Юбиляру

С поклоном низким, юбиляру
Слова сердечные скажу,
Ты дорогой еще не старый,
Я по делам твоим сужу.
 
Взвалил на плечи все хозяйство,
Погряз в заботах каждый день
И привыкаешь в бабьем царстве,
Встречать загадки перемен.
 
Что посылает нам природа,
Зовет в объятия свои,
Весной в саду, на огороде
Мечтами сердце не трави.
 
Когда о кафедре припомнишь,
Живой технический поток,
Другие взгляды и законы,
И рядом запад и восток.
 
И просто разные культуры,
В одном сообществе слились,
Все молодые балагуры
И процветает буйно жизнь.
 
Возможно прежняя привычка,
Всегда кому то помогать,
Попить немножечко водички,
От дел больших не убегать.
 
И все равно жара, морозы,
Не переносишь на потом,
В душе пробьется смех сквозь слезы,
Что льются в сердце золотом.
 
А сколько в жизни яркой строек,
В селе Успенка, город Шахт,
Софьино-Бродской славный домик,
Хоть счастье будто напрокат.
 
Вторая шахта и Макеевка,
На Первомайке много дел
И все во благо человека,
Воздвигнуть многое успел.
 
Ты никогда не мог ответить,
Я это делать не хочу
И не бежал больным с рассветом,
За исцелением к врачу.
 
Когда нога болела сильно
И цвет покрылся синевой,
Но ты особенный мужчина,
В делах погрязший с головой.
 
Превозмогая боль и стоны,
Шагал хромая в институт,
Хоть отлежаться по закону,
Была возможность дома тут.
 
И даже родственные связи,
Себе в угоду отвергал,
Ну а другим как по заказу,
Всегда все честно выполнял.
 
Фотографировал умело,
Семью, сокурсников своих,
Как много снимков переделал,
Запечатлев счастливый миг.
 
Все сам и пленки и бумага,
И всем и вся за просто так,
И покупал в универмаге
Приборы, пленки и резак.
 
Увеличитель, проявитель,
Ты сам оплачивал за все,
Крепил семейную обитель
И мчалось вихрем колесо.
 
Не обращал свое внимание,
На бурной жизни чудеса,
Хоть не любил слова обмана,
Где черной жизни полоса.
 
Куда бы ты не появлялся,
Бурлила творчества река,
Всегда усердно занимался,
Не злился вмиг по пустякам.
 
Был другом каждому из братьев,
Пытался каждому помочь
И приютил тогда всех в хате,
Когда в семью спустилась ночь.
 
На убеждениях, подсказках,
Другим в угоду не себе,
Ты находил слова из сказки,
Чтоб поменялось все в судьбе.
 
И если в чем то сомневались,
Вселял надежду на лету
И счастье всякое сбывалось,
С твоей поддержкой в пору ту.
 
Года спустя, признаюсь честно,
Была заслуга в том твоя,
Что жить мне стало интересно
И что пишу куплеты я.
 
Однако Васю упустили,
Но в том его была вина,
В учебе он ленился сильно,
И сам хлебнул потом сполна.
 
Из офицера в рядового
И так дошел до старшины,
За лень Всевышний судит строго
И мы за то платить должны.
 
И со своей женитьбой Гриша,
Не слушал тоже никого
И что с того сегодня вышло,
Непонимание кругом.
 
Края далекие, чужие
И одиночество в мечтах,
Хоть верой правдою служил здесь,
За совесть только не за страх.
 
Одно всего лишь оправдание,
Здоровье можно поддержать,
Но без взаимопонимания,
Всегда осознанно дрожать.
 
Немало с каждым провозился,
Забыв всецело про себя
И сам конечно не женился,
Такая видимо судьба.
 
И много было претенденток,
Но их сторонкой обходил,
Не разрушая нервных клеток,
Ты в омут ласк не угодил.
 
И совершенно не понятно,
Кто прав сейчас, кто виноват,
Не повернуть часы обратно,
Так стоит просто горевать.
 
Что где то, что-то не сложилось,
На сложном творческом пути,
Где все как будто бы приснилось,
В потоке бурной суеты.
 
Не обойти и не объехать,
С дороги жизни не свернуть,
Великим творческим успехом,
Души своей не обмануть.
 
Зачем ничтожные копейки,
За труд великий получать,
Когда открытые лазейки,
Все можно делать и молчать.
 
Но там где бешенные деньги,
Лишишься искреннего сна
И осторожно станешь бегать,
Когда приветствует весна.
 
А на обычную зарплату,
Концы с концами как свести
И протопить зимою в хате,
Чтоб душу бедную спасти.
 
Не видеть лучше документов,
Где миллионы под рукой,
Там жажда власти и секреты,
Забыты ласки и покой.
 
А мы конечно, слава Богу,
Всегда довольствуемся всем,
Зарю встречаем у порога,
Решаем сами суть проблем.
 
Мы в чем-то явно провинились,
Что так ютимся на земле,
Воспринимаем божью милость,
Как луч проснувшийся во мгле.
 
Хоть по сравнению с другими,
Никто не тянется в хвосте
И намерения благие,
И верим долгу, красоте.
 
Себя мне не сравнить с тобою,
За миг надежды я борюсь
И не обиженный судьбою,
И с хамством вечным не смирюсь.
 
