В кустах проснувшиеся птицы
На все запели голоса.

Над лугом бабочки порхают,
Цветы раскрыли лепестки,
В полях пшеница поспевает,
Туман клубится у реки.

А я иду родной сторонкой:
На свете мест красивей нет!
Не потому ли песней звонкой
Встречаю каждый я рассвет?


272. Вечная луна

Над темным, но блестящим горизонтом
Висит, скучая полная луна.
Страдает ли сейчас она по ком-то,
Иль безразлична ко всему она?
Не помышляя о насущном хлебе,
Всегда полна загадок для людей,
Царит она одна в беззвёздном небе,
А звезды все попрятались в воде.
Сияет ровно, не стараясь вспыхнуть.
Несет повсюду тишь и благодать,
И кажется, что стоит лишь подпрыгнуть -
И можно до неё рукой достать.
Но как обманчив этот мир подлунный,
И сколько бед таит он для людей!
И обрывались судьбы, словно струны,
Став жертвой увлечений и страстей.
Приходим в этот мир мы и уходим:
Нам жизнь всего на миг один дана.
И только лишь на темном небосводе
На мир взирает вечная луна.


273. Листок

Листок сорвался с ветки клена,
И ветер вдаль его унес,
А я следил за ним влюбленно,
Как опускался он на плес.

И речка медленно, лениво
Листок тот дальше понесла...
А я все жду нетерпеливо,
Когда своё возьмёт весна.


274. Грустное прощание

В паутинках седин и лучей
Бабье лето шагает по краю,
А в в глубоком овраге ручей
Листья желтые в кучу сбивает.

И плывут вперемешку они
по протоке бесформенной стаей.
Бабье лето последние дни
Золотым октябрем догорает.

Скоро спрячутся реки под лед,
И ручьи по оврагам застынут.
Попрощается с нами на год
Златокудрая Осень-богиня.


275. Осеннее

Октябрь – чудесный месяц года,
Но на меня находит сплин,
Когда, собравшись для полета,
Рыдает в небе птичий клин.

И я проторенной дорожкой
Иду к знакомому ключу,
И, зачерпнув воды ладошкой,
Больную голову лечу.

Пока балует нас погода,
Хоть утром лед на проводах,
Но днем тепло, и тьма народа
Обносит яблоки в садах.

Вот зеленеет семеринка,
А вот краснеет джонатан.
Пестрят деревья, как картинки
В калейдоскопе. По утрам

Искрится иней на газонах,
Опята жмутся возле пней,
А я хочу в любом сезоне
Быть со щитом и на коне.

Весна – сильнейший раздражитель,
А осень усмиряет прыть.
Но, как возможно, подскажите,
От зимних бурь сады укрыть?


276. Где ты, бабье лето?

Заблудился октябрь на бескрайних просторах страны,
Неужели с природными сроками он не согласен?
Те зеленые листья, что ветки одели с весны,
Золотой акварелью никак в этот раз не раскрасит.

Под ударами ветра дрожат на березках они,
И на кленах, на ясенях и на зеленых дубравах...
Под косыми дождями скучают осенние дни,
Хоть и бабьего лета пора наступила по праву.

Что случилось с природой? Неужто соврал календарь?
Почему не горят разноцветьем веселые краски?
Почему не похож на себя мой любимый октябрь,
И когда, наконец, к нам пожалует добрая сказка?

Неужели ударит мороз и свернется листва,
Почернеет и ляжет бесформенной массой под ноги,
И покроется ею зеленая ныне трава,
И погонят ветра серый призрак листвы по дороге?

А, быть может, нежданно-негаданно выпадет снег
И одетые ветки не выдержат груз непривычный?
Даже, если зима остановит суровый свой бег,
То погнутся деревья и будут ломаться, как спички.

Я хочу, чтоб привычная осень вступила в права,
Чтоб деревья пестрели, как стеклышки в калейдоскопе.
И тогда отыщу я в душе золотые слова,
Помещу в этот стих в одиночку, а может, и скопом.


277. И вспомним лето

Метель нам пела в феврале,
Свои сонеты,
А мы мечтали о тепле
И ждали лета.

Не зря о нем тоскуем мы,
Оно - прекрасно,
И все ж в объятиях зимы
Свои соблазны.

Как хорошо в вечерний час
Идти с прогулки,
А под ногой пружинит наст,
Звенят сосульки.

Хоть ветер и свистит в трубу
И стынут слезы,
Отрадно в теплую избу
Зайти с мороза.

Среди веселой кутерьмы
Пропеть куплеты,
О скорых проводах зимы
И вспомнить...лето.


278. Я иду к тебе, осень

В череде позабывшихся весен,
В галерее растраченных дней,
Поманила к себе меня осень
Золотою палитрой своей.

