Зинкины мытарства. Замужество

        Зинка отработала последнюю смену, потом был её выходной и за ним долгожданный отпуск. Наконец-то можно выспаться, не спеша погулять по любимым местам, сделать дела, которые откладывались из-за нехватки времени. Конец августа выдался жарким и бабье лето, по прогнозам, тоже обещало побаловать летним теплом. Зинка решила начать свой отдых с поездки в «Коломенское», а потом заехать к тёте. В последний рабочий день она звонила тёте и та сказала ей, что мать для неё кое-что передала . Как девушка не выпытывала у тёти, что за сюрприз ей предназначался, тётя не призналась. Ехать к тёте не хотелось, но та настаивала.
        Утром Зинка выпила кофе и отправилась в «Коломенское». Она любила гулять здесь в любое время года, всё здесь было знакомо и каждый раз всё открывалось по- новому. Пройдя через белокаменные Передние ворота, с дубовыми резными створками, она каждый раз попадала в сказку. За воротами её встречала малиновым звоном маленькая, словно игрушечная, церковь Казанской Божьей матери, её приветствовали многовековые дубы и деревянный домик Петра. Старый яблоневый сад склонял свои ветви, предлагая ароматные сочные яблоки. Голосовой овраг приглашал напиться живой родниковой водицы и посидеть на Девичьем камне. Церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи звала на высокий холм, побродить по роще и старинному погосту. А храм Вознесения Господня, глядя на излучину Москвы реки, стремился в голубизну неба своим шатрообразным куполом, напоминая космический корабль. Луговые травы наполняли воздух сладким запахом медуницы и клевера, стелясь под ноги мягким ковром. Зинка нагулялась и отправилась с визитом к тёте отдохнувшей и с хорошим настроением.
        Тётя встретила её и проводила в комнату. Зинке показалась странной её излишняя ласковость и суетливость, опять что-то затевается, подумалось ей. Дверь в комнату открылась и вошла мать.
        - Мама?! - изумлённо воскликнула Зинка. – Что-то случилось?
        - Жень, ну ты на неё посмотри! – сказала мать. – Случилось! У тебя завтра свадьба, а ты и в ус не дуешь… Всё за тебя должна делать мать! Хорошо, хоть в отпуск пошла…
        -Мама, какая свадьба? Я не собиралась и не собираюсь замуж, сколько можно об этом говорить? – внутри всё похолодело и сжалось, всё происходящее казалось абсурдным и нереальным, как дурной сон. Казалось, что стоит открыть глаза и всё это исчезнет, раствориться…
        - Она, видите ли, не собирается замуж! Да кто тебя спрашивает? Я что зря столько денег выбросила? Всё куплено, ресторан заказан, гости приглашены, а она не собирается замуж!
       - Мама, а я тебя не просила выбрасывать деньги. Я возмещу тебе все расходы, заработаю и отдам всё до копейки, но замуж я не пойду! Это моя жизнь и мне решать, как её прожить!
       - Вот как ты заговорила! А ты о тётке подумала? Как она будет Алле Васильевне в глаза смотреть?
       - А не надо за моей спиной аферы затевать, тогда и спать спокойно будете и в глаза сможете смотреть кому угодно! Всё, хватит, я ухожу! Спасибо за сюрприз!
       Зинка направилась к двери, но мать и тётя загородили дверь собой, не пропуская её. Она убеждала мать и тётю, она приводила доводы против замужества, но всё было напрасно. Тогда она оттолкнула мать от двери и схватилась за ручку, чтобы открыть её и уйти. Мать в ответ влепила Зинке хлёсткую пощёчину и отбросила оторопевшую дочь назад. Все последующие события Зинка видела как бы со стороны, как кадры кинохроники. Да, она их видела, но мозг отказывался их воспринимать, как реальность. Тётка с матерью что-то кричали, а ей хотелось, чтобы эта вакханалия скорее закончилась , хотелось проснуться и забыть этот страшный сон.
       Свадебную церемонию Зинка помнила смутно. Куча незнакомого народа, что-то говорящий регистратор, мать сказала «да», она крикнула «нет»… Все засуетились, мол, невеста переволновалась, потом начали поздравлять… Мелькнула Красная площадь, голубой зал ресторана «Метрополь»…И вот она в квартире Бориса, мать с тётей, опять, что-то кричат…Она не помнила, как отключилась. Просто стала падать куда-то вниз, в темноту. Страха не было. Потом она поняла, что не падает, а парит в темноте. Она не знала, как попала сюда и не видела выхода, одно радовало - здесь было тихо.
       - Безвременье… – подумала Зинка. – У него нет ни начала, ни конца… Ловушка захлопнулась… но даже здесь что-то есть… и я это чувствую…
Тьма сгустилась, заклубилась, и Зинку выкинуло в реальность. Мать трясла её за плечи.
       - Да, просыпайся же! На самолёт опоздаете! Одевайся, сейчас Таисия Евгеньевна придёт и такси подъедет. Шевелись! Чемодан я уже собрала… Вот здесь деньги, вот паспорта и билеты, туда и обратно.
