Русская изба, старая старуха

Русская изба,
Покосился сруб,
Заросла травой,
Крыша мхом покрыта,
И прикрыл её
Старый-старый дуб.
Расскажи ты мне,
Кем ты тут забыта?

Я вдохну в себя
Горькую полынь,
И услышу вздох
От седой старушки.
"Расскажу, сынок
И послушай ты
Старую молву
Об одной избушке".

Строил человек
Для своей семьи,
Домик для него
Был очаг семейный.
Создавал гнездо
На куске земли,
И создал его
Он с благословеньем.

Раздавался смех,
Льётся радость здесь,
Наполняют дом
Восемь ребятишек.
Счастлив человек,
Под крылом небес
Посадил он сад
Для своих мальчишек.

В счастье много лет
Прожили они,
Пацаны его
Юношами стали.
Но пришла война,
Старики одни,
А мальчишек их
В армию призвали.

Часто письма шли
Среди зимних дней,
Но беда пришла
К старикам внезапно:
Где-то под Москвой
Двое сыновей
Сгинули в боях
Вместе безвозвратно.

В Мурманском снегу, -
Третий написал, -
Он в одном бою
Получил раненье.
Пулю извлекли,
В госпиталь попал,
Но стучится в дверь
Злое донесенье.

Он лежит теперь
У волны морской,
Самолёты здесь
Госпиталь бомбили.
Вспоминали всех
Старики с тоской,
Где-то далеко
Сына их пленили.

Пятый лётчик был,
В воздухе его,
В вяземских лесах
В самолёте сбили.
Пишут - не нашли,
И скорей всего
Самолёт утоп
И в болотах сгинул.

Сорок третий год,
Бьётся Сталинград,
Битва не на жизнь,
Город весь в руинах.
Вот и подошло
Время умирать -
Смерть не пощадит
Их шестого сына.

Польская земля -
Здесь погиб седьмой,
В танковом полку
Он вступал в Варшаву.
Сорок пятый год.
Младшенький восьмой,
На Берлин он шёл,
Придавая шагу.

Пишет майским днём:
"Взяли мы Берлин!
Я вам шлю привет
Прямо из Рейхстага!
Скоро еду к вам,
Любящий ваш сын!"
Но случилось так,
Он погиб под Прагой.

Плачут старики.
Снова почтатьон.
Сын четвёртый их
Не вернулся с плена.
Документ нашли -
При побеге он
В спину был убит,
Замурован в стену.

Не дожил старик
Сорок пятый год,
Серая тоска
Завела в могилу.
Лишь один бурьян,
Брошен огород,
Старая совсем
Потеряла силу.

Русская изба,
Покосился сруб,
И жива теперь
Только лишь старуха.
Рассказала мне
Обо всём вокруг,
И под дубом тем
Мы молчали сухо.