Вдохновенно она говорила,
Обещая все блага Земли,
А сама паутину творила,
Маскируя под сказку любви.

Я запутался в той паутине,
Спеленавшей, как кокон, меня:
По-осеннему грустной картине,
Не хватает живого огня.

Облетели все листья в аллее,
Обнажились все ветки в саду...
Протестуя всей сутью своею,
Я иду к тебе осень. Иду.


279. Там за тихой речкой

Там, за тихой речкой Несмоляйкой,
Где гуляют ветры в ковылях,
Где поют на зорях коноплянки,
Затерялась родина моя.

Где вставать привыкли утром ранним,
Где мне все знакомы и равны,
Где в июне в камышовых плавнях
В хвост идут на нерест сазаны.

Там фиалки в глиняных горшочках
В мир глядят из каждого угла.
Там старушки в ситцевых платочках
Обсуждают новости села.

Там встают малиновые зори,
Там, как манны, летом ждут дождей.
Там в земле мои остались корни
И могилы близких мне людей.

Я дождусь, когда наступят сроки
И, покинув дальние края,
Я опять вернусь к твоим истокам
Несмоляйка милая моя.


280 Я останусь частичкой России

Где б меня по Земле не носило,
Я поблажек себе не просил:
Мы останемся частью России,
Незабвенной Великой Руси.

Не забудем мы эти березки
И пьянящие запахи трав,
Повенчавшие нас перекрестки,
И народа разгулистый нрав.

Ну, а, если судьба вдруг закинет
За околицу нашей страны,
Прихвачу ветхий кустик полыни,
Как  подарок родной стороны.


281. Чего я жду от жизни?

Последние стаи
Над степью парят,
Деревья теряют
Роскошный наряд.

Веселая осень
Устроила бал...
Последний листочек
Ещё не упал.

Но землю укрыло
Шуршащим ковром,
И ветер игриво,
Сцепился с листком,

Пытаясь от ветки
Его оторвать,
Но лист этот крепкий -
С наскока не взять!

Пусть осень шальная
Танцует Бостон,
Пусть ветер играет
Последним листом,

А я, как тот листик
В осеннем саду,
Упорно от жизни
Чего-то все жду.


282. Весна ведет с зимою спор
На стихотворение
«Застыла осени слеза» (Талисман)

В столицах снегу навалило,
Ликует радостно народ,
Где слезы осени застыли -
Машины бьются в гололед.

Припев:

А вот из нашего окна
Трава зеленая видна,
А на мангалах у реки
Народ варганит шашлыки.
У нас обычно снега мало,
А в этом непростом году,
Зима и вовсе запоздала
И все машины на ходу.

Припев:

А на деревьях до сих пор
Зеленый держится убор,
Календарям наперекор,
Весна ведет с зимою спор.
И если честно, если честно:
Я вовсе снега и не жду,
И без него сейчас прелестно,
В осеннем стареньком саду.

Припев:

И пусть замедлит время бег:
Пусть в январе приходит снег,
А нам сейчас - в какой-то век?
На осень жаловаться грех.


283. Ты пойми
На стихотворение Виты Савицкой "Дождь"

Ты пойми, что не холод вгоняет в дрожь,
Что без ласок твоих застыла...
Я же сделала ставку на этот дождь,
Чтоб потом вспоминать: "Ведь - было!"

От него мы забрались сюда, под стог,
В нем аналог прорыв берлоги,
Может, нам непогоду послал сам бог,
Чтоб смогли подвести итоги.

Ты так долго решиться не мог обнять,
Чтоб согреть озябшую душу...
Так признайся скорей, что хочешь меня -
Я ответить тебе не струшу.

Ни к чему теперь нам ненужный зонт -
Понадежнее есть защита.
Посмотри - утонул в дожде горизонт,
Значит, карта моя побита.

Так прижмись покрепче! Чего ты ждешь?
У меня ведь мороз по коже...
Ты же видишь - кончается этот дождь,
С ним закончится сказка тоже.

Я не знаю, что делать - плакать иль петь,
Неужели  так я мало значу?
Будь моим, а потом - хоть пряник, хоть плеть,
Лишь бы было, а я не заплачу.
* Для критиков - аритмия допущена сознательно.


284 Я снял однажды тёлочку

В лесу родилась елочка,
В лесу она росла...
Я снял однажды телочку -
Гламурная была.

Одетая с иголочки,
Козырный макияж...
Исправно эта телочка
Меня вгоняла в раж.

Приходит каждой сказочке
Когда-нибудь конец:
Была голубоглазочка
На все проделки спец.

Шептала все на ухо мне,
Чтоб я покруче пил.
Когда же я очухался -
Её и след простыл.