       В самолёте Зинка поняла, что афера с её замужеством была тщательно спланирована и подготовлена, вплоть до свадебного путешествия. И удалась она только благодаря её наивности и целеустремлённого, слаженного действия трёх сторон - её матери, тёти и Таисии Евгеньевны.
       В Адлере Зинка попыталась обменять свой обратный билет на ближайший рейс в Москву. Но билетов не было, все обратные рейсы были забронированы до конца октября.
       - Ничего удивительного – бархатный сезон. – сказала ей девушка в кассе.
       И Зинка потащилась на электричке до Лазаревского, вместе с новоиспечённым мужем. Она нашла дом Азы, знакомой её свекрови, и та отвела их с Борисом в апартаменты класса «люкс», сарай с двуспальной кроватью, электрической плиткой на небольшом столике, и колченогим стулом. Все удобства были во дворе. Здесь же, во дворе, она расплатилась с Азой за апартаменты.Борис, сидя на кровати, уже смачно уплетал цыплёнка табака с немытыми помидорами и огурцами, вытирая жирные руки о тренировочные штаны. Зинку передёрнуло и по спине пошла дрожь: - И с этим « хорошим мальчиком» мне придётся жить под одной крышей? Ну, уж нет, господа… Мне бы только в Москву вернуться, а там я что-нибудь придумаю.
       Борис прочно обосновался в сарае, а Зинка ночевала во дворе, на скамеечке. Она ездила на рынок за продуктами, готовила, её новоиспечённый супруг молча ел и спал, независимо от времени суток. Находясь рядом с морем, Зинка его ни разу не увидела. Через неделю «незабываемого» отдыха они вернулись в Москву.
       На следующий день, Зинка отправилась в ЗАГС, но оказалось, что заявление о расторжении брака должны написать оба супруга. Тогда она собрала вещи и отправилась в общежитие. На третий день, когда Зинка пришла с работы, девчонки рассказали ей, что приезжала какая-то женщина и разыскивала её. По описанию Зинка поняла, что это её свекровь – Таисия Евгеньевна. Ничего хорошего это не предвещало… В следующую смену её вызвали в отдел кадров и попросили освободить место в общежитии, так как приезжала её свекровь и заявила, что она живёт у мужа. Комендант, тётя Маша, была доброй и свекровь Зинки ей не понравилась. Она закрывала глаза на незаконное проживание девушки.
       Однажды в воскресенье, когда Зинка была выходная, свекровь всё-таки поймала её. Имущество было сдано коменданту, а она возвращена в квартиру Бориса. Девушка опять стала жить в большой комнате. Муж по-прежнему молчал, но стычки между ними иногда происходили. И повод был. Иногда, когда Зинка готовила, муж тихо подходил сзади и дёргал её за волосы, или делал подсечку под колени. Она возмущалась, а он уходил в свою комнату молча улыбаясь. Другого интереса он к ней не проявлял. И зарплату он ей не отдал ни разу.Зинка училась, работала и тащила на себе всё хозяйство. В один из выходных, она сходила в суд, но и этот поход ничего не дал. Она всё рассказала, но у неё не было свидетелей, для расторжения брака. Она понимала, что мать и тётя встанут на сторону её свекрови. Идти ей было не куда, а прописывать её свекровь не торопилась. Иногда свекровь забегала проверить, как ведётся хозяйство и не обижен ли чем-нибудь её сын.
       Сегодня на работе была комиссия, и Зинка очень устала, она приехала домой еле жива. На кухне, как всегда в её отсутствие, мойка была полна посуды. Сил не было, но она перемыла посуду, выпила чаю, приняла душ и отправилась спать. Проснулась она, почувствовав, как что-то холодное прикоснулось к её ноге. Она открыла глаза и с удивлением увидела Бориса. Он молча пытался снять с неё рубашку. Она отбрыкивалась, царапалась, но он грубо выполнил свой супружеский долг и ушёл, как всегда улыбаясь. Зинка пошла в душ. Ей хотелось смыть с себя все его прикосновения и слюнявые поцелуи, всё это унижение, всю мерзость произошедшего. Её била дрожь от возмущения и отвращения, мысли метались. Но постепенно горячая вода её успокоила и пришла ясность, что всё это произошло с подачи свекрови. Ведь ни на юге, ни здесь Борис не делал никаких попыток сблизиться с ней, а тут вдруг такая решительность. Значит, его мама дала чёткие указания.
       - Ну, что ж, когда-то это должно было случиться…- подумала Зинка. – «Что нас не убивает, делает нас сильнее» - так, по-моему, говорил Ницше. Господам не нравился худой мир, так они получат хорошую войну. Они хотели, чтобы согнулась и заплакала я, как бы им самим не пришлось плакать. И бить я их буду их же методами, благо «учителя» попались хорошие.
