Феба и Апполон

Случается, меня к искусству тянет.
Как к женщине, к её святым устам.
Что прежде окружало быстро вянет,
И осыпается подобно лепесткам
Цветка из необычного букета,
Где с  розою соседствует тюльпан.
Как строчки из последнего сонета,
Наверно, посвящённого, богам.

Их адресность оспаривать не буду.
Любовь легка, как крылья облаков.
Ведь женщина – неведомое чудо!
Влюбляешься и жизнь отдать  готов…

Встречаешься, и сердце в перебои…
И прячутся ладони в рукаве…
И вот уже нет  власти над  собою;
И хаос чувств в груди и в голове.

Цветы живут недолго, но красиво.
Срезает их жестокая рука.
А женщина качается как ива.
Похожая, душой на облака.

Приблизиться вплотную невозможно.
Она из дымки яблочной пыльцы.
Берёшь её за плечи осторожно
И вздрагивают груди - сорванцы.

Когда она позволит, что проблемно.
Ведь гордость женская на пике острых скал.
И нрав её, естественно, богемный.
И в нервах её чувствуешь накал,

Что плавит сталь из рудного отвала;
Когда из ощущений прошлых лет
Идёт металл колючей розой алой
И наполняет бронзою букет.

Цветов, в металле кованных надолго.
Цветов, каких тебе я не дарил.
Ты женщина – особь иного толка.
Но кто тебя за то благодарил?

И я не исключение. Однако
Стремлюсь к твоим  святым живым устам.
Ты вывела меня из клети мрака
И обратила взорами к цветам;

Есть у природы маленькое чудо
Оно таится в чувстве красоты.
С цветов искусственных осыплется полуда,
Останется один объект мечты -

И эта женщина, свободная, как небо.
Прекрасная, как цветники в саду.
Я знал тебя в веках прошедших, Феба,
И должен был иметь это ввиду.

Не угадал. Расхлябанность сезона.
Июнь бушует. Цвет его в поре.
Блистающего внука Аполлона
Ты приняла у Леты во дворе.

Внук подвиги свои ещё проявит.
Он Трою от пришельцев защитит.
Но это всё потом.
Тебя прославит
Не он. А пожилой уже пиит.

И станет красота твоя приметной.
Ты как тюльпан, украсивший букет.
И Аполлон воистину бессмертный
В свои глаза перенесёт твой свет.