Помятый, не веселенький
Я встретил тот рассвет.
В бумажнике зелененьких,
Смотрю - ни цента нет.

Идет бычок, качается,
Вздыхает на ходу,
Что телочки встречаются
Лишь только на беду.



Редактор  Виктор Вовк - Ставрополь. 
Корректор Галина Шкавронская - Казахстан.

Биография - авторская.

Общее названия сборника "Когда рыдают соловьи"


Моя одиссея

Большинство авторов, выпуская сборник, стремятся заручиться поддержкой известных литераторов, коих просят написать предисловие.
Я не стану делать этого. Те, кто любят стихи, в них достаточно и разбираются. А кто не любит, тот и читать их не станет, какую бы блестящую характеристику ни дал стихам автор предисловия. Просто расскажу о себе.
Родился я через месяц после дня Победы - 8 июня 1945 года в селе Тугулук Шпаковского (ныне - Грачевского) района Ставропольского края. Отец - Наумов Павел Иванович вернулся с войны после  ранения в 1943 году. Летом 42-го года он был тяжело ранен на Северном Кавказе и переправлен через перевал в Грузию, где и находился на излечении 8 месяцев, пока его не комиссовали. Незадолго перед оккупацией по месту жительства пришло сообщение, что он пропал без вести. Об этом же сообщается в недавно вышедшей книге о жителях с. Тугулук. По счастью, это оказалось ошибкой. После освобождения Ставрополя вернулся домой. Мать, Наумова Анна Андреевна ждала его с тремя малолетними детьми. Я был четвертым. После меня родились еще четверо. В связи с большим количеством детей наша семья была одной из самых бедных в селе, но голода не помню. Были проблемы с одеждой и обувью - младшие донашивали после старших, но колхоз на трудодни выдавал  достаточное количество зерна, кроме традиционных кур в подсобном хозяйстве родители заводили овец, кроликов, каждый год выращивали поросенка, посадили на огороде виноград, так что проблем с питанием не было. До войны родились - Николай в 36 году, Нина в 39-м, Рая в 41-м году уже после призыва отца на защиту Родины. Моложе меня сестра Валя - 47-го года, брат Виктор 50-го года, сестра Тая 54-го года и брат Владимир 56-го года рождений.
 Когда мне было пять лет, к нам пришел соседский мальчик Дураков (по уличному - Мишин) Ваня, учившийся с моей сестрой Раей в одном классе и стал рассказывать про волков, которых будто-бы видели на "том боке" (за речкой) и много еще о чем интересном. Я слушал, раскрыв рот. С тех пор я стал его верным последователем во всех его похождениях: на речку, на пруд ловить рыбу или раков, в лесные полосы и на поля собирать оставшиеся после уборки колоски, остатки кукурузы и многое другое, что могло пойти на питание. Каждое лето мы с ним ночевали по 2-3 месяца на соломенной крыше сарая в их дворе. Такой свободы не знают современные дети. Я тянулся за ним потому, что он был старше, сильнее, смелее, но что он нашел в друге, который был моложе его на три с половиной года, я не могу понять до сих пор. Другими друзьями детства были Иван Селюков, Николай Сорокин (Азёр).  Моего старшего  друга по фамилии никто не называл, все его звали по кличке "Чикин". Кроме того, став взрослым, он сменил фамилию отца - Дураков на фамилию матери - Звягинцев и под этой фамилией его в селе никто не узнает. Но назови его Чикиным, вспомнят даже те, кто не видел его много лет. Дураков Владимир, по уличному Лагуткин, тоже сменил фамилию на "Петрунин". Я рассказываю это потому, что книгу будут читать и жители села и друзей могут перепутать с другими персонажами. В 6-ом классе я догнал своего старшего товарища, у которого был перерыв в учебе два года и до 10-го класса мы с ним учились вместе. Но он так боялся экзаменов в тогдашнем выпускном - 10-ом классе, что скрыл от райвоенкомата обучение в школе и был призван в ряды Советской Армии. Мы с Владимиром остались вдвоем, при 8 девочках, остальные ребята отсеялись из класса раньше.
Дружбу с Дураковым (ныне Петруниным) Владимиром мы сохранили на всю жизнь, хотя он живет в Новокузнецке. Но он часто приезжал на Северный Кавказ, где у него проживала близкая родня и я несколько раз приезжал к нему в Новокузнецк. У нас общие увлечения, шахматы, настольный теннис, рыбалка и мы при встречах всем этим занимаемся.
Но вернусь в раннее детство оставившее в памяти неизгладимый след. По соседству жила девочка - Кизилова Галя, она была старше меня на 5 месяцев. Мать у неё работала учительницей младших классов и Галя в пять лет свободно читала и даже имела в школьной библиотеке собственную абонементскую карточку. В летнее время она ходила в центр села, где была библиотека и самостоятельно брала там книжки. А я, как верный рыцарь, сопровождал её в этих походах. До школы было два с половиной километра, на обратном пути мы переходили речку, садились на высоком "бугре" на траву и она читала мне сказки. Возможно, любовь к литературе была привита мне в этом возрасте.