       И Зинка вышла из душа с гордо поднятой головой. С этого момента она наблюдала за свёкром и свекровью. Внешне она оставалась такой же тихой и покладистой, но в её душе шла постоянная работа. Борис больше её не беспокоил, он просто её не замечал. Свёкр, Олег Дмитриевич, как-то сказал, что он юрист и прекрасно разбирается в психологии. И она тут же польстила ему, что мол, такая наука, как психология понятна не всем. И он с удовольствием стал, сам того не понимая, обучать Зинку тонкостям психологии. Она схватывала всё налету и тут же проводила свои психологические эксперименты. Свёкр проникся к ней доверием, а она ждала своего часа, чтобы это использовать. Олег Дмитриевич играл на пианино и любил петь, Зинка начала петь с ним дуэтом. Ему льстило её внимание, и постепенно, он стал заступаться за сноху пред своей женой. Таисия Евгеньевна стала недолюбливать сноху.
       На медкомиссии, на работе врач сказал Зинке, что она беременна. И она решила начать действовать. Она стала покупать продукты только для себя, и только те, которые необходимы ей и ребёнку. Где, чем и как будет питаться Борис - её уже не волновало. В конце концов, он получает зарплату и ей не отдаёт, вот и пусть питается, как хочет.
       -Зина, что происходит? – спросила Таисия Евгеньевна, войдя в квартиру.
       - А что происходит, мама? – спокойно спросила Зинка в ответ.
       - Борис уже вторую неделю, ужинает у меня! Он сказал, что ты совсем ничего не готовишь!
       - Ах, вы об этом, мама… А он не сказал - почему я не готовлю?
       - Нет. Но ты жена и ты обязана ухаживать за мужем!- возмущалась свекровь.
       - Мама, объясните Вашему сыну, что муж обязан содержать свою жену и давать ей средства к существованию. Ваш сын ни разу не принёс мне зарплату, и я его кормила, сейчас я не могу себе этого позволить. Будет зарплата – будет и питание. А нет – так нет!
       Свекровь была ошарашена, сноха впервые ей перечит. И не сообразив, что ответить снохе, она выскочила из квартиры, хлопнув дверью. А Борис теперь постоянно ужинал у матери. Вскоре свекровь заметила, что Зинка в положении, и её нападки стали более ожесточёнными. Видимо, она пожалела, что спровоцировала своего сына, ведь теперь ей придётся прописать и сноху, и ребёнка. Но она не торопилась, а Зинка не настаивала. Она жила надеждой. У неё теперь есть крохотное существо – её малыш. И она должна сделать всё, чтобы её первенец родился крепким и здоровым, не смотря на шипение свекрови и безразличие мужа.
       Осталось две недели до декретного отпуска. Зинка сидела на стуле около радиолы и слушала свою любимую «Лунную сонату», когда вошёл муж и, подойдя к ней, молча выбил из-под неё стул. Она упала и скорчилась на полу, от пронзавшей её боли у неё перехватило дыхание.
       - Вставай! Не притворяйся, сука! – сказал Борис, и, пнув её ногой в живот, он вышел.
У Зинки потемнело в глазах, что-то горячее потекло по ноге. Она ощупала ногу и поднесла руку к лицу, рука была в крови. Она поползла к телефону и вызвала «Скорую», затем подползла и, приподнявшись, открыла входную дверь. Врачи приехали быстро и забрали её в больницу, муж так и не вышел из своей комнаты. Врачи настаивали на преждевременных родах, при которых ребёнок не выживет, а Зинка настаивала на сохранении. Она боялась потерять своего первенца, боялась, что больше никогда не сможет рожать. И её оставили на сохранении. Врач, выяснив, как она получила травму, сказал, что должен сообщить об этом в милицию. Олег Дмитриевич навещал её каждый день, муж не пришёл ни разу. Свёкр и забрал её из больницы домой. До родов оставалось совсем немного. Свекровь срочно занялась пропиской Зинки, заглаживая свою вину. Бориса несколько раз вызывали к следователю, но мать как-то всё уладила.
       Зинка родила сына. Малыш был крупный и здоровый. И опять свёкр навещал её в роддоме, он же - забрал её домой. Теперь в большой комнате их было двое. Всю свою любовь, всё своё время Зинка отдавала сыну, своей кровиночке.Она с ужасом вспоминала, что могла лишиться этого счастья и не могла себе представить этого. Она не могла налюбоваться на его крошечные ручки и ножки, и целовала их во время пеленания, а малыш смеялся.Видимо ему было это приятно и щекотно. Сын был очень похож на неё. Пока он был маленьким, она закончила учёбу,устроилась на работу поближе к дому, чтобы не тратить время на дорогу. Сын рос, и она росла вместе с ним, заново открывая этот огромный мир. Она гуляла с ним и читала ему книжки, разделяла с ним все его забавы и игры. Он стал постарше, и она водила его в цирк и в театры. Ради сына, она устроилась на высокооплачиваемую работу, чтобы он ни в чём не нуждался. Каждое лето она отправляла мальчика к свекрови на дачу, не смотря на её протесты. И каждые выходные навещала его. Борис всё так же молчал и ни во что не вмешивался. Сыну пошёл шестой год, когда свекровь преподнесла Зинке очередной сюрприз.