И убеждать неверных тоже,
Мне помогает щедро бог
И я веду себя построже,
Чем ты наставник, педагог.
 
Перед тобой снимаю шляпу
И что не пью и не курю,
Что не пошел как все по трапу,
И что стихами говорю.
 
Мой рукотворный светлый имидж,
Дела прошедшие затмит,
Свои творения увижу
И гром надежды прогремит.
 
Когда не нужное оставлю,
К духовной пище приобщусь
И рифмой яркой род прославлю,
Когда опять домой вернусь.
 
Мои не признанные книги,
Когда то тоже издадут
И не плету я в них интриги,
Пишу стихи которых ждут.
 
И праздник каждый с ними краше,
И легче людям на душе,
Когда желаю с полной чашей,
Прилично здравствовать в верше.
 
Души разбитые осколки,
Хочу словами все собрать,
Парю в ликующем потоке
И не хочу в судьбу играть.
 
И постоянно вспоминаю,
Как тридцать лет тому назад,
Звезда манила озорная
И навевала странный взгляд.
 
Что жить не стоит в этом мире,
Без водки, пьянки, сигарет,
Не волновала сердце лира
И чувств возвышенных секрет.
 
Ну а теперь моя работа,
Мне позволяет все понять
И даже искренне охота,
Мечтой вселенную обнять.
 
И строить трепетные планы,
Открыть ворота в никуда,
Вставать с постели очень рано,
Когда в поход зовет звезда.
 
Лететь к сияющим вершинам
И создавать себе уют,
В приказах разных и доктринах,
Что спать ночами не дают.
 
О как я Саша представляю,
Тебя сознательно в глуши,
Мечта желаний не пылает
И важных дел не совершить.
 
И одиночество туманит,
На редкость светлые мозги,
На Украине, в Казахстане,
Друзья остались и враги.
 
Пришлось немало побороться,
Не для тебя такой удел
И сам оставил сумасбродство,
Как будто в зеркало глядел.
 
Уже обратно приглашали,
Еще конечно пригласят,
Но раз вначале оплошали,
Пусть набирают детский сад.
 
Я не могу давать советы
И ты стократ меня умней,
С тобою ярче солнце светит,
В большом обилии огней.
 
Твоих советов не хватает
И просто так поговорить,
Пора промчалась золотая,
Когда связующая нить.
 
Соединяла мысли наши
И нас согрел Целиноград,
И мы учились с полной чашей,
Вперед смотрели наугад.
 
Но нет вопросов нерешенных,
С тобою вместе я не знал
И тех минут опустошенных,
Что дарит нынешний причал.
 
И посоветоваться нес кем,
У всех семейные дела,
Бурлят ручьи, несутся реки,
Звенят в пути колокола.
 
Но звон души уже остывшей,
Конечно слышится не так,
Как в тех годах задорных, бывших
В кругу воспитанных зевак.
 
Ты уважал своих соседей,
Они ценили все тебя,
За то что жил совсем безбедно
И тоже также всех любя.
 
И никогда ни с кем не спорил,
Всегда улаживал дела
Спокойно, мирно и пристойно,
И не таил на братьев зла.
 
А подводили мы частенько,
Болтая красочно в хмелю,
Уже в годах но все как детки,
В картине той как будто сплю.
 
Нет я мечтой непостоянен,
Вливаюсь чувством в образа,
Воспринимаю мир реален,
Смотрю уверенно в глаза.
 
Гляжу на пьяные разборки,
Совсем как есть со стороны
И утопаю снова в строки,
Своей не чувствуя вины.
 
И намерения благие,
Пытаюсь рифмами вселить,
Слова для сердца дорогие,
Вольются в крепкий монолит.
 
Прими братишка пожелания,
Надежды, веры и удач,
В моем коротеньком послании,
И пусть года несутся вскачь.
 
Не беспокоит сильно сердце
И спится крепко по ночам,
Лучами солнца обогреться
И не ходить совсем к врачам.
 
Крепиться мыслями и духом
И быть всегда на высоте,
При этой нынешней разрухе,
Все также верить доброте.
 
И впредь душой своей великой,
Старайся близким помогать,
Уйти подальше от ошибок,
Себя чтоб после не ругать.
 
Ты с педагогикой сдружился
И в ней призвание нашел,
Приоткрывал в душе кулисы,
Чтоб видеть славы ореол.
 
Но не искал себе ты славы,
Стремился выдвинуть других,
Такие сказочные нравы,
В жестоких правилах земных.
 
А как учителя и друга,
Тебя десятки признают,
С поклоном низким за заслуги,
За обеспеченный уют.
 
За бескорыстные подсказки,
На важном хлопотном посту,
Где ты рассказывал как сказку,
Кромешной жизни суету.
 
И все в руках твоих казалось,
Доступно, просто и легко,
Душа любому открывалась,
Бурлила чистым ручейком.
 
И просто так за Христа ради,
Делился словом и добром,
На то свои имея взгляды,
Рубил сплеча как топором.
 
Все на доверии и вере,
Давал всегда последний шанс,
Души твоей открыты двери,
Как сладкой юности романс.
 
Источник влаги рукотворной,
Коснулся каждого из нас
И по неписанным законам,
Пишу я в честь твою рассказ.