В три и четыре года у меня были две детские травмы. Сначала упал с высокой лестницы, после чего долго не мог ходить и полностью потерял слух на левое ухо. Затем, изображая собачонку, погнался, "тявкая", на четвереньках за коровой и получил удар по голове копытом рядом с виском. До сих пор остался шрам в виде полумесяца.  Как я уже говорил, в детстве я во многом подражал Чикину. Когда  у него прошла мутация голоса, он стал ходить в школу "на хор" и таскал с собой меня за компанию. А у меня голос как раз мутировал, и я его во время этих упражнений сорвал (В детстве у меня был чистый девчоночий голосок). Лет в 15-цать он приобрел себе гитару, через пару лет появилась гитара и у меня. Потом он перешел на баян, года через полтора и я уговорил родителей купить мне баян. Однажды он пришел ко мне и показал сочиненную им мелодию песни. Попросил меня написать под музыку стихи. Так появилась песня, которая стала гимном школьной ученической бригады.
 После десятилетки Кизилову Галю пригласили работать старшей пионервожатой в восьмилетнюю школу соседнего села Казинка. У них не было преподавателя пения и она способствовала моему трудоустройству в ту же школу, к тому времени я уже год учился играть на баяне. Один год я в школе проработал, но роль учителя была не по мне, в связи с моей подчиненной ролью в дружбе с Чикиным, у меня напрочь отсутствовали лидерские качества. Даже в зрелом возрасте при встречах с Чикиным я перехожу на роль ведомого. Музыкальной карьере мешала полная потеря слуха на одно ухо. К этому времени мой одноклассник Владимир Петрунин переехал с родителями в Новокузнецк и предложил и мне переехать туда. Первое время я жил в их семье, потом он помог мне устроиться на работу на "Кузнецкий металлургический комбинат, где и сам к тому времени работал. Дали место в общежитии. Так началась самостоятельная взрослая жизнь в отрыве от родных. Владимира в мае 64 года призвали в Морфлот, где он прослужил четыре с половиной года, а осенью настала и моя очередь. В военкомате на комиссии я заявлял, что полностью не слышу на одно ухо, но меня сочли, видимо, симулянтом и признали годным без ограничений. А я по молодости считал, что так, видимо, и надо.
Служил в Белоруссии в сержантской школе ШМАС (школа младших авиаспециалистов). На самом деле это были Ракетные Войска Стратегического Назначения, но форму мы носили летную. Много было казусов, связанных с плохим слухом, но никого из отцов-командиров не заинтересовал вопрос, почему в сержантской школе служит полу-глухой курсант. После окончания курса меня оставили в школе на должности зам. ком. взвода. Демобилизовался в сентябре 67 года и вернулся к родителям.
Бывший одноклассник Иван Селюков, заканчивающий к этому времени строительный техникум без отрыва от производства, помог устроиться в Ставрополе в строительную организацию, где и сам работал учеником каменщика, как считалось тогда, временно (я тяготел тогда к гуманитарным наукам) Но оказалось, что профессия была выбрана навсегда. Строителям давали место в общежитии и была в перспективе возможность получить квартиру. Квартиру получил только через десять лет. Весною  68-го  года в числе нескольких комсомольцев от организации был послан с поездом дружбы "Ставрополь-Волгоград" в город-герой на экскурсию. Там на Мамаевом кургане из группы фотографирующихся выскочила девушка из нашего вагона по имени Нина и потянула меня за рукав, приглашая сфотографироваться с их группой. Как оказалось, пригласила на всю жизнь. Через несколько месяцев мы поженились. Сейчас у нас две взрослые дочери, взрослая внучка и два малолетних внука. Работал каменщиком, без отрыва от производства, закончил вечернее отделение строительного техникума. Вскоре был приглашен работать мастером в своей же организации, а после получения квартиры уехал в Нарьян-Мар  "на заработки", семья требовала дополнительных расходов.
После возвращения  в Ставрополь в сентябре 78 года разбился на мотоцикле, получил тяжелую контузию и полностью потерял слух. Жизнь разделилась на две половины, до, и после. Четыре месяца в совокупности пролежал в больницах, снова учился ходить. Через 4 месяца получил инвалидность 2-ой группы и на ней остаюсь всю жизнь.  Первые два года почти ничего не мог есть, вес упал до 58 килограмм (С 72-х). Но мир не без добрых людей. Работавший со мною перед травмой Николай Криволапов, пригласил меня в свою бригаду, работающую по трудовым договорам. Они облицовывали производственные помещения и по углам надо было вставлять половинки плитки. Её надо было резать пополам и вставлять в нужных местах - работа для инвалида посильная. Потом стал лепить и площади. А через несколько месяцев работы у меня впервые за два года появился аппетит. А вскоре я попробовал класть частные дома, на работу в организацию меня не принимали, но в летнее время я мог оказывать услуги по строительству знакомым и знакомым знакомых. Зимой получал пенсию, на жизнь хватало. Сдал на права и водил машину, сначала "Запорожец", потом  "Москвич". С развалом Союза началась самая трудная полоса жизни, работу было трудно найти, строителей понаехало со всех бывших республик, у них положение было еще хуже. Но у меня был еще один друг со времен работы в первой строительной организации - Гресь Николай Дмитриевич. Закончив техникум, он сделал в строительстве карьеру, обзавелся связями и никогда никому не отказывал в помощи, если ему это было по силам. В трудных жизненных ситуациях он меня всегда выручал. Если возникала проблема, которую мы сами не могли решить, жена спрашивала: "А Гресь?". И сама звонила ему. 
Весной 96-го года он меня устроил на два месяца с испытательным сроком  в организацию, в которой был начальником строительного отдела и замом директора. Два месяца растянулись на 19 лет, я и сейчас  там  работаю. Было бы несправедливым, не упомянуть еще одного друга-коллегу с первых лет строительных работ. Это Анатолий Ковришкин. Когда на  переломе времен у жены еще не было медицинского страхового полиса, она сломала ногу и у неё было смещение кости. Надо было два месяца пролежать без гипса, с шести-килограммовой гирей на ноге, зафиксированной к кровати, а через три дня её грозили выкинуть из больницы, из-за отсутствия полиса, хотя трогать её было нельзя, Анатолий помог решить проблему, он был знаком с высшим должностным лицом в медицинской епархии края и попросил решить наш вопрос.  Все перечисленные мною товарищи оказывали помощь бескорыстно, из чистого человеческого сострадания и я их вечный должник. А как же с поэзией? Писал с детства шуточные стихи, но всерьез к ним не относился. Первый стих был опубликован в неполные 16 лет. Учительница литературы отослала его в районную газету. Второй стих был опубликован в газете "Ставропольская правда" в 47 лет. А всерьез стал заниматься поэзией и публиковаться после 55 лет. Этому помог случай. Сибиряк Владимир, приезжая на Северный Кавказ, не раз предлагал мне собрать всех одноклассников на встречу. Я относился к этому пессимистически.
Но однажды свел его с единственной проживающей в селе одноклассницей Ниной Погожевой (Николаевой). Была еще одна одноклассница, с кем мы учились в выпускном классе, но она была старше на два года, мы её догнали в одном из старших классов и знакомы были меньше. Это Тая Афонина. Когда я свел на Пасху на кладбище, где в этот день собираются почти все настоящие и бывшие жители села Володю с Ниной, они уже не виделись 35 лет. Но Нина его поддержала и сама занялась адресами и телефонами. Разыскала даже проживающую в Швейцарии с 72 года лидера класса и золотую медалистку Кизилову Галю и та дала согласие приехать. Я, конечно, переписал в общую тетрадь все сохранившиеся у меня к этому времени стихи, чтобы показать их одноклассникам. А Владимир сговорился с Галей, чтобы она отпечатала в Швейцарии на компьютере мои стихи и привезла распечатки, а он бы сшил переплеты для одноклассников. Мне сказали, что стихи нужны Гале потому, что она может под гитару подобрать для стихов музыку. Но она пошла дальше, привезла из Швейцарии 20 сборников в красивых переплетах, которые сделал её муж. Это был мой звездный час. Сборники разошлись по одноклассникам, а свой экземпляр я показал директору издательско-полиграфической фирмы  Дудко А.Д. А он предложил мне скооперироваться с поэтом и журналистом Ставропольской правды Виктором Вовком и сделать два сборника под общим переплетом тиражом в 500 экземпляров. Перед самым новым 2000 годом вышли сигнальные экземпляры этой книге и мы их получили накануне праздника. С той поры я стал предлагать свои стихи в редакции.
 Публиковался в Ставропольской правде, в Ставропольских Губернских  Ведомостях, в нескольких коллективных сборниках поэтов-инвалидов, в Питерском и Воронежском коллективных сборниках,  в журналах Виктора Кустова "Сельское Ставрополье" и дважды в "Южной Звезде". Но больше всего способствовал публикациям моих стихов Подольский Станислав Яковлевич.  Семь лет я регулярно публиковался в редактируемом  Подольским альманахе "Литературный Кисловодск". Был еще эпизод в моей жизни, о котором стоит написать. На новый год после выпуска сборника я стал в столе разыскивать телефон Виктора Вовка, чтобы поздравить его с Новым Годом. Телефон не нашел, зато нашел вырезку из Ставропольской правды со стихом Оксаны Палагиной из Невинномысска.

"Мне чужой этот мир, этот город властитель разлук,
С одиночеством лиц и с ночною тоской фонарей.
Фонари отгорят и, как люди, когда-то умрут,
И прикроет их саваном пух городских тополей"

Я читал и перечитывал эти прекрасные строки и у меня в голове, а может, в душе стала непроизвольно складываться мелодия. И к рассвету я понял, что будучи совершенно глухим, я сочинил песню, хотя ни одной песни не написал, когда слышал. Но как донести мелодию до людей? Надо сказать, что инвалид Николай Максимов организовал "Общество молодых инвалидов". Он организовывал для них поездки в горы, на слеты бардов,  на рыбалку и я постепенно влился в эту организацию. С нами ездила девочка-бард, которая пела под гитару собственные песни. Я попросил её помочь и с моего голоса записать песню. Но у нас ничего не получилось. Тогда я решил достать баян, (так как мой старый к этому времени совершенно рассыпался) на котором не играл 23 года, восстановить навыки игры на баяне по памяти пальцев, подобрать мелодию этой песни и спеть её где-нибудь на людях.  Как раз в бывшем Доме офицеров собрались на день Святого Валентина собрались любители попеть, среди них был бард Валерий Митрофаненко. Он исполнил сочиненную им на мой стих песню, а я впервые на людях под собственный аккомпанемент на баяне спел эту песню. Восприняли хорошо, хотя у меня почти нет голоса. В то время  на Новомарьевской поляне проводили слеты бардов, туда был предварительный строгий отбор и мне с моим голосом ничего не светило.
 Я обратился к женщине из клуба инвалидов Людмиле Маслаковой, у которой был чистенький голос, за помощью и предложил спеть дуэтом. Она легко переняла мелодию этой песни и еще одной, написанной на стихи Виктора Вовка.  И мы пробились на этот фестиваль и даже попали в газету. Потом были поездки на слеты бардов в Архыз. Потом я узнал, что в городе и крае проводятся музыкально-художественные фестивали для людей с ограниченными возможностями. Восстановив несколько классических произведений, я в разные годы выступал на городских и краевых фестивалях с маршем "Прощание славянки", Полонезом Огинского, вальсами "Дунайские волны", "На сопках Манчжурии" "Утраченные грезы". Но пробиваться на фестивали стало все труднее, я был единственным в крае, а может, и в стране совершенно глухим исполнителем на баяне  известных музыкальных произведений, а отбирали по предварительным записям на кассету. И кому какое дело было из жюри, что исполнитель совершенно не слышит, я проигрывал конкурсы слышащим инвалидам, так как глухих больше не было и меня не с кем было, кроме слышащих, сравнивать. Зато попадали на фестиваль глухонемые исполнители жестового пения, хотя они имитировали пение под фонограмму, где были записаны профессиональные исполнители. И я забросил музыку и уже снова утратил исполнительские качества. Еще были спортивные фестивали, куда меня приглашал капитан команды клуба молодых инвалидов Николай Максимов. Я почти регулярно занимал призовые места на городских и краевых фестивалях в соревнованиях по гиревому спорту. Но из за высокого давления врачи перестали допускать к соревнованиям.
 Много доброго для меня сделала член союза журналистов Людмила Сыпина. Она  у  нас в ВОИ руководит кружком любителей литературы, постоянно приглашает меня на встречи и в двух книгах, посвященных интересным людям, встречавшимся в её жизни, поместила очерки и обо мне.
Я перечислил тех, кто в моей жизни мне не раз помогал чувствовать себя полноценным человеком. А были ли те, которые мешали? Сколько угодно, и как правило - врачи, а если точнее, то врачихи. Раньше легко проходил медкомиссии на права, а сейчас проблема за проблемой.  Глухим в нашей стране разрешается водить личные автомобили, но для ЛОР-врачей это не закон, ищут всякие лазейки, чтобы помешать глухому инвалиду вести полноценную жизнь. В прошлом году неделю воевал с Лор-врачом из поликлиники № 6 по месту жительства и её непосредственной начальницей, но пришлось сдавать уже оплаченную  справку-направление и проходить комиссию по бывшему месту жительства. Они руководствовались принципом "как бы чего не вышло", а на то, что своею перестраховкой лишают инвалида вести полноценную жизнь, им было наплевать.

Мое реноме

1 Мое реноме
2 Простите, паны-господа
3 За гранью
4 Волк убивает молча
5 Мы - дети риска
6 Кони
7 Мне судьбу не понять
8 Я сейчас на распутье
9 На подмостках жизни
10 Я не люблю
11 Не отводите в сторону глаза
12 Не жалей ты меня, не жалей
13 А деревья умирают стоя!
14 Далекому другу
15 Я не прощаю фальши
16 А потом - хоть трава не расти!
17 У каждого своя дорога
18 А без надежды как прожить?
19 Знать, я грешник великий
20 Что нам приносят эти даты?
21 Примерю я одежды пилигрима
22 Бетховену
23 А мы тропу прокладываем
24 Видно, рядышком прошел, не заметил
25 А мне нужны всего лишь два крыла
26 Понедельник - день тяжелый
27 Знает лишь вода
28 Не жалко прошлого
29 Нам жизнь опять подносит счет
30 А за окном опять густеет тьма
31 Женщине
32 Не согрешившие в грехах не каются
33 Я звон люблю колоколов
34 Тебе-одной
35 Вернусь я зализывать раны
36 Пиши, покуда пишется
37 До новой встречи!
38 Я имиджем своим не дорожу
39 Мне мой талант не дан был богом
40 На заре ко мне вернулась
41 Пусть звезды светят в небесах
42 И я вхожу в твой личный мир, как в храм. Посвящает
43 То вдруг цунами...
44 Стоит ли строить карточный домик?
45 Цветок, томящийся в пыли
46 Поэту Виктору Вовку
47 И зарыдают знойные испанки
48 Что нас ждет впереди
49 По всей Руси гремят колокола
50 Увезите меня, поезда
51 Бумажный кораблик
52 Наболевшее
53 Храни меня, мой талисман!
54 Погадай мне, душа, спозаранку
55 Я на кон бросаю карты
56 Арфе
57 Рисуя тени белой краской
58 Господа юнкера
59 Хоть мудрец и говорил Все пройдет
60 До конечной станции так недалеко
61 А как же иначе?
62 Выбор каждому дан - быть шиповником или нарциссом
63 Ощутить хочу свежей крови вкус
64 Колодец тишины
65 Лене Салео
66 А злой язык разит сильнее шпаги
67 И, карая за зло, не творим ли и сами мы зло?
68 Светлячок
69 Сокровенное
70 Падшие ангелы
71 Никому осилить душу не дано
72 Первым брошу камень
73 Библейские новеллы
74 Мне бы воду уметь превращать в вино...
75 Пусть в мире немало волнующих мест
76 Памятник
77 Мы с тобой одной крови
78 Я тишину ловлю на звезды
79 Мне больше нечего хотеть
80 Я - шиповник
81 Честь имею
82 Боль
83 Где ты, десятый класс?
84 Где мой папа?
85 А получилось, как всегда
86 Кровь ничего не стоит
87 Не избежать тернового венца
88 Я не сменяю ни на что свою дорогу
89 Реквием по мертвому льву
90 Равнодушных прошу не звонить
91 А караван себе идёт
92 Дом Виктора Вовка
93 Поезда
94 Театр абсурда
95 Всюду льется море крови...
96 Кому дано писать стихи?
97 Бессмысленные стихи
98 Настало время камни собирать
99 Крутые горки их не укатали

Новая рубрика
Ты руку сбросила с плеча

100 Давно растаяла свеча
101 Затерялось письмо
102 Обронила пёрышко на лету лебедушка
103 И пусть тебе приснится светлый сон
104 Наш час ворованный
105 Судьба рисует крупными мазками
106 Недопетый романс - 2
107 Остальное не стоит и слов
108 За далекой мечтой
109 Венок из стихов
110 А я всю ночь пишу тебе стихи
111 В пелене этюдов смутных
112 Зине Медведевой - подруге юношеских лет
113 Грешный рай на земле выбираю
114 Мне нравится читать твои стихи
115 Ночь темна и тиха
116 Гармонист
117 Недосказанное-2
118 Тебе
119 Любви Симфония
120 А я иду судьбе наперекор
121 В эту грустную ночь...
122 Гуляло счастье рядышком
123 Я шел к тебе сквозь сотни испытаний Фроловой Тане
124 Простил бы я
125 Когда стучит беда
126 Я тебе нарисую
127 тили-тили, тесто - 2
128 Я сочиню тебе песню прекрасную
129 Мне нравится
130 А мне бы улететь в цветущий май
131 И не стучи в окошко - не поможет
132 Любовь неподсудна
133 Смеялась женщина в окне
134 Девчонка
135  Я вижу розу в капельках росы
136 Случайной встречи бурное течение
137 Вашими молитвами
138 Ведь ты давно хотела и могла
139 Твои слова подали мне надежду
140 Я давно уж не твой герой
141 Я не рву ромашек никому
142 Уведи меня с собою в мир счастливых грез
143 Цветок на воде, как предвестник свиданья
144 Покаяние
145 Тебя увижу в бликах янтаря
146 Печали копятся во мне
147 Я вернусь
148 Постскриптум
149 Стихи ни о чём
150 А море катит волны без затей
151 Прошедшее забудь и не жалей
152 Здравствуй, Ленка милая
153 Недосказанное
154 Я ревную. Я очень ревную.
155 Ты стучалась в закрытые двери
156 Алеет калины неубранной куст
157 Трава забвения
158 И ангел протрубит весны приход
159 Неосознанное
160 Но не исполнилось это пророчество
161 Последний поцелуй
162 Плесните в бокал мне хмельного вина
163 Рассказы о любви
164 Я на плаху взойду к палачу
165 Расступись-ка, тьма-цыганка
166 Но не приемлет истину душа
167 Разбитое корыто
168 Мадам, простите
169 Тебе об этом ангел протрубит
170 Промелькнуло горячее лето
171 Сказка в тысячу ночей
172 Просто забвение вам подарю
173 Мы поднимем белый парус
174 Гора с горой не сходится
175 И что нам чей-то шепот за спиной?
176 Ангел земной
177 Нет
178 Неужели посмеете бросить в нас камень?
179 Исповедальное
180 Ах, эта сладко-горькая отрава
181 Когда нельзя доверие предать
182 Ветер ей в лицо. Дуэт
183 Приходи в снегопад целоваться.
184 И пусть к тебе спешат цветные сны
185 Аманде Моррис
186 Вокзальное, ностальгическое
187 Вернется наше ласковое лето
188 Обмани ты меня, обмани
189 Милый друг, не грусти
190 Одиночество
191 Ты уже не уйдешь
192 Что сбылось, как туман развеется
193 Чья боль сильнее?
194 Тебе я строил замки на песке
195 В своей душе построю храм
196 Верность любви
197 Я тебе напишу
198 Чья в том вина?
199 Дом встретил пустыми глазницами окон
200 Вернись! Тебя я жду!
201 Эх, куда вы делись
202 Сердце, молчи!
203 Я знаю
204 Я так скучаю
205 Кто тебя встретит на шумном перроне?
206 От сердца к сердцу строя мостик
207 Город нашей первой встречи
208 Рубиновый закат
209 Но только не сжигай стихи
210 Заплутавшее счастье
211 Безумный поцелуй
212 Я тебе напишу
213 И не нужен нам кто-то ещё
214 Призрачный сад
215 Так почему ты не заметила меня?
216 А боль по-прежнему осталась
217 Пусть зима на нас обидится
218 Не неволь ты меня, не неволь
219 Позови
220 Я тебе подарю эту грешную ночь
221 Сиреневые сны
222 Королева королев
223 Я вижу ночами счастливые сны
224 Ты меня позови
225 Недопетый романс
226 Лечу я подстреленной птицей
227 И зазвучит гитарная струна
228 Опрокинется небо
229 В тисках осенней суеты

Ирония, юмор, пародии

230 Снежный человек
231 Блондинка за рулем
232 На свободе лишь слоны
233 Грустное
234 Письмо от Зинки-продавщицы
235 Признание
236 Пролетела
237 Носите женщин на руках
238 Рыбка клюет на рыбака
239 И еще разок про это
240 Пародия на стихотворение Мушиной Милы
    "Женщина- прочитанная книга"

241 Нестыковка
242 Неотправленное письмо
243 Мы все путаны
244 Мужики все сво...
245 Какие беды у России?
246 Грозовая любовь
247 Не смогу любить совсем
248 Зато не подведет автопилот
249 Роковая любовь
250 Распните
251 Подарил он мне колечко

Новая рубрика
"Златокудрая девочка-осень"

252 Растопил февраль последний снег
253 Метели
254 Пьяная песня
255 Здравствуй, южный край
256 Что же сталось с малой Родиной?
257 Наркотики весны
258 Златокудрая девочка-осень
259 Город ласковый мой
260 По ком звонят колокола
261 Анне Зубовой
262 И полечу навстречу миражу
263 А дождик пахнет семицветной радугой
264 Ставропольские степи
265 Стихия
266 Белая грусть
267 Все искупает белый снег
268 Тополя роняют с веток пух
269 В тебе одной я черпал силы
270 Я однажды взойду на резное крылечко
271 Родная сторона
272 Вечная луна
273 Листок
274 Грустное прощание
275 Осеннее
276 Где ты, бабье лето?
277 И вспомним лето
278 Я иду к тебе, осень
279 Там за тихой речкой
280 Я останусь частичкой России
281. Чего я жду от жизни.
282. Весна ведет с зимою спор.
283. Ты пойми
284. Я снял однажды телочку